День 6.
Утром проснулась до будильника. В щель видно, что на улице ни облачка. Доносится радостное журчание птиц, на его фоне явственно слышен храп Иваныча из дальней палатки.
Вчера Иванов процитировал Василь Василича Судакова: «Что делать, кто виноват, и где мои очки?» Так вот, где моя книга? До подъёма читала.
А в ожидании завтрака обнаружила целый ящик заботливо собранных журналов «Вокруг света». Он, оказывается, молча стоял среди кухонных принадлежностей. Теперь можно снова предаваться вредной привычке читать за едой!
На раскопе сегодня девчачий день: до обеда копала Катя II, после обеда я, потому что ребята во главе с Ивановым ушли копать что-то другое. Нашла железный наконечник (XVIIвек, кажется). Так удивительно было это чувство, когда в земле нащупываешь что-то маленькое и тяжёлое!
В обед пошли за луговой клубникой на то же место. Хотя больше, кажется, топтались по полю ‒ уж очень красиво там.
Снова смена: Катя Iуехала, приехала Ирина, но только до утра.
По причине катиного отсутствия у костра тихо, никто не поёт. Потом Валя всё-таки не выдержал. Сначала он играл на гитаре. Потом он исполнил некое произведение на губной гармошке, и это было ужасно смешно. Потом что-то сыгравшей я обнаружила себя. Потом, к счастью, Ирина начала рассказывать страшную историю.
Дело было на Шагаре. Девочка пошла за ягодами в лес и в 200 метрах увидела тёмную фигуру, которая позвала её по имени. Девочка испугалась и теперь не знает, как приезжать опять на раскопки. А я вот думаю: 200 м в лесу?..
А ещё выяснилось, почему гитара у Вали выглядит так плохо. Оказывается, сначала кто-то развалил несчастное создание на деку и гриф, а после этого на гриф наступил Лёха и этим завершил акт разрушения. Впрочем, гитара, как феникс, возродилась, и на ней играют и поныне.
Съёмка раскопа с дерева:
День 7.
По причине гремевшего грома Катя IIопять ночевала у меня. Утром разбудило знакомое «Пррр», хотя теперь мне кажется, что это больше похоже на «Прррь». Давно хочу застать прорыв овец через лагерь, и сегодня, наконец, отчасти удалось.
Когда овцы чувствуют, что им пора домой, то возвращаются обычно одним и тем же способом: идут внизу вдоль реки, поднимаются наверх к палаткам, здесь уже пускаются вскачь и несутся до самого своего загончика. Этот первый путь миграции проходит по окраине лагеря.
Есть второй способ: пройти по обрыву, где скачут козы, и проникнуть прямо в сердце лагеря, на его «центральную улицу». И уже отсюда мчаться к загончику.
Главная задача наших наблюдающих ‒ не допустить реализации этого второго способа. При первых поползновениях овец в этом направлении отряжается боец с лопатой и энергичными взмахами отгоняет скот на первый путь.
На раскопе сегодня ни одной индивидуальной находки. Хотя общее количество уже около сотни. Зато нашли фрагмент городецкой керамики, первый на этом месте.
Из деревни пришла женщина, интересуется. Весь день работала с нами.
Вода в Воже всё-таки потихоньку нагревается. Можно купаться и по паре раз в день.
На закате сверкали зарницы и дул свежий влажный ветер. Туча таскалась по окрестным холмам, но над нами так и не пролилась. Валя откуда-то извлёк реконструкторское облачение и был заснят на фоне красивых туч.
А, выяснилось, куда уходил Иванов: в деревне нашли кости, 12‒13 век, кажется.
Прорыв: