ЧАСТЬ ВТОРАЯ



Пролог



- Боги, когда же закончится все это? - спросил Марк Ллер, с ненавистью глядя на свой окровавленный меч. Совсем недавно он убил этим оружием семерых человек. Ллер был простым солдатом, воевавшим за Коалицию справедливости.
- Тебя что-то не устраивает, дуралей? - весело спросил Джим Гарднер, бородатый толстяк. - Нас отправили сюда удерживать позицию, так что давай не будет вплетать в это дело богов. Тут все зависит от быстроты меча, а не от воли богов.
- Глупец ты, Гарднер, - сказал Марк Ллер совершенно беззлобно. Никакой злобы уже не осталось, она вся растерялась на поле боя.- Неужто ты не понимаешь, что все мы под богами ходим? А войну эту послали нам затем, чтобы такие как ты вновь уверовали в богов.
- Ха-ха, зря ты не стал раньше ночником, Марк, - хохотнул бородач. - Сутана тебе бы была к лицу.
Вдалеке звучали звуки барабанов и труб, призывающих кого-то к бою. В воздухе разносился запах разлагающихся тел, коих было великое множество. Иногда удавалось сжигать трупы, но чаще всего приходилось оставлять их гнить на земле. В армии коалиции от этого смрада умер уже не один солдат. К тому же появилась какая-то страшная болезнь, от которой человек умирал за несколько дней в страшных мучениях. Лекари ломали головы, не зная чем помочь беднягам.
- Скорее бы уничтожить правителишку Гюнтера и этого королька-недомерка, - заметил третий солдат, валяющийся на траве, будто возле дома. Запахи ему были нипочем, как не смущало его и обильное количество распухших гниющих тел, лежащих рядом. Этого солдата звали просто Гарри. Своей фамилии он не помнил или не знал вовсе. Впрочем, его это мало беспокоило. Гарри был очень загорелым и сильным человеком, не каждый осмеливался перечить ему, а споры затевали только те, кто близко его знал.
- Сколько же людей гибнет каждое мгновения, братцы! - воскликнул Марк Ллер. - А мы сидим здесь...
- Верно говоришь, клянусь своим папаней, которого я никогда не знал, - прогорлопанил Гарри. - Там наших валят, а мы торчим здесь и нихрена не делаем! Хватит отлеживать бока, отдохнули и ладно, как говорят благородные, пора и честь знать.
- Ты знаешь слово "честь"? - вскинул брови Гарднер.
- Тебя что-то смущает? - спросил Гарри, пытливо всматриваясь в лицо бородача, прикидывая успеет ли тот среагировать прежде чем он метнет в него два ножа. Очевидно, бородач что-то такое почувствовал и решил не будить зверя.
- Меня ничего не смущает с тех пор, как началась война, - ответил Гарднер. - Будем здесь сидеть до тех пор, пока нас не сменят. Или вы хотите ослушаться приказа барона Викара? Я слышал вчера, что он лично пребывает в военном лагере, ему возвели самый большой шатер и по ночам к нему пускают девиц.
- На то он и барон, - осклабился Гарри. - Был бы я бароном - то трахал не отребье, а чистеньких и хорошо пахнущих леди.
- Не о том вы думаете, - опять вздохнул Марк. - Боги нам не простят смертоубийства.
- До войны ты никого не убивал? - удивленно спросил бородач. Гарри громко хмыкнул и перевернулся на другой бок, отгоняя от себя мух.
- Нет, а вы убивали?
- Ха-ха, ну ты даешь! - засмеялся бородач, да так увлеченно, что не заметил того, как Гарри вытащил у него меч и приставил острие к горлу.
- Тебе все еще смешно, толстый? - процедил сквозь зубы Гарри. - Хохотни еще разок, и я посмотрю какого цвета у тебя кровь.
- Ты чего... Я же ничего...
- Заткнись, ты мешаешь мне отдыхать. - Гарри дыхнул на Гарднера, и тому сделалось дурно, так смердело у Гарри изо рта. - Раз вы не собираетесь идти убивать приверженцев правителишки, тогда дайте мне поспать. И если я услышу от вас хоть слово - перережу глотки как младенцам!
Марка тут же вырвало. Он представил себе картину, которую обрисовал Гарри, и его желудок этого не выдержал. Гарри вложил меч в ножны толстяка и вновь занял лежачее положение, напоследок угрюмо взглянув на Марка и Гарднера. Но не успел Гарри закрыть глаза, что-то заинтересовало его. Он очень тихо сел на корточки и обнажил свой меч.
- Готовьтесь к бою, балбесы, - прогнусавил Гарри. - Мы здесь не одни.
Не успел он договорить, как к троим приверженцам коалиции со всех сторон начали сбегаться солдаты, по-видимому до того пребывающие в засаде.
- Правитель или коалиция?
- Отвечайте, сучьи дети!
Вопросы сыпались градом на тройцу солдат. Марк Ллер демонстративно воткнул свой меч в землю со словами:
- Советую вам всем сделать так же.
- Это провокаторы! - перекликались между собой солдаты нового короля. - Шпионы!
- Мы служим коалиции, - дерзнул ответить Гарднер. Гарри встал спиной к спине к Гарднеру, защищая тому тыл. Марк не проявил никакого желания вновь притрагиваться к мечу. Медленной походкой он намеревался уйти, но солдаты короля взяли их в плотное кольцо, из которого выбраться было невозможно. Кто-то из солдат толкнул Марка, а когда тот упал, его начали избивать ногами.
- Вы за это ответите, подонки! - взревел Гарри. - И ваш проклятый недомерок в короне!
- Гарри, их слишком много. Нам конец, - просто сказал Гарднер.
- Рано или поздно конец все равно настал бы, - рявкнул Гарри.
- Убейте их! - крикнул кто-то из приверженцев короля и правителя, после чего на Гарри и Гарднера набросилось двадцать солдат. Солдаты короля бросались на коалициантов подобно цепким псам. Еще мгновение назад Гарри и Гарднер были готовы выяснять между собой отношения при помощи смертельного поединка, сейчас сражались спина к спине как самые лучшие друзья, хоть и знали друг друга лишь восемь дней.
- Сдавайтесь, пока еще можете! - предложил статный и довольно неплохо одетый человек в цилиндре на голове. Он выделялся на фоне своих солдат хорошей накидкой алого цвета и более-менее выносливыми сапогами. Цилиндровая шляпа была явно не для боя, потому что мужчина был вынужден постоянно ее придерживать. - У вас нет никаких шансов!
Но Гарри с Гарднером его не слышали, потому что в ушах пели песнь смерти мечи. Солдаты короля атаковали, резонно посчитав, что враги отклонили предложение их начальника. Коалицианты наносили удары наугад, в свою очередь получая ранения. Наконец произошло неизбежное - пал неистовый Гарри. Все его мощное тело было в глубоких кровоточащих ранах, но даже умирая он продолжать изрыгать проклятия на головы приверженцев короля. За что так ненавидел королевских солдат этот человек? Это так и осталось тайной, ибо во всем мире не было человека, знавшего ответ на этот вопрос. Вслед за другом умер и Гарднер. Когда все было закончено, человек в цилиндре внимательно осмотрел тела поверженных врагов, запечатлевая их лица в памяти, после чего обернулся к своим солдатам, которых после этого боя осталась всего половина, вторая половина лежала на земле мертвая. Двое были на столько изрублены, что тащить их до лагеря было бессмысленно.
- Эти двое убили десятерых, - мрачно изрек человек в цилиндре. - Они - герои. Я хочу чтобы вы сражались также рьяно как они, потому что если в следующем сражении силы противника будут превосходить наши - вы все умрете. Так что учитесь воевать, ибо вы солдаты короля и Правителя Гюнтера. К счастью не все коалицианты такие отважные, в противном случае мы бы давно просрали эту войну. Брайс, Леманн - похороните этих двоих.
- А что делать с этим? - поинтересовался Брайс, поставив ногу, обутую в грязный рваный сапог на тело несчастного Марка.
- Труса пускай рвут стервятники, - ответил человек в цилиндре. - Поторопитесь, нас ждут в лагере. Подберите мечи и щиты павших товарищей. Они больше им не пригодятся.
Когда с захоронением и своих и чужих было покончено, отряд из десяти солдат отправился в лагерь. Королевский отряд выполнял задание разведать данную местность. В связи с острой нехваткой лошадей лазутчикам Роберта Льюиса (человека в цилиндре), пришлось выполнять задание пешими. К моменту начала своей миссии отряд Льюиса состоял из пятидесяти человек, сейчас же он возвращался всего с десятью, при условии, если не наткнется на врага.
- Шире шаг! - скомандовал Льюис. Его солдаты были измождены битвами и длительными переходами. Они не спали уже дней шесть, приходилось дремать на ходу. - В лесу устроим привал. Не спать, враги кругом.
Если бы допросить этих мятежников, расположение сил противника стало известно Правителю, и конечно, королю. Только сомневался Льюис, что эти герои раскрыли военную тайну.
Роберту Льюису было двадцать шесть лет. Он родился в бедняцкой семье, от которой убежал в армию, когда ему стукнуло семнадцать. Ну а дальше началась его служба королю Джо. Когда грянула гражданская война, Льюис начал стремительно продвигаться по службе - из рядового он стал пятидесятником. Что-то подсказывало Льюису, что за потерю солдат его разжалуют в рядовые, а значит прощай паек из вина и бараньей ножки каждый вечер. Придется опять грызть сухари, а иногда обходиться вовсе без них. Он снова поправил на голове цилиндр и задумался о грядущем.
В принципе с заданием он справился - выяснил расположение и направление сил противника. Допрашивать этих двух мятежников не было смысла. тем более что они могли наврать, тем самым заморочив голову Льюису. Волновало другое: за сорок угробленных солдат его не погладят по голове. Страна и так остро нуждалась в солдатах. Те, кто умел владеть оружием, погибли еще в первый год войны. Обучать юнцов не успевали, да и не было кому. Вот они и гибли как ягнята под жертвенным ножом. Положение спасали наемники, хлынувшие в Мовэрию со всего мира. Те были готовы ради золота послужить кому угодно. Льюис не уважал таких. Он сражался за короля, и о переходе на сторону мятежных баронов не мог даже помыслить. А наемники могли сражаться сперва за короля, потом перейти к мятежникам, а затем опять вернуться в королевскую армию. Проследить их передвижения было невозможно. Таким образом, они и раскрывали противнику секреты, а потом мятежники, знающие расположение того или иного лагеря короля, внезапно под покровом ночи нападали и перебивали всех. Наемники - беспринципные, подлые, алчные солдаты, хоть и профессионалы. Такого мнения придерживался Льюис. Впрочем, им платят золотом, так что живут они отнюдь не плохо, да и голову политикой особо не забивают. Служат тому, кто больше заплатит, вот и вся философия. Нет, не нравились такие люди Льюису.

- Льюис, ваша информация чрезвычайно важна.
Барон Робсон перелистывал записи, сделанные Льюисом, вчитываясь в каждую страницу словно в священные писания. Он сидел в своем шатре за огромным столом, заваленном разными бумагами, картами, доносами и приказами.
- Я виноват, милорд... - начал Льюис, опустив голову.
- Виноват? - Барон отложил материалы в сторону. - Да ты сделал больше, чем все полторатысячное войско барона Лайли. Но если попробуешь кому-то сказать это - я лично выпущу тебе кишки. Если эта информация подтвердится, - барон Робсон постучал по стопке бумаг, исписанных рукой Льюса, - Правитель или король пожалуют тебе титул. Уж я им замолвлю за тебя словечко.
- Благодарю вас.
- Ладно, ладно... а теперь оставь меня, - скривился барон, по-видимому не особо любивший раболепных проявлений со стороны подчиненных.
Отправив Льюиса отдыхать, барон Робсон устало потер виски.
Обнадеженный расположением барона, Льюис немедля дал команду своей десятке выживших отдыхать, пока есть такая возможность, а сам же отправился выпить чего-нибудь бодрящего и желательно дурманящего разум. Сейчас ты пьешь, а завтра уже, быть может, и не сможешь поднести к губам стакан, обнять шлюху, а может, и просто встать на ноги. Кто знает, может завтра вообще придет смерть. Солдатская участь такова, что нельзя быть уверенным в завтрашнем дне.
- Эй, Льюис! - обратился мужчина в ливрее, который служил барону камердинером, - мой господин очень доволен вами и назначает вас центурионом. Вам будет выделен конь, пожалованы доспехи и в ваше распоряжение поступает сотня солдат.
Среди этой сотни были и те десять человек, выживших из полсотни смертников, отправившихся с Льюисом на задание. Поскольку барон не попрекнул его в потере людей, стало быть и беспокоиться на сей счет нечего. Идет война, а она, как известно, не бывает без потерь.
Льюис снял цилиндр и отдал его первому попавшемуся солдату со словами: "Помни доброту центуриона Льюиса". Отныне у него будет почти все что надо для нормальной военной жизни - латы, шлем, конь и боевая сотня. С такими молодцами можно смело идти куда угодно.



Правительница Марго стояла перед разложенной на столе картой мира, сконцентрировав взгляд на охваченную гражданской войной Мовэрию. Рядом не было никого, кто мог бы отвлекать своими глупыми советами или безумными идеями. Возле двери стоял караул из семерых Диких, но те без позволения Марго не сказали бы и слова даже под пытками. Она
глубоко задумалась о судьбе Мовэрии. А ведь ее страна могла быть охвачена таким же хаосом. Гулкие шаги, издаваемые сапогами по белыо-голубым мраморным плитам, которыми был обложен Ледяной дворец, достопримечательность не только Субира но и всего Мрахуса.
В тронный зал вошел весь в белых одеяниях камердинер, в котором не было ничего воинственного. То ли люди в Мрахусе мельчали, то ли мода менялась, но если когда-то камердинерами правителей являлись их же оруженосцы, то сейчас эти обязанности выполнял абсолютно гражданский мирный человек.
- Правительница, - начал камердинер.
- Чего тебе?
- Глава Совета Ворга и Наставник молчальников Рихард Керк просит аудиенции.
"Ему еще что понадобилось?" - спросила себя Марго, приказав впустить воргца. Правительница не встречалась с ним с той памятной казни, во время которой Керк обезглавил пятьдесят семь своих братьев, которые в свое время были ярыми сторонниками Красторха и не захотевшие смириться с реформами нового Главы Совета. Керк делал все возможное для примирения с Правительницей. Казалось, что отношения воргцев и Марго заметно улучшились. Правительница не знала есть ли в этом подвох со стороны служителей Ворга, но былой ненависти к ним более не проявляла. Быть может Керк и правда умнее своего предшественника, раз сделал его козлом отпущения. Но Правительница точно знала, что казнь монаха Марвиуса состоялась с одобрения Керка.
Рихард Керк вошел в тонный зал, облаченный в дорогие одеяния, состоящие из меха и шелка. Таких одежд Красторх с роду не носил. Но Керк решил не вести себя как аскет, а жить как человек, занимающий в стране важный духовный сан.
- Не отвлек ли я вас от важных государственных дел? - вежливо поинтересовался Керк, отвешивая Марго поклон. К тому времени Правительница заняла место на троне, решив разговаривать с воргцем сидя и глядеть на него свысока. Пусть знает, к кому явился.
Глава Совета сложил на груди руки и стал смиренно ожидать от правительницы ответа.
- Разве может духовное лицо отвлечь Правительницу? - спросила Марго. - Присаживайтесь, я рада вас видеть. Давно хотела с вами поговорить.
Керк поблагодарил и занял место, пальцем указанное женщиной.
- Я думаю, мы найдем о чем поговорить, - сказала Марго, - но я вижу что вы явились с чем - то определенным. Говорите.
- Правительница, я прибыл к вам от имени Совета и всех братьев. У нас к вам некоторое предложение, вернее совет.
- Я всегда рада дельным советам. Однако попрошу вас выражаться яснее.
- Мы очень обеспокоены ситуацией в соседней нам Мовэрии. Вижу, что и вы тоже. - Керк многозначительно посмотрел на стол с картой.
- Да, события в этой стране не могут оставлять нас равнодушными, - подтвердила Марго, все еще не понимая куда тот клонит.
- Именно, - подхватил Керк, вскакивая на ноги. - Вы уж извините, мне проще стоя. Полезно для здоровья. Братьям очень горестно наблюдать за гибелью сторонников Ворга в Мовэрии. Они держатся там из последних сил. Хочу напомнить вам, госпожа...
- Не стоит напоминать, я все прекрасно помню. В Мовэрии пребывает порядка нескольких тысяч воргцев.
- К огромному сожалению их количество уменьшается с каждым днем.
- Что вы предлагаете? - Марго сверкнула глазами, а Керк подошел к карте, изрядно похрамывая. Правительница допустила что Глава Совета чем-то болен.
- Без помощи они погибнут, - сказал Керк. - Совет рекомендует отправить в Мовэрию десять тысяч воинов-молчальников. Мои люди завершат войну, и Мовэрия опять станет веровать в Ворга.
- На сколько я знаю, ночники пока что не вступили в войну.
- Поэтому-то мы и должны действовать, пока еретики не взяли в руки мечи. Такой момент упускать нельзя. Кто бы не победил в той войне, воргцы будут рядом с новым королем. И будут помогать ему в правлении по мере своих скромных сил.
- Как помогаете мне вы?
- Правительница, первое время в Мовэрии будет хаос и разруха, никакой правитель не справится с этим в одиночку. Молчальники сделают всю грязную работу. Они истребят шайки разбойников, расправятся с дезертирами и прочими отбросами, занимающимися грабежами. Мои браться будут выполнять исключительно миротворческую миссию.
- Ваши люди разоряют там деревни не меньше разбойников.
- Там война, госпожа. Воргцев обливают грязью, а ведь они выполняют святую миссию. Пророчества гласят о том, что настанет день, когда все страны мира будут молиться Воргу.
- По-вашему, это так необходимо? Я имею ввиду отправку молчальников. Неужели вам мало крови? Ваши люди станут вешать и сжигать на кострах всех еретиков?
- Такова их участь, - просто сказал воргец. - У них будет выбор: примут нашу веру - будут жить. Как только там появятся молчальники, война примет другой оборот и вскоре закончится.
- Будь по-вашему, - резко сказала Марго.
- Простите? - не понял Керк. Ему показалось что он ослышался или не так понял Правительницу.
- Вы согласны?
- Я не согласна, но подпишу указ о вводе молчальников в Мовэрию. Подготовьте документ, и я подпишу.
- Вы сомневаетесь в правильности этого решения. Не надо сомневаться. Документ готов. - Керк выудил аккуратно сложенный листок бумаги из-под складок хитромудрого наряда. Марго внимательно прочла документ, после чего скрепила его своей подписью и печатью. В любом случае хуже уже не будет. Там и так война, а молчальники могут помочь урегулировать конфликт, быть может даже примирить стороны.
- Вы войдете в историю как одна из самых великих и мудрейших правительниц, - сказал Керк, довольно улыбаясь. Он предполагал, что Марго придется долго уговаривать. - Мы с вами спасем Мовэрию во имя Ворга.
- Только бы я не пожалела об этом решении, - сказала Марго, ощущая всем нутром что совершает эту самую роковую ошибку. Она опять идет на поводу у воргцев, снова превращается в марионетку. Мрахусские законы надо менять, давно пора отлучить духовенство от влияния на правителей. Но как это сделать, коль влияние этого самого духовенство так велико на народ?
Марго стала рядом с Керком и поглядела на карту.
- Чью сторону поддержат молчальники: короля, мятежников или кого-то еще? - спросила она.
- Мы будем держаться в стороне, правительница. Мовэрия хоть и соседняя нам, но все же мовэрийцы люди не глупые. Мы верим, что сами мовэрийцы смогут остановить эту позорную войну. Мы же им поможем. Молчальники не станут вмешиваться в открытые конфликты, сделаем ударение на дипломатии. Я сам ненавижу войны.
- Керк, вы тоже отправитесь туда?
- Да, - признался Глава Совета. - Я должен быть рядом со своими братьями.
- Вы ненавидите войны, однако ведете себя довольно воинственно. Я одобряю, что вы поедете туда. Красторх бы не поехал. Он предпочитал отправлять на смерть людей, но сам оставался за их спинами, молча наблюдая. Вы смелее его, хоть и более напыщенный. Извините за такую откровенность.
- Спасибо за такое мнение обо мне, госпожа, - поклонился Керк. - Я несказанно рад, что мы разговариваем с вами откровенно без утаек. Смею надеется, что сегодняшний день станет началом нового этапа в отношениях Правительницы Мовэрии и Совета Ворга.
- Керк, не допустите в Мрахусе разжигания религиозной войны.
Рихард Керк ничего не ответил, лишь многозначительно посмотрел прямо в глаза Правительнице. За три года главенства над воргцами, Керк, возглавлявший Орден Безымянных братьев (молчальников) провел реформу в духовной жизни Храма Ворга. Он объединил воргцев с молчальниками, возвысив Орден до невиданных высот. Если цели воргцев и молчальников были одинаковые - служить Воргу, то способы этого служения очень сильно различались между этими двумя духовными представительствами. Орден не гнушался применять насилие и искоренять еретиков. Храм Ворга всегда придерживался более мягкой позиции, пока главой воргцев не стал Красторх. Его убеждения были схожи с политикой молчальников, хоть он никогда этого не признавал. Рихард Керк по своей натуре был мирным человеком, предпочитавшим прибегать к насилию только тогда, когда в этом есть смысл. Ввод молчальников в Мовэрию имел глобальный смысл, сколько бы тысяч или даже миллионов мовэрийцев там не полегло. Цель оправдывала средства.



Принц Камал полностью расслабился, подставляя свое молодое сильное тело нежным рукам двух красивых невольниц. Девушки были полностью обнажены, как и принц, и натирали его тело ароматизированными маслами, также делая массаж. На щиколотках у девушке были серебряные браслеты, а на пальцах рук и ног по нескольку золотых колец. Принц любил чтобы рабыни выглядели хорошо и могли возбудить своего господина. Невольницы обладали бледной кожей, что свидетельствовало о том, что они родились явно не на Юге. Быть может они мовэрийки, или мрахусски. Хотя последних не так-то просто обратить в рабство и научить покорности. Скорее всего рабыни были из Алтэйна. Камала не волновало откуда они, лишь бы те обладали великолепным телом, а родом пусть будут хоть из Диких неизведанных земель.
Принц был очень зол. Старый Падишах все никак не умирал, а Фузида вела себя так, будто уже является новой Владычицей Южного королевства. Ни дать ни взять, хочет быть как дикая северная правительница Марго. После всего, что сделал Камал, отец решил сделать своей наследницей Фузиду. Старик не оценил гениальнейших и дальновиднейших планов принца, послушав его сестрицу. Самое ужасное было в том, что южане восприняли новость просто отлично. Они радостно отнеслись к объявлению Падишаха и приняли Фузиду как наследницу Трона Песка. Если раньше принц Камал мог рассчитывать на поддержку масс, то ныне у него были связаны руки. Принц искусал до крови губы, про себя проклиная старого отца. Он чувствовал себя униженным и раздавленным, всеми позабытым ненужным дураком. Но ничего, придет день когда мир узнает о нем! Камал непрестанно твердил себе, что решит все проблемы, проучит норовистую сестрицу. Всему свое время. Пусть только старый лев издохнет.
- Ублажите друг друга, - приказал Камал, похотливо оценивая девушек. Он видел их впервые, и тел ни одной из них еще не успел вкусить. Невольницы робко переглянулись между собой, поклонились принцу и слились в страстном поцелуе. Одна была светловолосою с небольшой грудью и торчащими розовыми сосками, а ее подруга по неволе обладала более выдающимся бюстом с широкими коричневыми сосками и длинными темными волосами аж до самой задницы. Большегрудая присосалась к левому соску подруги, от чего та легла на ковер . Ей были приятны ласки, уж принц это видел. Затем большегрудая рабыня покусала другой сосок подруги, облизала ее грудь и опустилась к животу девушки. Светловолосая рабыня застонала. Большегрудая развела в стороны ее красивые длинные ноги и начала лизать ее
влагалище. Светловолосая уже не могла сдерживаться, она кричала, истекая соками. Ее тело выгибалось дугой, судорожно вздрагивая. Камалом овладело желание. Он подошел к большегрудой сзади и вогнал в ее анал свое возбужденное мужское достоинство. Девушка вскрикнула от боли и неожиданности, однако вылизывать свою подругу не перестала. Думая о сестре, Камал все яростнее работал тазом. Как же он желал смерти сестрице в это мгновение! Не столько старику-отцу, который и так уже должен скоро отправиться к Ашану, сколько своей напыщенной амбициозной сестрице Фузиде!
- Как тебя звать? - спросил Камал ту, которую брал.
- Суха, мой повелитель, - переводя дух, ответила рабыня, вновь погрузив свой язык в лоно подруги.
- Тебе предстоит развлечь меня еще больше. Ты ведь не хочешь чтобы твой хозяин остался разочарованным?
Суха не смогла ответить физически просто потому, что в этот момент сосала член повелителя. Рабыня с торчащими сосками распласталась на полу, тяжело дыша, вся мокрая от пота. В эти мгновения она испытывала сильнейший оргазм. Сексуально удовлетворенный Камал подошел к своей кровати, достал из-под подушки красивый нож, который держал там на всякий случай, и вручил его озадаченной Сухе.
- Убей ее, - ледяным тоном приказал Камал, указав на светловолосую невольницу. - Перережь ей горло.
Суха глядела на принца испуганными глазами, а ее водруга мертвецки побледнела и залилась слезами.
- Режь, - повторил принц. Он быстро облачился в пурпурный халат, нацепил на ноги бархатные тапки и приготовился к представлению. Приговоренная к смерти рабыня опомнилась, осознав свою участь, и тотчас же бросилась в ноги принцу, моля о пощаде.
- Прояви мне свою преданность, и я возьму тебя в свой гарем. Станешь моей женой.
Дрожащей рукой Суха сжала нож и приблизилась к подруге.
- Прости меня, Мирюка, - произнесла она. Мирюка полностью подчинилась своей участи. В головах у девушке не могло возникнуть мысли о сопротивлении принцу, что вместо того чтобы убить друг друга, можно было бы прикончить деспота. На Юге была фанатичная преданность своим повелителям. Суха поднесла нож к горлу плачущей подруге. Она и сама плакала. Прежде чем перерезать горло, она в последний раз посмотрела на принца, ожидая подтверждения приказа. Камал раздраженно кивнул, и Суха очень медленно провела острием ножа по горлу подруги. Нож был так остер, что много усилий предпринимать не пришлось. Мирюка схватилась за рану, пытаясь остановить кровь, начавшую сочиться сквозь пальцы. Ее глаза быстро стекленели и силы уходили из нее. Девушка рухнула на ковер, несколько раз вздрогнув, и умерла.
- Я доволен тобой, - добродушно улыбнулся принц. - Только в будущем исполняй мои приказы мгновенно!
Он ударил ее кулаком по лицу, чтобы та на всю жизнь запомнила пожелание принца.
- А сейчас пошла вон, - грымнул принц. Суха выронила окровавленный нож и убежала из спальни в чем мать родила.
За дверью послышался шум, и в спальню Камала ворвалась прекрасная принцесса Фузида, сверкая в ослепительном белоснежном платье. Она молча взглянула на труп рабыни и обратилась к Камалу:
- Мне нужно с тобой поговорить.
- Кто тебя впустил?
- Я - наследница, - ответила принцесса, вложив в свои слова все свое достоинство. Эти она сказала, что если уже является почти правительницей, стало быть все двери в королевстве для нее открыты. - Я не хочу знать что здесь произошло, братец, но судя по тому что я вижу, ты еще более ненормальный чем я думала.
- Говори по делу, - рыкнул Камал. При появлении принцессы настроение, начавшее только-только подниматься, в край испоганилось.
- Все-таки отец оказался прав, лишив тебя трона.
- Заткнись, змея! - крикнул принц, сжав кулаки. Как бы он хотел сейчас сбить с нее спесь как в детстве. – Выкладывай, с чем пожаловала. Чего еще хочешь от меня? И так уже забрали от меня все что можно, всего лишили.
- Не строй из себя несчастного обиженного ребенка, Камал. Отец недоволен тобой.
- Он никогда не был мною доволен, - буркнул принц, поплотнее затянув пояс на халате.
- Ты - его сын. Отец хочет почаще видеть тебя во дворце.
- Плевал я на то, что он хочет.
- Прояви уважение к Падишаху.
- Уважение? Может, еще скажешь, чтобы я его полюбил? Да я от радости спляшу в его усыпальнице, когда он отправится в царство Ашана. Вот когда он будет подыхать, я приду к нему чтобы посмотреть, как лев издохнет. Чего еще ты хотела?
- Завтра ты появишься при дворе Падишаха.
Фузида позвала слуг, и те втащили в спальню сундучок. Принц хотел устроить взбучку недостойной черни, набравшейся наглости войти в покои принца, но заглянув в сундучок, заулыбался как дитя. Сундучок был полон драгоценных каменьев.
- Жду тебя во дворце.
- Я приду, - бросил Камал, принявшись перебирать камушки. Более ничего для него не существовало, только это магическое светопреставление, исходящее от камней. Фузида знала, чем прельстить своего брата.



Старый лев чувствовал себя более менее хорошо только сидя на Троне Песка, на который его каждодневно усаживали приближенные рабы. Сама процедура стала уже чем-то вроде ритуала. Падишах очень мало ходил, да и то при помощи тех же рабов. Он доживал последние годы, а быть может и дни. Его жизнь уже прожита. Радовало то, что страна не сгинет вместе с ним. Фузида продолжит его правление. Как хорошо, что он не сделал Камала преемником. Хоть тело льва и одряхлело, но мудрость не оставила Падишаха Баязида. Он любил своих детей одинаково, хотел выдать Фузиду замуж за неженатого сына крэйнского Бога Санти и соединить две могучие древние династии Юга. На Камала рассчитывать не приходилось, особенно после того, как тот чуть не начал войну с Мовэрией, и Падишах был вынужден сделать наследницей свою дочь.
Падишах задремал на троне. Такое часто с ним случалось, но сон всегда был очень чуткий, тревожный. Услышав тихие шаги, Баязид открыл глаза и увидел дочь.
- Отец...
- Ты была у него? - спросил Падишах. Он имел ввиду своего сына, которого не видел долгое время.
- Да, отец. Камал пообещал придти в ближайшее время.
- Хорошо. Каков бы он ни был, но он мой сын, - произнес старик. Единственный сын.
Камал был единственным законным сыном, но сколько сыновей родили Баязиду рабыни - при дворе была большая тайна. Ходили слухи, что у старика множество побочных детей. На самом деле Баязид страдал болезнью, из-за которой не мог иметь потомства. Каким-то чудом или волей Ашана одна из жен забеременела и родила ему сына, а когда произошло второе чудо - родилась дочь. Камал страдал той же болезнью, что и отец. Падишах не мог надеяться на божье провидение и предпочел возложить миссию по продолжению рода на Фузиду.
- Тебе пора выйти замуж, дочь.
Лицо Фузиды омрачилось, она вспомнила о погибшем любимом визире.
- Переживаешь что у Юга не будет нового Падишаха? - спросила Фузида. - Я рожу сына, не беспокойся. Когда придет время, страна увидит нового Падишаха.
- Я хотел бы увидеть твоего сына еще при жизни.
- Сожалею, отец, но в стране хватает проблем. Пока некогда думать о детях.
- Ты ошибаешься, дочь моя. О наследниках надо думать в первую очередь. Ты еще слишком молода, придет время, и ты поймешь, почему я так хочу чтобы ты поскорее родила сына. - Падишах беззвучно зашевелил губами, не издавая при этом ни звука. Он находился то ли в дремоте, то ли в состянии крайней задумчивости. Глядя на этого умирающего старика, трудно себе представить что был овремя когда одного его имени боялось пол-мира.
- Дочь, ты не посетишь со мной мандир? - спросил Падишах, вернувшись в реальный мир.
- С удовольствием отец, я давно не молилась Ашану.




Где-то гремели войны, на которых убивали друг друга, кто-то строил против кого-то дворцовые заговоры, но Райлу до этого всего дела не было. Он был простым пастухом, каждый день выгуливающим за деревней два десятка коров. И если бы ему сказали, что за пределами его деревни происходят такие события - Райл бы ни за что в это не поверил. В его деревне все жили в мире, помогая друг другу. Несмотря на то, что Райлу было всего семь с половиной лет, он все понимал в своей не простой работе. Животные очень любили его, да и он очень хорошо к ним относился и ухаживал. Так сложилось, что Райл был круглым сиротой. Дед рассказывал ему, что когда Райлу не было и года, как родители повезли в город товар на продажу, откуда так и не вернулись. Дед отправлялся на их поиски, но так ничего и не узнал. Он и воспитал мальчика. Райл не унывал, он надеялся на лучшее, что однажды его родители вернутся домой и обнимут своего сына.
Коровы безмятежно пощипывали траву, болтая в разные стороны хвостами и время от времени помукивая на своем языке. Одна из самых старых коров по кличке "Черная" - ее назвали так по цвету шерсти - увидала более привлекательную траву и зашла в лес. Райл поднялся с травы, на котрой думал подремать под лучами солнца, и последовал за коровой, велев животным хорошо себя вести. "Черная" уже давно не давала молока, но убивать ее не решались. Но если дед узнает, что корова потерялась, Райл получит от него хорошую взбучку. Мальчик шел на звук колокольчика, болтавшегося на роге коровы. Он вышел на какую-то поляну и обнаружил "Черную" в компании незнакомых вооруженных людей. Они тащили животное в сторону, противоположную деревне.
- Эй, куда вы ведете мою корову? - спросил Райл, подозрительно глядя на незнакомых ему людей.
- Пошел отсюда, щенок, - отмахнулся от мальца один из мужчин, пнув Райла ногой.
- Роби, может устроим сегодня пир? - неприятного вида мужик с луком за спиной противно хихикнул. Его предложение одобрили приятели, даже Роби почесав плешь, согласился с идеей. Не успел Райл удрать, как его схватили, связали руки и ноги и потащили с собой.
- Только вякни хоть слово, и я отрежу твой язык, - пригрозил высокий дровосек. Почему-то он напомнил Райлу дровосека Сэма. Тот был таким же высоким и широким в плечах. Был бы тут Сэм, он не дал бы в обиду Райла.
Они шли кустами и дебрями, выискивая тропы, ориентируясь по зарубкам на деревьях и вынюхивая путь в буквальном смысле этого слова.
- Следопыт, далеко еще? - спросил Роби.
- Мы пришли, - ответил следопыт, указывая рукой на десяток мужчин и женщин, сидящих на траве. Все были одеты в оборванное тряпье, несколько мужчин носили мундиры коалиционной армии. Женщины были босы и чумазы, с бледными изможденными лицами.
- Роби, наконец-то ты добыл нам жратву! - воскликнул мужчина с перебитым носом. Его компаньоны с радостью поддержали довольными криками восклицание друга. - Я думал нам суждено подохнуть с голоду.
- Не спеши подыхать, - ухмыльнулся Роби.
- Разжигайте костер, чего сидите? - начал распоряжаться лысый долговязый мужчина. - Пора набить брюхо. Итак ничего не жрали четыре дня, как смылись от коалициантов, чтоб их боги сожгли. А кто этот пацан? Откуда он? Вы расспросили его?
Роби с друзьями озадаченно переглянулись. Мысль расспрашивать пацана ни к кому не приходила в голову. Лысый узнал от Райла что в его деревне нет солдат, и оружие есть только у старосты, да и то - старый ржавый меч. Лишь после этого лысый спокойно вздохнул, подмигнул мальчику и обратился к друзьям:
- Пацана вздерните на дереве, корову забейте. Какого хрена вы на меня так смотрите? Жрать хотите - работайте!
Дровосек начал мастерить из веревки петлю, глазом выбирая хорошую ветку, выдержавшую тело мальчика. Его дружки в этом время обступили корову, и принялись наносить ей рубленые удары мечем. Несчастное животное дико мычало и долго умирало.
- Разжигайте костер, недоумки! - крикнул лысый, наблюдая за всем со стороны.
Костер разожгли быстро, женщины принялись разделывать тушу, а дровосек все возился с ополоумевшим Райлом. Лысый подбежал ему на помощь, нетерпеливо затянул петлю на шее мальчика, ехидно пожелал ему удачи при встрече с богами и оставил тело болтаться, не касаясь земли. Райлу не хватало воздуха, он задыхался. Перед тем как умереть перед его глазами показались мужчина и женщина. Они дружелюбно улыбались, маня его к себе. Райлу стало хорошо и беззаботно. Страх исчез. Эти люди были его родителями, иначе и быть не могло. Райл хотел чтобы это было так. Его лицо исказилось в блеклой улыбке, и жизнь покинула тело.
- Пацана приготовим на ужин, - сказал лысый. - Пусть пока повисит.
Он оглянулся и быстро-быстро заморгал.
- Вы ничего не слышите?
- Вроде кто-то приближается.
Не успели они опомниться, как к ним приблизилась конная центурия Роберта Льюиса.
- Кто такие и чего здесь делаете? - спросил центурион. - Как смели вы учинить здесь беззаконие? Или для вас законы короля ничего не значат? Дезертиры? Срежьте тело, может малец еще жив.
Центурион Льюис был одет в новехонькие доспехи со шлемом, а под ним бил копытом молодой белый жеребец. Его сотня остановилась немного позади, воины сидели в седлах и поигрывали мечами, пошучивая между собой и делая ставки кто сколько убьет этих отщепенцев. Два солдата короля молча перерезали веревку и уложили тело Райла на землю.
Лысый первым почувствовал опасность. Пока его друзья молчали, он бросился на колени перед центурионом и начал слезно молить:
- Сударь! Милорд! Ваше благородие... Избавитель! Хвала Ночным богам за то, что они послали нам вас. Мы бежали из армии мятежников, в которую были взяты вопреки нашей воле. Пощадите нас, мы с радостью будем служить его величеству достойнейшему и величественнейшему королю Марло и Правителю. Не погубите! Мы тут с женами, сударь.
- Мальца зачем повесили, выродки? - холодно спросил Роберт Льюис. Для него их ответ уже не имел никакого значения. Они были дезертирами, значит с ними все понятно. Если предал одного господина, предаст и другого. Верить таким нельзя. Наказание за дезертирство одно - смерть. Роберт Льюис извлек меч и раскроил лысую голову дезертира на две половины, словно яйцо.
- Этих повесить, - бросил центурион, спешившись. Его солдаты быстро посвязывали беглых дезертиров. Некоторые пробовали сопротивляться, но получив крепкие затрещины, прекратили попыток спасти свои шкуры. Солдаты короля начали повешение, выполняя указ короля.
- Чем скорее мы истребим эти отбросы, тем скорее наша страна станет мирной, - сказал центурион. К тому времени все дезертиры болтались в петлях, а солдаты короля сидели в седлах. - Запомните, в войне доблести нет. И нет никакой разницы где и против кого вы воюете - на поле боя против крупных сил противника или шастаете по лесам в поисках мелких преступных банд. Мы - солдаты короля, и наш удел выполнять его волю!
- Что делать с тушей? - спросил солдат, указывая на искормсанное месиво, оставшееся от коровы.
- Вырежьте самые хорошие куски и поехали, - ответил Льюис. - Лишнее мясо в пути не помешает.
Роберт Льюис изучал посиневшее лицо повешенного мальчика, гадая, почему тот улыбался. Война никого не щадит, ей все равно ребенок ты или старик. Она сурова ко всем.





Глава первая. Граф Буркгард


"Синий ворон" был битком набит народом, не смотря на то, что вся Мовэрия была охвачена гражданской войной, длившейся три года. Мисс Молли по-прежнему держала свой паб, стараясь не обращать внимание на неудобства, исходящие от непрекращающихся военных действий. За последние пять дней столица Занта переходила под знамена пяти разным
баронам и одному прохвосту с бандитской рожей. Словно все с ума посходили. Дети бросались с ножами и вилами на своих отцов только потому, что те отказывались признавать того или иного барона истинным королем. Отцы также не щадили детей, жестоко расправляясь с ними. Мисс Молли отдала бы все на свете, чтобы вернуть спокойное время. Если война будет продолжаться в том же темпе, перебои с доставкой продовольствия будут все чаще и чаще, что негативно скажется на заведении. Цены пришлось снизить, потому что у черни вечно не было денег, но бесплатно она уже никому не давала выпить. Даже ее добрейшее сердце знало меру. Есть денежки - нальем, нет - пара здоровенных парней быстро вышвырнет надоедливого бродягу вон. Конечно, если в паб зайдет какой-нибудь солдат, не зависимо от того, кому он служит, прозорливая Молли угостит его стаканчиком-другим доброго эля. С войсками ссориться опасно, а то сожгут паб запросто.
Люди стали озлобленнее, все чаще устраивали споры, заканчивающиеся драками, иногда со смертельным исходом. Война и нищета сделали из мовэрийцев одичалых разгильдяев. Те, кто был в армии, еще смахивали на приличных людей, а про остальных и говорить было нечего. Основными противоборствующими силами был лорд Гюнтер в союзе с баронами Лайли и Робсоном и пять баронов, организовавших "Коалицию справедливости". Бароны Джиль Гибрук, сир Грэгорус - амбал с широченными плечами, сир Таврас, барон Уилсон и барон Викар составляли эту коалицию. Кроме этого была целая тьма мелких баронов, обладавших немногочисленными войсками, превратившихся в шайки головорезов. За что воевали те - Молли не понимала вообще. Хотя она не понимала, чего хочет лорд Гюнтер и коалиция баронов, поделившие Мовэрию на два враждующих лагеря. Церковь Ночи пока что решила не поддерживать ни одну из враждующих сторон, зато воргцы смело шастали по стране, наводя порядок среди "еретиков". Их не любил никто, даже самый паршивый разбойник скалил зубы на этих догматиков, готовых во имя своей веры испепелить все и вся. В каком-то смысле воргцы представляли третью силу. Они активно агитировали за свою веру и пугали страшной карой всех неверующих в Ворга. Каждый день приходили вести с полей сражений о многочисленных убитых и раненых, в одной Занте было порядка трех тысяч тяжело раненых. Очевидно, лорд Гюнтер с баронами рассчитывал на их излечение, в противном случае почему бы им не освободить от страданий? Тут здоровых кормить нечем, чего уж говорить о тех, кто одной ногой в могиле. Тут уж не до доброты.
- Мисс Молли, налей-ка мне своей настоечки, - с предвкушением попросил один упитанный розовощекий бородатый работяга, дрожащей рукой протягивая хозяйке медяк.
- Да уж, - просипел вечно пьяный старик Мартин. Если раньше иногда он протрезвевал, то с тех пор как началась война, трезвым его никто не видел.
- И не говори, Мартин, - махнул рукой другой фермер, одетый в рабочий костюм. - При Узурпаторе жизнь была не сахар, но сейчас вообще беспредел. Зерно никому нельзя продать - ни у кого нет денег. Все обнищали.
- Никакой власти нет, - подтвердил старик Мартин.
- А как же принц Марло?
Вопрос задал человек, чье лицо было в шрамах, а взгляд обладал жеской силой, но все это скрывало закрытое забрало шлема.
- Марло не король, - промямлил Мартин. - Какой с него король? Бароны ни за что не примут его. Кстати, никто не слыхал историю о детях Эдинга?
Сидящие в "Синем вороне" притихли. Все уже слышали байки пьяного Мартина не раз, но лишний раз вспомнить сказочную историю никто не противился
- Расскажи, старик, коль есть что сказать, - повелительным тоном приказал человек в шрамах. Он был похож на бывалого солдата. Одетый в кирасу, в шлеме с закрытым забралом и тяжелым длинным двуручным мечом за спиной он имел вид угрожающий и весьма опасный. С тех пор как он вошел в паб, шлема воин не снимал. Он ничего не ел и не пил, просто сидел и слушал, о чем разговаривают постояльцы паба. Воин не был здесь три года.
- Охотно расскажу, милорд, если вы будете столько добры чтобы угостить меня стаканчиком эля, - сказал Мартин. - Потому что иначе я просто не смогу говорить и засну.
За несколько монет, заплаченных незнакомцем, Молли налила старику кружку эля, подмигнув человеку в шрамах, мол, верить Мартину не стоит. Старик двумя глотками осушил кружку, блаженно улыбнулся и начал говорить:
- Все мы знаем, что у короля Эдинга было трое детей. Но двое куда-то пропали . Остался только Марло. Так вот, поговаривают, что старший сын Эдинга - Виргиний, и его дочь - Диана, были заточены в замке Даркен. Их упрятал туда проклятый Узурпатор. И вот, однажды, на замок напали какие-то люди. Они перебили всех солдат и забрали все их оружие. Я не удивлюсь, если они спасали этих детей. Предводителем этих страшных и одновременно отважных людей был разорившийся дворянин Трой. Кстати Узурпатор назначил за его голову высокую награду.
- Много ты знаешь, Мартин, - хмыкнула Молли. - Ну кому вы верите, сэр рыцарь?
- Почему вы решили, что я рыцарь? - настороженно спросил человек в шрамах.
- Вы не похожи на простого бродягу, - ответила хозяйка паба. - Впрочем, извините, это не мое дело. А вот старику не советовала бы верить, он вам еще и не такое наговорит. Вы представить себе не можете, сколько он уже выпил. А ведь только день на дворе. Гляди у меня, Мартин, чтоб опять не пришлось относить тебя домой вечером.
- Я долгое время не был в Мовэрии, поэтому любая информация для меня важна, - пояснил незнакомец. - Скажите, а что же королева Стэлла?
- После смерти Узурпатора ее обвинили в его отравлении и сожгли на костре, - ответила Молли, изменившись в лице. - Я была на той казни, да и большинство тех, кто находится здесь. Видели бы вы это дитя перед смертью. Ее вели на костер нагую и избитую. Ублюдки надругались над ней как могли.
- Вы оправдываете отравительницу? - спросил человек в шрамах.
- Она отважилась на смелый поступок, - сказала хозяйка. - Ни для кого не секрет, что Джозеф был тем еще подонком. Стэлла отправила его к богам, ну и славно. Я бы ее не то что на костер вела, лично бы поила и кормила здесь за свой счет. Знали бы вы, как ее народ любил. Я не могла скрыть слезы, когда эту девочку привязывали к столбу. Но она отважно приняла свою смерть. Еще не успели снести тело Узурпатора в родовую гробницу Алентов, положив его рядом с Эдингом, как героическая преступница была казнена.
- Что было далее? - спрашивал незнакомец, сохраняя невозмутимый вид.
- Далее? - вмешался старик Мартин. - Налейте мне еще эля, и я вам спою.
- Заткнись, старик, не вынуждай меня прерывать твои почтенные годы, - предупредил незнакомец. Мартин подпрыгнул, словно ему в задницу засунули раскаленную кочергу, и походкой пьяного человека, покинул "Синий ворон". После этого незнакомец попросил хозяйку продолжать рассказ.
- А далее, милорд, Мовэрия погрязла в войне, - замогильным тоном проговорила хозяйка. Пожалуй, точно также можно говорить, провожая кого-то в последний путь. - Лорд Гюнтер взял под опеку принца Марло, намереваясь устроить коронацию. Он созвал всех баронов на коронацию в Занту, но явились далеко не все. Марло был коронован, но признан всего лишь несколькими десятками баронов. Остальные отказались признавать Марло королем и начали набирать армии. Мало того что бароны начали воевать со сторонниками Гюнтера и Марло, так они стали резать глотки друг другу! Разбойничьи шайки вообще обнаглели, им только и подавай разброд в стране. "Синий ворон" за последние двадцать дней грабили три раза! Спасибо хоть защитила стража лорда Гюнтера. Пока что он правит столицей королевства и половиной Мовэрии при поддержке баронов Лайли и Робсона, но если сказать честно, то наш новый Правитель-Регент лорд Гюнтер тоже не всем по душе. Как и его бароны. Доят нас как коров. Занта превратилась в самый настоящий бедняцкий город. Поговаривают, что кое- где в Королевстве назревает голод.
- А чего хотят мятежные бароны? - спросил незнакомец.
Мисс Молли пожала плечами и многозначительно сплюнула на пол.
- Плевать я хотела на то чего они хотят, - сказала она. – Думаю, все меня в этом поддержат.
Одобрительный гул стал подтверждением ее слов.
- Вы и правда давно не были в Мовэрии, сударь, - заметила хозяйка. - Не из Мрахуса ли вы часом?
- С чего вы взяли? - спросил незнакомец.
- У вас мрахусский акцент, но это не мое дело, - поспешила сменить тему Молли. - Давайте-ка я вас угощу своим вином. За мой счет, так и быть. Простому населению нет никакого дела до того, чего хотят вельможи. Они между собой воюют, а крайними оказываемся мы. Если в первый год войны желающие занять место под флагом того или иного барона находились довольно часто, то сейчас мало кто отважится губить свою жизнь во имя баронского или лордского герба.
- Великолепное вино, хозяйка, - похвалил незнакомец. - Часто ли здесь появляется королевская стража?
- Нет, сударь, они проводят время в других местах, - ответила Молли. - Мы здесь их не больно жалуем и зовем только тогда, когда без их мечей не разобраться. В "Синем вороне" находят приют те, кто укрывается от так называемого закона короля Марло. Тьфу-ты! Нашла кого королем называть. Королек - это подходит для него куда больше.
- Не боитесь, что я донесу на вас страже?
- Не похожи вы на доносчика. Повидала я на своем веку много мерзавцев, так что могу отличить порядочного человека от ублюдка. Ваше лицо выражает честность, но никак не подлость. К тому же стража не заплатила бы вам ни гроша за донос. Не выгодное это занятие. Так что на вас счет я спокойна.
- Ну тогда налейте мне еще стаканчик этого вина, - попросил незнакомец, вложив в руку хозяйки золотой.
Дверь паба с грохотом отворилась, и с воздухом, в котором угадывались запахи гнилых разлагающихся на жаре фруктов и вонь от костров, в которых сжигали умерших - в паб вбежала шайка беспризорников. Детям было не больше тринадцати лет. Среди них были и мальчики и девочки, порой так похожи друг на друга, что трудно, почти невозможно было определить кто их них кто. Дети были чумазы со спутанными длинными волосами. От них разил смрадный запах страха и голода.
- Это вы, демонята? - улыбнулась мисс Молли. - Идите на кухню, Пит вас накормит.
Детвора наперебой поблагодарила хозяйку и ринулась на кухню, которая по всей видимости была им хорошо знакома, ибо харчеваться им там приходилось не впервой.
- Несчастные дети, - вздохнула Молли, с сочувствием поглядывая на незнакомца. - Я вот гляжу на вас, и кого-то вы мне напоминаете. Должно быть вы бывали уже в моем пабе.
- Когда-то бывал, - последовал короткий ответ незнакомца. Завсегдатаи паба занимались своими делами - ели, пили, пели песни. После того, как старик Мартин ушел, они перестали обращать внимание на хозяйку и странного незнакомца, обращаясь к ней только затем, чтобы попросить кружку эля или вина.
- Хозяйка, у вас можно переночевать? - спросил незнакомец, протягивая Молли пару монет. - И у меня будет к вам одна просьба...

Таинственный незнакомец расположился на втором этаже в комнате, любезно отведенной ему хозяйкой паба "Синий ворон" мисс Молли. Он осмотрел скромность обстановки комнаты, с сожалением отметив полнейшую нищету. Этому человеку было с чем сравнить данную обстановку, ибо за свою жизнь он перевидал много всего. Огорченно вздохнув, незнакомец растянулся на скрипящей кровати не раздеваясь, и закрыл глаза, но не успел он вздремнуть, как в дверь постучали. Мужчина насторожился. Вскочив с кровати, он подбежал к двери, сжимая двумя руками тяжелый двуручный меч.
- Чего надо? - спросил незнакомец в шрамах.
- Милостивый сударь, извините за беспокойство, это мисс Молли, - лепетала почтенная хозяйка паба из-за двери. Незнакомец отворил ветхую дверь, вышить которую при желании не составило бы никакого труда даже забулдыге Мартину. Мисс Молли переминалась с ноги на ногу, не решаясь потревожить жильца, со страхом поглядывая на сверкающий меч в руке жильца.
- Ну, входите же, - пробурчал незнакомец, по-прежнему скрывая свое лицо за забралом. Мисс Молли выдавила из себя подобие улыбки и зашла.
- Вы просили меня зайти к вам, сударь, - с интересом посматривая на доспехи незнакомца, сказала мисс Молли. Кто знает о чем думала эта особа и на что рассчитывала, подкрепляя свой вопрос вожделенным взглядом старой девы, только в расчеты незнакомца не входили никакие контакты с женским полом в ближайшее время.
- Да, спасибо что уделили мне свое драгоценное время, - сказал незнакомец. Он плотно затворил дверь и повернулся к хозяйке. - У меня будет к вам огромная просьба, которая не останется без благодарности.
- Все что в моих силах...
- Мне нужно связаться с одной весьма важной особой, и сделать это нужно так, чтобы не привлекать ненужного внимания. - Незнакомец протянул хозяйке горсть золотых монет. - Получите столько же, если выполните мое поручение.
- Говорите кого вам надо разыскать, и я все исполню.
- Дайте знать графу Буркгарду что его ждут в "Синем вороне". Мое имя называть не следует, просто найдите способ передать ему вот этот перстень.
Перстень был с крупным рубином и имел цену не малую. Хозяйка двумя руками взяла перстень и заверила, что передаст его в руки самому графу, чего бы ей это не стоило.
- И еще - пусть мне принесут что-то поесть.
- Всенепременно. И выпить?
- И выпить.
Когда хозяйка покинула незнакомца, он быстро перекусил тем, что принесла смазливая разносчица, и умудрился основательно поспать. Он спал до тех пор, пока его не разбудил настойчивый стук в дверь. Предусмотрительная хозяйка, во избежание непредвиденной агрессии со стороны вооруженного жильца, представилась, не дожидаясь вопроса.
- Милорд, его сиятельство граф Буркгард прислал к вам своего человека, - пролепетала мисс Молли. - Ваш перстень находится у этого человека.
Поблагодарив хозяйку за услугу, отвесив ей горсть монет, путник пропустил к себе в комнату мужчину, скрывающего лицо под балахоном. Дождавшись когда шаги мисс Молли окончательно смолкнут, путник повернулся к вошедшему.
- Покажите мне свое лицо, - потребовал он.
- Сударь, я могу попросить вас о том же, - последовал дерзкий ответ.
- Вы служите графу Буркгарду? - спросил путник.
- Да.
- Граф видел переданный ему перстень?
- Видел, милорд.
- Он понял кто хочет его видеть?
- Граф узнал перстень, милорд, но где гарантии, что истинный хозяин сего перстня не был убит или эта драгоценность не была у него похищена? - человек графа протянул человеку в шрамах его перстень.
- Рубэн, здоров ли граф?
- Сэр Трой?
- Проклятье на твою голову, а кто же еще? - воскликнул сэр Трой, поднимая забрало. Рубэн также опустил балахон, уставясь на рыцаря восхищенным взглядом. Он был светловолосым молодым человеком с чувством юмора и довольно умелой рукой мечника.
- Извините, сэр Трой...
- Думаю, будет лучше, если в этом месте мое имя не будет произноситься, - бросил Трой. - Так здоров ли граф? Я хотел его видеть.
- Его сиятельство не только здоровы, но и полны сил сражаться с врагами. Просто удача, что вы застали его. Дело в том, что через несколько дней мы вынуждены покинуть столицу.
- Граф захотел повоевать? - хмыкнул Трой. - Ну ладно, это я обсужу с ним лично. Выпей, небось утомился с дороги.
Оруженосец графа благодарно улыбнулся и принялся доедать остатки ужина сэра Троя, в перерывах между едой рассказывая Трою о графе. Сэр Трой узнал, что его друг считал его убитым. Он был прекрасно знаком с Рубэном. Оруженосец графа был хороший малый, верный и на редкость честный. Трой знал его уже очень давно, когда у парня еще борода не пробивалась.
- Где же вы пропадали? - спросил Рубэн.
- В Мрахусе.
- А что там делали?
- Ты задаешь слишком много вопросов, мой друг. Неужели граф разрешает тебе много разговаривать?
Рубэн потупил взор. Граф Буркгард держал его в крепкой узде, не давал слова лишнего сказать. Впрочем и сам граф был не словоохотливый, скорее молчальник. Не любил он чтобы в его присутствии и говорили много другие. Рубэну приходилось подчиняться безмолвным знакам графа, иногда угадывая что же от него требуется. Все-таки не охота быть выпоротым самим графом, тем более без явной провинности. Но Рубэн гордился тем, что служит такому человеку как граф.
- Все, хватит жрать, или граф тебя не кормит? - съязвил Трой. - Поехали. Я думаю, он ждет- не дождется меня.
- Милорд, но ведь вино осталось, - попытался возмутиться Рубэн.
- Парень, поднимай свою тощую задницу и поехали, а то так отстегаю плетью, что неделю ходить не сможешь, и не посмотрю что на поясе у тебя висит меч.
Рубэн вскочил на ноги и выбежал из "Синего ворона" как ошпаренный. Сэр Трой солдатским шагом последовал за ним, предварительно опустив забрало.


- Ваше сиятельство что-нибудь желает? - как можно подобострастней поинтересовалась темноволосая молодая девушка у вельможи, облаченного в домашний халат красного цвета, подпоясанного зеленым поясом, который сидел в кресле и с закрытыми глазами слушал, как играет старый скрипач. На мгновение вельможа открыл глаза, быстро мотнул головой, и продолжил наслаждаться музыкой. Девушка сделала реверанс и ушла по своим делам.
Вельможей был ветеран нескольких южных войн граф Буркгард. Он открыл глаза только тогда, когда смолкла музыка. Растерянный скрипач не отважился доиграть прекраснейшую мелодию до конца, потому что в зал вошли два вооруженных человека. Если первого скрипач знал как оруженосца графа, то второго он не знал и видел его в первый раз. Этот человек был страшен. С ног до головы облаченный в кирасу, в шлеме с опущенным забралом и крестообразной рукоятью меча за спиной - нет, с таким рыцарем скрипач знакомиться не хотел, и уж конечно не осмелился продолжать наигрывать мелодию. Поэтому скрипач перестал играть и начал ждать момента, когда же его сиятельство удосужится отпустить его восвояси.
- Уйди, - бросил граф скрипачу. Не переставая раскланиваться, скрипач покинул зал.
- Ваше сиятельство, сэр Трой, - объявил Рубэн.
- Оставь нас, - приказал граф.
Когда оруженосец ушел, его сиятельство поинтересовался:
- Этот прохвост вернул тебе перстень?
- Рубэн славный парень.
- Ты всегда был чересчур добр к нему.
Сэр Трой снял свой шлем и поставил его на стол. Граф подошел к нему, и мужчины обнялись как старые друзья.
- Я думал, тебя уж и в живых нет, - заметил граф.
- Рубэн мне говорил, что ты успел меня похоронить.
- Рассказывай, что с тобой произошло. - Граф сел на свое место и хлопнул в ладоши. На зов примчались две служанки. По мимике хозяина они поняли что тот требует накрыть на стол.
- Сколько же мы с тобой не виделись? Года три?
- Около того, граф, - ответил Трой. - С твоего позволения я присяду.
- Мой дом - твой дом. Можешь не только сесть, но и лечь. Выбирай любую понравившуюся кровать, правда за исключением моей. Я могу уступить тебе даже свое место, садись...
- Не стоит, благодарю, - сухо ответил Трой. - У нас в стране как раз от этого и все беды, потому что многие сидят не на своих местах.
- Где же ты набрался такой философской мудрости?
- В одном весьма холодном краю Ответь мне на один вопрос, граф, после чего я расскажу тебе все что хочешь.
- Спрашивай, Трой.
- Чью сторону ты принял в гражданской войне?
- Прощупываешь меня? Или ты считаешь что я примкну к этим полуграмотным паскудам, облаченным шелка?
- В наше тяжелое время даже некогда верные друзья могут оказаться предателями, - заметил Трой, изучая друга. - Извини, я не хотел тебя обидеть.
- За такие вопросы я бы скормил тебя псам, но ты мой друг, так и быть, воздержусь. Касательно твоего вопроса: я не поддерживаю ничью из двух воюющих сторон, если ты об этом хотел узнать. Правитель-Регент Гюнтер со своим лже-королем Марло для меня такие же мятежники, как и так называемая коалиция баронов.
- Рубэн говорил что ты готовишься воевать. Против кого и за кого?
- За себя. Все это время я не сидел сложа руки, а наблюдал за действиями воюющих сторон, фиксировал все сражения, изучал тактики и вооружения обеих армий. Ну это все подождет. Сперва я жду от тебя детального рассказа о всем, что ты пережил за это время. Для начала хочу у тебя спросить где Марвиус и Дэцимус? Они с тобой?
- Их убили.
- Как?
- Лорд Дэцимус погиб в бою, а Марвиуса казнили воргцы в Мрахусе.
- Сюда доносились слухи о какой-то громкой казни в Мрахусе. Я не мог и подумать что это Марвиус. Он отомщен?
- Да.
- Хорошо, а теперь рассказывай. А я пока выпью.
Граф выслушал рассказ молча. Пока Трой говорил, граф выпил не один бокал вина, опустошив при этом половину графина.
- Выходит, ты притащил детей сюда? - уточнил граф Буркгард.
- Они захотели домой.
- Зря ты это сделал. Если раньше у них был один враг - Джозеф, то сейчас каждый барончик не без удовольствия вздернет из повыше. Ты не представляешь себе на что эти люди пойдут ради власти. А ты привез детей сюда? Им было бы безопаснее в Мрахусе. Ну что ж, наломал ты дров, Трой. Впрочем, я не ожидал, что ты вообще выйдешь из этой передряги живым.
Ладно, и что ты собираешься теперь делать?
- Виргиний - единственный законный наследник короля Эдинга. Марло наследует престол только после старшего брата, так гласит закон престолонаследия....
- То есть ты хочешь посадить на трон вместо одного мальчишки другого.
- Я хочу восстановить справедливость, граф. Помнится, раньше ты меня в этом поддерживал.
- Я хотел посмотреть на сколько ты безрассуден, чтобы заварить кашу такого масштаба.
- Ты хочешь сказать, что лицемерил?
- Я хочу сказать что с самого начала знал, что все твое предприятие не увенчается успехом. Ты спас детей, это хорошо. Но зачем ты приволок их сюда? Они тут в гораздо большей опасности чем где бы то ни было. У тебя есть два выхода, друг. Первый заключается в том, чтобы поспешно покинуть Мовэрию. Ты тут стал героем, но это не значит, что кто-то не захочет сделать из тебя мертвого героя. Выход второй - примкнуть ко мне.
- Что это значит? - спросил сэр Трой, впервые попробовав графского вина.
- В моих жилах течет кровь королей. Ее мало, но она есть. Это дает мне полное право претендовать на трон. И ни одна мразь не посмеет оспаривать это право. Я собираюсь им воспользоваться. Я не только не примкнул к двум лагерям, жрущим друг друга, а наоборот, создал свою силу. Третью силу.
- С каких пор ты стал таким властолюбивым тщеславным засранцем, граф? - спросил Трой, начиная проявлять признаки раздражения, готовое в любой момент вылиться в гнев. - Я не узнаю тебя. Чего-чего, а того, чтобы граф Буркгард вступил в борьбу за престол, я не ожидал. А как же законный наследник? Ты решил уподобиться этому быдлу и проигнорировать Виргиния?
- Ты о своем мальчишке? У него нет шансов. Пойми, Трой, в этой войне победит не тот, у кого больше родства с Эдингом и Джозефом, а тот, у кого больше армия. Скоро я заявлю о себе и тогда поглядим как обосрутся со страху бароны Гюнтера и мятежники. Марло такой же незаконный король, каким был бы любой из победивших в этой войне баронов, напяливший на свою глупую башку корону. Ты угробил Марвиуса ради своей эфемерной мечты - посадить на трон Виргиния. Дэцимус тоже хорош. Ты хочешь умереть так же как они?
- Для меня была бы честь умереть так же как они. Зачем же ты тогда мне помогал?
- Хотел поглядеть чем все это закончится. Тогда ты бы не стал меня слушать. Лишь пройдя путем лишений, скитаний и потерь друзей ты можешь ощутить полную бессмыслицу своих деяний. На троне должен сидеть настоящий король. Не ребенок как твой Виргиний или Марло.
- По-твоему ты можешь стать настоящим королем.
- Не исключено что я примкну к кандидату более родовитому и относительно честному.
- Только что ты назвал их быдлом. Но это не важно. Я тебя понял. Ты превратился в политикана. Вот что сделали с тобой твои книги! Они испортили тебя! Где мой друг, на чью помощь я рассчитывал и который поддерживал меня всегда? Я его не вижу. Передо мной стоит совсем другой человек. Я ошибался в вас, граф.
- Виргиний не сможет объединить Мовэрию, дурак! Это не в силах неопытного ребенка! - кричал граф. Перепуганные слуги во дворце переглядывались, не веря собственным ушам. Никогда ранее их граф так не кричал. Он и голос повышал в исключительных случаях, которые можно пересчитать на пальцах.
- А ты сможешь объединить страну? - кричал в свою очередь Трой.- Виргиний - вот истинный законный наследник престола мовэрийского. Он старший сын короля Эдинга, и он должен сидеть на троне. Принц Марло наследует трон только после Виргиния. Но никакие Гюнтеры графы и бароны не смеют даже мечтать о короне! Я надеялся на тебя. С твоей помощью мы бы разгромили мятежников и вернули в страну мир. Прогнали бы Правителя-Регента и посадили на трон законного короля. За это умерли наши друзья - лорд Дэцимус и сэр Марвиус. Ради этого я посвятил свою жизнь борьбе. Тебе же власть затуманила взор. Я не ожидал такого от тебя.
Трой покинул замок, более не сказав графу ни слова. Рубэн проводил Троя долгим взглядом, после чего вернулся к графу. Тот допил бутылку вина, разбил ее об стенку, смел со стола тарелки и чашки и поглядел на Рубэна налитыми кровью глазами.
- Седлай коня, - приказал граф.
Граф размышлял над словами друга. В глубине души он восхищался этим смелым человеком, чья самоотвага могла стать примером для многих. В некоторой степени Трой был прав. Но почему он, граф Буркгард, не может претендовать на трон в стране, погрязшей в смуте? В данный момент у графа было семь сотен солдат, в преданности коих сомневаться не приходилось. С ними он может посостязаться с мелкими баронами и лорденышами, возомнившими себя новыми правителями. Воевать с более-менее сильным противником граф Буркгард пока не мог. После встречи с Троем, граф серьезно задумался о многих вещах. Он действительно думал, что Трой давно убит. Следовательно с ним и королевские дети, стало быть ничего не мешало вступить в борьбу за корону. А оказалось, что Виргиний жив. Но эта информация поступила слишком поздно, потому что граф уже начал подыскивать себе союзников в этой войне. Трой как в воду глядел, интересуясь какую же сторону принял граф в войне. Подобно волку, Трой что-то чуял, ведь зачем-то же он начал с самого начала допытываться у графа на чьей он стороне. Граф Буркгард не только не принял ничьей стороны, а наоборот - создал свою.
Прогремело несколько раскатов грома, и прохладный дождь хлынул на графа. Что бы там Трой не думал, а совесть графа была чиста. Просто он не мог наблюдать за тем, как разные вельможные и полувельможные скоты раздирают страну, ради которой он воевал с южанами. Граф подставил лицо каплям дождя, чтобы не ощущать, как по щекам катятся слезы. Он горевал о Мовэрии, о своей любимой родине, о том, каким образом расстался со старым другом. Надо было все ему объяснить, а не орать как дурак. Трой ведь все рассказал о своих подвигах, а граф решил поскрытничать. Вот и доскрытничался.
- Граф? - высокий молодой мужчина, облаченный в домашний халат вопросительно взглянул на человека, которого совершенно не ждал в это время. На его коленях сидела красивая девушка в вызывающем наряде. Вошедший выглядел измождено, и с него стекала дождевая вода. Маркиз Карлайл с недоумением смотрел, как с гостя стекают грязные капли, загаживая красивый ковер. Девушка хихикнула, очевидно ее тоже позабавил вид гостя.
- Каким ветром вас принесло в мою обитель? - спросил маркиз.
- Я не расположен шутить, - уклончиво ответил гра