24 мая 2013 года, в возрасте 75 лет, скончался один из старейших деятелей русского национального возрождения Геннадий Михайлович Шиманов. Россия потеряла одного из крупнейших русских мыслителей. Геннадий Шиманов был последовательным русским православным националистом. Незадолго до его смерти мне удалось свести с Геннадием Михайловичем короткое знакомство. Быть может, мне последнему он подписал на память свою книгу «Записки из красного дома». Это фундаментальный сборник статей, получивший свое название по изданной на Западе еще в 1969 году, во времена диссидентства, книге. Издан сборник «Институтом русской цивилизации» в 2013 году. Выдающийся русский мыслитель только-только успел получить несколько авторских экземпляров книги для подарков товарищам, а уже вскоре его не стало. Сей труд читал все лето, с перерывами, и наконец осилил, пораженный мощью ума и даром предвидения Г.М.Шиманова. 1024-страничную книгу можно открывать наугад, на любой странице, и везде столкнешься с очень сильными мыслями и интересным ходом рассуждений. Примерно так же, почти наугад, выбрал для демонстрации 3 фрагмента для тех, кто еще не знаком с творчеством философа и публициста:
Фрагмент №1
…В современном российском обществе стало правилом либо равняться на «цивилизованный» Запад, либо пятиться раком к принятым за образец обществам прошлого. О наших западниках говорить нечего: это люди ущербные в умственном отношении, если не просто пройдохи. Но, увы, недалеко от них ушли и наши патриотические оппозиционеры. Они едва ли не все консерваторы, чем очень гордятся. Вся разница между ними лишь в том, что одни из них пятятся в близкую к нам по времени брежневскую или сталинскую эпоху, другие в романовскую, третьи еще дальше, а некоторые аж до самых языческих времен. Все они видят свой идеал в прошлом, хотя на самом деле оно не было никогда идеальным. В нем были только более или менее удачные попытки приблизиться к идеалу или, чаще, просто дать ответы на нужды своего времени. Социализм, в идеале, есть Царство Небесное на земле, увиденное мутными глазами пораженных грехом людей и спроецированное на грехопадные условия жизни. Социализм это суррогат Царства Небесного, но не альтернатива ему. Альтернативой его делает лишь враждующая с Богом идеология. В Царстве Небесном действительно все будет принадлежать всем, и самая малая тварь будет обладать всем миром. Частная собственность в Царстве Небесном невозможна. Она есть порождение разделяющего всех греха. Но преодоление частной собственности начинается уже здесь, на этой больной земле. Оно начинается с той любви, которая «не ищет своего» и которая не торгуется, а дарит и дарит, не требуя ничего взамен. Это преодоление эгоизма в наших слабых сердцах начинается робко и с уродливыми возвратами на круги своя. Оно похоже, как и проекты социалистов, на рисунки ребенка, который учится рисовать…
Фрагмент №2
…Соединить то положительное, что было в СССР, с тем положительным, что было в дореволюционной России, значит покончить с гражданской войной в русском народе, которая продолжается до сих пор. Это значило бы покончить с русской разрозненностью и объединить русских в единое духовное целое. Но сделать это невозможно, не осознав в полной мере болезней двух альтернативных обществ. Не осознав того, что как старый дореволюционный строй, так и новый советский, были глубоко больными и потому противоречивыми по своей природе. На этом сознании противоречивости как советского периода истории, так и предшествующего ему, могли бы (и потому должны) примириться все русские люди. На понимании того, что никаким человеческим умом не определить, чего было больше, добра или зла, в том и другом типах общества. На понимании того, что любая попытка предупредить Божий суд в этом вопросе своим маленьким человеческим судом вызовет неизбежно встречное противоположное суждение, а в результате русские опять разделятся на два главных враждующих лагеря. А эти два лагеря, в силу их внутренней ущербности, начнут делиться опять на все более мелкие группировки несогласных друг с другом. Дореволюционное общество было христианским не только официально, но христианское начало уживалось в нем с самыми антихристианскими вещами. И, что самое главное, это христианское начало таяло в нем все больше с ходом времени. Рыба, как говорится, гнила с головы. Новое же советское общество начиналось с оголтелой вражды к христианству и намерения истребить его полностью. Однако это была субъективная сила первых его строителей и, главным образом, их заправил. А объективная сила была прямо противоположной: социалистическая природа общества требовала подведения положительной духовной базы под здание общества и придания его развитию нравственного и разумного характера. Таким шагом в сторону здравого смысла стал «Моральный кодекс строителя коммунизма». Дореволюционное российское государство было, начиная с Петра I, западническим по преимуществу. И оно распространяло западную заразу в русском народе. Оно волочилось вслед за Западом в безбожие и капитализм чем дальше тем больше. А советское государство, начавшись с безбожия и русофобии, имело направленность прямо противоположную. Безбожие и русофобия в нем медленно, но все-таки таяли. Таяли вопреки господствующей идеологии и усилиям ее приверженцев. Таяли под влиянием как чисто государственных интересов, так и под влиянием самой социалистической идеи. Безбожие и русофобия не успели исчезнуть в советском государстве полностью, но дело шло к этому. Дело шло от безбожия к новому, социально осознанному, прочтению Христианства. И к обновлению, под знаком социального Христианства, русского национального сознания. Что повлекло бы за собою и обновление национального сознания других, советских и зарубежных, народов. Вот какая опасная для врагов Христианства перспектива замаячила в советской жизни. Вот почему был разрушен Советский Союз его закулисными хозяевами, еще не утратившими в нем своей силы…
Фрагмент №3
…Речь, естественно, идет о масонстве. О нем за последние годы у нас появилась обильная литература, поэтому я не буду распространяться о его истории и организации. Отмечу лишь следующее обстоятельство: масонство имеет не только иудейские, но и языческие корни. Когда Христианство стало официальной религией в огромном мире, от Португалии до Армении и от Ирландии до Эфиопии, то какая-то часть язычников (особенно из господствующих родов), не желавшая принять новую религию и все-таки вынужденная это сделать лицемерно, должна была оказаться в положении, очень похожем на положение евреев, скрывавших от чужаков некоторые особенности своей религии и своей практики. То есть вести такую же двойную жизнь, как и евреи в чуждой для них среде. Усвоить сходные способы поведения и выработать сходные организационные структуры. Сближать этих тайных язычников с иудеями должны были не только общая их ненависть к Христианству и похожие способы борьбы с ним, но и общая система ценностей. Дело в том, что в основе талмудической религии лежат ценности не иудейские, как думают многие, а языческие, лишь по своей наружности окрашенные в иудейские тона. Евреи на протяжении всей ветхозаветной истории, начиная с современников Моисея, были неравнодушны к языческому золотому тельцу и продолжают поклоняться ему до сих пор. Весь Ветхий Завет наполнен жалобами пророков на приверженность евреев к языческим культам. И это механическое соединение внутренне несовместимых начал – ветхозаветного Закона и языческой настроенности евреев – должно было принять со временем более совершенную, в своем роде, форму: иудейская внешность должна была скрыть языческое содержание талмудической религии. В еврейской среде произошла скрытная подмена Моисеева Закона так называемыми устными законами, которые были в дальнейшем частично записаны и стали книгами Талмуда. Высокомерие и тщеславие, стремление к господству и эксплуатации чужого труда, сокрытие своей истинной природы и своих целей – вот то общее, что не могло не объединить переродившееся иудейство с ушедшим в подполье язычеством в их общей борьбе с Христианством. А посему то, что иногда называют «жидо-масонством», правильнее было бы называть жидо-язычеством, так как в этой последней формуле более ясно проступает самая суть дела. О том, кто у кого в этом альянсе оказался в подчинении, можно судить как по тому, у кого было больше капиталов, так и по тому, кто начал раньше собирать эти капиталы и вести полуподпольное существование. Ясно, что поскольку талмудическое иудейство гораздо старше и опытнее подпольного язычества, то это последнее и должно было стать лишь инструментом иудейской политики…
