Привет, дневник.
А тут теперь будет проживать Химе. Или Мятный.
Знаешь, за два года все настолько изменилось, что нас теперь четверо. Или все-таки трое?
Я сама не понимаю. Или сам? Этого тоже не понимаю. Никто не понимает.

А ты знаешь, Мятный... Он же совсем не циник и не эгоист, это просто иллюзия, но ему нельзя быть другим, ему нельзя не давать мне пинков, ему нельзя быть нежным и добрым, потому что это его роль. Ему нельзя раскисать и страдать херней, зато ему можно материться. Ему можно курить и злиться, в одиночку напиться, разбавить сок спиртом и проблеваться в ближайших кустах. Это, конечно, все неплохо, но он не хочет. Он немного уставший и потерявший свой цветочек, но он нашел его в Сацуки.
Сацуки, как вторая грань, немножко мягче и прекраснее. Он утешит, согреет, он старше нас всех, а еще они с Мятным закрывают двери и не впускают меня. Сацуки - тот, кто возьмет за руку, ему можно быть нежным. Раскисает он крайне редко, да и вообще он один может справиться со мной. Хотя... Не всегда.
Химе... О ней писать я не хочу. Дьявол с лицом феи, любит парней, желательно под ногами. Эгоистка и мразь под маской добродетели, самая близкая ко мне и самая ненавистная.
Ну и, наверное, я. Неясная. Глупая. Фарфоровая кукла без желаний. За два года все же многое поменялось, но мне всегда будет только 12, и не годом больше. Нет, не 18. 12. Только 12. То лето, когда никого не было рядом, повторилось этим летом. Никого не было рядом, только Сацуки. Нам было скучно, и теперь нас четверо.
Не всегда. Иногда нас четверо. Иногда мы остаемся вдвоем. Иногда я включаю Химе. Иногда сижу под дверью, слушая стоны.
Чаще всего мы вдвоем, и это отлично, но в последнее время я остаюсь одна. Кажется, я обмельчала.