Государственная Дума вышла с законом о декриминализации налоговой сферы.

Авторы этого проекта – Борис Вячеславович Грызлов, председатель Государственной Думы, партии "Единая Россия", а также руководители всех правовых и экономических комитетов Государственной Думы. Ваш покорный слуга тоже один из авторов этого проекта. Это позиция партии. Цель этого проекта сформулировал Б.В. Грызлов: целью налоговой системы должно быть не то, чтобы как можно больше налогоплательщиков посадить в тюрьму, а чтобы как можно больше налогоплательщиков платили налоги. А если вдруг кто-то ошибся, совершил нарушение, мы должны простимулировать его, чтобы он заплатил налог, пеню и штрафы и дальше работал. Ведь посадим его в тюрьму – ликвидируем налогоплательщика. Такова была цель законопроекта. Он получил положительный отзыв правительства, его поддержал Путин.

В послании Федеральному Собранию президент Медведев назвал только этот закон, говорил о том, что надо как можно быстрее его принимать. И вдруг мы узнаем, что МВД ведет закулисную борьбу против этого закона. Требует, по существу, кастрировать законопроект, чтобы он не заработал. Я выходил с речью на пресс-конференцию, но основные слова, к сожалению, погасли в обсуждении ликвидации МВД. А главное, что я сказал, это: "Против кого борется МВД: против "Единой России", Путина, Медведева или народа?". Всех нас объединяет то, что мы все – налогоплательщики. Поэтому моя пресс-конференция была названа "МВД против налогоплательщиков". Тогда я сказал, что идет экзамен нашего гражданского общества на зрелость. Она проверяется не тем, что кто-то на митинге может какой-то лозунг бросить, а тем, способны ли мы противостоять тяжелейшей закулисной борьбе, сможем мы провести этот закон?

Я приведу несколько моментов из содержания этого закона. Первое. Для того, чтобы привлечь лицо к ответственности, необходимо решение налогового органа, вступившее в законную силу. Милиция хочет проводить все проверки самостоятельно. В этом та катастрофическая ситуация, когда каждому налогоплательщику угрожает дубинка ОМОНовца, а впереди маячит камера в Бутырской тюрьме. Мы хотим с помощью этого закона такую ситуацию ликвидировать. Для меня очень важно, чтобы этот закон не был испорчен. Вся полемика, которая была, разворачивалась вокруг этого закона.

Сегодня (интервью проходило 23 декабря – прим. Ленты.Ру) через час пройдет голосование по этому закону в Государственной Думе в третьем (последнем) чтении. Я не буду рассказывать, какая борьба была за это время, поверьте, она была тяжелейшей. Но зато в этом законе написано, что налогоплательщика нельзя арестовывать до суда. У нас ведь сегодня арестовывают всех подряд, суды просто штампуют решения. Если бы этот закон уже действовал, то в тюрьме не умер бы 37-летний юрист Магницкий, у которого осталось двое детей. У нас возникают абсолютно фантасмагорические ситуации, когда налогоплательщик оспаривает решение налогового органа в арбитражном суде, и суд признает его правоту. Он выходит, выиграв дело в суде, а его арестовывает УБЭП на ступеньках суда и сажает в тюрьму по обвинению в том, что он совершил налоговое преступление. Хотя арбитражный суд сказал, что он прав. Этим законом исключается такая возможность.

Наконец, им решается важнейший вопрос, когда следствие по налоговым преступлениям передается от органов внутренних дел в Следственный комитет прокуратуры. То есть мы создаем нормальную систему, когда налоговые вопросы решаются налоговым органом, оперативно-розыскная деятельность осуществляется органами внутренних дел, следствие ведет Cледственный комитет прокуратуры, прокуратура осуществляет надзор за всеми этим ведомствами, а суд в последней инстанции принимает окончательное решение от имени государства. Вот закон, который мы сегодня принимаем. Это не какой-то разовый прорыв, на самом деле, это революция в налоговой сфере.

Начали мы этот процесс в 2004 году, когда Путин, выступая с посланием Федеральному Собранию, сказал: "прекратить налоговый террор". В прошлом году президент Медведев сказал: "Перестаньте кошмарить бизнес". Теперь мы придаем этим словам силу закона.

Правильно или нет наше решение, покажет практика. У нас есть практика, потому что когда мы в 2005 году приняли поправки к Налоговому кодексу, прописав процедуры налогового администрирования, то есть процедуры, которым обязан следовать налоговый инспектор, мы в значительной степени убрали у налогового инспектора возможность усмотрения. Посмотрите результат - пяти лет не прошло, а налоговые органы, которые до 2005 года входили в опросах бизнесменов, предпринимателей, налогоплательщиков в тройку самых коррумпированных органов в стране, сегодня не входят даже в десятку, а ведь просто процедуры прописали.

В прошлом году мы убрали из закона о милиции самые коррупционные нормы, которые позволяли милиции входить к любому налогоплательщику на любое предприятие, просто потому что им так захотелось, они размахивали законом, хуже, чем дубинкой. Мы убрали эти полномочия. Несколько дней тому назад мне говорит товарищ, средний бизнесмен: "Декабрь на дворе, а ко мне до сих пор УБЭП за данью не приходил". Год прошел и это начинает работать. Сотрудники УБЭПа не стали лучше или хуже, они остались такими же, просто им стало страшно. Раньше они делали что-то и говорили, что имеют право, а теперь в законе написано, что такого права у них нет и что за подобные действия им придется отвечать. То есть мы предлагаем механизм, при котором эти действия становятся преступными. Также есть весенний закон этого года, когда мы резко ограничили проведение проверок малого бизнеса. Мы посмотрели статистику, уже несколько сот тысяч проверок не было проведено, так как прокуратура отказывала в повторных проверках. Просто вдумайтесь, несколько сот тысяч людей, к которым не пришли представители этих органов, чтобы их потрошить. Это то, что должно быть сделано, то, что мы делаем каждый день.

Одновременно сегодня мы принимаем закон, который позволяет решить вопросы, чтобы людям было проще осуществлять вычеты по подоходному налогу и не стоять в очередях. В январе уже будем рассматривать законы, как сделать так, чтобы людям было проще уплатить поимущественные налоги. Сегодня ведь никто никуда не ходит, ничего не знает, а потом от судебного пристава или на выезде из страны узнает, что у тебя оказывается что-то не так. Мы хотим исключить эти ситуации. Государство постоянно говорит о том, что оно и налогоплательщики – партнеры. С партнером нельзя говорить языком силы. Сегодня мы стараемся создать атмосферу доверия между налогоплательщиком (а это мы с вами) и нашим государством.

(полностью)