Выражаю всем неравнодушным - тем,кто принял активное участие в
обсуждении проблемы благонадежности, кто ссыли давал ,мысли высказывал и
подсказки делал ,вопросы задавал и просто подбадривал - огромное и
большущее спасибо и благодарную благодарность.  
  Наш труд был не
напрасным. Я написал бумагу в которой сказал, что несчастный директор не
понял, а грозный орган не разъяснил,что именно имел ввиду задавая столь
каверзный и сложный вопрос. Тем более ,что выяснилось - для директора
русский язык не родной, а родной - не скажу какой,но не русский.И
по-русски  наш герой говорит с трудом, читает и переводит со словарем.
 
И вапще - он никакой не юрист , а родился в далекой глухомани  на
задворках империи. И сам вопрос его напугал, поскольку он подумал,что
речь идет чуть ли не об измене родине. Напугался так,что забыл остатки
неродной речи - вместо слова да от страха выпрыгнуло нет. Но... слово не
воробей.
  И хотя он (дирехтор) всяко намекал на потерю языка, на
необходимость привлечения переводчика , злые фискалы только смеялись и
продолжали светить лампой в лицо, а еще намекали на  возможность
оказаться прикованным к батарее и оставлению в таком состоянии до
утра...
  Утирая слезу, я говорил о том, как многообразен наш
русскый языка, как красив  Днепр при тихой погоде, как жалко, что
отменили эры и яти, но как все-таки здорово, что все мы здесь сегодня
собрались. Ибо в дни суровых испытаний, в дни тягостных раздумий он один
нам  был, есть и трижды будет поддержкой и опорой...
  Выслушав
речь полную скорби и пафоса, суд внял мольбам и слезам моим, и
приобщил,таки, все ,что я просил. А просил я совсем немного - 185 листов
разного рода документов, которые по разного рода причинам не были
приобщены судами нижестоящих инстанций. В том числе и те документы,
которые были ,как воздух нужны, даже немного нужнее воздуха.
  После
чего представители фискального ведомста схватились за то место, которое у
обычных граждан именуется сердцем ,стали делать страшныке глаза ,
хватать воздух - точь-точь, как та рыбина ,которую волной штормовой
выбросило на далекий берег дальний.
   А ваш покорный слуга с видом
озабоченного эскулапа суетился вокруг государевых служащих -  не
прикажете ли  стакан воды ,таблетку под язык,  форточку пошире - я счаз
,быстро , только лежите тихо, помощь уже в пути...
  Оценив полно и
всесторонне  создавшуюся ситуацию, суд отложил дело слушаньем - дабы 
дать время на восстановление душевного и физического здоровья всем
участникам пеьсы "О  благе для благонадежности".
  Такие дела,
дорогие мои. Вместе мы - сила, горы свернем - доказано, проверено,
прошнуровано и пронумеровано, но... в архив нам еще рановато, есть у нас
еще в жизни дела.