итак, фанфик... (не мой)

*и естессно мой любимый пейринг xDD*

Канкуро возвращается домой поздно. Неслышно скидывает с плеч Карасу. В комнате младшего тускло горит свет. Канкуро грустно усмехается, вспоминая прощальный поцелуй Тэмари. Щека до сих пор хранит тепло её губ. Он проходит в комнату Гаары и видит, что весь пол усыпан цветными карандашами, кисточками; заставлен тюбиками с краской. Канкуро улыбается, вспоминая, как в детстве Гаара любил рисовать. Вспоминает его губы, вечно измазанные краской. Его крошечные, прозрачные пальчики в чернилах и сангине… Гаара, заметив брата, что-то поспешно прячет за спину.
- Доброй ночи. – В душе у Канкуро умиротворение. От приглушённого света, от тепла летней ночи… Канкуро гасит в себе порыв обнять Гаару, прижать к себе.… Гасит уже на протяжении многих лет. Ставит их отношение в рамки отстранённо-дружелюбных.
Гаара поднимает на брата глаза, глаза цвета зимнего неба. Он по-прежнему держит что-то за спиной, выражая скрытое неудовольствие неожиданным приходом Канкуро. Канкуро чувствует себя лишним и оттого виноватым. Он привык к этому.
- Прости, я помешал… спокойной ночи, Гаара…
- Хорошего сна, - слышит Канкуро вежливый ответ Гаары.


«Я люблю своего брата…»
«Я люблю своего брата, и это привело к тому, что я женился на своей сестре»…


Канкуро долго не может заснуть. Ему мерещиться Тэмари, с глазами Гаары. С глазами, в которых Канкуро тонул и захлёбывался всю свою жизнь. Канкуро совестно. Тэмари и вправду его любит. А он же любит только её глаза. Только глаза, божественно удлинённые, зимние, вечные. Глаза не Тэмари, глаза Гаары на лице Тэмари. Канкуро засыпает…


«Я люблю своего брата, и это привело к тому, что я женился на своей сестре»…
«Я люблю своего брата…»


Гаара бесцельно возит кисточкой по бархату кожи. Прикусывает её кончик, с раздражением бросает в банку с водой. Подходит к окну, облокачивается о подоконник.… Если высунуть голову в прохладу летней ночи, то можно увидеть окно Канкуро. Можно представить, как он сладко посапывает, сбив одеяло в ком и обняв его руками. Можно представить, как Канкуро смеётся. Можно немного помечтать, что Канкуро смеётся только для него. Что его мягкие руки обнимают во сне Гаару… Можно робко позавидовать Карасу. Можно захотеть поменяться с Карасу местами… Гаара по детски улыбается своим мыслям.
В этом доме сейчас темно и тихо. Гаара на цыпочках пробирается в комнату брата. Какое-то время молча смотрит на него, спящего. Неосознанно поправляет складки простыни. Робко касается непослушных локонов.
- Предатель, - Гаара горько процеживает слово сквозь зубы, разворачивается и неслышно покидает комнату.


«Нет сил держать это в себе».
«Нет сил держать это в себе».



- Канкуро. Канкуро, проснись. Нам нужно поговорить.
Канкуро открывает глаза и с минуту непонимающе смотрит на Гаару. Никогда раньше Гаара не появлялся в его комнате. Никогда раньше брат не будил его. Гаара молча протягивает брату зелёную коробку:
- Это тебе… вам… с Тэмари.
Канкуро принимает её и ставит на пол.
- Что-то случилось? – голос Канкуро хриплый со сна. Он приподнимается на постели, опираясь на локоть.
- Канкуро. Ты меня любишь? – как всегда прямолинейно. Ладони Гаары покрываются холодной испариной. Все его мысли и страхи, все его кошмары бессонных ночей.
«Ну скажи «да», скажи мне «да»»…
- А? Ну конечно люблю, дурашка… - Канкуро вполне правдоподобно и жизнерадостно улыбается.
«Я люблю, люблю, люблю тебя»…
Канкуро протягивает руку, что бы потрепать брата по огненной шевелюре, но Гаара уворачивается. Закрывает глаза. Глубоко-глубоко вздыхает.
- Канкуро, я – гей. – Голос Гаары по-прежнему тих и бесстрастен, только щёки мучительно порозовели и усталые глаза смотрят с мольбой и ожиданием упрёков.
В первый момент Канкуро отшатывается, но поспешно берёт себя в руки. Он не верит. Он не может поверить.
Звон, звон, звон в голове. Сердце сжимается радостно и трепетно. Дурацкая шутка? Кто угодно, только не Гаара.
- А… а ты уверен?..
Глупый вопрос. Тонкие, изящные руки Гаары привычно складываются на груди. Руки ограждают его от брата.
- Да.
- А… а ты ведь вроде…
- Я не крашусь только потому, что не хочу выглядеть старой девой. Может, ты всё-таки откроешь коробку?
Канкуро переводит внимательный взгляд с Гаары на стоящую перед ним коробку. Зелёную, обтянутую папиросной бумагой. Несмело протягивает руку и приподнимает крышку: после столь смелого заявления Гаары внутри может оказаться всё что угодно – от комплекта эротиШного белья, до песчаной бомбы. Внутри лежат две самодельно расписанные тарелочки и сшитые куклы – Канкуро и Тэмари. Свадебный подарок брата. Неумелые, беззащитные, с расходящимися швами, но так старательно и кропотливо сделанные. Так умеет только Гаара. Бессонными ночами просиживая с иголкой и ниткой. Канкуро перевёл взгляд на исколотые пальцы брата и у него сжалось сердце.
- Гаара…
- Это не всё. – Гаара запускает ладонь в коробку и, с самого дна, извлекает ещё одну, совсем крошечную. Канкуро её сразу не заметил. Гаара с мучительным вздохом, как бы нехотя, подцепляет крышку ногтями и открывает. Внутри, среди многочисленных ярких бусинок со сбитой эмалью; среди искрошенных засушенных листиков и прочего цветного мусора стоит мутная баночка с песком. Песок тоже перемешан с мелкими камушками и веточками…
- Это, - Гаара вздыхает, - это песок из моего сердца. Ещё никто не видел, что у меня внутри.
Гаара издаёт звук, похожий одновременно на всхлип и истеричный смешок и выбегает из комнаты.


«Неужели я это сделал»?
«Неужели он это сделал»?


Близится полдень. Канкуро по прежнему сидит на краю кровати, пересыпая из ладони в ладонь золотистую струйку песка. Пересыпая сердце Гаары. Подставляя его сердце косым лучам, падающим в окно. Песок искриться. Пусть сердце Гаары оттает…


Гаара прижимается к холодной стене горячим лбом, стискивает свои плечи руками. Ну вот. Он сказал. Как бы на это не отреагировал Канкуро – он всё сказал. Сказал, потому что слишком долго держал в себе. Сказал слишком поздно – теперь его слова, наверняка, бессмысленны. Муж, жена, и их младший брат. Дурак ты, Гаара, сам виноват. Виноват ты сам и твоя дурацкая спесь. Твои сомнения виноваты и гордость.
«Но может быть, может быть»…
Гаара чувствует прикосновение. Стремительно оборачивается, ещё ни во что не веря. Нет, не Канкуро, но Карасу. Карасу неловко пошатывается. Карасу запускает руку под балахон и вынимает деревянные брусочек, выточенный по форме неровного сердца. Карасу протягивает его вместе с клочком бумаги. Гаара читает неровные от волнения буквы, чувствуя, как по щекам начинают течь солёные дорожки:
«Прими и моё сердце в подарок. Оно всегда принадлежало тебе. Только я не решался его отдать»… Гаара с силой сжимает тёплое дерево в ладони. Его пульс отдаётся в дереве и Гааре кажется, что сердечко и вправду бьётся. Гаара отталкивает Карасу, который, пошатнувшись, падает на пол. Канкуро стоит сразу за дверью, плавно поводя пальцами. Управляя марионеткой. Гаара с разбегу бросается ему на шею, обнимает крепко-крепко, смеётся, не в силах сказать хоть слово. Канкуро гладит брата по голове, порывисто целует в макушку.
- Канкуро, я… я…
Гаара поднимает глаза. Три самых главных слова, которые он должен сказать первый раз в жизни. Такие чужие, такие непривычные.
Но Канкуро его опережает:
- Я люблю тебя, братец.
И Гаара послушно повторяет за ним:
- Я люблю тебя…