Немного подкрепившись, старые друзья начали беседу. Они разговаривали очень тихо, очевидно не желая быть подслушанными.
- Ну и где ты пропадал? – поинтересовался воинственный монах.
- Странствовал, - последовал ответ.
- Я уже и забыл, что из тебя слова нужно вытягивать щипцами… клянусь богами, ты даже на костре будешь так краток, будто тебе подрезали язык. – хохотнул монах. – Ладно, это все шутки. Ты хочешь сказать, что странствовал все эти шесть лет, со времени смерти короля Эдинга?
- Все так и было, сэр Марвиус.
- Ты не захотел служить ему?
- Нет, - сказал сэр Трой. – Я бы проклял себя, преклонив колено перед этим негодяем.
- Но этот негодяй король, - резонно заметил сэр Марвиус. – Не хочешь ли ты причислить себя к бунтовщикам, строящим заговоры против нашего государя?
- Давай без нравоучений, Марвиус, - огрызнулся сэр Трой, которому уже порядком надоел этот разговор. – Если бы узнал о том, что знаю я – то заговорил бы иначе.
- Что же ты узнал? – монах наклонился поближе к сэру Трою чтобы получше расслышать слова друга.
- Всему свое время, святой отец, - проговорил сэр Трой.
- Ты меня интригуешь, сын мой, - недовольно нахмурившись, проговорил монах, который по возрасту годился сэру Трою в братья, но уж точно не в отцы. Но сан, который носил сэр Марвиус, требовал должного уважения.
- А вы, святой отец, все еще молитесь за нас, грешных? – поинтересовался сэр Трой.
- Как видишь. Раз ряса на мне….
- На вас не только ряса, но и кираса, - ухмыльнулся сэр Трой. Лицо монаха посерьезнело. Он сделал лицо обиженного ребенка, что еще больше развеселило угрюмого сэра Троя.
- Я рад, что вам весело, сын мой, но грешно смеяться над смиренным монахом.
- ХА-ХА, отче, вас не покидает чувство юмора! Пожалуй, за это стоит выпить! – сказал сэр Трой, поднимая свой бокал. В это время к ним подсели две путаны. Одна была блондинкой лет 17-ти, а другая – брюнеткой уже около тридцати. Их наряд был довольно вызывающим, лишний раз подчеркивающий род занятий. Откровенные лифы, обнажавшие верхнюю часть груди не оставляли равнодушным никого. Девочки подсели таким образом, что блондинка села рядом с сэром Троем, а брюнетка занялась духовным лицом, отчего смутила последнего.
- Не желают ли такие благородные рыцари как вы достойно провести эту ночь? – туманно поинтересовалась блондинка, буквально вонзив свой взгляд в сэра Троя.
Сэр Трой даже не подал виду, что их покой так нагло нарушили. Он не смотрел на соблазнительную девицу, не сводя насмешливого взгляда с монаха. Смущения духовного лица веселило сэра Троя. Монах постарался отодвинуться от навязчивой путаны, но, на сколько он отодвигался, на столько же девушка придвигалась к нему. Наконец, оказавшись на самом краю лавки, сэр Марвиус перестал предпринимать попытки к бегству.
- Дочь моя, час сейчас поздний, неужели никто сегодня не отпустил тебе грехи? – смиренно поинтересовался сэр Марвиус у своей соседки.
- Никто, святой отец, грешным делом я подумала о вас, - невинно ответила брюнетка.
- Как же тебя зовут, дитя мое?
- Жюли. А мою подругу – Марта. Увидев таких храбрецов, страдающих в одиночестве, мы просто не могли пройти мимо вас, - рассказала Жюли, при этом Марта оживленно кивала головой, подтверждая слова подруги.
- Что же вас заставляет в столь поздний час оставаться на улице? – продолжал вопрошать сэр Марвиус.
- Грехи не дают нам уснуть, не покаявшись, святой вы человек, - пролепетала сладким голоском Марта. – И я думаю, ваш товарищ тоже присоединится к нам.
- За себя, овечка ты заблудшая, я могу ответить согласием, но совершенно не знаю, как решит мой друг, - проговорил сэр Марвиус, поглядывая на сэра Троя.
- Я в не сторонник вашей веры, - заявил сэр Трой, поднимаясь из-за стола. – Монах, встретимся здесь завтра в полдень и я расскажу то что ты так хотел услышать.
- Ну, смотри, сын мой, - ответил сэр Марвиус, молитвенно сложив руки. – Тогда мы сейчас с этими милыми созданиями потрапезничаем, после чего я просто должен буду отпустить им все прегрешения перед богами.
Сэр Трой кивнул головой в знак прощания и покинул паб. Оседлав своего вороного по кличке Бешеный, он погнал жеребца галопом прочь из столицы. Сколько раз этот конь спасал ему жизнь… Бешеный был верным другом. Он понимал своего хозяина. Чувствовал настроение седока. Если сэру Трою хотелось подремать – умный Быстрый сбавлял бег, переходя на шаг. А если сэру Трою нужно было куда-то спешить, конь несся быстрее ночи, при чем шпорами подгонять его совершенно не нужно было.
Пока сэр Трой добирался до пригорода, его не останавливал никто. Да и по пути никого не встречалось. Ни одиноких путников, ни карет… Добравшись до пригорода, где находилась таверна, сэру Трою преградили путь пятеро мужчин. Они были одеты в длинные плащи, скрывающие наличие или отсутствие у них оружия. Мужчины обступили сэра Троя со всех сторон.
- Куда так торопимся, уважаемый? – поинтересовался толстый мужчина, видимо главарь, в одной руке держащий факел.
Этот толстяк также был в плаще. Но если плащи подходили его товарищам, то толстяку эта одежда подходила как корове седло. Свиные глазки, полные влажные губы, напомаженные черт знает чем волосы – вот как выглядел этот полный мужчина. Но при всем том, он был единственный из компании, от которого не воняло. Уровень этих разбойников сэр Трой определил сразу. На это у него не ушло много умственного труда, что приравнивалось нескольким десяткам секунд. Это еще более разозлило сэра Троя, считающего низостью подобный поступок, как остановить его, благородного пилигрима, на дороге.
Молнией он вынул из ножен свой Зальберг.
- Прочь с дороги, псы, если вам дорога жизнь! – угрожающе проговорил он.
- Напрасно добрый странник гневается, - пролепетал толстяк, демонстрируя свой довольно острый кинжал. Вся его братия также показала свои клинки, среди которых было два меча.
- Даю вам шанс сохранить свои жалкие жизни, - проговорил доблестный сэр Трой, который любил достойных противников. Сражаться же с чернью, которая его остановила, никакого желания не было. Он считал это ниже своего достоинства.
- Пилигрим, все, что нам нужно – это 50 золотых, - продолжал гнуть свою линию упитанный человек.
- Да что с ним разговаривать, Свин, просто прикончить мерзавца и отобрать все, - посоветовал самый горячий из компании – молодой мальчика лет пятнадцати с подбитым глазом. – Кстати такая лошадка меня устроит самого.
- Ты получишь эту лошадку после того, как я объезжу твою мать, - огрызнулся на него высокий пожилой разбойник.
- Уймитесь! – не выдержал Свин. Он издал звук, очень смахивающий на хрюканье и приставил острие своего кинжала к горлу сэра Троя. – Этот человек нам все отдаст добровольно.
Только Свин договорил эти слова, его голова слетела с плеч и покатилась в кусты. Из толстого тела брызнул фонтан темно-красной жидкости, обрызгавший стоявшего рядом пьянчужку с вставной челюстью. Зальберг – древний меч – обагрился кровью. Следующей жертвой оказался этот пьянчужка, который был проткнут мечем в область сердца. Мальчишка с подбитым глазом хотел ударить сэра Троя кухонным ножом, но быстрый Зальберг, который начал жить своей жизнью, вскрыл юную грудную клетку. На землю вывалились внутренности заносчивого юнца, а тот какое-то время еще стоял с вытаращенными глазами и открывающимся как у рыбы ртом. Следующим расстался с жизнью пожилой бандит, который сперва лишился своей руки, держащей меч, а затем получивший сильный удар в голову, от которого череп буквально разлетелся. В разные стороны полетели кусочки костей и серого вещества. Последний разбойник бросился бежать со всех ног, но сэр Трой, не прощавший оскорблений, пустил ему в спину нож. Все мерзавцы были мертвы. Только после этого к сэру Трою подошли люди, выскочившие из таверны. Неизвестно, почему никто не пришел на помощь к нему ранее. То ли боялись встревать, то ли ничего не слышали.
Лишь приведя себя и коня в порядок, очистившись от крови, в которой они оказались после бойни, хозяин и его Бешеный спокойно уснули – один в таверне на теплой постели, а второй в стойле. Стоит еще упомянуть, что перед сном сэр Трой выпил две бутылки вина.
[662x511]