КУТУЗОВ и НАПОЛЕОН – главнокомандующие, имевшие абсолютно надёжные войска, бестрепетно бросавшиеся в пекло боя, не обращая внимания ни на количество, ни на огонь неприятеля, ни на жестокие потери. В этих условиях успех сражения или его неудача определялся только противостоянием самих полководцев - единственных участников, которые до конца, как мне представляется, понимали и определяли тактический рисунок сражения. И если при этом, имея пятикратное превосходство в численности и двукратное в артиллерии, Наполеон не сумел добиться разгрома Кутузова, а Кутузов, уступая столь существенно в численности и огневой мощи, сумел решить свою задачу - практически истребить армию противника, то, наверное, можно сказать: Кутузов выиграл, Наполеон проиграл. Это точнее, чем сказать «русские выиграли, французы проиграли». При полной беззаветности поведения войск это проигрыш или выигрыш именно командующего.
Но если Наполеон всегда вызывал восхищение и поклонение, то само имя Кутузова практически сразу оказалось задвинутым в небытие, и не только на Западе, где победителями Наполеона сразу были объявлены лишь герцог Веллингтон и Блюхер, но и в России - из-за неприязни к нему царя и вторившей ему завистливой дворцовой камарильи.
Много неверных и порой лживых объяснений гибели Великой Армии появилось на Западе (и, прежде всего, во Франции) практически сразу после войны. На некоторые из них успел ответить и сам Наполеон, когда находился в ссылке; правда, в это время его уже никто не слушал. В последние годы эта ложь, основанная в том числе, возможно, на изучении войны 1812 г. по иностранным источникам, как по команде стала пропагандироваться и в наших СМИ. Утверждается, что «русские проиграли Бородинское сражение» (и даже - «КОНЕЧНО, проиграли сражение»), что у Наполеона в Бородинском сражении было всего 120 – 130 тыс. войск, что Кутузов не выиграл у Наполеона ни одного сражения и т.д. Всех утверждений, незадачливые авторы которых - журналисты и прочие гуманитарии, в своей профессиональной деятельности не умеющие воспользоваться даже простейшей арифметикой, не будем и повторять. Однако наиболее существенные искажения – необходимо опровергнуть, и начать стоит, по-видимому, с вопроса о численности обеих армий.
Действительно, всего в Россию Наполеон ввел 620 тыс. войск, из которых 100 тысяч были отряжены на петербургское и киевское направления и гарнизонную службу. Дополнительно к войскам Наполеона присоединились еще 20 тысяч, сформированных литовцами на занятых французами территориях в расчете на то, что в благодарность Наполеон отменит крепостное право. (Забегая вперед, надо сказать, что их ожидания не оправдались: Наполеон, не желая лишаться поддержки поляков, которые в этой местности были помещиками, не только не отменил крепостное право, но и направлял войска для пресечения стихийных выступлений литовцев против помещиков).
В то же время - согласно утверждению некоторых источников - на московском направлении в Вязьме, где Наполеон проводил смотр своей армии, и где определилась ее численность перед Бородинским сражением, оставалось всего лишь 120 – 130 тысяч.
Следовательно, на пути от места форсирования Немана до Вязьмы, протяженность которого «по прямой» составляет 700 км, французская армия потеряла и от стычек с русским арьергардом и по болезни
((620 + 20) - 100 - 130) тыс. = 410 тыс.

Это значит, что за каждый километр продвижения вглубь русской территории армия Наполеона теряла почти 600 человек:
410 тыс./ 700 км = 586 чел./км

Если точно так же посчитать, во что обходилось русской армии отступление на 1 км, то, учитывая, что гарнизоны городов вливались в армию, получим на московском направлении (численность армии у Немана, находящегося в 800-ах километрах от Бородина, – 180 тыс., пополнение от городских гарнизонов – 50 тыс., численность перед Бородинским сражением – 96 тыс.):

(180 + 50 - 96) тыс./ 800 км = 168 чел./ км

Если верить этим данным, то получается, что и без всякого генерального сражения французская армия либо вообще не дошла бы до Москвы (до нее ещё 200 км.), либо перед десятитысячной армией (130000 – (200х600)) во главе с императором на белом коне стояла бы почти восьмидесятитысячная кадровая русская армия! В таком случае исход сражения очевиден, и не нужны были бы никакие ополчения, и, возможно, не потребовалась бы и смена командующего.
Итак, 120 –130 тысяч – вздор. А откуда же взялись эти цифры? Академик Тарле в своих работах о вторжении Наполеона писал, что перед Бородинским сражением император проводил в Вязьме смотр НАХОДИВШИМСЯ ТАМ войскам, но на это уточнение СМИ, о которых я упомянул, не хотят обращать внимание. Как говорит М.Жванецкий: «тщательнéе надо», господа журналисты!
Как же в действительности обстояло дело? Но об этом – в следующий раз...
[700x525]