я тогда сидел на кровате и ел хлеб. хлеб я на обеде специально не ел, чтобы его потом поесть, когда делать нечего будет. а делать было не чего потому что было лето и мы всю работу вчера сделали, а сегодня ничего не делали. все куда-то разбрелись, а я решил поесть хлеба. я это ещё на обеде решил. вот. и в этот самый момент ко мне подошёл сосед из палаты на против Виталий. он мне сказал: "пойдём что-то покажу и ещё ты мне поможешь" и хитро заулыбался. и ещё сказал, чтобы я никому не говорил куда мы идём.
я сначала не хотел идти, а потом хлеб кончился, а Виталик всё не уходил и я пошёл с ним. Мы пришли с ним в подвал. подвал всегда закрытый на дверь с замком. но Виталик, как оказалось, знает как залезть через окно. он там решётку отогнул. мы залезли туда, только я пижамой немного зацепился и Виталик стал шёпотом ругаться что я долго лезу. Потом мы долго шли по подвальному коридору. там было очень темно и с труб капала вода. ещё бегали крысы, но это не важно. потом мы пришли в конец коридора. там были всякие старые ящики, полусгнившие одеяла и вообще хлам. я это увидел, потому что виталик включил фонарик. я не знаю где он его взял.
И в этот момент он мне сказал: "смотри! только тихо!" и посмотрел на меня серьёзным лицом. я стал смотреть, а он разрыл одеяла и вытащил оттуда связанного соседа Ваню. Ваня был связанный и испуганный. а рот у него был заткнут деревянной пробкой на ремнях.
Виталик мне рассказал, что в Ваню ночью залезло маленькое существо. через рот. оно похоже на обгоревшего бородатого гнома. вообще-то оно больше рта, но чтобы залезть в человека, оно деформирует свои черепные кости и выбивает себе суставы. потом внутри оно всё ставит на место и ест внутренности человека. и иногда двигает его руками. Виталик как оказалось много про таких существ знает. а я даже не подозревал что такие есть. Виталик сказал, что надо его достать из Вани. а Ваня забился в истерике и всем видом показывал что не хочет чтобы из него доставали. Это, объяснил Виталик, гном боится в Ване и от страха ест печень. Он достал большой острый самодельный нож и разрезал грудину Ване и живот. Ваня выпучивал глаза и рычал, а я светил фонариком туда где виталик резал. Но гнома не было видно. мы специально очень подробно перебрали все внутренности но ничего посторонего не нашли, только одну ложку и колпачёк от ручки. но они безопасные. Виталик сначала растерялся, а потом сказал: "конечно я мог ошибиться. было очень темно и возможно я Ваню с Сергей Петровичем перепутал" Виталик недавно приехал и ещё не ориентируется в соседях. Но виталик оказался очень сообразительным. Он и Сергея Петровича связал и спрятал в ящике. Мы его кое-как достали, потому что он упирался и стали резать его. но тут фонарик погас и стало ничего не видно. Виталик махал ножом наугад, чтобы попасть в гнома и два раза порезал меня. Потом он устал. Мы стали думать что делать дальше. я предложил отнести Ваню с Сергеем Петровичем санитарам чтобы они их обратно зашили. Но Виталик закричал на меня, что я дурак и надо их оставить их здесь, а самим дежурить по ночам и смотреть в кого залезет убежавший гном. Потом он сказал сиди здесь и ушёл. Я сидел очень долго и мне надоело просто так сидеть. У меня в кармане были нитки и иголка. их мне когда-то медсестра дала чтобы я пуговицы себе сам пришивал. я решил зашить Ваню и Сергея Петровича и зашил. было не очень удобно в темноте, потому что не видно куда какой орган вставлять, я их вставлял по памяти. И вот когда я зашивал Сергея Перовича раздались голоса. Это были санитары и Виталик. Виталик им говорил: "Вот он! я же говорил!!!" Он наверно специально за ними сходил, чтобы самому всю правду рассказать и чтобы я не один нёс Ваню и Сергея Петровича, а с санитарами. Но санитары накинулись на меня и утащили в одельную палату. потом я вышел из неё, не помню через сколько. И пошел в столовую. В столовой я встретил Ваню. он сделал вид что меня не заметил и сделал обиженное лицо. Это потому что у него шов на животе кривой. я же в темноте зашивал вот он и кривой. мне стало стыдно и я подошёл извиниться и предложил перезашить ему живот но он отказавлся и обозвал меня матами. но я не обиделся.