Я не стала париться и скинула всю Траву заново так что где закончили ищите сами))))
Трава дикая

Глава первая:
Горькая трава
Она сама по себе,
Она со всеми и ни с кем,
Она нужна всем и не нужна никому…
Девушка не спешила отвечать на вопросы Тимьяна. Он хмурился, рука его то и дело проскальзывала, пропуская сквозь пальцы алую прядь, проводя по виску и краю лицу и потирая шею за скулой возле уха. Эта привычка у него была с тех пор, как отросли волосы. Сейчас они гладкой, блестящей и абсолютно черной волной лежали на плечах, чуть свешиваясь на лопатки. Выделялась лишь эта самая прядь – будто лоб у самых корней волос разбит и набок густой, широкой струей течет кровь.
- И откуда ты взялась такая на мою голову?! – простонал он, вставая и снова садясь в занозистое деревянное кресло уже несчетный раз за последний час.
Девушка насупленно молчала, как зверек, которого пытаются выманить из норки, а потом все-таки обронила:
- Не твое дело. Если надо чего, так скажите, а потом решать будем. Да и что я вам сделала?
Тимьян устало потер воспаленные сонливые глаза и повторил манипуляции с прядью.
- Да что ты вообще здесь забыла? Сама подумай головушкой!
- Не думается. Я уже три дня как не спала, - искренне призналась она и протяжно откровенно зевнула.
Тимьян ее понимал. Он-то, пока эту девчонку допрашивал, тоже ведь не спал. Впрочем, бывало и хуже, перебьемся как-нибудь…
- Ладно, подумаю за тебя, - вздохнул ассассин. «Ну почему у меня не получается допрашивать так, как это делают Русый или Вых?» - Тебя нашли на территории Терновой гильдии – я надеюсь, ты понимаешь, что это значит? – со светошумовой зажигательной смесью, письмом тайнописи и весьма интересным набором трав, а ты лишь твердишь, что ты не шпионка!
- Разумеется! – девчонка (О, Тимьян уже люто ненавидел всех дочерей Евы!) удивленно таращила свои бледно-серые глаза.
- Почему же это «разумеется»? – передразнил Тимьян, усердно повторяя про себя одно правило из кодекса ассассина «Всегда держать себя в руках».
Девчонка сделала умилительные «кошачьи» глазки и с издевкой пролепетала:
- А я что… так похожа на шпионку?
- Да.
Бедный Тимьян!
«Всегда держать себя в руках».
«Всегда держать себя в руках»…
Держать в руках.
Держать в руках…
Он вдохнул чуть ли не весь воздух убогой комнатки с бетонными стенами и ответил довольно сдержанно:
- Если бы шпионки были похожи на шпионок, их не надо было бы искать.
- Эту фразу ты из какой-то книжки спер переиначенную!!! – ликующе возопила допрашиваемая.
И так целую ночь!
В руках, кому говорят!
Да гори все синим пламенем и заповеди Терновой гильдии не в последнюю очередь!
- Слушай, ты! Малявка избалованная! Ты не у себя дома, так что если спрашивают, отвечай! А не то я лично позабочусь о том, чтобы твои родители узнали, когда ты была, где ты была и с чем ты была! Их некоторые травки очень заинтересуют!
Он не видел, смеялась она или плакала, только плечи мелко вздрагивали, и голова очень низко опущена была. А услышать за своим криком он успел только то, как она потом со свистом вдохнула сквозь накрепко сжатые зубы и процедила не поднимая головы:
- Не касайся темы моих родителей.
Жаль, что телесные наказания к несовершеннолетним применять могут только родители! Так гласил закон, а Терновая гильдия ему следовала. Ну или создавала видимость не слишком больших расхождений. Кипящий Тимьян хотел уж обрушить на ее голову все громы и молнии, когда дверь с хрустящим переливчатым скрипом отворилась. Вошел Осока, глава Совета старшин – то есть фактический правитель, атаман. Тимьян проводил его до девушки привычно ненавидящим взглядом. Уж он-то лучше всех знал, как его мать, тогда атаманша гильдии, поскользнулась у проруби.
- Ого, милочка, да ты герой! До такого состояния его еще никто не доводил! Тимьян, что случилось?
- Да ничего, я ее допросить пытаюсь.
- Главное слово «пытаюсь»? – Осока иронично поднял бровь. – Ну-ка, посмотрим, что это за зверушка.
- Норка, - коротко ответила девушка, отбросив с высокого белого лба слипшиеся сосульками от грязи, пота и крови волосы.
- Что? Высокие у тебя запросы! – хмыкнул Тимьян.
- Не запросы. Элеонора, - надменно бросила девчонка, очевидно, представляясь.
Осока молчал. Потом обернулся, пошарив глазами, и спросил:
- Драться умеешь?
-Не-а.
- А мои сказали, что с тобой на дороге пересечься не к добру.
- Я лишь царапалась и пиналась. У меня только травы с собой были, даже ножа не было.
- Только травы! – хохотнул Тимьян, от души наподдав ладонью хлипкому столу. Нора воззрилась на него недоуменными глазами. И он сквозь смех пояснил:
- Да одной горстки разрыв-травы, которой у тебя было полкотомки, хватит, чтобы подорвать Весь Этот Лес. Масштабы понимаешь?
Она повела плечами, вновь потянув путы на запястьях, да и в глазах огоньки вспыхнули.
- Слушайте… а научите меня, а?
Осока аж ошалел от такой наглости:
- Чему бы это?
- Ну этой пользоваться, как ее?.. Взрыв-травой, вот!
- Разрыв-травой, - поправил Тимьян.
- Ну я и говорю, взрыв-травой!
- Чтоб ты нас на воздух подняла к лешему? – деликатно поинтересовался Осока. – Нет уж, спасибо. Как-нибудь без этого переживешь. А? Что?
Он обернулся к Тимьяну, придержавшему его за плечо, словно прося выслушать. Осока, однако, лишь передернулся, сбрасывая Тимьянову ладонь. Но тот настойчиво кашлянул.
- Да чего тебе? Говори уж! – не выдержал атаман.
- Слушай, а может, в этом есть какой-то смысл?
- В чем? – не понял Осока. – В том, чтобы поднять нас на воздух?
- Да нет же! В том, чтобы научить ее всем этим нашим премудростям.
- Да это элементарно глупо.
Нора сидела и наблюдала за перепалкой, улыбаясь в плечо. То, что она останется в Терновой гильдии, ей стало понятно с того самого момента, как Тимьян за нее заступился.
- Ну отлично, - сдался Осока. – Тогда сам ей и займешься!
- Что? – выдавил Тимьян. Обычно он все предусматривал – так как он смог пропустить возможность такого оборота дел? – Черрт! Ладно. О боги, Морфей великий! За что я берусь? Духи трав, укрепите и поддержите! Нарвался.
- Значит, по рукам, - улыбнулся Осока. – Значит, так, красавица. Сейчас тебя напоят приковывающим настоем.
- Каким? – округлила глаза Норка.
- Приковывающим, чтобы ты никуда из Гильдии не сбежала и никому ничего не растрепала. Тимьян проследит, чтобы ты все выпила. Потом тебя развяжут, ты пулей помчишься к портному за формой. Тимьян объяснит, как туда добраться, пока будешь пить. А потом немедленно приступайте к обучению. Через три недели годовая проверка, и раз у тебя появилась напарница, ты, Тимьян, будешь участвовать не в одиночке, как всегда, а в парной.
- Как? – ахнул Тимьян. – За три недели? Да меня самого полгода учили экстерном! И мы подладиться друг под друга не успеем, не говоря уж о том, что я привык участвовать в одиночке!
- Вот и попробуешь. Не понравится – сам знаешь, с девчонкой закончить за несправляемость с обязанностями – пара пустяков. Вопросы?
Тимьян молчал. Это невозможно. Физически невозможно закончить всю программу подготовки в ассассины. Три ступени. Сражение телом. Сражение с помощниками – кинжалами, зельями без заклятий. Сражение духом – магия. И на каждую – по неделе! Она наверняка даже не слышала о таких элементарных вещах, как пересечение тела физического с астральным с перемещением в трехмерном пространстве - иначе говоря, телепортом, - с точки зрения гуманоидной парапсихологии. А если не иначе, а проще говоря – есть подозрение, что она в нужных сферах дура набитая. И что с этим делать?
Осока принял молчание Тимьяна за смирение перед судьбой и, кивнув, вышел. Тот потер виски, поправил прядь, убеждая себя в неизбежности, а значит – необходимости предстоящего. Девчонка спокойно встала и стряхнула веревки. Потом понаблюдала за округляющимися до нереальных размеров глазами учителя и засмеялась.
- А ты что думал, я буду как идиотка с путами на запястьях трое суток сидеть?!
Ладно, не набитая, все равно дура.
- Значит, так! Слышала, что Осока говорил? Вперед и с песней!
- А где этот раствор привязывающий? – вяло огрызнулась Норка.
Тимьян покопался в многочисленных потайных карманах форменного плаща – черного из немаркой ткани, с витым вензелем буквы Т на спине золотого шитья – Терновая гильдия. Достал из-за воротника маленькую фляжку, обитую замшей, взял со стола одинокий пыльный стакан и налил половинку. У Элеоноры хватило ума не делать удивленный до чертиков вид, а спокойно спросить:
- Как в такую фляжку столько умещается?
- Шестое временное измерение. – Тимьян завинтил крышку и коснулся болтавшейся на грубой суконной нитке печати губами.
- Шестое временное? Я до этого только четвертое пространственное видела. А печать эту ты зачем поцеловал?
Ну может и не настолько дура…
- Измерений вообще-то тринадцать. Три доступны людям, пять – шаманам и ворожеям, семь – ассассинам, а все тринадцать – только демонам.
- А как же энджели?
- Энджели, ангелы, и есть демоны. То, что демоны – противоположность энджели, глубочайшее заблуждение. Бесы тоже являются демонами, и вот они как раз и есть эта самая противоположность. А демоны – всего лишь ступень эволюции духа и тела между человеком и богом. И вот уже сколько измерений доступно богам, не знает никто. Вообще никто не знает, на что максимально способны боги. Все эти разговоры про всемогущество – шелуха, чушь чистейшей воды.
- Понятно… - протянула девушка, неохотно взяв стакан. Тимьян выжидательно смотрел, как она делает глоток. Девушка всхлипнула: настой очень жег горло, Тимьян это по себе помнил. Еще один глоток…

Тимьян стряхнул с ладони осколки стекла и шипящие капли.
- Ты чего? – выдавила Норка, утерев с губ такие же капли, только чуть смешанные с ее собственной кровью.
- Хватит с тебя. Полстакана – это поводок с ошейником на всю жизнь. Два глотка – большее на год. Если постараться, то и на полгода. Я привязан на полную катушку. Тебе я жизнь портить не буду. Пока мне это не нужно.
- Ладно, допустим, пока не нужно. А зачем было бить по стакану со всей дури? Ее, я вижу, у тебя многовато.
Тимьяну захотелось сказать ей много ласковых слов, но он ограничился ответом:
- А затем, что по мельчайшим каплям, по молекулам с этого стакана можно было определить, сколько ты выпила. Мне лишние враги не нужны – тебе, полагаю, тоже. Так – он кивнул на осколки, - они смогут лишь определить, сколько было налито, а налил я, как ты помнишь, ровно полстакана.
- Как это мииило! – невинно улыбнулась девушка. – только вот мне и полгода загубленных жалко.
Она залезла двумя пальцами за щеку (брезгливый Тимьян поморщился) и вытащила маленькую губку из тех, что растут в море. Ассассин заскрипел зубами. Нет, точно дура! Да еще какая, таких поискать еще надо!
Он рванулся вперед. Странно, что руки его не помогали балансировать тело на бегу, как это делают люди обычно - одна устремилась вперед, с приоткрытой ладонью и напряженными пальцами, а другая скользнула за воротник.
О боги, как долго все это описывать! Действие не заняло более секунды, и на моем слове «странно» Нора уже стояла с запрокинутой головой, пытаясь вырвать свой подбородок из волчьей хватки Тимьяна, об зубы ее стучало горлышко фляжки. Жгучая жидкость просачивалась в рот, но упрямица не глотала, а только фыркала и отплевывалась.
- Проглоти.
Она упорно мотала головой, точнее, пыталась мотать головой. Вот уж на что Тимьян не жаловался, так это на слабость. Он перехватил двумя пальцами ее ноздри, лишая возможности вдохнуть. Теперь у нее было два варианта.
- Да проглоти же, а то захлебнешься!
Она хрипло застонала. Потом сделала нечеловеческое усилие над собой… и проглотила, с трудом превозмогая свою гордость, переступая через свое самолюбие.
- Ну вот и славно, - почти ласково сказал Тимьян, отпуская Норкин нос и с поцелуем пряча фляжку за воротник. У Норки подкосились колени, она шумно грохнулась на пол (наверное, потом синяки будут) . Тимьян опустился рядом с ней, придерживая девушку за плечи. Элеонора судорожно, со всхлипом вдохнула воздух, после настоя еще сильнее обжегший горло. В голосе звенели слезы – только бы не расплакаться, не показать своего бессилия, а что говорить, это уже не важно:
- Зачем? И почему…Лхх…Почему все-таки ты опять поцеловал печать на фляжке?
- Это благодарность травам настоя за силу, которую они мне дали, - ответил ассассин, отведя глаза.
- Не уходи от основных вопросов. – Элеонора твердо поднырнула головой под его лицо, чтобы заглянуть в глаза.
- За нами следят.
- Ясненько. То есть если я вообще не выпью раствора, они тут же это заметят, верно?
- Именно. Лучшее, что тогда может случиться – нас просто вышвырнут без настоев и оружия со связанными руками в лес волкам на забаву. Худшее – не проси, не скажу.
- Не очень-то и хотелось знать, - уязвленно фыркнула Норка. – А как тогда получается, они что, через полгода не заметят, что мой сигнал исчез?
- Не заметят. Они проверяют только первый месяц, а потом ты проходишь окончательный ритуал, после этого просто погибнешь, если предашь или сбежишь.
- Агаааа! – усмехнулась девушка. – Этот парень сказал, что через три недели проверка?
- Ну да. Проверка чаще всего длится долго, есть возможность, что они забудут о ритуале.
- Ну а если не забудут?
- Пан или пропал, Зверь-Горностай. Если что, я милый белый пушистый и вообще тут ни при чем. Я сделал все возможное, чтобы тебе помочь.
- Отлично! – воскликнула та. – То есть я что-то там сделал, а отвечать не буду, уж увольте!
- Я и так много что для тебя сделал, и преступил уже кучу наших законов, так что бегом переодеваться! Портной – прямо отсюда десятое здание по правую руку. Скажешь, от Осоки. Затребуют пароль – хватит с тебя «Лисьей норы».
Она сорвалась с места, торопясь на улицу, вдохнуть свежей ночной росы после смрада темницы. У двери остановилась и обернулась.
- Ну что тебе еще?
- Тебя ведь Тимьяном зовут, верно? – она дождалась измученного кивка. Потом задумалась на секунду и выдохнула:
- Терпкая трава. Горчит, а без нее пресно.
И исчезла в сквозняке распахнутой двери.
Тимьян рухнул на стул и устало уронил голову на руки.
Сойдемся ли мы с ней? Кого же она мне так напоминает?
Горькая трава…
Глава вторая:
Об одежде, уроках, друзьях и страхах.
А что благородство,
а в чем тут подлость?
Тебе ли бояться молвы досужей?
И если война – пусть война без правил,
и если победа – любой ценою!
…никто не посмеет судить…
Тимьян бросил перчатку на ручку кресла в комнатке Выха. Сам Вых стоял у окна, самого большого в корпусе – полтора метра в высоту и три в длину. Комнатка была соседней с Тимьяновой, размерами не блистала, зато блистала золочеными подсвечниками, бокалами и люстрой. Люстры Тимьян боялся – не так давно он крепко приложился к хрустальной подвеске, висящей достаточно высоко для невысокого Выха, но низковато для его рослого друга.
- Привет.
- Ну привет, привет. Что надо-то? – отозвался Вых. Нервно постукивая пальцами по подоконнику. - Ты не в духе, - заметил Тимьян, усаживаясь в кресло. – Опять не поладил с Моренной?
- Я с ней расстался, - глухо объяснил Вых.
- Пятый раз за неделю? – вскинул брови юноша. – Да я не по тому поводу, собственно, пришел: в Терновой гильдии пополнение.
- Как его зовут? – безучастно поинтересовался Вых.
- В том-то все и дело.
Тимьян помедлил, привлекая внимание, подчеркивая всю важность сообщения.
- Без имени?
- Нет. Не его зовут, а ее зовут.
- Как?
- Элеонорой.
- Да не то «как». У нас же в гильдии только мужчины!
- Теперь - нет, - усмехнулся Тимьян. – самое худшее… Знаешь, что самое худшее? Ей в наставники навязали меня.
- То есть тебе ее навязали в ученицы, или все-таки точно так, как ты сказал?
- Да не цепляйся, - отмахнулся Тимьян. – Ну, собственно, подготовку ты помнишь, первым делом нужно показать со стороны все приему в живом бою. Ну я тебя и хотел попросить помочь. В напарники на показательный бой хотел взять.
- Ладно, - опять поскучневшим голосом согласился Вых.
- Да хватит тебе уже хандрить! – Тимьян пихнул друга в бок, делая безнадежную попытку его расшевелить.
Хех, ну как и предполагалось: тот даже на кулак внимания не обратил.
- Успокойся, Вых. Ты ведь скоро опять за провиантом в деревню пойдешь, а завтра день цветения фараоновой травы. Вот ты лучше нарви, лентой перевяжи и подари, ты же знаешь – и красивая, и стоит долго.
- А и в самом деле, - вздохнул Вых. Несмотря на горький вздох, было заметно, что он немного ожил.

Норка думала. Долго так, усердно. Своего она добилась, в гильдию ее приняли, но что делать дальше? Хорошо ли это, поможет ли ей чем-нибудь в жизни – этого она не знала. К тому же… ей представлялось, что в наставники новоприбывшей дадут какого-нибудь…Ну не знаю, какого! Она ожидала увидеть кого угодно – древнего как время мага, бородатого знахаря, вышибалу из трактира, на худой конец!
Но это…Чушь какая-то! Хрупкий и гибкий, немного субтильный юноша чуть старше ее самой! Это ни в какие рамки не входило. И в Норкины планы не вписывалось также.
- А впрочем…Будь что будет! – выдохнула Элеонора вслух.
- Что? – спросил портной, видимо, решив, что она обращается к нему.
- Да нет, ничего, - ответила она, собравшись с мыслями. Если честно, то тот факт, что портной – грубоватый на вид мужчина с проседью в рыжих волосах – спокойно облапывал ее по всему телу(пусть и работая), сильно смущал и злил. В Гро... Ну в общем, в месте, откуда она пришла, портняжничали всегда женщины.
- О боги! Это и есть форма? На Тимьяне и… как его… А, вот, Осоке – она смотрелась куда аккуратнее. И поменьше!
- Да не вертись ты, егоза, - хмуро проворчал портной. – Не пойдешь ты никуда так, конечно!
На Элеоноре было что-то, очень похожее на халат из грубой черной ткани, полы которого везлись далеко за ней по полу.
- А что же это… Вы перешивать будете?
- Ничего я не буду перешивать. Да, и кстати, пока не забыл: ты это брось, меня на «вы» называть. Не принято здесь так. Только на «ты» или «брат».
- Хех, а меня, что ли, «сестрой» звать будут? Оййййуииииииыыыы!!!!!!!
- Да не визжи так, настой даже не холодный, - опять досадливо поморщился портной.
- Ага, не визжи! – вопила Норка. – Хоть бы предупредил перед тем, как на меня все ведро выливать!
- Да успокойся!
Как же ему нравился предлог «да»!
- Ну зачем? Это психам не помогает! – продолжала возмущенно скулить девушка.
- Действительно, псих! Посмотрись в зеркало!
Нора нехотя повиновалась и немедленно обнаружила, что под действием этой травки пальто с золотым вензелем «Т»(Терновая гильдия) стало быстро подсаживаться.
Приживусь ли я? Здесь свои законы, свой образ жизни.
Здесь могут сотворить какую угодно гадость, но никто не поторопится мстить, потому что все понимают: полезные для тебя вещи совсем не обязательно должны тебе нравиться. Чаще всего даже наоборот.
- А теперь бегом обратно к наставнику! Именно бегом, чтобы ткань не подсела ровно по фигуре, иначе в этой форме невозможно будет нормально двигаться, слишком стеснит возможности! Ты меня слышишь или замечтался опять? А? – рявкнул портной, обрызгав ее еще чем-то – просто от того, что добиться от задумавшейся девчонки хоть какой-то реакции иначе было невозможно. Та сейчас же очнулась.
- Что значит замечтался? Я девушка,… Черт!
Называется «Нора вспомнила, что ругаться нехорошими словами на старших нельзя». Правда, и не потребовалось – портной жутко смутился.
- А…Ну да…Ты это… Извини, - пробормотал он. Элеонора неопределенно хмыкнула, улыбнулась, извинила дедушку, сказала дедушке спасибо и вылетела из мастерской.
Попрыгала, разминая ткань, побегала как собака за своим хвостом, сделала зарядку, три колеса, сделала «мостик» и постояла в нем, считая до ста и пока придумывала, что бы еще такое сделать, обнаружила, что пальто уже высохло и подсело ровно так, как надо – не стесняя движений и одновременно не мешаясь и не путаясь.

От портного она направилась прямиком к тюрьме, другого места на территории гильдии она не знала и от души надеялась, что Тимьян будет там. Но надежды не оправдались: у входа только сидели два незнакомых ассассина, один помоложе, другой постарше. Видно, смена часовых была в ее отсутствие. Однако это неважно. Элеонора набралась храбрости.
- Здрасьте! А вы тут Тимьяна не видели?
- Тимьяна, говоришь? Черненького, что ли, с красными у лба волосами, да? А на кой он тебе? – лениво отозвался старший. – Да и кто ты вообще такая? Не сестра его точно, он сирота. Да и не подружка, рыжие не в его вкусе.
- Я не рыжая, дальтоник, ясно? Протри глаза, слепой, у меня каштановые волосы!
- Да мне до твоих волос как до Сибирского моря параллельно. – Хам неторопливо и обстоятельно сплюнул на пыльную землю. – Кто ты такая, я тебя спрашиваю?
- А, я? Я новенькая здесь. Своя уже, как говорится, в доску.
- Чем докажешь?
- Чем? – растерялась Норка. – Да я ж Тимьяна знаю! И этого, как его… тоже с травяным именем… А, вот! Осоку, да!
- Ну и?
- То есть, ну и?
- Ну и что? Ты вполне можешь оказаться шпионкой. Узнала имена, вот и пришла сведения выведывать.
- Да что ж вы в самом деле? Ну чем я поклясться должна? – чуть не плача от досады, спросила девушка.
- Поклясться? – эхом повторил младший. – так-так-так… Пошли-ка с нами, милочка.
Да что здесь, в моде грубить?
- Куда бы это? – недоверчиво поинтересовалась Элеонора.
- Да вот в эту дверку. Даже не думай сопротивляться!
- Ну у меня ведь форма есть!
- И что? Мало будто наших без вести пропало! Быс…
- О, привет, ребята! Как ваши темные делишки?
- Фуффф, Тимьян, слава богу, ты пришел!
Он обернулся в ее сторону и вопросительно приподнял подбородок. Стража начала оправдываться:
- Вот тут явилась, говорит, тебя знает…
- Ясненько. Так вот, это «явление» я увожу. Я, собственно, за ним и пришел…
- Тимьян! Что значит «за ним»? Я девушка! Это женский род!
- Зато «явление» - средний. Поверь, я разговариваю не хуже твоего. Ты здесь вечно стоять будешь? Руки в ноги и вперед по прямой. Да побыстрее!

- Ты явно не в духе, - заметила Норка, отойдя от часовых за пределы слышимости. – Что-то случилось?
- Ничего особенного, - раздраженно ответил Тимьян. – Знаешь, я не такой идиот, какими ты всех здесь представляешь. И я не один такой здесь. Я прекрасно понимаю, что письмо с этими символами, которое нашли в твоей сумке, ничего не значит. Это приманка, верно ведь? Ты хотела, чтобы тебя приняли в Терновую гильдию. Меня не волнуют причины этого, мягко говоря, странного поступка, но если ты добилась своего и Осока все же принял тебя, то хотя бы соблюдай приличия. Я даже не начинал еще тренировок, не объяснил еще даже самых основ нашего шаманства, а меня уже отчитывают за твое поведение. Что за инцидент с портным Дароем?
- Кем?
- Его имя Дарой. Тебя ведь одевал пожилой мужчина с рыжей бородой? Полноватый, а в бороде уже немного седины.
- А какой с ним инцидент был?
- Духи трав живых, и неба грядущего, и земли погребающей, укрепите и сил придайте, дух исцелите и терпение воскресите! – горячо прошептал Тимьян, с закрытыми глазами обращаясь к явно не слышащим его мольбы небесам. – Я все понимаю, но как можно не понимать, что пропускать слова человека мимо ушей значит смертельно его оскорбить? Запомни. Любая твоя провинность, любое неповиновение отразятся на мне. Отразятся сильно.
- Так ты только за себя трясешься? – поразилась Элеонора.
- Нет, вовсе нет. Я имею в виду, что я об этом немедленно узнаю. Отразится это на мне, верно, но я сам отражу это на тебе.
- Да как ты смеешь мне угрожать? – вспылила Нора. – Ты тоже виноват. Это из-за тебя меня чуть опять не упекли за решетку! Так-то ты о своей подопечной заботишься!
Тимьян коротко и хлестко ударил ее по щеке. Она отшатнулась от пощечины и согнулась, держась за пылающую скулу и тяжело, глубоко дыша от унижения.
Молодой ассассин с высокомерным стальным взглядом смотрел на нее. Он никак не показал этого, но презрение даже просачивалось сквозь пространство.
- Тупая девчонка! Ты, и только виновата в том, что опять чуть не попала на допрос. Я сказал тебе пароль. К тому же, откуда бы ты ни была, на территории Терновой гильдии ты не имеешь права указывать людям, что делать. Я имею право учить тебя любыми доступными способами. Не ты моя подопечная, а я твой наставник. А теперь, если еще не пожелала вернуться домой, ступай за мной, сейчас должен пройти показательный бой.
Он резко крутанулся на каблуках сапог, так что полы плаща захлестнулись вокруг его ног. Тимьян резко рванул их, только этим жестом позволив себе выказать малую толику переполнявшего его гнева, и бросил через плечо:
- Да, кстати: я не брезгую телесным наказанием. Я уже знаю отличный способ вправлять мозги. За каждую провинность я буду сражаться с тобой врукопашную. Но, в отличие от тренировок, на полную силу. Не думай, что это какое-то послабление – просто тогда мне не придется идти против своих принципов, и я вполне смогу считать, что никогда в жизни не избивал женщину. Живее, нас ждут.
Элеонора с болезненной беспомощностью смотрела ему вслед из своего полусогнутого положения. Потом очнулась и догнала его, продолжая идти чуть за спиной.
Вот тебе, Норочка, и второй урок: выгода может быть жестокой, а жестокость выгодной.

Остановился Тимьян около широкой прямоугольной площадки, обильно засыпанной белоснежным песком. Огляделся, кого-то внимательно высматривая, недовольно фыркнул и уселся прямо на песок.
- Не стоит, потом пальто стирать придется, - заметила Норка. К этой фразе она постаралась добавить как можно больше дружелюбия, но от этого тон ее все еще дрожащего голоса стал жалким. Тимьян не подал вида, что заметил и правильно расшифровал этот тон, и абсолютно спокойно ответил – как будто ничего не случилось:
- Структура этого плаща не позволяет грязи толком на нем оседать. К тому же, существуют чистящие отвары. Да, кстати, Элеонора, привыкай к тому, что чаще всего нам выбирать не приходится, и заранее отучайся от всякой брезгливости. Одни духи ведают, где нам придется сидеть, на что смотреть и что есть.
- А ты сам поморщился, когда я губку изо рта доставала! – ехидно отозвалась Норка.
- Навсегда забудь тон «сам такой». Я запрещаю тебе так разговаривать – не только со мной, но и с кем-либо еще. О, вот и Вых заявился. Привет, друг мой.
Нора с интересом рассматривала подошедшего к ним ассассина. Высок, но ниже Тимьяна, очень светлые золотистые волосы длиной до шеи распушились от ветра. Вых был удивительно, до ненормальности хорош собой(еще и глаза василькового цвета), но это «хорош» ощутимо отдавало на вид изнеженностью. Как же он будет драться? Противник сломает его, как соломинку.
- Ну что, начнем? – спросил Вых. Тимьян кивнул, и он продолжил: - правила такие – по сути, очень простые: сейчас Тимьян кинжалом очертит на земле круг. Этот круг станет границами боевой площади. Используются все возможности, бой идет всерьез. Готов?
- Угу, - мрачно ответил Тимьян. – Сейчас, дочерчу границы.
Кинжал в его руках царапал даже видом своим. Острие его было таким тонким, что по идее могло бы резать и воздух. Рукоять же поражала воображение – изящное красноватое дерево со всеми изгибами годовых колец и сучков было отлично отполировано. Простую деревянную основу оплетала серебряная ветвь плюща. Нора заметила, что когда Тимьян убирал клинок обратно в кожаные ножны, он легко поцеловал и дамасскую сталь. Видно, благодарить требовалось не только травы.
- Вот теперь уже совсем «начнем», - усмехнулся Тимьян, синхронно с Выхом шагнув за границу и дунув за пределы круга. От дыхания граница стала видимой, засверкала мутным дымчатым светом оттенка морской волны.
Начал Вых. Его ладонь лезвием меча пронзила воздуха – целилась в шею Тимьяну. Он увернулся шагом в сторону и пригнулся от ожидаемого удара ногой в челюсть. В своем ударе Вых открыл присевшему Тимьяну колено, и юноша немедленно этим воспользовался. Он молниеносно захватил ногу соперника, но Вых резко откинулся в кувырок назад(это движение обратило захват Тимьяна против него самого в пинок). Тимьян отлетел назад, чувствительно приложившись об преграду, и нашел глазами Норку. Та сидела, широко открыв полные возбужденных переживаний и азарта глаза. Ассассин снова испытал, как совесть жгучей краской прилила к щекам.
Каких же глупостей я тебе наговорил, девочка! Как ты теперь сможешь меня простить – после пощечины и того, как грубо я тебе напомнил о том, где твое место в этом мире, в мире Терновой гильдии?!
Задумавшись, Тимьян чуть не пропустил очередной удар Выха. Черт, надо быть внимательней! Возможно, Тимьян и сильно подрос в плане сражений после их последнего поединка, но не учитывать возможный опыт противника – худшая из возможных ошибок. Тимьян чуть-чуть подумал и решил, что пора вводить в игру кинжалы. Его собственные стилеты были в рукавах, сапогах, нагрудных карманах и… и много где еще. Так много где еще, что доспехи Тимьяну почти не нужны. Он ринулся на соперника, целя прямо в лоб. Вых разгадал его прием и резко пригнул голову. Но ассассину то и надо было – Вых обнажил шею, а из тимьянова рукава в этот же момент вылетел блестящей стрелкой кинжал, рукоять которого привычно удобно легла в ладонь. Тимьян успокоился, как бы то ни было, он еще придумает способ извиниться так, чтобы не уронить своего достоинства. Это кинжалы его успокаивают. Но блеск их слишком заметен – вот и Вых его приметил, или, может, почуял неладное? Он резко мотнул головой и плечами, и клинок лишь прорезал его щеку. Правда, прорезал очень глубоко, и Тимьян испытал злую горячую радость. Они никогда толком не приятельствовали. Тимьяна всегда раздражала расчетливая и самоуверенная жестокость Выха.
Тем временем Вых сам решил перейти к более опасным штучкам. Тимьяну до мышц опалило плечо плакун-травой, сочные листья которой с готовностью брызнули соком в гибких и сильных Выховых пальцах.
Черт, а он не шутит! Впрочем, кто захотел бы тут шутить? Тимьян еще раз в кувырке оглянулся на Элеонору, и это опять чуть не стоило ему глаза. Вых, оказывается, предпочитает багнаки – крепкие стальные стерженьки, зажимаемые в ладонях, и все бы хорошо-мило-бело-пушисто, если с каждой стороны из стерженька и ладони не торчало бы по заточенному длинному острию с ядом.
Пора кончать с ним.
Тимьян зажмурился. Все верно, он обязан продемонстрировать Элеоноре все свои способности. Жаль, что Вых погибнет ни за что ни про что…
Он расслабился. Расслабился до такой степени, что удары Выха стали просто проходить через него, не застревая.
Ибо только тот, чья плоть станет духом, да и станет силой, и плоть станет огнем, и дух клинком, и крик стрелой.
Вых недоуменно смотрел то на свои руки, то на Тимьяна, который, казалось, заснул или умер – так безмятежно было его лицо. Чистым оно было, как полотно снега, свободным от эмоций и тяжести забот. Даже Нора, сидевшая не слишком близко, заметила, что без обычной хмуринки в выражении черты тимьянова лица стали почти идеально правильными.
А Тимьян собирал. Долго так, терпеливо. Выскребал частички сил из дальних уголков души, грел их у самого сердца, скапливая их, раздражая и лаская одновременно – лишь бы только росли. Наконец этому жемчужно-серебристому комку того дыма, что плотнее стали, стало тесно в душе, и Тимьян отпустил его в тело. Направил в грудь, где сходятся ребра, а потом оттуда некоторую часть – в ладони, намеренно не прервав связи с грудным комком. Но силы еще находились в теле. Теперь надо было их выпустить, не отпустив.
Норка и раньше с паникой в глазах следила за всем опасным танцем двух гибких тел, не успевая разобраться, какой черный силуэт ударил, а какой парировал, а тут так и просто перестала понимать происходящее. Тимьян что, погиб? Но почему Вых тогда продолжает наносить удары?
Нет, Тимьян не погиб. Он сжал кулаки, почувствовав в них ощутимую тяжесть сил, и чуть растянул связывавшую нить духа. Потом напрягся, сдвинул ладони «валетом» и вскрикнул.
Что у него в руках? Я не могу разглядеть, он слишком далеко… Но откуда этот серебряный свет? КАК?
Тимьян поделился силой груди и с ногами, но лишь на секунду. Вых с изумлением обнаружил, как его противник исчез. Только что был – и нету!
Это был всего лишь прыжок. Высокий, изогнутый…но прыжок. Вых еле успел обернуться, когда Тимьян с хрипловатым криком нанес удар – со всей силы, которая только оставалась в его груди. Плечо и ребра Выха буквально разнесло в клочья, забрызгав неприятными алыми каплями преграду. Тимьян стряхнул с ладоней последние всполохи жемчужного дыма. Казалось, что его багровая прядь у лба – тоже кровь Выха.
- Жаль, что я раньше никогда не видел всей твоей силы… - выдавил Вых с улыбкой и умер, потому что никто не сможет выжить с обнаженными сердцем и легкими, еще и поврежденными осколками ребер.
- Жаль, - спокойно согласился Тимьян. Норка уже в панике билась об преграду. Преграда добросовестно отвечала девушке электрическими разрядами, но это не помогало.
- Да ты что?! Отойди быстро, сумасшедшая. Сейчас я преграду уберу.
Тимьян достал ритуальный нож и без прицела кинул в преграду. Та затрещала, пытаясь его отразить, но то, что она была создана этим же клинком, помешало, и преграда разлетелась на осколки искр. Потом ассассин осторожно перехватил то, что недавно еще было Выхом, и потащил к краю площадки.
- Ну вот, хоть показательный бой вышел правдоподобным, уже хорошо.
- Вышел правдоподобным? – истерически взвизгнула Норка. – Тимьян, ты адекватно воспринимаешь происходящее? Ты только что замочил – именно замочил – своего лучшего друга!
Тимьян беспечно улыбнулся, закрыв глаза и чуть склонив голову набок:
- Да ладно тебе, мы так уж сильно и не дружили никогда. Мне его характер был откровенно противен.
- Но вы же так хорошо разговаривали вместе!
- Ну и? Мне он стал нужен для того, чтобы показать тебе мои возможности и возможности любого ассассина Терновой гильдии, вот я им и воспользовался.
- Не слабо так! А что, ты так каждым воспользоваться можешь?!
- Ну да. Да, Норка, и тобой.
Черт, я знаю, как покину этот мир: отрежу себе язык к лешему и подохну от боли. Только ведь хотел придумать, как извиниться, и уже плету неизвестно что!
- И мной?! Отлично! Я осваиваюсь здесь все лучше и лучше! Если не считать, что меня могут пришить в любой момент и что я обязана не говорить того, чего не следует – а чего не следует, мне никто не объяснил и объяснять не собирается, здесь просто не жизнь а счастье в экстракте!
- Потише-потише. Ну что, успокоилась? – усмехнулся Тимьян. – Ну вот и славно.
Вот и следующий урок: слова о предательстве и чести здесь лишь загубят. Выгода и нужда – вот то, на чем построены отношения в Терновой гильдии.
- Извини, - потупилась девушка. – Я не должна была так по-детски срываться. Как твоя рука? Тебя очень сильно обожгло, надо немедленно остановить кровь. И повязку с какой-нибудь замораживающей мазью.
Тимьян передернул больным плечом – мол, это меня не волнует - , и продолжил:
- Теперь я пойду отосплюсь: раз меня упихнули в наставники, надо этим пользоваться. Ты пока делай, что хочешь. Можешь, например, сориентироваться на территории гильдии. Через два часа подходи к пятнадцатому корпусу, найдешь там двести шестьдесят первую комнату. Достаточно один раз как следует треснуть в дверь, и я выйду. Надо еще сегодня обустроить твою комнату.
Ассассин, тем временем уже сваливший останки Выха в глубокую яму, о содержимом которой Норка даже боялась догадываться, ненавязчиво и недвусмысленно подтолкнул ее в сторону улиц. Девушке было страшно окунуться в эту другую жизнь, тем более одной; она нерешительно оглянулась. Человек, с которым ей предстояло бок о бок провести свою будущую жизнь, началом которой она так безрассудно распорядилась, лишь улыбнулся ей. Но эта улыбка сказала о многом. Страх, как всегда, подобен гнили: стоит лишь частице его, лишь упоминания о нем поселиться в закоулках души, как он начинает немедленно и споро, как кропотливый работник, разлагать то, что создавалось с таким трудом. Но почему нет такого же средства от гнили, каким средством от страха является эта свободная, задумчивая и немного грустная улыбка мальчишки чуть старше тебя?..

Глава третья.
(промежуточная и особой сюжетной нагрузки не имеющая, только психологическую)
Ой, что-то будет…

Норка плелась по разбитым улочкам. Ей почему-то очень хотелось найти сейчас самый укромный уголок, сесть там, прижавшись лицом к коленкам и расплакаться – наверное, от опустошенности. То, что она видела полчаса назад, - дико, неправдоподобно и неестественно. Да еще и Тимьян добил.
«Вот видишь, как здесь легко из-за тебя может полезный человек погибнуть.»
«Из-за тебя»! «Может»! Будто не он сам Выха убил.
Кто же он, Тимьян? Кто тогда Вых был? А кто в таком случае я?
Люди, фантомы, бесы, энджели…
Ассассины. Вот самое верное слово. Убийцы. Которые могут без раздумий покончить даже с близким человеком.
Она шла и сравнивала ту Терновую гильдию, в которую она так стремилась попасть с той, в которую она попала.
Наивные фантазии! Глупая, глупая, глу-па-я!
Ассассины в представлении Норки были скрытными, неслышимыми и почти невидимыми героями. Ну если не героями, то благородными рыцарями тени, боровшимися с неудобными для людей законами. И как-то так ускользнул от ее внимания тот факт, что ассассины – всего лишь наемные убийцы, люди, для которых слово «честь» не звучало иначе, чем с сарказмом.
И все же она не понимала Тимьяна. С одной стороны, она его, безусловно, раздражала, она была обузой в его работе. И жесток он с Норкой тоже непомерно. Ну хоть не настолько непомерно, как с Выхом, и за то спасибо.
Но почему любой взгляд его буквально сочился виной? Ему было неудобно в ее присутствии, и она это чувствовала. Только ведь почему тогда он не прогнал ее, как вполне мог бы сделать? Или…или он решил использовать девушку в каких-то своих планах?
Норка вообще неплохо, если не сказать отлично, разбиралась в людях. Обычно чутье ее не подводило. Но Тимьян так и остался для нее закрытой книгой, зеркалом без отражения, «человеком-загадкой».
Оххх, да как плохонько-то.
Стоп! Соберись, тряпка! Сама навязалась, сама и расплачивайся. По сути, ничего страшного не произошло. Она добилась того, чего хотела. Пусть в ее планах улицы и были чуть чище, а ассассины жили не в корпусах, а каждый в своем мини-дворце.
Если я настолько слаба, что опущу руки при встрече с всего-навсего реальностью, то зачем я вообще нужна?
Она подняла лицо к небу от легкого толчка в затылок первой капли дождя. Вскоре вода уже бодро барабанила по ее зажмуренным векам, жадно пьющему дождевой сырой воздух носу, чуть приоткрытым губам.

Странно: как только Тимьян получил возможность спать каждый день, с него тут же как рукой сняло весь сон. Он нервно мерил шагами пол – четыре, семь, десять, тринадцать, шестнадцать шагов от окна до двери и столько же обратно. Устав, он рухнул и сжался в комок на просторном полу своей комнаты. В ней, в отличие от комнаты Выха, показной роскоши не было. Толстая уютная циновка на весь пол, огромная волчья шкура, чтобы укрыться, пара висящих полок для зелий и оружия, узкое окошко-бойница – вот и все убранство. Зато потолок… Юноше нравилось лежать, смотря прямо над собой, но на серый бетон смотреть мало кому захочется. И Тимьян расписал потолок под небо. С неба свешивались всевозможные амулеты, шнурки, ленты – все то, чему не хватило места на полках. Под небо же была расписана и пустая стена(на одной из остальных висели полки, на другой была дверь, а на третьей – окно).
В центре стены была изображена девушка-энджели.
Широко раскинув сильные и гибкие крылья, она будто летела прочь из комнаты, стремясь вырваться из четырех стен, как сам Тимьян из Терновой гильдии. Копна каштановых волос знаменем развевалась на ветру. Он не знал, кто эта девушка, не знал, почему нарисовал ее там, не знал, наконец, откуда был взят ее образ. Она словно бы обернулась, зовя за собой, но лицо ее не было прорисовано все потому же. Тимьян не знал ее. Он лишь верил, что когда-нибудь ее встретит.
Постепенно мысли его с девушки на картине перескочили на девушку, которая с некоторых пор обязана была чуть ли не молиться на каждое его слово.
А все-таки интересно, сможет ли она справиться со всем, что предложит ей Терновая гильдия?
О, Тимьян отлично помнил, как тихо стонал, зарывшись лицом в волчью шкуру. В гильдии легче было тем, кто попадал в нее в год, в два года жизни. Такие приемыши с самого детства привыкали к жестокости и бесчестности. Это и спасало их от ударов. Сам Тимьян объявился в гильдии в четырнадцать лет и сейчас, в семнадцать, уже принимает ученицу. Неплохо, если учесть, что стандартное время обучения ассассина Терновой гильдии – семь лет. Тимьян прошел всю программу за полгода.
Ладно. Если сама не справится, я ей помогу.
И с этой мыслью вконец измаявшийся Тимьян наконец-то уснул, уютно свернувшись клубком под мягкой тяжелой шкурой.

Проснулся он от настойчивого грохота. Кстати, первым объяснением были не пожар или война, а только воскресшие «заказы», требовавшие немедленной смерти Тимьяна. Потом юноша понял, что стучат в дверь, и открыл. За дверью была саркастически настроенная Норка, с порога злорадно заявившая:
- Ну все, теперь не отвертишься! «Достаточно один раз как следует треснуть в дверь, и я выйду.»! Ну да, конечно! Я уже тут полчаса стою, пробиваюсь, и хоть бы кто ответил, а то молчит, как суслик в спячке!
Тимьян осоловело смотрел на нее, не совсем понимая, кто это и что ей от него нужно.
- Ой, извини…Я не хотела грубить, просто само вырвалось, мне вообще с характером трудно!
- А…че? – потом ассассин наконец немного сориентировался, но тогда ему оставалось уже только с иронично-побежденным видом поднять раскрытые ладони, сдаваясь под неуемным натиском ядреной смеси ругательств и извинений. – Ладно. Так сколько сейчас времени?
- Времени? – Норка вскинула прищуренные глаза к потолку, прикидывая. – Пятнадцать минут девятого. Вечера, разумеется.
- Да? Довольно поздно. Что-то я слишком разоспался…Да проходи, не стой на пороге.
Норка недоверчиво нахмурилась.
- А я разве у тебя жить буду?
Тимьян только рассмеялся на эти слова:
- Да нет конечно, зверюга. Еще покусаешь ночью.
Она сделала вид, что шутка ей понравилась, и с удовольствием посмеялась.
Бедняга! Кого же здесь из людей делают?! Он же, похоже, пошутить пытается чуть ли не в первый раз за много лет! Или действительно первый?
И… И из меня такую же равнодушную машину сделают?
Нет!
Себя не позволю исправлять и Тимьяну помогу!
Кроме жалости, было что-то еще тягучее на душе. Боль? Нет. Да и не любовь точно. Может, просто приязнь.
- Нет, кусать пока не буду.
- Пока? Превосходно.
- Ну ты же собираешься меня убить при первой надобности, - для пущей невинности Элеонора похлопала ресницами и мило улыбнулась.
Черт, это уже удар ниже пояса! А она быстро учится…Так, как бы мне выкрутиться?..
- Ну кто сказал, что это будет первая надобность? Может, четвертая или седьмая…
- Так и я тебя в первую ночь загрызать до смерти не буду.
- Значит, не до смерти? Ладно, черт с ними, с этими надобностями. Одну ночь тебе придется здесь провести. Сейчас надо придумать проект твоей комнаты. Мы набросаем его на бумаге, и я сдам план в Совет. Его примут и за ночь сварганят тебе комнату. А завтра будешь спать уже в своей личной комнате. Правда, по правилам, она должна дверью выходить в мою. Но я думаю, это не проблема. Уборная и душ по-любому находятся в каждой комнате. Давай придумывай, какое жилище хочешь.
- А какие пределы? То есть там стоимость и все прочее.
- Я же говорю – придумывай. – и Тимьян улыбнулся.
Норка мечтательно закатила глаза.
- Тогда я хочу…

Через полчаса Тимьяну пришлось объяснить ей, что на подоконнике спать неудобно, бассейном среди тренировок пользоваться ей будет некогда, а потребность в баре отпадает ввиду наличия столовой. Норка опять задумалась. Тимьян нервно грыз кончик ручки. О ручках надо заметить особо. Это был изящный стиль(в смысле, палочка для письма, а не стиль оформления), выточенный из красного дерева. Он, полый внутри, имел вверху маленькое отверстие, через которое внутри заполнялся чернилами кровавого цвета. Отверстие имело и другую функцию: чтобы чернила перестали течь с заостренного конца ручки, достаточно было зажать его пальцем. Тогда давление чернил внутри ручки «запирало» их внутри. А для хранения имелись два деревянных колпачка, скрепленные шнурком.
- Тогда я буду спать вот в такой конструкции, - объявила Норка и нарисовала яйцо с какими-то пятнышками.
- И что это? – скептически поинтересовался Тимьян.
- Гамак. Только он навроде кокона и внутрь него напихано тканей и мехов, чтобы мягко было.
- Хм… Тогда примерно так, - ответил ассассин, набрасывая другой рисунок. Рука его двигалась легко и уверенно. Норка заметила, что он не проводит одну четкую линию, а составляет контур из тонких штрихов. Художник во дво… там, откуда она пришла, рисовал точно также. Девушка про себя решила, что так рисуют профессионалы. Может, ей просто льстило то, что у нее в наставниках будет профессиональный художник?
Тем временем у яйца появился потолок и две широкие лямки, которыми оно к потолку крепилось. Также «нарисовалось» отверстие в верхней части «яйца», предположительно, вход, и петля внизу – как приступка, чтобы залезть в этот кокон.
- Сойдет?
- Угу.
- Ну вот, будет из чего тебя по утрам вытряхивать. Что еще в комнату поместить?
- Да ничего не надо. Только, наверное, вешалку.
- Ты же столько всего хотела: бассейн, бар, растения…
- Да черт с ними, с растениями. Вот только…А можно мне в комнату не бассейн, а пруд? Как глубокий поднос с водой? А борта вровень с полом, и несколько цветных кристаллов на дно, на песок.
- Пруд? – Тимьян потерзал прядь и задумчиво потер подбородок. – Да наверное можно… Ладно, это я улажу. Все? Давай тогда засыпай, а я сгоняю до Совета. Я недолго, честно!
- Угу, - пробормотала Норка, уже наполовину заснувшая. Еще бы, сидеть под теплой мягкой шкурой, не спавши до этого трое суток.
Тимьян обернулся уже у самой двери. Норка свернулась под мохнатым «одеялом», как котенок под хозяйским свитером, и два часа назад через силу пытавшийся заснуть юноша вдруг с трудом подавил зевок.

Проснулась девушка уже далеко за полночь от скрипа двери – Тимьян вернулся. Или не от скрипа, а от холода? Есть такая неприятная привычка – раскрываться во сне. Пока она рассчитывала, спросить насчет комнаты или не спросить, волчья шкура мягким теплом накрыла ее. Элеонора решила не смущать попусту Тимьяна, но первая потребность во сне уже была удовлетворена, и заснуть не получилось.
Норка лежала в темноте, затаив дыхание и прислушиваясь к размеренному дыханию юноши. Наконец она убедилась, что ассассин заснул, и подсела ближе к окну. Неуютная прохлада вечера сменилась теплотой августовской ночи. Норка согрелась и вернула одеяло с молчаливой благодарностью. Спящий Тимьян что-то пробормотал не открывая глаз.
- Тихо, тихо. Спи. Еще рано, - шепнула она и отвернулась к бойнице. Это узкое окошко искажало мир, наполняя и луну, и седые от пуха листья не знакомых девочке деревьев таинственным глубоким смыслом.
С завтрашнего дня тренировки. Ой, что-то будет…

Глава четвертая.
Тяжело в учении…
А, все равно в бою тяжело!

Из отчетов о подготовке в ассассины Терновой гильдии:

Соглашение
О подготовке в специализированного солдата Терновой гильдии,
иначе – ассассина.
Приказ от августа MXXXVII года.
Адепт: Кистеневская Элеонора, присваивается №1546 .
Наставник: №795, Тимьян.
Предполагаемое время обучения: три недели.
Программа: полная с урезанной практикой.
Тип обучения: ежедневное, полный день, возможны ночные тренировки без ущерба дневных.
Обязательства: не имеются.
Утверждено:
Совет старшин, глава Уварко Осока.
Неделя первая.
Развитие физических качеств.
Краткая характеристика:
Адепт Кистеневская показала удовлетворительные физические навыки, недостаточные, впрочем, для уровня Терновой гильдии. Данные навыки развивались тренировками на выносливость и силовыми упражнениями. Первая неделя указала на наиболее результативную схему тренировок для данного адепта, которой и будет придерживаться ее наставник. Некоторые трудности представляло развитие выносливости и силы, на которые были направлены основные комплексы упражнений. Преимущества адепта заключаются в бое ногами, удачно сочетающемся с опорой на руки.
Упражнения:
Бег на скорость, бег с утяжелением, бег на продолжительность, перемещение по лесистой местности при помощи рук, упражнение с мячом на развитие реакции, умение бесшумно перемещаться, умение перемещаться в воде, силовая помощь в труде ассассинам, натягивание каната, разрывание каната руками, дыхательные упражнения, имитации боевых ситуаций, тренировочные поединки и проч.

Из хроник подготовки:

- Тимьян, ты очень жестокий человек.
- Не ной, лучше держись крепче!
- Тимьян! Мы уже три часа лезем на руках через эти дебри! Завтра тебе придется меня кормить, я сама поднести ложку ко рту не смогу!
- Будешь есть с тарелки. Давай вперед, не тормози.
- Черт, Тимьян, я сейчас разозлюсь и случайно сильно качну ногой назад!
- …и будет тебе большой облом, потому что я сбоку. Ты что, не успеваешь ориентироваться? Надо будет увеличить такие тренировки. Интересно, почему в программе нет подобных боевых ситуаций? А, все равно никто не проверяет…Защищайся!
- Да я не…ууййййыыыыааааааааааааа!
Бултых!
- А я все думал: когда ты догадаешься, что внизу болото? – пряча улыбку, спросил Тимьян у бесконечно мокрой и бесконечной злой Норки.
- Думать полезно только головой!

- Ты должна уметь контролировать свои движения с точностью до сотой миллиметра. Только тогда ты сможешь нанести удар нужной силы, только тогда ты сможешь не упасть по инерции от слишком широкого размаха.
- Легко сказать! А если я косая как сто китайцев?
- Будем раскашивать! Вон видишь на сосне белку?
- Не-а.
- Ну вот попробуй добежать до нее по веткам и взять. Черт, ну не меня же! Я, конечно, милый и пушистый, но отнюдь не хвостатый, и сижу сейчас не на сосне, а на елке. Попробуй вторую схватить, вон с той ольхи…Хотя подожди, я сейчас пригнусь, а то у сапог подошва жесткая. Это я уже понял…


- Раз, два, три! Раз, два, три! Раз, два, три…
- Тимьян, на этой телеге ездят…
- Молчи и неси! Раз, два, три! Раз, два, три! Не сбивайся с шага!


- У меня еще дыхание совсем никуда не годится.
- Я думал, ты уже почти готова отказаться от тренировок?!
- Вообще-то да… но дыхание у меня все равно никуда не годится.
- Ладно, сейчас что-нибудь придумаю. О, придумал! Сейчас я свяжу тебе цепочкой запястья и привяжу их к этому камешку. Ну а потом ты нырнешь(камешек я сброшу за тобой следом), и не сможешь вдохнуть, пока не распутаешься!
- Я не имела ввиду, что мое дыхание надо упражнять, оно просто никуда не годится.
- Ныряй-ныряй.
Минут через двадцать.
- Я герой! Я справилась!
- Ага… Только здесь глубина по пояс, и привязывал я тебя к другому камешку.
- Так все правильно! Тот просто с меня размером, и уж сильно потяжелее будет, вот я и решила отвязаться от этого.


То ли это, что мне нужно? Я уже добилась своего. Я делаю безумные успехи, пусть и только по моим меркам. Я смогу выполнить все свои задания, пусть и на пару с Тимьяном…
Но почему внутри тесно? Почему? почему…
Что я и зачем я? Может, стоит попробовать прийти к какой-нибудь вере? Но если в вере человек должен посвятить всего себя богу, то смогу ли я быть счастливой в служении?
Тимьян, Тимьян… Красивое имя. Да ведь не люблю я его, а тянет. Сильно тянет. Что-то в нем есть такое… Загадочное, что ли. Таинственное и, может быть, пряное. Изящная недосказанность, несмотря на прямые ответы на мои вопросы и иногда не очень удачные фразы, нелепо или по-детски звучащие.

Неделя вторая.
Развитие боевых навыков с использованием оружия.
Краткая характеристика:
Адепт Кистеневская показала абсолютное отсутствие любых навыков в интересующей гильдию области. Несмотря на это, было бы ложью сказать, что в ней нет боевого потенциала. Возникают определенные сложности в области дальнего боя, но данные сложности не выходят за рамки преодолимого. Преимущества заключаются в приготовлении ядов, противоядий и прочего оружия, основанного на знании трав и заговоров.
Упражнения:
Показательные и тренировочные бои с использованием подручных предметов, имитации боевых ситуаций, упражнения на развитие меткости, уклонение от стрелкового оружия, навыки владения мечом и кинжалом в паре по системе «Тени на воде», навыки владения стилетами, приготовление настоев и смесей и их использование.

Из хроник подготовки:


- Ну давай попробуем еще раз!
- Нет, Тимьян! Я и так уже вся изрезанная!
- Но я этого понять не могу: ты же спокойно уворачиваешься в рукопашной, когда мы деремся на стрелах. Почему тогда с дротами не выходит? Пробуем!
- Нет…
- Норка, здесь решаю я!
- Хорошо. – Норка тяжело поднялась с камня и устало сжала в ладонях дроты. – Давай. В конце концов, я сама обрекла себя на это.
Она сделала внезапное сальто назад, но ноги ее проскользили при столкновении с землей.
Упадет?
Нет, не упала, проехалась каблуками по траве. Тимьян едва успел перемахнуть через девушку, уклоняясь от удара под колени. И как раз успел обернуться в атаке дротом.
Они стояли совершенно одинаково – ноги, тела, руки с зажатыми дротами.
Глаза в глаза, локоть одного над ключицей другого. Схватка была кончена.
Шея Тимьяна – с безупречно гладкой и чистой кожей.
Шея Элеоноры – с начинающим кровоточить порезом.
- Ты мертва.
- Нет, - вяло огрызнулась Норка. – это лишь царапина, я еще вполне могу сражаться.
- На моем дроте мышьяк, настоянный на крови висельника?
- Я глотнула перед предполагаемым боем отвара папоротниковых лепестков.
- За знания трав – пять, за боеподготовку – два, - констатировал Тимьян.
- Но я еще могу драться!
- Теория не поможет. Мышьяк? А если слезы оборотня с фараоновой травой?
Норка приуныла. От этой смеси противоядия не было, как и от пятнадцати других «фирменных» настоев Терновой гильдии.
Тимьян усмехнулся, видя ее замешательство. Потом не удержался и по-мальчишески показал ей язык:
- Вот так-то! Еще раз!
Она глубоко вздохнула и ринулась прямо на него, без уверток и подвохов. Но Тимьян внезапно превратился в клубок жестких каблуков, кулаков и лезвий дротов. Простой захват. Норка знала, как от него увернуться. Знала, что увернется.
И не увернулась – щеку обожгло огнем. Она лежала на спине, а Тимьян нависал над ней словно грозовая туча. Аккуратно, но опасно ассассин прижал к ее горлу лезвие одного из дротов. Другой торчал из земли вплотную к окровавленной щеке Норки.
Сейчас опять скажет, что я мертва…
- Понятно, - неожиданно проговорил Тимьян.
- Что понятно? – переспросила девушка.
- Почему ты не можешь увернуться. У тебя в глазах страх. Это очень мешает – ты не можешь довериться своему телу, не веришь в то, что можешь уйти от удара. У тебя в душе воспоминания об этом оружии. Какие?
- Тимьян, не хочу об этом говорить.
- Отлично! Если не хочешь драться с интуицией, будем доводить это дело до автоматики. Наизготовку!
- Нет. У меня сейчас мышцы порвутся, дай хоть передохнуть!
- Наизготовку, я сказал! Не хочешь рассказывать – тренируйся. Выбор есть всегда – таков закон Терновой гильдии.
- Да уж… даже если выбор – это котел с кипящей смолой против камня на шее в море, - мрачно пошутила Норка.
Тимьян только молча сверлил ее глазами.
- Ладно. Полгода назад, - Норка нервно сглотнула. – Полгода назад мою мать нашли мертвой. С точно таким же дротом в горле. Делай выводы, какие хочешь.
Юноша сделал слишком много выводов, чтобы выкладывать все Норке, и поэтому сказал лишь:
- Ты боишься повторить ее судьбу.
Элеонора на секунду прислушалась к себе, а потом нехотя ответила:
- Да, боюсь…
Ассассину вдруг стало ее очень жалко.
- Эх, ты, звереныш… Ты от своей матери тем и отличаешься, что можешь научиться постоять за себя. Я никогда не раню тебя опасно во время тренировки – они рассчитаны на предел, но не более человеческих сил. После посвящения твоя раса изменится (пока ты человек, а станешь ассассинкой), это сильно и резко умножит твои навыки. После этого тренировки могут стать опасными для жизни, вот мы и тренируемся сейчас. Я обещаю тебе, что ты не умрешь от руки врага. И еще – ты можешь рассказать мне абсолютно все. На самом деле узы наставника и адепта куда надежнее, чем кажутся. Я никогда не буду смеяться над тобой, и никогда тебя не отвергну. Поняла, дурочка?
- Угу, - Норка вдруг шмыгнула носом и доверчиво, как старшему брату, ткнулась лицом в рукав Тимьяна. Он опешил, но промолчал.
- Кстати, - сумрачно заметила Норка, отлипнув от Тимьянова плеча. – а почему ты все говоришь про посвящение? Я ведь не должна его проходить, ведь ты даже с приковывающим настоем помог.
- Должна. После посвящения идет обращение, и вот тогда уже ты из просто ассассина станешь ассассином именно Терновой гильдии. Чего ты?
Элеонора старательно сморгнула, потерла манжетой глаза. Она не показала слез, Тимьян сам о них догадался.
- Да так… Ничего. Только так сложно все стало… то есть не то чтобы сложно… Не знаю, как сказать.
- Ага. Просто ты не понимаешь этого мира?
- Да…А ты?
- Неа, его никто не понимает. Просто легче привыкнуть, что так есть, значит, так и должно быть, вот никто и не заморачивается. Ты не прячь слез, если смущаешься их показать, то лучше выплачься одна в своей комнате, так легче будет.
- Легко сказать! Сам-то когда-нибудь плакал?
- Да, - сознался Тимьян. – Когда из дома ушел.
- Ушел или все-таки прогнали?
- Ушел, я там лишним был… А потом не плакал больше. Характер у меня такой дурацкий – когда надо бы и пореветь, не могу. Слишком трудно было, чтобы плакать. Но раз тебе-то повезло, пользуйся!
- Хорошо…
С этого дня в сердце Норки поселилась жалость.


- Ты что-то сегодня не в настроении, - заметила Элеонора, когда ассассин третий раз промахнулся с атакой. Он поднял на нее раздраженные глаза.
- Ты права. Извини.
Потянулся до слабого хруста в суставах, тряхнул своей гривой и словно освободился. Потом дружески, без укора или «тона возмущенного родителя» поинтересовался:
- Где гуляла вчера вечером?
- Да так, с Русым вместе поохотились (я даже перепелку сама поймала!) и с Мстиславом ходили травы собирать. Я уже как-то даже ко всем привязалась…
- Ох, а вот этого не надо, - нахмурился Тимьян.
- Почему? Наоборот, хорошо вроде все.
- Нет, нехорошо, даже очень нехорошо. Тебя же тогда использовать смогут!
Норка, однако, уже довольно хорошо знала Тимьяна и поэтому подозрительно прищурилась:
- Нет, ты не поэтому так говоришь. Ну-ка давай выкладывай!
- Выучил на свою голову! – невольно улыбнулся юноша, но от вопроса увиливать не стал, и улыбка сменилась сосредоточенным и хмурым выражением. – Терновая гильдия разлагается.
- Что? Почему? Но ведь у нашей гильдии отличные успехи! К нам обращается очень много людей!
- Старейшины уже допускают решающие ошибки. Об этом знают все. Но все молчат, потому что лишние слова всегда укорачивают рост.
- Ровно на голову? – уточнила догадливая Норка, просто чтобы не молчать.
- Знаешь, и без коленей остаться – тоже перспектива не утопическая.
- А что за ошибки? Их вроде не очень видно.
- Да видно на самом деле, тебя же пока не очень охотно посвящают во все внутренние и внешние дела гильдии. Ну что тебе привести в пример… Ну вот – тебе известно, что гильдия сама решает, кому предоставлять свои услуги – разумеется, за приличную плату?
- Да, конечно – это все знают.
- А теперь на нас стали давить. Ты представляешь, в старейшинах появился лорд из человеческой расы!
- Эммм… Лорд? В смысле?
- Ну, старейшин еще иногда лордами называют. Но как бы то ни было, они всегда, всю историю гильдии, были ассассинами! Но если среди них начинают внедрять людей, человеческая раса может начать порабощать нас ввиду нашей немногочисленности. Мы уже целую вечность сопротивлялись этому благодаря своей полной автономности.
- Ясненько… - протянула Норка. – И что же дальше получается?
- А то что ходят толки, что хотят нашу гильдию продать. Недавно я говорил об этом с Хорем.
- Хорь? Он много всего говорит, что нужно и что не нужно, - саркастически хмыкнула Элеонора.
- Но он говорит правду, и из-за этого я пользуюсь его длинным языком. Сплетни – это информация, а информация – это оружие. Я отказываться от оружия не собираюсь. Гильдия падет, Норка.
- Что-то не очень я в это верю, - фальшиво вздохнула девушка. – А куда ж мы потом денемся?
- Тогда уже «мы» не будет. Каждому придется идти своей дорогой. Поэтому и не надо ни к кому привязываться, больно будет расставаться!
- А к тебе?.. – еле-еле, почти про себя шепнула Элеонора. Точнее, наверное и про себя, только слишком громко.
Тимьян растерялся.
Она что, совсем с сосны рухнула? Влюбилась??? Да после всего что я ей наговорил и того, как я с ней обращался, любая нормальная девчонка уже лицо бы исцарапала и волосы повыдирала! Мазохистка какая-то…
Норка не была мазохисткой, да и Тимьяна-то не любила. То есть любила, но как старшего брата, как опекуна. Просто она боялась опять провалиться в одиночество, и просто привязалась, привыкла к нему. Вот и все, только еще она боялась выказать свою привязанность – чтобы не показаться уязвимой – вот и прозвучали тихие слови как полупризнание.
- Эээ…ну не надо все-таки… Я и так тебе на мозги вечно капать буду, даже не надейся избавиться - неловко попытался отшутиться Тимьян и внезапно в панике понял, как его слова могли восприняться.
Она вздрогнула, как пойманный зверек.
О боги! Как так получилось, что я эту чушь вслух ляпнула? И все-таки что за человек Тимьян? Он ведь не любит меня, это точно, и отношений между нами быть не может. Зачем тогда… Зачем, если тебе почти призналась(хотя и не хотела) ненужная девушка, зачем ее обнадеживать? Все-таки он хочет меня где-то использовать. Вот только где?
Молчание затягивалось до неловкости. Это понимали оба, и Норка неуклюже попыталась вывернуться, сказав с улыбкой:
- Я и не надеюсь. Мне слишком бы не хватало твоей дружеской поддержки.
Место для слова «дружеской» тщательно расчищалось, но все равно не подошло. Дружеским зато точно можно назвать объятие, которым поделился с Норкой Тимьян – из тех, которые причинят боль тому, кто любит, поскольку отрицают более сильные чувства, но которые так нужны запутавшимся и неуверенным. Юноша правильно понял ее попытку разрядить обстановку, но не понял ее настоящее отношение к себе, вот и обнял. Хотя неуверенной Норка бы себя никогда не назвала бы. Вот что запуталась она, влипла по полной – вот это да…
Жалости пришлось делить место с нежностью.

Неделя третья.
Развитие духовных навыков и изучение полумистических приемов.
Краткая характеристика: Кистеневская имеет колоссальные ресурсы для развития требуемых качеств, но их немного портит входящий в диссонанс порывистый и горячий характер, неудобно сочетающийся с ветреностью и легковерностью. Диссонанс, к счастью, практически не мешает подготовке и довольно легко вносится в рамки допустимого. Наиболее сильно в негативном смысле на подготовке отображается ее неприобщенность к вере Терновой гильдии, но адепт выразила собственное желание познакомиться и причаститься к культу Матери Малахит, собственно за счет чего и было нагнано упущенное.
Упражнения:
Развитие внутреннего стержня, развитие навыков управления стихиями, заговоры на травах, заговоры на посторонних предметах, развитие личного энергетического набора, навыки внутреннего убеждение, психотренинг, навыки управления человеческой психикой(включает манипулирование человеческими единицами, расчет возможных ходов соперника, укрепление собственной психики, блеф).

Из хроник подготовки:
Данные не подлежат разглашению ввиду индивидуальности тренировок и приказа Совета старейшин о полной независимости гильдии от каких-либо социальных органов/органов власти.

Глава пятая.
Свой выбор всегда тяготит.
Я не могу обернуться назад,
Я не знаю, что там
Меня ждет…
Норка сидела на камне у озера. Одна, без извечно маячащего рядом Тимьяна – хотелось подумать.
Как все просто казалось, когда у нее появилась цель! Но вот она почти ассассинка, и все планы рухнули песчаным замком из-за слишком явных промахов. Кто убил ее мать? Нет, не так. Кому была выгодна ее смерть?
Проблема в том, что Норка никогда в материны дела не лезла.
Завтра я изменюсь. Навсегда. Интересно, это изменит меня как-нибудь внешне?
Вообще собственная внешность ее пока с грехом пополам устраивала. Вот только с карими глазами и веснушками каштановая пушистая грива до шеи смотрелась рыжей. На самом деле так оно и было, но Норке просто не хотелось признавать себя рыжей.
Так как все-таки? Хорошо бы, фигура потоньше и погибче стала.
И в чем заключается ритуал посвящения? Лишь бы не заставили съесть какую-нибудь скользкую гадость или (брезгливую Норку аж передернуло) совершить какое-нибудь мистическое жертвоприношение. Вообще-то такие вещи в поклонении лесной Покровительнице Малахит не практиковались, но… у страха глаза велики! В душе бесновалась неясная тревога. Что будет дальше?
Я не смогу вечно жить на привязи гильдии. Куда я потом? Вот Тимьян нашел свое призвание. Хотя он ведь не говорит, что его это устраивает!
Норка вдруг разозлилась на ассассина. Говорит-то он столько же, сколько и все нормальные люди, но если бы он еще и говорил что-нибудь важное! Только на тренировках, и все. По сути, Норка ничего о нем не знала…
И все тот же вопрос: кто он? Тонкая внешность, изящные манеры – будто бы и из знатного рода, но в то же время он и нахамить может, да и грязной работой не брезгует. Хотя от брезгливости его могла и гильдия отучить.
И если я даже не знаю, кто я, как я могу что-то разгадать в нем?
А действительно: кто я? Беглянка? Фурия с жаждой мести в крови? Просто «потерялась девочка»?
Она вернулась в центр поселения и нашла Тимьяна, усердно всыпавшему по первое число какому-то новичку. Новичок был постарше самого Тимьяна лет так на пять(ну понятное дело, не каждому дано закончить программу за полгода или, уж тем более, за три недели. Только воспаленные от бессонницы глаза и мышцы, готовые порваться

Неделя вторая.
Развитие боевых навыков с использованием оружия.
Краткая характеристика:
Адепт Кистеневская показала абсолютное отсутствие любых навыков в интересующей гильдию области. Несмотря на это, было бы ложью сказать, что в ней нет боевого потенциала. Возникают определенные сложности в области дальнего боя, но данные сложности не выходят за рамки преодолимого. Преимущества заключаются в приготовлении ядов, противоядий и прочего оружия, основанного на знании трав и заговоров.
Упражнения:
Показательные и тренировочные бои с использованием подручных предметов, имитации боевых ситуаций, упражнения на развитие меткости, уклонение от стрелкового оружия, навыки владения мечом и кинжалом в паре по системе «Тени на воде», навыки владения стилетами, приготовление настоев и смесей и их использование.

Из хроник подготовки:


- Ну давай попробуем еще раз!
- Нет, Тимьян! Я и так уже вся изрезанная!
- Но я этого понять не могу: ты же спокойно уворачиваешься в рукопашной, когда мы деремся на стрелах. Почему тогда с дротами не выходит? Пробуем!
- Нет…
- Норка, здесь решаю я!
- Хорошо. – Норка тяжело поднялась с камня и устало сжала в ладонях дроты. – Давай. В конце концов, я сама обрекла себя на это.
Она сделала внезапное сальто назад, но ноги ее проскользили при столкновении с землей.
Упадет?
Нет, не упала, проехалась каблуками по траве. Тимьян едва успел перемахнуть через девушку, уклоняясь от удара под колени. И как раз успел обернуться в атаке дротом.
Они стояли совершенно одинаково – ноги, тела, руки с зажатыми дротами.
Глаза в глаза, локоть одного над ключицей другого. Схватка была кончена.
Шея Тимьяна – с безупречно гладкой и чистой кожей.
Шея Элеоноры – с начинающим кровоточить порезом.
- Ты мертва.
- Нет, - вяло огрызнулась Норка. – это лишь царапина, я еще вполне могу сражаться.
- На моем дроте мышьяк, настоянный на крови висельника?
- Я глотнула перед предполагаемым боем отвара папоротниковых лепестков.
- За знания трав – пять, за боеподготовку – два, - констатировал Тимьян.
- Но я еще могу драться!
- Теория не поможет. Мышьяк? А если слезы оборотня с фараоновой травой?
Норка приуныла. От этой смеси противоядия не было, как и от пятнадцати других «фирменных» настоев Терновой гильдии.
Тимьян усмехнулся, видя ее замешательство. Потом не удержался и по-мальчишески показал ей язык:
- Вот так-то! Еще раз!
Она глубоко вздохнула и ринулась прямо на него, без уверток и подвохов. Но Тимьян внезапно превратился в клубок жестких каблуков, кулаков и лезвий дротов. Простой захват. Норка знала, как от него увернуться. Знала, что увернется.
И не увернулась – щеку обожгло огнем. Она лежала на спине, а Тимьян нависал над ней словно грозовая туча. Аккуратно, но опасно ассассин прижал к ее горлу лезвие одного из дротов. Другой торчал из земли вплотную к окровавленной щеке Норки.
Сейчас опять скажет, что я мертва…
- Понятно, - неожиданно проговорил Тимьян.
- Что понятно? – переспросила девушка.
- Почему ты не можешь увернуться. У тебя в глазах страх. Это очень мешает – ты не можешь довериться своему телу, не веришь в то, что можешь уйти от удара. У тебя в душе воспоминания об этом оружии. Какие?
- Тимьян, не хочу об этом говорить.
- Отлично! Если не хочешь драться с интуицией, будем доводить это дело до автоматики. Наизготовку!
- Нет. У меня сейчас мышцы порвутся, дай хоть передохнуть!
- Наизготовку, я сказал! Не хочешь рассказывать – тренируйся. Выбор есть всегда – таков закон Терновой гильдии.
- Да уж… даже если выбор – это котел с кипящей смолой против камня на шее в море, - мрачно пошутила Норка.
Тимьян только молча сверлил ее глазами.
- Ладно. Полгода назад, - Норка нервно сглотнула. – Полгода назад мою мать нашли мертвой. С точно таким же дротом в горле. Делай выводы, какие хочешь.
Юноша сделал слишком много выводов, чтобы выкладывать все Норке, и поэтому сказал лишь:
- Ты боишься повторить ее судьбу.
Элеонора на секунду прислушалась к себе, а потом нехотя ответила:
- Да, боюсь…
Ассассину вдруг стало ее очень жалко.
- Эх, ты, звереныш… Ты от своей матери тем и отличаешься, что можешь научиться постоять за себя. Я никогда не раню тебя опасно во время тренировки – они рассчитаны на предел, но не более человеческих сил. После посвящения твоя раса изменится (пока ты человек, а станешь ассассинкой), это сильно и резко умножит твои навыки. После этого тренировки могут стать опасными для жизни, вот мы и тренируемся сейчас. Я обещаю тебе, что ты не умрешь от руки врага. И еще – ты можешь рассказать мне абсолютно все. На самом деле узы наставника и адепта куда надежнее, чем кажутся. Я никогда не буду смеяться над тобой, и никогда тебя не отвергну. Поняла, дурочка?
- Угу, - Норка вдруг шмыгнула носом и доверчиво, как старшему брату, ткнулась лицом в рукав Тимьяна. Он опешил, но промолчал.
- Кстати, - сумрачно заметила Норка, отлипнув от Тимьянова плеча. – а почему ты все говоришь про посвящение? Я ведь не должна его проходить, ведь ты даже с приковывающим настоем помог.
- Должна. После посвящения идет обращение, и вот тогда уже ты из просто ассассина станешь ассассином именно Терновой гильдии. Чего ты?
Элеонора старательно сморгнула, потерла манжетой глаза. Она не показала слез, Тимьян сам о них догадался.
- Да так… Ничего. Только так сложно все стало… то есть не то чтобы сложно… Не знаю, как сказать.
- Ага. Просто ты не понимаешь этого мира?
- Да…А ты?
- Неа, его никто не понимает. Просто легче привыкнуть, что так есть, значит, так и должно быть, вот никто и не заморачивается. Ты не прячь слез, если смущаешься их показать, то лучше выплачься одна в своей комнате, так легче будет.
- Легко сказать! Сам-то когда-нибудь плакал?
- Да, - сознался Тимьян. – Когда из дома ушел.
- Ушел или все-таки прогнали?
- Ушел, я там лишним был… А потом не плакал больше. Характер у меня такой дурацкий – когда надо бы и пореветь, не могу. Слишком трудно было, чтобы плакать. Но раз тебе-то повезло, пользуйся!
- Хорошо…
С этого дня в сердце Норки поселилась жалость.


- Ты что-то сегодня не в настроении, - заметила Элеонора, когда ассассин третий раз промахнулся с атакой. Он поднял на нее раздраженные глаза.
- Ты права. Извини.
Потянулся до слабого хруста в суставах, тряхнул своей гривой и словно освободился. Потом дружески, без укора или «тона возмущенного родителя» поинтересовался:
- Где гуляла вчера вечером?
- Да так, с Русым вместе поохотились (я даже перепелку сама поймала!) и с Мстиславом ходили травы собирать. Я уже как-то даже ко всем привязалась…
- Ох, а вот этого не надо, - нахмурился Тимьян.
- Почему? Наоборот, хорошо вроде все.
- Нет, нехорошо, даже очень нехорошо. Тебя же тогда использовать смогут!
Норка, однако, уже довольно хорошо знала Тимьяна и поэтому подозрительно прищурилась:
- Нет, ты не поэтому так говоришь. Ну-ка давай выкладывай!
- Выучил на свою голову! – невольно улыбнулся юноша, но от вопроса увиливать не стал, и улыбка сменилась сосредоточенным и хмурым выражением. – Терновая гильдия разлагается.
- Что? Почему? Но ведь у нашей гильдии отличные успехи! К нам обращается очень много людей!
- Старейшины уже допускают решающие ошибки. Об этом знают все. Но все молчат, потому что лишние слова всегда укорачивают рост.
- Ровно на голову? – уточнила догадливая Норка, просто чтобы не молчать.
- Знаешь, и без коленей остаться – тоже перспектива не утопическая.
- А что за ошибки? Их вроде не очень видно.
- Да видно на самом деле, тебя же пока не очень охотно посвящают во все внутренние и внешние дела гильдии. Ну что тебе привести в пример… Ну вот – тебе известно, что гильдия сама решает, кому предоставлять свои услуги – разумеется, за приличную плату?
- Да, конечно – это все знают.
- А теперь на нас стали давить. Ты представляешь, в старейшинах появился лорд из человеческой расы!
- Эммм… Лорд? В смысле?
- Ну, старейшин еще иногда лордами называют. Но как бы то ни было, они всегда, всю историю гильдии, были ассассинами! Но если среди них начинают внедрять людей, человеческая раса может начать порабощать нас ввиду нашей немногочисленности. Мы уже целую вечность сопротивлялись этому благодаря своей полной автономности.
- Ясненько… - протянула Норка. – И что же дальше получается?
- А то что ходят толки, что хотят нашу гильдию продать. Недавно я говорил об этом с Хорем.
- Хорь? Он много всего говорит, что нужно и что не нужно, - саркастически хмыкнула Элеонора.
- Но он говорит правду, и из-за этого я пользуюсь его длинным языком. Сплетни – это информация, а информация – это оружие. Я отказываться от оружия не собираюсь. Гильдия падет, Норка.
- Что-то не очень я в это верю, - фальшиво вздохнула девушка. – А куда ж мы потом денемся?
- Тогда уже «мы» не будет. Каждому придется идти своей дорогой. Поэтому и не надо ни к кому привязываться, больно будет расставаться!
- А к тебе?.. – еле-еле, почти про себя шепнула Элеонора. Точнее, наверное и про себя, только слишком громко.
Тимьян растерялся.
Она что, совсем с сосны рухнула? Влюбилась??? Да после всего что я ей наговорил и того, как я с ней обращался, любая нормальная девчонка уже лицо бы исцарапала и волосы повыдирала! Мазохистка какая-то…
Норка не была мазохисткой, да и Тимьяна-то не любила. То есть любила, но как старшего брата, как опекуна. Просто она боялась опять провалиться в одиночество, и просто привязалась, привыкла к нему. Вот и все, только еще она боялась выказать свою привязанность – чтобы не показаться уязвимой – вот и прозвучали тихие слови как полупризнание.
- Эээ…ну не надо все-таки… Я и так тебе на мозги вечно капать буду, даже не надейся избавиться - неловко попытался отшутиться Тимьян и внезапно в панике понял, как его слова могли восприняться.
Она вздрогнула, как пойманный зверек.
О боги! Как так получилось, что я эту чушь вслух ляпнула? И все-таки что за человек Тимьян? Он ведь не любит меня, это точно, и отношений между нами быть не может. Зачем тогда… Зачем, если тебе почти призналась(хотя и не хотела) ненужная девушка, зачем ее обнадеживать? Все-таки он хочет меня где-то использовать. Вот только где?
Молчание затягивалось до неловкости. Это понимали оба, и Норка неуклюже попыталась вывернуться, сказав с улыбкой:
- Я и не надеюсь. Мне слишком бы не хватало твоей дружеской поддержки.
Место для слова «дружеской» тщательно расчищалось, но все равно не подошло. Дружеским зато точно можно назвать объятие, которым поделился с Норкой Тимьян – из тех, которые причинят боль тому, кто любит, поскольку отрицают более сильные чувства, но которые так нужны запутавшимся и неуверенным. Юноша правильно понял ее попытку разрядить обстановку, но не понял ее настоящее отношение к себе, вот и обнял. Хотя неуверенной Норка бы себя никогда не назвала бы. Вот что запуталась она, влипла по полной – вот это да…
Жалости пришлось делить место с нежностью.

Неделя третья.
Развитие духовных навыков и изучение полумистических приемов.
Краткая характеристика: Кистеневская имеет колоссальные ресурсы для развития требуемых качеств, но их немного портит входящий в диссонанс порывистый и горячий характер, неудобно сочетающийся с ветреностью и легковерностью. Диссонанс, к счастью, практически не мешает подготовке и довольно легко вносится в рамки допустимого. Наиболее сильно в негативном смысле на подготовке отображается ее неприобщенность к вере Терновой гильдии, но адепт выразила собственное желание познакомиться и причаститься к культу Матери Малахит, собственно за счет чего и было нагнано упущенное.
Упражнения:
Развитие внутреннего стержня, развитие навыков управления стихиями, заговоры на травах, заговоры на посторонних предметах, развитие личного энергетического набора, навыки внутреннего убеждение, психотренинг, навыки управления человеческой психикой(включает манипулирование человеческими единицами, расчет возможных ходов соперника, укрепление собственной психики, блеф).

Из хроник подготовки:
Данные не подлежат разглашению ввиду индивидуальности тренировок и приказа Совета старейшин о полной независимости гильдии от каких-либо социальных органов/органов власти.

Глава пятая.
Свой выбор всегда тяготит.
Я не могу обернуться назад,
Я не знаю, что там
Меня ждет…
Норка сидела на камне у озера. Одна, без извечно маячащего рядом Тимьяна – хотелось подумать.
Как все просто казалось, когда у нее появилась цель! Но вот она почти ассассинка, и все планы рухнули песчаным замком из-за слишком явных промахов. Кто убил ее мать? Нет, не так. Кому была выгодна ее смерть?
Проблема в том, что Норка никогда в материны дела не лезла.
Завтра я изменюсь. Навсегда. Интересно, это изменит меня как-нибудь внешне?
Вообще собственная внешность ее пока с грехом пополам устраивала. Вот только с карими глазами и веснушками каштановая пушистая грива до шеи смотрелась рыжей. На самом деле так оно и было, но Норке просто не хотелось признавать себя рыжей.
Так как все-таки? Хорошо бы, фигура потоньше и погибче стала.
И в чем заключается ритуал посвящения? Лишь бы не заставили съесть какую-нибудь скользкую гадость или (брезгливую Норку аж передернуло) совершить какое-нибудь мистическое жертвоприношение. Вообще-то такие вещи в поклонении лесной Покровительнице Малахит не практиковались, но… у страха глаза велики! В душе бесновалась неясная тревога. Что будет дальше?
Я не смогу вечно жить на привязи гильдии. Куда я потом? Вот Тимьян нашел свое призвание. Хотя он ведь не говорит, что его это устраивает!
Норка вдруг разозлилась на ассассина. Говорит-то он столько же, сколько и все нормальные люди, но если бы он еще и говорил что-нибудь важное! Только на тренировках, и все. По сути, Норка ничего о нем не знала…
И все тот же вопрос: кто он? Тонкая внешность, изящные манеры – будто бы и из знатного рода, но в то же время он и нахамить может, да и грязной работой не брезгует. Хотя от брезгливости его могла и гильдия отучить.
И если я даже не знаю, кто я, как я могу что-то разгадать в нем?
А действительно: кто я? Беглянка? Фурия с жаждой мести в крови? Просто «потерялась девочка»?
Она вернулась в центр поселения и нашла Тимьяна, усердно всыпавшему по первое число какому-то новичку. Новичок был постарше самого Тимьяна лет так на пять(ну понятное дело, не каждому дано закончить программу за полгода или, уж тем более, за три недели. Только воспаленные от бессонницы глаза и мышцы, готовые порваться от перенапряжения, знали цену такой подготовке), но это никого не смущало.
- Что он натворил? – с улыбкой спросила Элеонора.
- Да ты себе представляешь, - взъярено прошипел Тимьян. – этого малого попросили почистить лошадей. А он перепутал настои мыльнянки с полынью!
- Но полынь – это вроде не смертельно, - заметила девушка. Малой с надеждой поднял на нее глаза, но она ждала ответа и на него не смотрела.
- Не смертельно-то не смертельно, да только тогда, когда она чистая, без примесей! А он взял самую маленькую склянку и для чистки шкур использовал полынь с фениксовой кровью!
- Чего? Мальчик, ты во время тренировок головой случайно не тормозил? – на всякий случай поинтересовалась Норка. – Сколько коней полегло?
- Я, слава Матери, подошел вовремя. Один умер, но пятеро лишились конечностей. Два дежурства подряд на лысом холме без экипировки! И еще десять внеплановых боев! Чего радуешься? Мало? Ну тогда еще пятнадцать суток на сборы ночных трав – и не отлынивать от стандартных тренировок! – распорядился Тимьян и повернулся к Норке. – что ты хотела?
- Да вот спросить. Сегодня же ночью посвящение? Что там должно быть?
- Норка, я и сам не знаю… Когда меня посвящали, заставили драться насмерть с другим адептом, который обучение заканчивал в одно время во мной. Жалко его. Если честно, он поддался, это все видели. Он мог увернуться от моего «духа на ладонях», но сам встал под удар. Я его, умирающего, спросил, зачем, а он мне и отвечает: «Я тут подумал – а зачем мне такая судьба? Я не смогу жить на привязи Терновой гильдии». Знаешь, ты тоже подумай.
Девушку словно молнией пронзило. Это ведь в точности ее мысли! Она столкнулась взглядом с ассассином и поняла – он об этом знает.
- Я тоже много и трудно над этим думал. Потом понял – каждый выбирает сам, но не каждый сможет жить в клетке с таким контролем. Я уже был сломан тогда несколькими смертями… Можно сказать, что посвящение ломает еще раз. Не знаю, каким оно будет для тебя, потому что сейчас из готовых адептов есть одна ты. Но подумай, подумай…
- Я все равно уже не могу отступить.
- А куда ты идешь? Почему нет дороги назад?
- Я иду вперед. Я не могу оглядываться, если не хочу быть так же сломанной, как и ты, - дерзко ответила она.
- Как хочешь. Но свою судьбу можешь решить только ты.
- Я решила ее, Тимьян. Пусть неправильно, это я знаю, но решила.
- Хорошо. Я не имею права убеждать тебя в чем-либо или обратном. Иди отдохни или еще потренируйся. Посвящение пройдет на Площади Факелов!
Уже уходящая Норка только не оборачиваясь махнула рукой, показав, что слышала его слова.
Черт, лишь бы посвящение было ей по силам! Или, в конце концов, убило бы ее! Он знал, что бывает с теми, кто не прошел его…


Площадь Факелов называлась так из-за посвящений. Это почему-то Тимьян только сейчас понял. По краю круглой площади пылали миллиарды факелов, облизывая огнями густые полночные тени и отбрасывая собственные на искаженные темнотой лица. Ассассины сгрудились также по краям, образовав ровный круг посередине – Арену Посвящений. В центре круга стояла статуя Матери Малахит, и юноша автоматически склонил голову в ее сторону. Норка опаздывала.
- Время до проведения посвящения – тридцать пять секунд! – громко объявил Осока с другого края площади.
Черт, куда она запропастилась?
Явилась!
Нора выступила из круга за десять секунд до начала ритуала.
- Кистеневская Элеонора, с данного момента твое имя – ассассин номер тысяча пятьсот сорок шесть Элеонора. Была ли ты извещена об этом.
Девушка склонила голову.
- Да.
- Ты знаешь правила и ограничения, которыми облагается каждый ассассин?
- Да.
- Ты знаешь о том, что в случае надобности гильдии потребуется твоя жизнь?
- Да.
- Готова ли ты отдать ее?
- В зависимости от проблемы и ее безвыходности.
Осока был малость ошарашен таким ответом(обычно все сразу чуть ли не мамой клялись), но решил, что такой вариант даже лучше.
- Обучил ли твой наставник тебя необходимым для выживания в гильдии навыкам?
- Да.
- Способна ли ты их продемонстрировать?
- Да.
- Ассассин №795 Тимьян, выйди на Арену для отчета о твоем адепте.
- Я здесь.
- Уверен ли ты в способностях адепта №1546?
- Да.
- Кто должен победить, а кто останется поверженным в вашей схватке насмерть?
- Элеонора будет повержена.
- Объясни.
- Наставник может дать умения и навыки, но не опыт.
- Согласен ли ты на публичный бой?
- Да, если того требует посвящение и Мать Малахит.
- Битва начата!
У Норки еще была немного ошалелая мысль «типа это значит что надо драться?», но на нее коршуном налетел Тимьян – без предупреждения и даже без обычной насмешки в глазах. Она поняла, что вместо поражения будет смерть – или победа.
Удар с правой ноги суставом в челюсть, блок правым предплечьем, ответная атака, уход назад в сальто, обманный маневр, скользящая атака по стопам(коронный удар Норки), высокий прыжок, поворот на лопатках вверх в сочетании с ударом в живот. Тимьян достал дроты.
Увернулась одним движением от летящей смерти, продолжением движения вытащила и пустила в ответ стрелы. Одна оцарапала Тимьяну плечо. Затер ладонью рану, ринулся вперед, промазал мимо шеи Норки. Норка увернулась неуклюже. Но вынырнула, обернулась точно под атаку, блокировала и парировала удар.
Начался дождь. Капли почти шипели, попадая на горячую кожу сражающихся.
Норка быстро выдыхалась.
Что это на него нашло? Он меня убить хочет? Я, конечно, понимаю, что много чего позволяла своему языку, но он вроде бы не обижался!
Резкий поворот с атакой ногой, от которого девчонка увернулась не до конца, применение заговора.
Норка разгадала замысел с фараоновой травой – знала, что ее листья с заговором одурманивают, и сразу повела ладонью перед носом, снимая порчу. Ответила серией молниеносных ударов кулаками и запястьями. Они легко парировались, но требовали внимания и реакции и поэтому изматывали.
Между ними ненадолго образовалась дистанция. Девчонка спикировала, крест-накрест перехватив щиколотками и прижав к утоптанной земле запястье Тимьяна. Он вывернулся, больно выкрутив плечо, но вырвал-таки руку. Норка неловко грохнулась, подвернув суставы в кисти и колене.
А тем временем уходить от нового удара пришлось под руку наставнику. Она артерией почувствовала опасность, но уйти не успевала. Догадалась, что ее шею сейчас пронзит клинок дрота.
Две вещи – голос Осоки и касание холодного металла.
Стоп, а почему только касание? Норка не сразу поняла смысл слов старейшины, а потом вслушалась:
- Битва кончена.
Она обернулась носом к носу с Тимьяном. Глаза того выражали полнейшее недоумение.
- Адепт Элеонора, с этого века, года, дня, часа и момента вы имеете право называться ассассином номер 1546. Подойдите к статуе.
Девушка повиновалась.
- Ключ к вашей новой расе находится у ее подножья. Прикоснитесь к земле. Если будет на то воля Матери Малахит, источник откроется ровно настолько, чтобы отдать вам необходимое для перерождения количество Каменной воды.
Каменной воды?
Она, словно по приказу чего-то сверху, возложила ладони на сыроватую податливую почву. Странно, но девушка даже не испугалась, хотя земля расступилась под ее руками, обнажив ледяной источник. Элеонора набрала Каменной воды в горсть, поднялась с колен и медленно, все еще разгоряченно дыша после боя, торжествующе большими глотками выпила обжигающую горло жидкость.
Каменная вода разлилась по венам, охладила голову, сделала ноги тяжелыми. Норка обернулась, не удержавшись от шалости, показала Тимьяну язык:
- А вот с тобой я потом поговорю по поводу того, что ты мне горло проткнуть собирался!
Суровая Терновая гильдия раскатилась по площади смехом.
Элеонора упала.
- Каменная вода подействовала, - с пониманием сказал Тимьян.
- Да, - Осока осмотрел бессознательную Норку и приказал двум ассассинам отнести ее в комнату.
- А почему все-таки ты решил ее принять?
- А ты видел ее глаза? Когда она поняла, что если проиграет, то умрет, у нее в зрачках полыхнуло пламя. – в зрачках самого Осоки проскользнули лукавые искры. – И к тому же, кто сказал, что при принятии в гильдию обязательна победа?
Тимьян оставил полувопрос без комментариев и направился в комнату – посмотреть, как очнется девушка. Осока, однако, так быстро его отпускать не собирался:
- Номер семьсот пятьдесят девятый, подойди-ка еще на минуту.
Ассассин повиновался и терпеливо дождался, пока старейшина скажет ему желаемое.
- Тимьян, вы с этой девушкой как-нибудь связаны?
- Узами наставника и адепта.
- Хороший ответ, - одобрил Осока. – Но он не оправдывает тебя. Я знаю, что ты там нахимичил с раствором и обращением. Пока я оставлю это – но учти, что буду лично за тобой наблюдать.
Тимьян судорожно кивнул. Черт, как же он мог догадаться? Как теперь выпутаться? И уже когда юноша подходил к корпусам, его пронзила еще одна непрошеная мысль:
Если это противоречит законам гильдии, то какого лешего Осока решил это дело «пока оставить»? Зачем?



Спать было больно. Сквозь сжатые веки словно просачивался едкий и дымный огонь, что само по себе было малоприятно, а еще и кожа чертовски саднила. Норка ворочалась, стонала во сне, плакала через закрытые глаза, но проснуться ей что-то не давало. Пару раз ненадолго приносил облегчение спасительный холод на лбу, но! – ненадолго. Она попыталась задать себе установку «это просто надо пережить, перетерпеть», но жизнь казалась погруженной в котлы ада. Наконец, не в силах больше это терпеть, она проснулась, словно задыхаясь вынырнула из жарких глубин сна. Все тело ныло от боли, как если бы на нее натравили сотню драчливых злых молодцев. Оглянулась – комната. Только не ее, а Тимьянова, и лежала она сейчас на его циновке и под шкурой.
- Привет, - кивнула она самому ассассину.
Тот, как оказалось, не просто задумался, а сидя спал в углу. Услышал ее голос и сразу встрепенулся, как разбуженная птица.
- А, очнулась? Извини, все ждал, пока ты придешь в себя, но не дождался, - виновато улыбнулся он. – Что с тобой случилось? Обычно каменная вода влияет так же, но ее преобразующий сон не несет сновидений.
- А как влияет? А что касается сна… Я тоже толком ничего не помню, только тошно очень было и больно.
- Ну переболело хоть? Посмотри в зеркало. Только не удивляйся, у каждого что-то свое появляется.
Норка послушалась и заглянула в зеркальце, протянутое ей Тимьяном. Следовал сначала выдох изумления, а потом вдох восторга.
Кожа Норки чуть посветлела, глаза поярче стали, но это мелочи. От левого глаза шли изящные завитки, одновременно похожие и на колючие ветки терновника, и мягкие, изогнутые побеги плюща. Черты лица заострились и утончились, тоньше и длиннее, изящнее стали кисти рук. Девушка чуть подвинула маленькое зеркало и еле сдержала разочарованный стон: волосы тоже стали ярче, но не каштановыми, а огненно-рыжими.
- Хороша, хороша, - усмехнулся Тимьян. – Проверять улучшение навыков нам сейчас некогда, и так остальные пары выступили на годовую проверку два часа назад. Да, кстати…
- Подожди, - любопытный взгляд. – Ты говоришь, что-то свое? А у кого что? Просто интересно.
- Ну… У меня прядь, сама видишь. У Русого на ключице появилась татуировка в форме цветка папоротника, у Выха глаза были серые, а потом ты видела – аж до бирюзы голубые, у Мстислава лицо на кошачью морду стало…
- Ну да, Мстиславу не повезло, - хмыкнула Норка. – ни о каком инкогнито и речи быть не может при кошачьих усах, ушах и подушечках на ладонях с когтями. Бедняга, только на растворы-фантомы уповать и приходится. Так что ты хотел сказать?
- Спасибо, что дала слово и перестала перебивать, - язвительно сказал Тимьян. – Так вот. Нам надо торопиться. Поэтому я отдам тебе ритуальный нож, что обычно делается на обращении, но невозможно сейчас из-за нехватки времени.
- Ясно. А какой он?
- Да вот. Держи, он скоро тебе понадобится.
Холодный металл остро блеснул. Рукоять была очень сложной, но удобно лежала в ладони – не даром лучшие кузнецы гильдии получают свой хлеб. Она изображала девушку-энджели с изящно покоящимися на груди руками и сложенными крыльями. Платье, волосы – дерево, а перья и кожа – серебро.
- Красотища-то какая, - изумленно выдохнула Норка. Тимьян молча улыбался, а потом все-таки прокомментировал:
- Вообще обычно рукоять изображает цветы или животных, но перед твоим появлением в гильдии мастер решил почему-то сделать именно такой клинок. Так что ты получилась исключением в нескольких отношениях. Ну да хватит разговоров, давай собирайся. И заодно вспомни, что я тебя учил брать с собой, чтобы остаться без лишнего! И через полчаса выходим!



Глава шестая.
Выехали торопливо. Утро было муторное, мутное, но настроение не портило. Едкие Норкины шутки, к счастью, тоже. Девушка не по-женски крыла отборным эльфийским матом туман, тропинку, еле заметную в густой траве вперемешку с грязью, своего упрямого жеребца и всех, кто хоть раз помешал ей в жизни. Тимьяну, дело понятное, досталась не последняя роль.
- Не думал, что еще хоть кто-то знает этот язык, - отсмеявшись, заметил он.
- Этот? Да его бабушка называла эльфийским, - нервно, но зато не сварливо хмыкнула Элеонора. – Глупые сказки!
- Ну почему же? Говорят, что первый ассассин был полукровкой.
- Врут, - авторитетно заявила Норка. Тимьяна такие заявления уже давно бесить перестали и теперь уже только смешили.
- Неа. У Каира(он из старейшин, ты его пока не знаешь) после посвящения вместо прядей и узоров уши заострились. Не как у чистокровного эльфа, а как раз как у полукровки.
- Не сомневаюсь, это весьма помогло ему в карьере.
Разговор притих. Они ехали вперед, Норка просто смотрела на дорогу, Тимьян оглядывался на предмет погони или слежки. Ну и конкурентов, разумеется.
- А какое в этом году задание? – вдруг спросила Норка.
- Наконец спросила, - усмехнулся Тимьян. – будь эта оплошность до посвящения, я бы уговорил Осоку отложить его.
- Эй-эй, придержи коней! Ты уже мне не наставник, а напарник! Давай рассказывай.
- Ладно-ладно. – Тимьян покорно поднял ладони. – Нам надо в Северный Арзен. Там, говорят, нужно выкрасть какие-то документы и переправить в Тадеань. По дороге желательно заглянуть в село Кривая Осина, это под Теренгердом.
- Ты что, издеваешься - по дороге? – в глазах Норки мотыльком трепыхалось непонимание. – это же такой крюк выходит! Что там нужно? Желательно – не значит обязательно.
- В данном случае это почти одно и то же. – Тимьян озабоченно нахмурился. – Нам туда заехать посоветовал Агерда.
- Агерда? – Норка приостановила жеребца и от души, до ненатуральности долго смеялась. – он же не совсем нормальный, так сказать!
- Агерда нормальнее всех нас вместе взятых будет, - резко оборвал ее Тимьян. – если он и представляет себя на публику психом, то это ему зачем-то нужно! Ни один из его советов мне лишним не оказался, и именно поэтому мы туда поедем.
- Ладно, не кипятись. Но это все равно безумие. Мы же должны успеть быстрее всех!
- Если мы заполучим бумаги первыми, то нам придется лишь чуть дольше обороняться от конкурентов, - возразил Тимьян.
- Если учесть, что конкурентов в четырнадцать раз больше, а игра идет на выживание, то это не так уж и мало, - Норка нервно фыркнула в подтверждение своих слов.
- Девочка моя, все четырнадцать команд – я не считаю сейчас нашу – еще и между собой перегрызутся, сделай на это поправку! Не хочу унизить, но я лучше тебя разберусь, поэтому помалкивай да смотри по сторонам внимательнее.
Норка надулась, но тем не менее портить отношения ей не хотелось, и пришлось заткнуться.
Шорохи леса пугали, и за каждой сосной чудилась черная форма с золотой вязью. Кусты путались в ногах у лошадей, ветви неприятно хлестали по лицу, ведь ассассины предпочитают нехоженые дороги. Только вот зачем тогда использовать лошадей? Еще одна неувязка. Но все равно надо молчать. Желательно, а то еще неизвестно, что все-таки у Тимьяна на уме. Кстати, на этот счет…
- Тимьян, а какого лешего ты меня угробить хотел во время посвящения?
- …? А, ты про это… Ты не бросайся тут обвинениями, для тебя же старался. Помнишь, я тебе говорил про парня, который в последний момент ценой жизни отказался от ошейника с поводком? Так вот, ему повезло. Или он сам так все рассчитал. Мне даже иногда кажется, что он для себя свою смерть давно определил.
Тем, кто не прошел посвящение, но остался в живых, все равно приходится всю жить догнивать в гильдии. Глупо надеяться, что обладающего такими знаниями отпустят на все четыре стороны. В то же время очень больно со стороны наблюдать за тем, что предназначалось тебе. Я и через это прошел. Было там сложное дело, запутанное. Получилось так, что «дух на ладонях» признали незаконным даже старейшины, и две недели я работал на конюшнях. И портные, и повара – все, кто в гильдии не является ассассином, не прошли посвящение.
- Почему же столько людей продолжают стремиться в гильдию, если здесь за неделю больше проблем, чем выпадает на всю оставшуюся жизнь простому горожанину? – задала Норка давно мучивший ее вопрос. Хоть и с трудом, но все равно задала.
- А ты посмотри, какого возраста все поступающие. Я-то в пятнадцать пришел, а им лет по тринадцать самым старшим от силы, желторотые юнцы. Большинство из них бежало из дома – ни одни родители в здравом уме не отпустят своего ребенка в гильдию. Кто-то не смог вынести чьей-то смерти, кто-то хотел уйти от домашних неприятностей, а почти все еще и наслушались россказней о неуловимых рыцарях ночи, неподражаемых живущих в тени ворах – а на самом деле марионетках-убийцах. Ты ведь тоже слышала от кого-нибудь, от бабушки там или дворовой ребятни, подобные рассказы, так ведь?
А есть еще «великие мстители», которых кто-то обидел, они хотят потом грозно вернуться – но не могут. Слишком крепка узда гильдии.
Норка густо, до чуть заостренных после посвящения ушей, покраснела. Надо ли говорить, что Тимьян сейчас слово в слово повторил ее надежды?
- Да-да, ты прекрасно поняла, о ком я.
- Да что обо мне? Я уже говорила, пусть неправильный, но это мой выбор! Сам-то зачем сюда пришел? Расскажи.
- Сюда – из-за годовой проверки, - хмыкнул Тимьян. – а в гильдию… Скажем так, мне некуда было деваться.
И чихнул, упрямец, показывая: тема закрыта.
Норка закатила глаза и уже привычно на все эти недомолвки плюнула. Зря – все прослушала. А Тимьян-то топот услышал. Или заметил? И, уже на скаку крикнув «Давай за мной, быстрее!», рванул в самую чащу.
Проклятье!
Норка еле поспевала.
А если этот жеребец сейчас заржет?
Присмотрелась и поняла, почему Тимьян несется, почти лежа на лошадиной шее – одной рукой натянул поводья, притягивая морду к груди, а предплечьем не позволяет опустить голову, поддерживает. И лошадь смотрит куда надо, и челюсти у нее зажаты.
Быстрее, быстрее, быстрее! Чуть не ломая ноги, срывая клочья шерсти встречными неприветливыми ветвями, только быстрее! Пролетевшая мимо гибкая ива до крови исхлестала ассассинов по щекам, но не остановила. От потери крови не умрут. Шиповник попытался отнять у Норки ее ритуальный кинжал, но она отмахнулась от жадных колючек и прижала рукоять-энджели к груди, только бы не потерять. Тимьян чуть не оставил травяные запасы в седельной сумке на кусте дикой малины. Воздух бил собственными же волосами по щекам и заставлял отплевываться от тонких надоедливых прядей, резкими ударами увлажнял глаза.
Тимьян вдыхал, только когда видел знакомые приметы на местности, а так не дышал. Так всегда во время погони – почему-то адреналин парализует легкие.

Но погони не было. Серый Норкин жеребец чуть не налетел Тимьянову вороную кобылу. Умудрились-таки ничего не потерять.
- Мечники, - выдохнул Тимьян на немой вопрос девушки. – Пятеро или чуть больше.
- Пятеро?! Что ж мы не дали бой? Можно же было потом от них узнать что-нибудь полезное!
- Успокойся! Кинжалом противостоять мечу – чистой воды безумие!
- Зачем кинжалом? У меня два тонких меча в котомке.
- Я же говорил тебе не брать лишнего! А мечом ведь гильдия не обучает владеть.
- И ты фехтовать не умеешь? – ужаснулась Норка. Она сидела на камнях и обрезком ткани вытирала кровоточащие порезы от сучков, колючек и прочих веток.
- Ну да. А зачем? Мне вполне хватает мелкого оружия и заговоров с настоями, - пожал плечами Тимьян.
В глазах Норки плеснулась злорадная ухмылка.
- Нет уж, так просто ты теперь не отделаешься!!! Буду тебя учить!
- Отстань, - отмахнулся юноша. – Без тебя тошно. Нам еще недели три ехать, и надо будет потом раздобыть еды… Или лучше доставать провизию по мере необходимости, как думаешь?
- Не отвязывайся, потом с едой решим! Давай, наизготовку!
Тимьян посмотрел на нее страдающим и в то же время жалеющим взглядом. И все-таки встал.
- Да не так же. Смотри: меч держишь в правой руке!
- А как тогда во время боя доставать склянки? – удивился он.
- Сначала так научись, потом придумаешь. Думаю, лучше будет по парной технике…Доставай кинжал.
Молниеносно выхватила свой, перехватила рукоять меча.
- А теперь защищайся!
Она налетела, Тимьян попытался парировать, но только косо отвел удар, удержавшись на ногах только благодаря ассассинскому равновесию. Финт повторился несколько раз, но к успехам кроме ссадины от рукояти на щеке у Норки и нескольких порезов на руках не привел.
- Нет, так дело не пойдет, - задумчиво пробормотала Норка. – Что бы такое придумать?
Ее взгляд беспорядочно заскользил по окрестностям в поисках ответа, так что Тимьян даже испугался за психическое здоровье девушки.
- Что придумать, что придумать…Точно! Тимьян, танцевать умеешь?
- …??? Танцевать??? Нет, конечно! А зачем мне это? – пораженно воскликнул Тимьян.
- Представь, что это танец. Расслабься, убери клинки как опасность из сознания, - серьезно и вдумчиво посоветовала Норка. – Даже опаздывая, уходи от удара таким движением, будто так оно и надо. Попробуй!
Тимьян вздохнул, но покорно встал в исходную позицию. Перехватил рукоять и пошел в атаку. Норка ждала первого удара и легко его парировала кинжалом.
- Активнее пользуйся коротким клинком, им удобно отводить удар, открывая противника для собственной атаки.
В этот раз вышло чуть лучше, это даже немного напоминало танец. Тимьян ухитрился-таки довольно изящно парировать несколько Норкиных атак, но от следующей просто ушел в колесо, отбросив меч и по рукоять вогнав кинжал в землю.
- Эй, так дальше дело не пойдет! – Норка оглянулась, чтобы найти глазами меч, и удивленно присвистнула: он торчал из елового ствола.
- Норка, оно дальше вообще не пойдет. Ну не мое это оружие. Конечно, все равно заманчиво научиться еще и на мечах драться, но для этого нужно время. Днем, а иногда и ночью, нам придется мчаться во весь дух в Арзен, а ведь еще требуется отдых, иначе мы будем не в состоянии дать отпор соперникам. У нас нет прав на такую роскошь.
- Тимьян, а по каким принципам отбирают команды после проверки? – прервала этот монолог Норка.
- Ну… Наши действия ведь видят. Отслеживают, так сказать. А потом уже будут решать, кто прошел, а кого выгоднее убрать.
- Но ведь если мы будем заезжать в Теренгерд, то это заметят и нас отчислят как неспособных к перевозке документов!
Тимьян сорвался – видать, накипело на душе:
- Да знаю я! Думаешь, сам не догадался, безмозглый такой?
- Тихо, тихо. Чего ты расшумелся?
Голос ассассина все еще отражался эхом от почти голых осин и мягко, по одному звуку, оседал на прошлогоднюю ржавую хвою.
- Прости. Просто…просто я сам очень долго об этом думал. Но если уж Агерда, мой старый друг, напрямую советует мне отказаться от прохождения проверки, то в Кривой Осине находится что-то крайне важное. Я не могу выбрать, потому что я не знаю, что там. Есть информация, которую вообще лучше не получать.
- Я знаю, Тимьян. – Норка подвела своего коня поближе к его кобыле и успокаивающе положила руку юноше на плечо. – Не беспокойся, как-нибудь да выпутаемся. А не выпутаемся…ну что поделаешь! Тогда уже будет все равно.
- «Мертвых не судят, судят мертвые»? – усмехнулся Тимьян.
- Угу, прямо по цитате из «Хартий лесной Покровительницы»! – засмеялась Норка. – Ну что ты нос повесил?
- Не знаю, что дальше будет. Печенкой чую, что-то не то.
- Ну а ты это изменить можешь?
- Да, - неожиданно резко отозвался Тимьян.
- Вот и меняй тогда, нечего выражением физиономии погоду тут портить! – огрызнулась девчонка. И добилась-таки своего – Тимьян не выдержал и рассмеялся. Она тоже расхохоталась…
- Тихо, - оборвал ее напарник. Норка стрельнула в него вопросительным взглядом, но тут и сама услышала то, до чего ее нетренированный слух не мог пробиться раньше – тихий, почти неслышный шорох, какой обычно раздается при трении мягкой кожи сапог об траву. А вслед за шорохом и знакомые голоса.
- Ну хоть карту ты не забыл? Мы и так чуть ли не заблудились, узнает кто – насмешками со свету сживут.
- Слав, а ты меньше о насмешках и больше о деле думай, - сварливо отозвался второй голосом Шатуна. Этого мрачного и всегда недовольного ассассина Норка почти не знала – он еще по принятии заявил, что «бабам в гильдии не место».
Сам баба! Я через годик раза в три лучше стану!
Тимьян показал глазами, что тоже их узнал и что надо смываться, если не требуется пока еще трупов. Норка кивнула, но было поздно.
- Оба-на! Какие люди!
- Не так чтобы давно не виделись, Мстислав, - сдержанно ответил Тимьян. В воздухе повис запах предстоящего боя.
- Слав, а нам нужны конкуренты? – с ленцой протянул Шатун.
- Вот что, ребятки, - решительно заявила Норка, не дожидаясь однозначно ясного ответа Мстислава. – Кончайте свою показуху!
- Пригнись лучше, дурочка! – крикнул Тимьян. Норка еле успела последовать его совету, и вытащенная Шатуном из сапога стрела только царапнула ее по затылку. Сам ассассин еле успел прыжком увернуться от летящего Тимьянова кинжала.
Шатун недобро улыбнулся.
- Будем драться?
- А были варианты? – дерзко поинтересовался Тимьян.
- Значит, будем! – подытожил Мстислав.
Он достался на Тимьянову долю, а Шатун, в свою очередь, Норке. Оба поняли логику такого распределения: сначала более способный Шатун «уговорит» более хрупкую Норку, а потом (Мстислав пока протянет время) они вместе займутся Тимьяном.
- Тимьян, Тени На Воде! – выкрикнула девчонка, но ассассин мотнул головой.
- Не пойдет, они тоже из гильдии и знают эти фокусы!
- Тимьян, не дури, наши Тени на воде!
- Норка, не выйдет.
- Почему?
- Потом объясню. К спине!
Норка поняла, о чем он говорит. Выигрышная, по сути, позиция – двое стоят спиной к спине, прикрывая друг другу тылы, или, как ее в гильдии называют, «слепую зону». Увы, Шатун и его напарник тоже поняли эту идею, но хотя бы удалось смягчить распределение – Шатун Тимьяну, Норке Мстислава. Девушка впервые ввязалась в серьезный бой, хоть и тренировки почти не отличались.
Так. Построение боя.
Первое. Раскусить противника.
Мстислав берет не гибкостью и не силой, он берет измором. Мне уже удалось оцарапать его раза три клинком, но думаю, что он тренировался на выдерживание боли. Однако силен и ловок, хоть и не это его козыри.
Она резко обернулась, придавая боковому удару с правой ноги дополнительную силу вращения. Мстислав отвел удар предплечьем и попытался достать чуть открывшуюся после атаки девчонку. Норка резко ушла вбок, так что кулак прошелся вскользь по ребрам. Больно, конечно; ну а когда не больно, что делать, надо терпеть. Черт! И надо бы глянуть, как дела у Тимьяна, а боязно оторвать взгляд от противника. Перестанешь следить за движениями, и он тут же превратится в град острых и тяжелых предметов, и даже без всякой магии. Норка плесканула ему в лицо полынного дыма с соком борщевика.
Ага, шипишь?! Нашелся тут удав, забери его холера!
Девушка с трудом сдержала тошноту в горле, глядя на покрывающиеся отвратительными язвами и волдырями щеку и подбородок парня. Как бы то ни было, красавчиком он уже никогда не будет. Шерсть Мстислава оползала, обнажая воспаленную и местами проеденную кожу.
Неприятно, мягко говоря.
На вторую и третью стадии построения схватки времени не было. Верно Тимьян говорил – теория, учишь ради факта знаний. А так толку-то от нее… Никакого толку.
Тем более что когда Норка вспоминала вторую стадию и пыталась ее провернуть, Мстислав совсем неизящно и как-то даже не по-джентельменски поставил ей подножку. Она плюхнулась на жесткий и корявый корень, отбив себе всю поясницу до набухших в глазах слез.
Да шут с ней, с поясницей! На горизонте угрюмо маячил Мстислав, явно не с добрыми намерениями достающий кинжал. Норка отчаянно завизжала, как и обычно визжат девчонки (только, что странно, не ее породы), и со всей силы(сказать бы «дури», но все-таки жалко ее немного) пнула Мстислава носком сапога как раз туда, куда он меньше всего ожидал. Да-да, в самое больное место. Искалеченная морда скривилась, совсем как у кошки, которой предложили несвежее молоко. Единственное, что было совсем некстати, это кинжал. Раздолбай несчастный! Учили же в гильдии в любой ситуации не выпускать оружие! А этот выронил.
Прямо на Норку.
Не страшно даже совсем, только спокойно. И грустно немножко. Ну что ж так нелепо-то, а? Вот умереть бы красиво, в настоящем бою, а не первой драке.
Мстислав почему-то дернулся, а кинжал зазвенел. Ускорился так, что его уже не видно, хоть время и протянулось на сотые, на тысячные доли секунд… как-то слишком уж протянулось. Ну ладно, Мстислав оседает, и пусть себе оседает, а где кинжал? И почему звенел…
Время вернулось. Норка поняла, что Мстислав мертв. Где-то сбоку Тимьян, с трудом высунувшись из-под грохнувшегося на него тяжеленного Шатуна(вслед за которым не так давно отправился Мстислав), вяленько махнул рукой и ухмыльнулся:
- А ты уж думала, что я про тебя забуду, верно?
Норка не справилась с запоздало подступившими к горлу слезами и, чтобы не расплакаться, ограничилась болезненно-благодарным кивком. Потом все-таки расплакалась. Тимьян наконец отвалил мертвого Шатуна в сторону и подковылял к девушке. Это ведь только Норка отделалась несколькими царапинами и отбитой поясницей, ему досталось куда побольше – пробитое плечо, рана в коленный сустав и ошпаренная ключица. Элеонора разлепила мокрые ресницы и прохлюпала:
- Как тебе досталось-то, бедняга… А я… Только языком трепать! Опозорилась на всю катушку!
Ассассин на самом деле удивился.
- Ты чего? Это ведь первый бой, большинство вообще о нем предпочитает не вспоминать. А ты еще и сориентировалась быстро так. Я ведь, кстати, промазал одним дротом – тем, который рассчитывался на Мстислава. Если бы ты его так не треснула со всей ду… со всей силы, он бы мимо пролетел.
- Да ладно тебе… - хмыкнула Норка, но успокоилась. – Давай помогу подлечиться. А за «со всей дури» потом ответишь! Как тебя сильно…
- Успокойся. Уж куда хуже бывало.
Колено Тимьян перевязал быстро, там неглубокая рана была, со сквозной на плече повозиться пришлось вместе(сначала надо было проложить ее внутри травами, чтобы убрать возможное отравление и не допустить заражения, Тимьян скрипел от боли и ругал плохими словами Шатуна, потом уже только можно было затянуть тряпкой. Затягивать тоже было больно, но что уж тут поделаешь), а к ключице почему-то Тимьян Норку близко не подпустил, сам изворачивался, хоть и чуть не растянул себе все мышцы. Правда, сложнее было оттащить Норку, чувствующую себя виноватой – еще бы, Тимьян со своим-то опытом весь израненный, а ей даже лечиться не надо.
- Как ты, жив? – с участием спросила девушка. – Сможешь ехать?
- Если бы не был жив, не отвечал бы, а если бы не мог, то что бы это изменило? – огрызнулся Тимьян, уже порядком уставший от этой «заботы». – Поехали быстрей, и так большая задержка.
Ну что тут можно сказать? Не повезло, и точка. Пока они возились с Шатуном и Мстиславом, а после и со всеми травмами, лошадей с припасами и след простыл. А когда их было привязывать?
- Норка, это все нам не оправдания. – Тимьян привалился к сосне. – Да что ж такая черная полоса начинается? Сначала ты как снег на голову свалилась, потом мы выходим с опозданием, причем выходить заставляют в парную, а потом еще и через пять минут на нас нападают, и тут же лошади сбегают! Ну как это понимать?!
Норку очень больно царапнуло то, что ее саму Тимьян отнес к черной полосе, но она никому и никогда, даже самой себе не призналась бы в этом. Она навесила на лицо обычную безразличную маску – в подобных случаях работает безотказно. Тимьян рассеянно скользнул глазами по ее лицу и тут же вернул взгляд обратно.
- Я тебя обидел? Извини. Но я не говорил, что к черной полосе относишься ты сама. Я говорил про твое появление.
Норка удивилась, но не подала виду. Ей по-женски захотелось отомстить.
- Да? А к какой полосе тогда я отношусь?
Тимьян замялся. Еще бы.
- Ну… скажем так, ближе к черной, но не черная.
- Ну спасибо тебе за добрые слова, - надулась девушка. - как что ни спросишь, сразу что-нибудь ласковое услышишь

Сочинение на тему нового мира

Зачем людям новый мир? Чтобы отречься от него? Чтобы убить того, кто не только говорил о его создании, но и применял все возможности, чтобы дать его людям? И…и все по кругу?
Зачем лгать, что все в порядке? Чтобы поверить в это? Чтобы успокоить совесть? Чтобы пройти мимо боли и не увидеть ее? И…и снова лгать?
Зачем жертвовать собой для тех, кто хочет твоей смерти? Ради собственной гордыни? Для того, чтобы назвать себя «богом нового мира»? Для того, чтобы понять, что у смерти свои планы и она слишком сильна, чтобы подчиниться…
Куда я иду? Куда идут все? Это не рай. Рай существует? Но будто бы и не ад… Ад существует.
Зачем нужна боль?
Зачем нужна смерть?
Только ли чтобы развеять чью-то скуку?
Жертвовать собой ради гордыни…Не гордыни. Не хвастовства и не честолюбия – у смерти свои планы. У ее Тетради, как выяснилось, тоже.
Человек, который лишился всего – работы, отдыха, семьи, повседневности – всего, что есть у обычных людей. Не лишился. Отрекся. Ради кого? Чего? Вопросы по кругу… Он счастлив? Наверное, скорее да…
А чего он достиг? Он избежал рутины. Избежал конвейера, который прожигает всю жизнь, от самого рождения и до конца, конвейера, который делает людей похожими друг на друга.
Цена? Жизнь.
Цель? Счастье.
Но не свое, своего у него быть не могло…

вот бы мне тетрадь смерти!!!!со звёздочкой тебя)...почащще заходи!!!

Тааа!!Хачу тетрадку...!!Так...для некоторых людей ^__^

ееее......наконец- то прода твоего рассказа. супер супер супер. буду ждать дальше