[700x580]
ГЛАВА 1

- Ну, и чего мы добились за эти годы?
Вопрос завис в воздухе и остался без ответа. В воздухе было и без того душно, а от заданного вопроса присутствующим стало еще душнее. В кабинете повисла мертвая тишина. Если бы не было видно, что за огромным столом сидит большое количество мужчин, можно было спокойно утверждать, что кабинет пуст. На столько в нем стало тихо. Люди старались даже не дышать. Одетые в униформы генералов и офицеров мужчины с беспокойством переглядывались между собой как бы спрашивая: «Кто задал этот вопрос?». Но, видя, что каждый смотрит на другого, становилось ясно, что спрашивал не сосед. Мысленно все сжались внутренне. Они понимали, что за подобную дерзость оратора по головке не погладят. Самое меньшее чего заслуживает такой вопрос – это трибунал, при чем показательный. Но все молчали. Взгляды были устремлены на фюрера, который восседал на троне короля Фридриха Прусского.
Фюрер сегодня был утомлен. Это было видно по выражению его лица, по движениям рук, которые периодически тянулись к больной голове. Это давление, скорее всего, оно – думал фюрер. На улице жарко, лето в самом разгаре. Пекло. Это всему причиной. Казалось, он не услышал вопроса, который поразил всех присутствующих на заседании. Фюрер молчал, до него все еще доходил смысл сказанного.
Люди ждали реакции вождя. Они нервничали и с опаской поглядывали на фюрера. Никто не знал какова будет реакция этого импульсивного человека. Все знали, что реакция последует, но в какой форме – этого не знал никто. Некоторые поглядывали на портрет Адольфа Гитлера, который висел на центральной стене, и который не заметить было невозможно; некоторые хотели пошушукаться с сидящими рядом, но не решались.
В кабинете царила тишина. И в то время, когда показалось, что про вопрос забыли, когда кто-то даже подумал о том, что вопрос был задан в шутку и не требовал ответа, фюрер поднялся с кресла.
На лбу фюрера выступил пот. Не известно было с чем он связан. То ли из-за жары (в чем почти никто не сомневался), то ли по причине болезни вождя, то ли из-за прозвучавшего вопроса. Он встал на ноги, выпрямил некогда прямую спину (сейчас этому человеку было 83 года), внимательно всмотрелся в лица членов правительства и военного руководства и перевел взгляд на потрет Гитлера.
Все в этот миг не сводили взглядов с фюрера. Что ожидать? Скандала? Ярости? Или дикого смеха, что уже бывало не раз? Или фюрер произнесет поучительную идейную речь, в которой обличит наглого говоруна в предательстве? Но фюрер поступил иначе.
- Я желаю, чтобы задавший вопрос встал со своего места, - устало но решительно проговорил фюрер. Его голос прозвучал твердо и ясно, и не скажешь, что это сказал довольно старый человек, который вот-вот отойдет к Богу. Спустя несколько мгновения из-за стола поднялся высокий офицер.
Он был молод, на вид ему было около тридцати. Но смелости ему все же хватило встать и признать, что сказанное только что было сказано им. Это было рыцарское мужество. Внутренне каждый присутствующий в этом душном кабинете, (из которого с огромной радостью выбежали бы на улицу или в буфет) испытывал уважение к этому молодому человеку. И даже если он окажется не идеалистом, то уважать его можно было все равно.
- Это сказал я, мой фюрер! – громко отчеканил мужчина.
- Как, вы, Зигфрид?! – удивился фюрер. Он ждал чего угодно, но не того, что его любимчик, человек, на которого он думал возложить святую миссию управления Рейхом, усомниться в идеалах этого Рейха. Впрочем, возможно, что произошел конфуз.
- Я, мой фюрер, - так же четко и громко ответил Зигфрид. В его голосе не было и тени страха или трепета. Он выглядел невозмутимо, но подтянуто и внушительно. Он смотрел прямо в глаза фюреру, проявляя неописуемую смелость.
- Зигфрид, будь добр, объясни присутствующим свой вопрос, - попросил фюрер.- Я думаю, не все его поняли… или не так поняли, - добавил вождь и сел в свой трон.
- Охотно сделаю это, мой фюрер. Я спросил о том, господа, чего мы добились за все эти годы правления? Я полагаю, что в этом кабинете и вашем присутствии я могу говорить абсолютно открыто и честно.
Фюрер в знак согласия и одобрения сказанного незаметно кивнул. Но это заметили все. Да и как можно не заметить знаки человека, с которым работали по полвека? Начинаешь понимать его жесты и договаривать за него предложения. Находившиеся здесь прекрасно знали фюрера и его привычки. Равно как и знали о том, какую роль играл Зигфрид фон Гросс для фюрера.
- Сколько мы находимся у власти? Уже два века. Двести лет! И это не считая правления Великого Гитлера. Чего мы добились за эти два века? Мы добились тирании, контроля над большей частью мира. Мы добились больше, чем добился Гитлер! Мы уничтожили всю оппозицию, мы истребили неугодные нам народы, мы обратили некоторые народы в рабов. Мы построили военную машину под названием Четвертый Рейх! Мы добились неимоверных успехов в области медицины. Мы справились с такими болезнями как рак, СПИД, тиф, чума… которые веками терзали человечество. Наши ученые победили в этой нелегкой войне. Отныне наш народ не болеет иммунными болезнями, генетические отклонения давно в прошлом. Мы имеем в результате идеальную империю. В области вооружения и технологий мы находимся впереди всех. Не сегодня-завтра мы закончим на Марсе и Луне города, в которых также построим Рейх! Мы колонизируем нашу Солнечную систему, и со временем устремимся к звездам. Я не исключаю, впрочем как и наши ученые, что не за горами то время, когда мы вступим в контакт с представителями внеземных цивилизаций! Я в это верю, господа, как и в идеалы Рейха! А теперь ответьте мне, скольких человеческих жертв нам пришлось принести в жертву для достижения нашей цели?
В кабинете, который минуту назад сотрясался от громкой и уверенной речи фон Гросса, снова повисла тишина. И снова все не знали что сказать. И опять началось незаметное переглядывание чтобы определить что же думает о тираде сосед. Но главное, всех интересовало что скажет фюрер.