Столица Галактики.  Здание Галактического Сената. У входа в здание, на выставленных в дневную жару креслах под зонтиками расселись ленивые сенаторы и болтали друг с другом о том, о сём. Когда из главного входа вышел подавленный глава ИнтерГалактик Банка Кел Гессел со своей вечно довольной помощницей, начали оживлённо шушукаться. «Мол, сдаётся, гад, на милость победителя».

Но тут и сенаторы, и председатель Гессел обратили внимание на полицейский спэйдер – автозак, приземлившийся прямо у входа. Оттуда вышел главнокомандующий войсками Империи при всех регалиях и двое офицеров с силовыми пиками. Они немного подождали, пока к ним не подошли два солдата Сенатской гвардии с бластерными винтовками. Затем генерал Марюлис подошёл к задним дверям автозака, открыл их и вывел оттуда стройную девушку с фиолетовыми волосами и в наручниках. Она сразу закрыла лицо руками от яркого света. Но затем привыкла и опустила руки. И все сенаторы, и Гессел увидели, что это была циклопша с одним единственным глазом, и немало удивились. Тут же начали перешептываться о том, что бы это могло означать. Впрочем, она не обращала на них никакого внимания.  Её глаз был в основном опущен вниз и вид в целом был очень подавлен. Офицеры с  пиками выстроились у неё сразу за спиной, а сразу за ними двое солдат гвардии.  Впереди всей процессии встал генерал Марюлис. «А теперь прошу следовать за мной» - сказал он, обращаясь, видимо ко всем сразу. Придерживая левой рукой рукоятку своего меча на поясе, он начал подниматься по ступенькам, обитым красными коврами. Конвой двинулся за ним.

Они прошли к кабинету Тиберия. Прошли по длинному коридору со статуями. Двое гвардейцев сразу открыли перед генералом двери в кабинет. Но в главном кабинете с красными стенами, однако, никого не было. Генерал быстрым решительным шагом двинулся к массивным дверям сбоку. И снова у этих дверей из дорогого дерева стояли двое гвардейцев, которые открыли  их перед лицом генерала. Сразу за ними находилась сравнительно небольшая комната с ровными бежевыми стенами. И огромным окном во всю стену справа от вошедших. Отчего в комнате было очень светло. Там, в конце комнаты на возвышении стояло большое чёрное кресло с широкими подлокотниками.  В кресле сидел галактический император, повернувшись боком к вошедшим и лицом к окну, лениво откинувшись на спинку своего трона. Он был в чёрной мантии, без капюшона. Выражение лица у Тиберия было задумчивым и усталым. Рядом с троном стоял мертвенно-бледный старичок в высокой чёрной шапке и пурпурной мантии поверх чёрного халата. Конвой вошёл в комнату. Император всё ещё сидел боком и даже ухом не повёл. Генерал Марюлис опустился на одно колено и произнёс: «Аве, Цезарь!»

В комнату вслед за конвоем зашёл какой-то церемониймейстер в пурпурной накидке и громко объявил: «Его Августейшее Величество Император Тиберий Четвёртый Луций Гальба. Великий Цезарь, Автократор Галактики, владыка звёздных систем и секторов Центра и всех рукавов, верховный сюзерен Маркизатов Внешнего Космоса, и распорядитель судеб рас и народов Галактики, всех тварей, сущих, бывших и грядущих».

Лилу чуть не стошнило от столь громкого и непонятно пышного титула. Но и на это император никак не отреагировал. Он всё ещё задумчиво смотрел в окно. Там, вдали виднелась громадная строящаяся башня «Капитолия» - нового императорского дворца. Это сооружение, судя по всему, должно было стать самым высоким и внушительным на планете. А перед ним уже стояла готовая стометровая статуя самого императора в капюшоне с правой рукой, согнутой в локте и немного приподнятой вверх от туловища, и левой, прижатой к животу. А ещё дальше тысячи рабочих, заключённых и роботов сносили старую заброшенную промзону. На её месте выкапывали гигантский котлован для будущего водоёма, небольшого моря. Его берега Тиберий хотел обсадить деревьями. Это было бы первым зелёным насаждением на планете за многие века.

Алек Марюлис поднялся с колен и сказал: «Ваше Величество, ваше поручение выполнено. Это Туранга Лила».

Император, не отрываясь от окна: «Отлично, генерал, вы славно потрудились. А теперь покиньте все эту комнату».

Марюлис здорово озадачился. «То есть? … - Спросил он. – А, ну ладно».

И хотел было уже развернуться, как Тиберий окликнул его: «Не спешите! – Вставил император. – Я не это имел в виду. Пусть все выйдут, а она останется здесь. Это больше не понадобиться». Император сделал лёгкое движение правой рукой, и наручники сами собой свалились с рук Лилы.

Марюлис взволнованно: «Но, мой Цезарь, при всём уважении! Она в совершенстве владеет приёмами арктуринского кун-фу!»

«Я знаю. – Как-то лениво и небрежно бросил в ответ Тиберий. – И всё же я настаиваю, генерал. Извольте исполнять приказ. Советник Пестаж, вы тоже оставьте нас».

По мраморному полу между Лилой и троном пробежала красная светящаяся полоса. «Да, мой Цезарь» - неохотно ответил генерал и вышел из комнаты с очень недовольным выражением лица. Конвой и советник Пестаж последовали за ним. Когда они вышли, двери в комнату были закрыты, и Лила осталась одна посреди этого зала наедине с тёмным владыкой.

Кресло императора развернулось лицом к пленнице. Тиберий смерил её каким-то задумчивым и надменным взглядом и сказал: «Ну здравствуй, капитан Туранга Лила».

Лила, однако, и не знала, что даже ответить. Впрочем, император вновь перехватил инициативу, спокойно и очень самоуверенно заявив: «Во-первых, хочу сразу предупредить. Не стоит делать тут никаких глупостей. Я родился в Древнем Риме, мне 3028 лет, и за это время что только со мной не пытались сделать. А с момента нашей последней встречи я по всем правилам логики должен лежать на дне египетской бухты и кормить рыб. И, тем не менее, я тут. А кроме того, тебе в спину смотрят два автоматических снайпера. Переступишь эту красную черту на полу, и они выстрелят без предупреждения. Так что не советую рисковать здоровьем, девочка, тут всё здание напичкано охраной. Тебе некуда бежать. В этом городе у тебя нет друзей, и тебе негде спрятаться. Зато на каждом углу мои шпионы. А во-вторых, прошу отвечать на мои вопросы прямо и чётко. Не советую пытаться запутать меня. Тогда гарантирую, ничего страшного не случиться» - сказал император спокойно, ровно и с очень серьёзным, почти каменным выражением лица.

Лила немного помолчала в замешательстве и спросила: «Хорошо. Но почему меня похитили почти на пороге дома? Думаете, это очень красиво? Что вам нужно от меня? Я ведь ничего такого не знаю».

«Ошибаешься. – Ответил Тиберий. – Ты знаешь то, что и мне очень хотелось бы знать. Согласен, всё это выглядит очень некрасиво, и за это мне стоило бы извиниться. Но я не нашёл другого способа. Скажи для начала вот что. Что же про меня наговорил мой брат?»

Лила была в недоумении: «Брат? Какой брат?»

«Ну как же? Ты ещё не поняла? В самом начале этого года один бородатый человек в плаще и с посохом предложил вам работу за очень щедрое вознаграждение. Ему нужно было найти и доставить на Землю четыре кристалла стихий. В них содержится сила Галактики. Очень мощная, грозная сила. Я не знаю, как он там вам представился. Но его зовут Антипатр, Антипатр Минойский, если точнее. Он мой единственный родной брат и единственный живущий родственник».

Лила: «Какая низость! Ты убил родного брата! И всех нас ты хотел убить!»

«О нет. Это всё дела минувших дней. В России по такому поводу говорят: кто старое помянет, тому и глаз вон. К тебе, кажется, это особенно относится. – Император ехидно ухмыльнулся. –  Ему 3030 лет. Всего на два года старше меня. Он сто лет отсидел в римской тюрьме в Афинах и 80 лет в Бастилии, пока её не разрушили. Он бессмертен, и убить его вообще-то нельзя. Но вот где же этот трус прячется сейчас, хороший вопрос. Я могу сканировать всю Галактику, но если не знать точного места, эти поиски могут затянуться на долгие годы. Но не это меня волнует.  Тот последний кристалл из затопленного египетского храма должен был быть доставлен в другой храм. И мне интересно знать, где он. Ты это знаешь, и потому ты здесь».

Лила почувствовала подвох. Тем более и тот странный священник, реально оказавшийся бессмертным братцем этого изверга, и сам император рассказали о могучей силе тех кристаллов, что, конечно, совершенно не укладывалось в стройное материалистическое сознание прекрасно образованной девушки тридцать первого века. И всё же если тёмный император так настойчиво охотится за ними, значит это не спроста. Создавалось впечатление, что Тиберий полностью контролирует ситуацию, и отпираться тут было бессмысленно. «А зачем вам знать?» - Спросила она.

Опасно было дразнить тигра. Однако, похоже, он ожидал этого ответа. Великий политический манипулятор вдруг начал просто поражать своей прямолинейностью. «Ну как зачем? Во имя власти. Я ведь не просто так тут сижу. И не оттого, что мне однажды стало скучно, и я вздумал: «А не захватить-ка мне Галактику?» В руке Тиберия появилась золотая монета. «На, держи!» - сказал он и подкинул капитану Лиле. Она поймала. «Так ты хочешь знать, зачем мне Империя. Хорошо. Я не шучу. На этой монете действительно изображён я. Но об этом по порядку».

Лила: «Но как это возможно? Люди не могут жить столько»

«Я и сам не знаю, как. Я не знаю кто я, или что я. И зачем я. Но, как и у этой монеты, у моего дара есть две стороны. Когда я родился, люди смотрели на звёзды и думали, что это боги украсили небесный свод, чтобы им и людям не было так темно по ночам. Все верили, что всё заведено высшими силами в готовом виде, и так будет всегда. Но оказалось, что не всегда. Порядок, установленный моим отцом, рухнул. И вот, это римская золотая монета 300 года. Там изображён император Диоклетиан. То есть я. Это был первый раз, когда я попытался остановить распад государства и общества. Мне тогда показалось, что я смог создать достаточно устойчивую систему власти. Я отошёл от дел. И очень скоро разочаровался в своих ожиданиях. А уже через сто лет Римская Империя окончательно пала. И это был шок для многих, считавших мир нерушимым. История человечества прошла на моих глазах. Было много перемен. И я уже давно к ним как-то привык. Единственное, к чему я привыкнуть не могу, так это то безобразие, которое несёт прогресс. Те распутство, безнравственность и отупение, которые когда-то погубили цивилизацию, в которой вырос я. Только теперь они работают в галактических масштабах. Ваше ожиревшее, ленивое общество отупело и не способно самостоятельно выбраться из той ямы.

В древности шли непрерывные войны. Зато они не давали людям расслабиться. И когда на Земле начался век прогресса, люди вновь посмотрели на звёзды и подумали, что там, в далёких мирах живут существа мудрее и совершеннее, и что ни помогут землянам разрешить их проблемы. И вот мы добрались до этих миров и увидели, что существа эти более продвинутые только в техническом плане. А проблемы у них по сути те же. Хотя, не будем упрощать ситуацию. У разных народов разные представления о грехе и добродетели. Но проблемы у них, как это ни удивительно, общие.

Старая Республика погрязла в раздорах, интригах и коррупции. Эта расслабленная структура не могла предотвратить массового отупения общества. Более того, это было выгодно республиканцам. Иначе кто бы голосовал тогда за этих безмозглых сенаторов? И тогда я подумал, что только создание Империи способно навести прочный порядок навечно» - император сделал довольно-таки кислую ухмылку.

«И для всего этого вы пролили кровь миллионов людей?! Что для вас жизни простых смертных, которые вы сейчас так защищали на словах?»

Тиберий IV: «Не стоит думать, что я чудовище. И ваше ожиревшее общество не стоит того, чтобы защищать его.  Только создание по истине единой Империи способно водворить мир и стабильность в Галактике. У всего есть свои издержки. Надо относиться к этому спокойно.  В том числе и у меня. Я живу так долго. Я видел, как разбивались в прах мечты поколений, как будущее становилось прошлым, забытым и никому не нужным. Люди и их судьбы проносились мимо меня в калейдоскопе, а я оставался один, вечно один. И тогда я подумал, что, наверное, это неспроста. Либо это наказание, либо какое-то предназначение. Но за что было меня наказывать, если с самого рождения я был рабом у собственного отца? И я решил, что самой судьбой мне предрешено править и вечно следить за порядком во всей этой системе. Не надо думать, что я очень доволен. Это тяжёлый крест».

Лила: «Но раз он так тяжёл, откажитесь от него».

Император: «И в чём же будет тогда смысл моего вечного существования? Это именно и будет не более чем существование. Хочешь ты того, девочка, или нет. Но я узнаю, где храм. Подумай хорошенько, я многое могу дать. Ваша фирма на грани полного краха? Так я могу помочь».

Лила была просто поражена.  В недоумении она спросила: «Что?! Как вы узнали?»

Тиберий: «Твои мысли выдают тебя. И я считываю их, как крупные надписи, высеченные на стене».

«Ну тогда узнай сам, где твой вожделенный храм, раз такой крутой!»

Тиберий погрустнел. «О, нет. Это выходит только с людьми со слабой волей. А ты сильна. Очень сильна. Ты умеешь прятать нужную мне информацию. И я могу видеть лишь то, что лежит на поверхности. Но не советую испытывать моё терпение. Мои специалисты могут легко промыть тебе мозги. Только после этого ты вообще ни о чём думать не будешь. Просто станешь растением без разума и чувств. Или, может, мне прочистить мозги твоему отмороженному приятелю из двадцатого века? Хотя, там мало что прочищать. Или робота – пьяницу? С ним будет ещё проще – вставил проводок и всё. Да, да, твои мысли вновь выдают тебя. Твоё сострадание к ним не даст тебе совершить такую ошибку». 

Император вновь надел на свою имперскую физиономию злорадную издевательскую ухмылку. Теперь Лила очень зло смотрела на этого мерзкого скрюченного типа. Велико было желание наподдать ему хорошенько за всё то зло, которое он причинил людям. Но красная полоса на полу всё ещё ярко горела, а это значило, что такая попытка не имеет шансов на успех.

Тиберий вновь заговорил: «Ох уж это глупая человеческая привязанность к себе подобным. Ваша слабость. Судьба миновала меня от таких ошибок. Итак, девочка, даю тебе сутки на размышления. Постарайся принять правильное решение».

Лила: «Почему вы меня так называете? Я вовсе не девочка».

Тиберий усмехнулся только: «27 лет. Как безумно давно это было. По сравнению со мной ты даже не девочка, а просто младенец.  – Император немного помолчал, словно раздумывая, а затем спросил. - Ты когда-нибудь слышала об инциденте на планете Томирис?»

Лила сильно удивилась и сказала: «Никогда. А зачем мне это знать?»

Император издевательски сгримасничал: «Я так и думал. Ведь я в свой время сам голосовал за то, чтобы вся информация об этом была засекречена. Просто я хочу порассказать об этом с прицелом на кое-что ещё, точнее кое-кого. Раз ты не веришь».

Лила: «А что вам известно? Это как-то связано со мной?»

«Лишь в некотором роде. Хочешь всё знать?» Лила кивнула. «Но тогда крепись. Печален будет мой рассказ. Примерно 26 лет назад Галактический Сенат принял закон, по которому все виды опасных химических производств подлежали особому контролю, лицензированию и налогообложению в возросшем объёме. Магистратор крупнейшей химической империи Галактики корпорации БИСААФ кувиарец Оро Микрин воспринял его как личное поражение. И вот к нему со спасительным предложением обратилась королева Мунда, последняя правительница планеты Томирис. Эта небольшая планета находится на самой окраине Млечного Пути. В ту пору она не входила в состав Республики. Её населял мирный, но технически не очень развитый народ. Королева Мунда решила, что её народу тоже пора войти в семью развитых галактических народов. Но для этого были необходимы новые технологии. И тогда королева предложила Оро Микрину разместить его заводы на планете в обмен на технологии и техническую помощь. Для Микрина это был самый настоящий спасательный круг, поскольку на этой планете не действовали законы Республики. Он с радостью согласился. Но он не сказал королеве, что размещены будут именно опасные производства.

Итак, на Томирисе появились новые заводы, дороги, космопорты и новая техника. Но жители стали замечать, что атмосфера их планеты ухудшается. И тогда королева выразила протест Микрину и обвинила его в обмане. Она пригрозила обратится за помощью к правительству Республики. Для Оро Микрина это было плохой новостью. Он очень испугался и сделал свою первую ошибку. Он попросил о помощи у главы одного пиратского клана, известному под именем генерала Конкисто. То был не обычный космический разбойник. Это был очень амбициозный человек, хотевший создать своё собственное государство в каком-нибудь отдалённом секторе Галактики. А кроме того, он здорово «прославился» в кавычках по всей Галактике тем, что за ним тянулись просто моря крови его невинных, а подчас даже очень влиятельных жертв. Этим он делал себе своеобразную рекламу в галактических и секторальных СМИ.

Поэтому, честно говоря, было совершенно непонятно, на что он рассчитывал. Но его войска высадились на планете. А поскольку местные люди были сугубо мирной нацией, им нечем было ответить на это вторжение.

Но генерал Конкисто затребовал слишком высокую цену за свои услуги. Да к тому же в события вмешались Купеческие Гильдии, злейшие враги этих пиратов. Тогда Гильдиями руководил директорат из шести директоров. Нут Гонорей был тогда лишь одним из этих директоров, и директорат отправил его на планету отстоять интересы Гильдий. Он прибыл туда с армией дроидов.

Теперь Оро Микрин испугался ещё сильнее. Он совершил свою вторую ошибку. Он привёл на Томирис свою армию дроидов, а главное, приказал заминировать все заводы. Трудно было придумать что-либо глупее. Он пригрозил всем взорвать эти заводы и отравить атмосферу планеты. Короче, ситуация стала очень взрывоопасной.

Тогда в Сенате тоже забеспокоились и решили, что развязывание войны будет очень невыгодным делом. 26 лет назад меня решили направить на эту планету в качестве посла Республики с заданием уладить дело миром. Противостояние между двумя крупнейшими корпорациями и пиратами очень компрометировало галактическое правительство.

Вместе со мной на планету летели мой помощник и мастер – жидай Кен Мастерс со своим учеником. Когда я прибыл в столицу планеты, томирисцы, обычные люди, потомки знатных переселенцев с планеты Огана, в массовом порядке протестовали против и пиратов, и гильдейцев, и кувиарцев. На посла Республики они смотрели с большой надеждой. Перед самым моим прилётом в королевской семье произошло большое событие. У королевы родился малыш, наследник трона. И, несмотря на очень тяжёлую ситуацию, это было для них праздником. Как только королева оправилась после родов, я встретился с ней. Дело в том, что этот конфликт не касался Республики непосредственно. И всё же я заверил королеву Мунду, что сделаю всё возможное, чтобы пришельцы убрались оттуда.

Затем все стороны конфликта собрались по моему требованию в королевском дворце для переговоров. В ходе них внезапно раздались взрывы. Кто-то отдал приказ взорвать заминированные заводы. Оро Микрин точно знал, что не приказывал такого. У него окончательно сдали нервы, и он обвинил всех в предательстве. И приказал своим дроидам – охранникам убить всех.

Началась перестрелка. Я, королева и консорт спрятались под стол. Затем улучили момент и скрылись в тронном зале. Они были очень напуганы и знали, что их участь предрешена. Но тут в зал вошёл генерал Конкисто с мечом.  Они кинулись к колыбели дочери, пытаясь прикрыть её своим телом. Его это не смутило, и он заколол обоих мечом.

В комнате для переговоров мастер – жидай Кен Мастерс расправился со всеми дроидами. Правда, тем удалось застрелить моего помощника и его ученика. Оро Микрин и Нут Гонорей слиняли. Однако на улице толпа озверевших пиратов, тупых и слабо дисциплинированных скотов, принялась убивать всех местных, немодиан и кувиарцев.

Эти двое промышленника поняли, что попали в ловушку. По всему городу началась паника. И тогда они вызвали на помощь свою армию дроидов. Дроиды полегли все, но всё же пробили сквозь толпу беснующихся пиратов коридор для своих боссов.

Генерал Конкисто вошёл в какой-то кровавый раж и принялся рубить всех подряд. Но в атмосфере уже начало распространяться удушливое облако ядовитых газов, вырвавшееся из разрушенных заводов. В тронный зал вбежал Кен Мастерс и схватился с пиратским лидером в дуэли на световых мечах. Я подошёл к колыбели. Там лежал ребёнок. Консорт ещё дышал и просил меня помочь, а я стоял и не знал, что мне делать. Тогда жидай крикнул мне, чтобы я срочно уходил. И я поспешил к своему шаттлу. Я под конец видел, что вроде Кен Мастерс заколол пиратского генерала. Но на самом деле о судьбе этого рыцаря – жидая ничего  не известно. Я знаю лишь то, что он и его ученик прилетели на планету на своих жидайских истребителях.

Атмосфера планеты была отравлена. Считается, что никто не выжил. Сенат Галактики посчитал, что если широкая общественность узнает об этой катастрофе, авторитету Республики будет нанесён смертельный удар. Зона вокруг планеты была объявлена карантинной, а вся информация об инциденте засекречена. Главы крупных монополий в этом не возражали.

Что сейчас твориться на планете, я точно не знаю. Знаю, что все химикаты уже осели. Но особой жизни там нет. Некоторые животные, растения.

Вот так, планеты уже нет. То была катастрофа, настоящая катастрофа. И ты считаешь, что настоящая демократия должна поступать именно так? Вы лишь думаете, что что-то выбираете. По-твоему, не будет ли честнее узаконить реальный порядок вещей. Но только, чтобы это был действительно порядок, а не тот бардак, который создавал Сенат. 

Но никто не знает, кто приказал взорвать мины на заводах. А я знаю. Этот человек сейчас здесь. В этом здании. И без его мнения не принимается ни одно государственное решение. И его судьба непосредственно связана с тобой и со мной. Он такой же как и я. Но в отличие от меня, он обладает одной страстью. Любит убивать».

В какой-то тёмной комнате, напичканной компьютерной техникой, стоял генерал Марюлис и слушал в наушники. Его лицо изобразило улыбку удовлетворения. А рядом с ним за компьютером сидел толстый молодой человек в очках. «Отлично. – Сказал архистратег. – Император открыл свои карты. Демократы и бизнеснюки уже давно выложили свои. Настало время и мне представить свои козыри. Итак, господа, ставки сделаны. На кону вся Галактика. Значит так, Ханс, сейчас я отправляюсь на Затурию и привезу нашему приятелю Пицце Хатту неожиданный подарок. Затем я полечу на Звезду Смерти и приму командование флотом. Тиберий дал сутки на размышления. Это его ошибка. И у нас есть запас времени. Как только он заподозрит неладное, извести меня и, не мешкая, беги с планеты. План действий ты знаешь».

«Да, генерал. – Ответил толстый компьютерщик. – Я понял вас. И всё-таки опасную вы игру затеяли».

Марюлис, самоуверенно: «Всё в порядке.  Игра стоит свеч.  Ладно, мне пора в тронный зал» - сказал генерал и вышел.

Лила недоверчиво посмотрела на императора и спросила: «Не понимаю, как это всё может быть связано со мной».

Тиберий Четвёртый ответил: «Как думаешь, откуда ты родом?»

«Я это знаю теперь. И вас, Ваше Величество, тоже известили, я в этом не сомневаюсь».

«Да, ты права, ты дочь двух мутантов. Но это не всё. Видишь ли, время меняется, но всё повторяется, старые друзья и враги снова встречаются. И этот человек однажды убил тебя. Но здесь я бы хотел остановиться на Северном Причерноморье три тысячи лет назад. Тебе трудно понять, причём здесь это? Мне совсем не трудно, но настаивать не буду. Там, на окраине античной цивилизации жил кочевой народ скифов. Они вели оживлённую торговлю с греками и поддерживали с ними тесные контакты. О соседях скифов греки знали только от самих скифов. К востоку от них, на Дону и Северном Кавказе  жили сарматы – отдалённые предки осетин. За Волгой и Каспийским морем гоняли свои стада саки и массагеты. А ещё дальше к востоку от них высились вершины таинственных Алтайских гор. Скифы верили, что в пещерах этих гор хранились несметные сокровища, оставленные древнейшими из земных цивилизаций. Эти сокровища охраняли сказочные существа – грифы, с телом льва, головой и крыльями орла. Гриф или грифон – частый персонаж древнеиранской мифологии и преданий народов Великой Степи. А за Алтаем жили уж совсем необычные одноглазые скотоводы аримаспы. Само это слово скифское. Греки называли их циклопами. Аримаспы постоянно, но всегда безуспешно пытались похитить сокровища грифонов.

Так было в легенде, но на самом деле, эти циклопы эти сокровища охраняли. Среди этих реликвий была одна та, которую аримаспы охраняли и берегли больше всех.

А вот римский военачальник Марцеллин хотел добраться до этих сокровищ. Он это сделал и уничтожил всё племя аримаспов. А ты, дочь короля этого народа, была последней, кого он убил, прежде чем добраться до главной реликвии. Я ведь прекрасно помню твоё лицо. И он поклялся сделать это ещё раз, ибо тогда, как он верит, он обретёт власть. – Тиберий Гальба немного растянул губы в холодной улыбке и сказал. – Это один и тот же человек. Хочешь, я назову его имя? В обмен на нужную мне информацию».

Лила стояла в нерешительности, совершенно не понимая, зачем император это ей сказал. Всё сказанное было полнейшим бредом с её точки зрения. Но с другой стороны, император не был настолько похож на идиота, иначе никогда бы не стал императором. И кроме того, он не стал бы тратить своё драгоценное время правителя на какие-то фантастические бредни. Правду можно было выяснить только потом.

Лила кивнула головой и сказала: «Я подумаю».

Император нажал на кнопку на подлокотнике своего кресла. «Стражники, увести её! И пусть войдёт архистратег Марюлис!» Затем он сделал лёгкое движение ладонью вверх, и наручники сами взлетели с пола и защёлкнулись на руках Лилы. В зал вошли солдаты Сенатской гвардии с силовыми пиками и встали по обе стороны от пленницы. Затем вошёл генерал  Марюлис.

«Вызывали, Ваше Величество?» - спросил он.

Тиберий: «Да, архистратег. Поспешите на Звезду Смерти и приготовьте флот к наступлению! Пора раздавить зарвавшихся бунтовщиков!»

Генерал довольно улыбнулся. «С удовольствием, мой Цезарь!» - сказал он, ударил в грудь правой рукой и резко вытянул её вперёд. «Слава Цезарю!» - сказал он.

А теперь император вновь обратился к Лиле. «Мне жаль, что ты стала разменной картой в большой галактической игре. У тебя двадцать четыре часа. Решай. От этого может зависеть то, что больше вообще не прольётся ни капли крови. Или всё опять пойдёт по традиционному сценарию. – Тиберий недвусмысленно кивнул в сторону генерала Марюлиса. – Но запомни главное. Я насквозь вижу твою циклопскую сущность. Империя зла, полюбишь и козла. А теперь уведите её! И оставьте меня одного! Я устал». Сказал император, повернул своё кресло – трон к окну и откинулся на спинку, задумчиво и устало прикрыв глаза.

Марюлис вышел. Охранники последовали за ним и Лилой и закрыли двери. Теперь император вновь остался наедине с собой.

 

Солнце уже клонилось к закату. Тиберий накинул капюшон на голову и вновь поглядел на строящийся Капитолий. Настроение императора почему-то не улучшалось. Мрачно и задумчиво он вглядывался в алеющие строения. Затем встал со своего трона и медленно прошёл в свой пустой кабинет. Обошёл вокруг своего стола и посмотрел на предметы на нём. Взял в руку статуэтку слона, повертел в руках и снова поставил на место. Затем оглядел пустую комнату, диваны вдоль стен и мягкие кресла. Темнело всё сильнее. Император вышел из своих покоев и через коридор со статуями вышел в сенатский холл с большими гранитными колоннами. Двое чиновников в синих халатах о чём-то весело болтали у огромного окна. Но как только они заметили приближающуюся чёрную сутулую фигуру, поспешили опасливо отойти подальше.

Император подошёл к окну. А затем вышел на балкон и посмотрел на небо. От огней гигантского города небо было уже абсолютно чёрным. Тиберий воздел глаза к нему. «Великая Галактическая Империя. – Произнёс он натянутым и полным безысходности голосом. – Миллионы звёздных миров, сверкающих  яркими огнями в безбрежной пустоте. Объединённые силами притяжения между звёздами, единой идеей, единым законом, едиными устремлениями и единым повелителем. Богатства и знания тысяч больших и малых, молодых и древних звёздных народов, направленные на общие цели. Народов разных и всё же единых». Император провёл рукой по небесному своду. И в небе, где никогда не было видно звёзд, они внезапно вспыхнули со всей яркостью и великолепием, присущим галактическому скоплению Ядра. Огни мегаполиса отнюдь не погасли и не померкли, но расцвеченный небесный свод уже почему-то не затмевали. «Но почему я не вижу этой империи? – Спросил император сам себя. – Почему всё идёт не так, как я планировал? Сколько ещё жизней мне нужно принести в жертву? Что я сделал не так? Будущее не видится мне так же ясно как раньше. Почему мгла застилает его?»

Звёзды полыхали на небе, но не могли дать ответы галактическому повелителю. Слова беззвучно ушли в ночное небо и смешались со звуками людей, механизмов, транспортных потоков, рекламы и уличных объявлений. Тиберий развернулся и вновь направился в свой пустой и безжизненный тронный зал. Даже невозмутимые гвардейцы, стоявшие на карауле в разных точках сенатского комплекса, невольно поёживались, когда человек в чёрном капюшоне проходил мимо них нервной и размашистой походкой.

 

В центральном городском изоляторе, расположенном в том же районе, что и Сенат, в то же самое время происходило следующее. Это было не очень приметное здание и отнюдь не небоскрёб. Этажи тут шли в основном вниз. Но оно усиленно охранялось. Перед проходной дежурили бойцы городской полиции в строгих синих мундирах и в синих кепках.  Они были размещены на всех этажах и были поголовно вооружены армейскими бластерными винтовками.

К проходной подлетел армейский штурмовик огневой поддержки. Оттуда вышел архистратег Галактической Империи в сопровождении двух особо приближённых младших офицеров. Сначала охранники на посту преградили им дорогу. Но Марюлис сказал: «Именем Цезаря, пропустите! У меня особо важное поручение». Охранники расступились. «Где у вас камеры для особо охраняемых узников?»  - спросил архистратег.

Охранник: «На 28 этаже, сэр. Но на  самом деле их охраняют также как и всех».

На 28 этаже перед металлическими дверьми, ведущими в стандартный тюремный коридор с ровными голубыми стенами, также дежурила охрана. Произнеся стандартное: «Именем Цезаря!», Марюлис вошёл в коридор, потребовал, чтобы один из охранников следовал за ним, и остановился у камеры номер 1. «Открыть!» - потребовал он у охранника.

Туранга Лила лежала на нарах в одноместной камере с умывальником, уткнувшись лицом в подушку. Событий сегодняшнего дня ей хватило сполна.  Её сильно вымотало. Усталость взяла своё, и теперь она заснула. Внезапно дверь резко распахнулась. Лила вздрогнула от неожиданности.

«Подъём!» - сказал генерал Марюлис жёстким командным голосом и вошёл в камеру. Лила приподнялась и недоуменно посмотрела на него.  Её глаз был красным и опухшим. Теперь уж точно размером с яблоко. Но Марюлиса, похоже, это нисколько не смущало. Он тут же надел ей наручники. «В чём дело? Мне дали сутки! …»

«Планы поменялись» - сказал генерал, не дав ей договорить. В камеру вошёл сопровождающий офицер и надел ей на голову чёрный мешок.

«Что?! Как это понимать?! Что вы делаете?!» - возмутилась девушка.

«Ступай, куда тебя поведут. Не задавай вопросов. И только попробуй пикнуть» - сказал генерал и вывел её из камеры. Два офицера повели её по коридору вслед за генералом. Тюремный охранник остался у камеры и удивлённо посмотрел им вслед. Лила была теперь напугана ещё больше. Эти трое явно не были освободителями. Но что-то ей подсказывало, что пришли они сюда и без ведома императора. В конце концов, сюда её везли открыто. Обращались относительно вежливо и мешков на голову не одевали.

Лила поняла только, что её вели по коридору, затем на лифт, потом по ступенькам. А затем завели в какой-то летательный аппарат, поскольку Марюлис сказал: «Трогай!», и они явно поднялись  в воздух. Впрочем, мешок был абсолютно непроницаем.

Когда машина приземлилась куда-то, её снова вывели, повели по ступенькам вверх, затем вверх на лифте. Затем они прошли ещё какое-то расстояние. Вокруг слышались людские голоса и шум работающих приборов и вентиляции. Они несколько раз поворачивали. Внезапно встали. Голоса людей умолкли. Чей-то командный голос крикнул довольно громко: «Экипаж, смирно! Архистратег Империи!»

На секунду повисла тишина. Затем голос довольно-таки молодого мужчины чеканно доложил: «Ваше Высокопревосходительство, экипаж славного крейсера «Гуарлара» рад приветствовать вас на борту. Это великая честь для нас. Командир крейсера капитан флота Ромер Оронт».

«Вольно, экипаж!» - крикнул Марюлис. Тут Лила поняла – она на борту имперского крейсера. «Запускайте двигатели! Мы стартуем» - добавил генерал.

«Да, сэр!» - ответил капитан.

«Капитан, вам доводилось уже бывать в настоящем деле?» - спросил Марюлис.

Капитан ответил с явным удовольствием: «Конечно, сэр! Под вашим командованием мы сражались у Целлуса и при Прайслейтане. В том бою мы выдержали схватку сразу с двумя крейсерами противника».

«Отлично, капитан. Значит, я могу рассчитывать на ваш профессионализм?»

«Непременно, сэр!» - ответил капитан.

Затем Марюлис обратился к своим сопровождающим: «Майор, девчонку в кабинет, где есть кресло с блокираторами! Скоро я подойду!»

Лилу снова куда-то повели, а Марюлис остался на мостике. Корабль тем временем, оторвался от поверхности и начал подниматься.

На мостике Марюлис отдал ещё несколько распоряжений. «Курс на планету Затурия! Когда выйдем на орбиту, отправьте кодированное сообщение. Содержание и адресат я задам сам. Согласно распоряжению императора, в гипер – перелёте и в зоне Звезды Смерти соблюдать полную тишину на всех частотах».

«Слушаюсь, сэр!» - ответил капитан.

«А теперь извините меня, у меня есть срочное дело».

Лилу усадили в кресло, напоминающее кресло стоматолога, сняли наручники, но тут же приковали руки и ноги к этому креслу. Сняли мешок с головы. В глаз ударил белый свет с потолка. Лила тут же его зажмурила. Ей вообще рекомендовалось избегать яркого света. Затем глаз привык, и она обнаружила себя посреди круглой комнаты со стенами каких-то медицинских тонов. Офицеры уже вышли. Но тут вошёл Алек Марюлис. Лила была немало озадачена таким резким поворотом событий. «Генерал, но император ведь …»

«Ничего не знает» - закончил её же мысль Марюлис, сделав злорадную улыбку. Он подошёл ближе и проверил рукой крепость оков. Он же продолжил: «Вообще он догадывается о моих планах, но, поверь, для него это будет большим сюрпризом».

«Неужели? Но вы же верно ему служите. Что происходит?»

Марюлис только усмехнулся в ответ. «Служу? Ну, ну. Запомни. – Сказал он уже очень серьёзным тоном. – Никогда сын римского патриция и сенатора не будет подчиняться сыну рабыни. Пусть даже и дворцовой рабыни. Но, надо признать, Тиберий прирождённый политик. Никогда не говорит всю правду и до конца. Он сказал, что ты стала разменной картой. Нет. Ты главная карта в этой игре. Ты, может, ещё не поняла, но дело в том, что ты единственная во всей Вселенной способна убить Тиберия. И оттого, в чьей колоде ты окажешься, зависит судьба всей Галактики». Лила даже не знала, что ответить. Но Марюлис продолжил: «Да, он многое не договорил. А знаешь ли ты, что он мне сказал на планете Томирис? Тогда, будучи сенатором, он сказал мне сразу и истинно как сенатор, высокопарно и напыщенно. «Это конфликт не касается интересов Республики. Я всегда полагал, что нам не следует вмешиваться в этот кризис. Если прольётся первая кровь, Республика не возьмёт на себя ответственность. Я умою руки». Да, вот так и сказал. Одно слово сенатора, и Микрин бы убрался оттуда и носа своего больше бы не казал. Но он не сделал этого.  Потому что знал, что тот инцидент скомпрометирует его политических оппонентов, продвигавших этот закон в Сенате. Вот я и нажал на кнопочку. И на Алтае он успел побывать. И тоже ничего не сделал».

Глаз Лилы налился невероятной злостью. Она дёрнулась, но оковы держали её крепко. «Проклятый убийца! Мерзкий подонок! Я не знаю как, но мне знакомо твоё лицо» И от отчаяния плюнула, но генерал увернулся, и его новенький мундир не пострадал.

«Да, - сказал он с насмешливой улыбкой, - приходится иногда жертвовать жизнями жалких смертных. Но ты не волнуйся пока. Сначала, крошка, ты сделаешь меня императором». В руке у генерала откуда-то появился шприц.

«Что это?! Зачем это?!» - озабоченно спросила она. Но Марюлис просто вставил его в руку Лилы.

«Помнишь эти ощущения? А теперь пора баиньки!» - услышала она насмешливый тон, и вновь голова начала кружиться и наполняться ватой.

В каком-то полубреду ей показалось, что она вновь видит это лицо, только уже в образе древнеримского военачальника. Он направляет на неё свой меч. А за ним идёт нерушимый строй римских легионеров. На лице каждого воина надета стальная маска, стилизованная под человеческое лицо. Медленно, чеканя шаг, они надвигаются. Но глаза у военачальника странные, не человеческие, жёлтые, с узкими вертикальными зрачками.

 

Когда крейсер ещё только стартовал от крейсерских доков, один из офицеров экипажа на мостике глянул на небо и сказал: «Сэр, гляньте, звёзды появились! Город обычно их затеняет, а теперь они все видны».

Подошёл капитан: «Верно. Звёзды в ночном небе. С детства жил в Столице, но звёзд никогда не видел. На других планетах видел, поскольку там не везде их отсвечивают огни поселений. Но в Столице это же невозможно. Очень интересно».