Мы беззаботны до дрожи в пятках,
С весенним ливнем играем в прятки,
Смешны, кудрявы и неопрятны,
Глядим рассеянно сквозь толпу.
Мы души мятые вынимаем,
Они босые идут по маю,
Смотри, сейчас я твою поймаю,
Тогда она обратится в пух.

Ведь, как обычно, я все придумал.
Ты просто пыль, ну а я - придурок,
Который верит в твои "приду, мол"
И мнет бумагу, хлебая чай.
Ты октябрем вдруг весной приходишь,
Всегда одета не по погоде
И даже, если я не свободен,
Тебе плевать: "Ну, я здесь, встречай",

И, если я далеко, "Ребята, -
Кричу всем нужным-ненужным рядом, -
Ведь вы же справитесь без меня там?"
И снова - к мутным своим словам.
Слегка небрежно их собираю
И слышу сердцем: они играют,
Со мной играют и ближе к краю
Пододвигают, чтоб рисовал.

И вас так много (не только ты же).
Не только шепчете что-то с книжек.
Вон тот, дурак и подлец, но рыжий,
Вон тот, смешон и нелеп, но мил.
Они приходят лучом рассветным,
Нетерпеливо сплетают ленты
И, если шляются долго где-то,
То я, как будто, теряю мир.

Такие есть, говорят, у многих,
Такие мы в голове у Бога.
Он обижается, смотрит строго:
Ну вот, опять, мол, мешают жить,
Опять, мол, что-то там просят, ноют
И нет бы просто болтать со мною.

Мы беззаботны. Мы здесь. Струною
Звеним внутри него. Нас кружит.