Нам же не обязательно произносить это вслух. Необязательно помнить и знать голоса друг друга. Это было бы больше похоже на эхо, или на внезапную резь в грудной клетке.

Я зябну за твоими окнами. Твой балкончик занесло снегом, но я намеренно играю в несуществование, чтобы утром, раздвинув тяжёлые пыльные шторы, тебе не удалось бы узнать о моём ночном визите. Я разглядываю тебя сквозь пространства бетона и ткань. Прижимаюсь к ледяному стеклу ладонями и щекой, закрыв глаза воображаю себя ближе. Если свет фар случайного автомобиля-полуночника выхватит мой чернеющий силуэт, и ты сквозь сон увидишь фигуру за стеклом и за шторами - помни, что это лишь сон. Бесчестная и глупая игра разума. А я буду считать снежинки долетевшие до твоего карниза. Тут так холодно, но для меня это лишь знание, не чувства. Чувства глубже и нематериальнее. 

Не обязательно чувствовать твои руки. Но совершенно необходимо склониться к тебе, втянуть носом запах тебя, твоей кожи, волос, остатки парфюма. Услышать твоё безмятежное дыхание. Оледеневшими пальцами коснуться твоих волос, одеяла, твоего бытия, твоей жизни, реальности. Поставить кресло перед твоей постелью, не моргать, не дышать почти. Не шевелиться, дать собственному телу заснуть вместе с твоим. Но разум, будто сторожевой пёс, старый, сутулый. И позволять себе только ДУмать о большем, о сладком, о томном, вскрытом, обжигающем. Но только думать. 

Тяжёлое фиолетовое небо, будто вельветовое покрывало, скорбящее над заснувшими навек детьми. Будто маска, скрывающая от остальных уродство, язву. Небо, скрывающее меня от дневного света, от огненного глаза солнца. Небо, позволяющее мне быть ближе, сытнее, честнее. Я вытягиваю руку и не касаясь касаюсь тебя. Твоего лица, твоего рта, глаз. Я ближе, чем могло бы случиться. Я неосязаем, как твой сон, но так же реален и близок, видишь? Не обязательно говорить, не нужно касаться и быть в той же параллели.

Не нужно быть. И я не существую. Ведь существуй я, меня не было бы здесь, меня не было бы так близко. 

И я не существую, чтобы быть ближе. И я стою за стеклом, бетоном и шторами, за воздухом, за реальностью, временем и здравым смыслом. Снег осыпает мои плечи и голову. Снег мельтешит перед глазами, в зрачках и в самом нутре. Сквозь черноту ночи и отсутствие, искрящимся роем к пылающим лампово-жёлтым теплом Окнам, к вспыхивающим и гаснущим квадратам, назло ветру, законам физики, назло материям и желаниям. Я сижу на твоём карнизе, сжав костлявыми пальцами сигаретный фильтр. И стараюсь не отклониться назад, в высоту. 

И я смотрю. И плотные шторы не спрячут тебя от меня. Ничто не спрячет. И нам ведь не обязательно произносить это вслух...