[307x448]
Назвать мое появление в этом доме удачным было никак нельзя. Пару дней я просто валялся в постели, зализывая раны и очищая организм от той дури, которой меня нафаршировали чтобы доставить в Италию. Единственным человеком, который ко мне заходил, был Диего. Хотя думаю в первый раз он думал что найдет в комнате труп. Надеюсь, это разочарование было для него приятным, потому как в последствии наших разговоров он мне понравился. Хоть эти вечно острые, колкие глаза с хитрющим прищуром немного раздражали. Хотя было приятно видеть его удивление, когда я заговорил с ним на итальянском, правда, мой словарный запас быстро кончился. И теперь каждый день по моей просьбе этот человек обучал меня хитросплетению звуков, которые впоследствии должны были стать итальянским. Мать бы определенно порадовалась моим успехам, учился я действительно быстро, думаю, свою роль сыграли ее гены. Синяки и ссадины тоже рассосались достаточно быстро, чему я был несказанно рад. Но все же… одно оставалось неизменным – я каждую ночь мучился бессонницей. Даже не смотря на столь большие перескоки во времени. Я не мог заснуть, а если засыпал, то через пару минут просыпался в холодном поту, пытаясь избавиться от картин прошлого. С каждым разом становилось все хуже, эта авария начала преобразовываться. К битому стеклу и смятому корпусу вскоре прибавился взрыв. Яркий, от которого я слеп. Он преследовал меня, словно упрекал, что меня нет рядом с тобой. Иногда я срывался с места и всю ночь напролет бродил проулками Сан-Ремо, но возвращался на рассвете, потому что понимал что вернуться в Японию было не реально. Разве что только в мечтах… Я просто не знал что делать. Иногда по ночам я сидел под чужими окнами, слушая тихие разговоры, или же кое-что иное, но понятное на всех языках мира. А еще я забирался по трубам на крыши и смотрел на небо… Другие звезды, почти незнакомые… Только иногда мне казалось что они те же… И что ты рядом… Я старался не опускать голову чтобы подольше побыть в иллюзии, невыносимо видеть вокруг себя темноту. Где ты? Что с тобой? А может ты уже там, и я не зря смотрю на звезды? Они такие холодные. Холодные и колючие. Когда-то я видел среди них твои глаза, но теперь понимаю, как ошибался. Нет в этих небесных осколках ничего, что было у тебя. Они такие холодные… Каждый рассвет я обещал себе что начну все с начала. Новую жизнь, новую историю. Без тебя. Прости. Я оказался слишком слаб, чтобы день и ночь чувствовать это тупую ноющую боль в сердце. Я попросил Диего достать обезболивающее. Я целую ночь смотрел на пузырек с таблетками, вертел в руках, то доставал, то убирал капсулы. Так хотелось избавиться от этой боли, навсегда. Наверно это покажется тебе глупым… но я все же хотел больше никогда ничего не чувствовать. Но на этот поступок мне не хватило, ни смелости, ни безрассудности. Я все-таки еще мечтал вернуться в Японию. Мечтал и боялся. Боялся, что вместо твоих глаз увижу каменный памятник…

Ночью я сходил с ума, а днем снова был тем нагловатым парнем, которым хотел казаться. Люди все-таки не меняются. В Токио ведь было все тоже самое. Только депрессии я приправлял сигаретным дымом и алкоголем. Теперь это была непозволительная роскошь. Я усвоил главное правило этого дома: все надо заслужить. От еды, до синяков, за все здесь есть своя награда. Волчьи законы, по которым живут люди. Так и надо, особенно когда вертишься в криминале. Только так можно выжить.

***

Через неделю моего затворничества, Диего пришел в очередной раз, как и каждый день, но пришел не один. С ним был тот шкафообразный тип, который в день нашей встречи получил от меня в челюсть. По моим догадкам он же и был один из моих ночных посетителей. Мы скалились смотря друг на друга, чувствуя не законченные дела. Васко, как он представился, был один из охранников дома и я в его глаза представлял угрозу как непроверенное лицо. Он быстро объяснил причину своего визита.

- Пора поработать,- коротко, ясно и доступно. Однако было сразу ясно, что он имеет виду не машины. Хотя я счел нужным уточнить эту деталь. Они с Диего повели меня в гараж, оказывается моя комната находилась в метрах десяти от него, но я как слепец всегда проходил мимо. Лишь украдкой успел взглянуть на блески капотов коллекционных феррари, как перед моим носом захлопнулась стальная дверь.
- Доступ к ним надо заслужить. Думаешь, я тебе позволю к ним хоть пальцем прикоснуться?! – и снова она. Бесшумно подкралась сзади, однако запах ее духов я запомнил на всю жизнь. Странное сочетание корицы и цитрусовых. Хозяйка в этом доме, она вызывала во мне смешенные чувства, и далеко не положительные. Меня раздражал ее тон, в первую очередь. Командно-приказной, который не терпит пререканий. Как бы я не боролся с искушением съязвить, едкие замечания все равно слетали с языка и натыкались на разъяренный взгляд голубых глаз. Как же все таки они похожи на те…
- И как вы, ваше величество, хотите, чтобы я работал?! Я авто-механик, а не проститутка,- почему-то первой мысль о заработке был именно этот способ. Яда в моем голосе хватало, так что Агате оставалось лишь фыркнуть.
- Ой, Денни, даже не надейся,- ее ладонь легко и насмешливо хлопнула меня по щеке, я едва подавал в себе желание откусить эти тоненькие пальчики с острыми коготками. Мало ого что она меня бесила, так и еще называла этим недоименем. Хотя я сам так решил. Ден остался там, в Японии. Я намеренно просил называть меня Денни, чтобы не напоминать себе о прошлой жизни. Ден остался там, с ним… - у меня найдется для тебя занятие поинтересней… Ты знаешь, что такое кулачные бои?! – я рыкнул. Развлечение для богатеньких дядей и их подстилок, которые ставят огромные деньги на человеческие жизни. Никогда не понимал какое они получают удовольствие наблюдая как люди дерут друг друга в клочья. Фактически бокс без правил. Смерти в таких боях были далеко не редкостью.
- Я что похож на собаку?!
- Дениэль, у тебя выбора нет, - Диего остановил меня прежде чем я ляпнул что-то существенное в адрес этой дамочки. Я весь трясся от гнева и возмущения. – Ты же знаешь, что на улицах тебе сейчас не выжить, - ненавижу когда он прав! Нет, жить конечно буду. Какое-то время. В конце концов я всегда могу попытать счастье ограбив банк, что мне терять уже?! И тогда разворачиваются две перспективы, которые позволяют выжить: уехать с деньгами куда подальше или на неопределенное время поселиться в тюрьме. Но это уже такие крайности… Когда терпение лопнет окончательно, то наверняка так и сделаю, а пока…
- Через полторы недели начнутся новые игры. И ты должен быть готов. Васко будет тренировать тебя, правильно поставит удар, покажет пару приемов…
- Сделает из меня бойцовского пса. Который беспрекословно реагирует на команду: «фас»…
- Слушай, а чего это я с тобой вожусь?! Проще тебя пристрелить и дело с концом…
- Ну, давай, попробуй, я тварь живучая…
- Думаешь побоюсь?! – мы прерывали друг друга, жестикулируя во все стороны. Раздражение и ненависть так и скользили в голосах, а глаза горели адским пламенем, в котором мы хотели утопить друг друга. Я почувствовал как к затылку приставили холодное дуло пистолета. Но все равно не мог остановиться. Даже щелчок предохранителя меня не привел в чувство.
- А самой белые ручки попятнать не хочешь?! А то привыкла, что за тебя все делают! – теперь второе дуло смотрела мне прямо на переносицу. Я лишь улыбался, чувствуя как адреналин смешивается с кровью, создавая гремучую смесь. – Ну?! Чего ждешь? У моря погоды?!
- Какой же ты идиот… - оба пистолета опустились, а я лишь торжествующе улыбнулся. 2:0 в мою пользу. Сломать меня так просто не получается. Ведь так?! Будь на твоем месте мужик, он бы наверняка выстрелил и не стал бы со мной сюсюкаться. Хотя с мужчиной я бы и вел себя по-другому…
С того дня из меня стали делать бойцовского пса. Пришлось учить всему, ибо раньше я дрался только на улицах. Кулаками, да и вообще чем попало. Васко сразу как знающий человек расставил все акценты над которыми мы работали.

***

- У тебя сильный удар, но он совершенно не поставлен от него нет никакого проку, если ты, конечно, не ударишь и мгновенно побежишь...
Я старался не особо задумывать над тем, зачем меня этому учат. Правильно бинтовать руки, держать стойку, ставить блок… И бегать по утрам… из всей части тренировок я ненавидел бег по утрам. Бессонница никуда не пропадала, даже когда я вымотанный и уставший просто валился на постель. И только стоило мне провалиться в сон на меня выливали холодную воду и за шкирку тащили на улицу. На пятый день тренировок, я, заранее извинившись, проехался кулаком по лицу своего тренера. Просто очень хотелось спать… Ну естественно после такой выходки, простой пробежкой я не отделался. Но ни одного писка он от меня так и не добился. Скрепя зубами и прикусывая язык, чтобы не выплеснуть весь тот яд что накопился, я выполнил все, что от меня требовали. В эти полторы недели, я страстно желал сбежать и воплотить задумку с банком. Я почувствовал на себе все прелести спецназовской подготовки. Если честно, я боялся снимать футболку, потому что Васко учил меня привыкать к боли, а удар у него тоже был далеко не из слабых и поблажек он не давал. И все равно я чувствовал себя собакой. Псом, которого озлобленного держат в клетке, и учат причинять боль, а если надо, то и убивать… И эти приемы мне показали. Но я твердо решил, что никогда их не применю. Я не собака, которая рвет все и всех в клочья, по приказу. Хоть что-то человеческое во мне должно было остаться… Но Васко упрямо выбивал из меня все это оставшееся. Масло в огонь подливала одна особа, которая постоянно крутилась рядом. Похоже, ей нравилось видеть, как меня дрессируют. Ее колкие фразочки, за ответ на которые я в очередной раз получал, задевали больше обычного. Видимо в силу накопившийся злобы, и кулаки уже не помогали избавиться от этого чувства. Она преследовала нас как тень, ну разве что не бегала рядом по утрам. Меня убивало как она может спокойно пить кофе, или загорать, смотря на то как надо мной измываются. Хотя… в долгу я оставаться не привык. Устав получать за пререкания, меня так все достало, что я просто запихнул ее в ближайший сарай с садовой утварью, крепко подперев граблями дверь. Что ж… ее возмущенные крик хоть порадовали некоторое время нас обоих. Мой тренер. Тоже был не прочь на полчаса избавиться от усиленного внимания своей хозяйки. Он тоже пес, такой же как и я. Только уже старый и побитый в этих боях. Я ненавидел людей, которые платили таким как мы, за зрелище. Кому-то платили, а кто-то платил, таким образом… Все таки как бы человечество не хотело принять гуманизм, оно всегда будет жаждать крови. Всегда жаждало и будет. Все-таки мы звери. Просто, более извращенные, которые жаждут крови ради забавы. За эти полторы недели, я понял это, и с каждым разом я испытывал отвращение. К таким людям, которые получают от этого удовольствия и к себе, от того что стал псом…

Одним утром меня не будили. Дали отоспаться и набраться хоть каких-то сил. Бой назначен на полночь. Я спал как убитый до шести вечера. Мня поднял Васко, правда обошлись без таких экстренных мер как контрастный душ из банки. Наверно зря, потому что просыпался я еще часа полтора. Облегченная форма тренировки, без присутствия раздражающего фактора. Мне было страшно. Животный страх сковал душу и тело, замедляя движения. Неверное все звери предчувствуют неизбежную боль и забиваются в углы, тихо ожидая ее. Мне тоже хотелось куда-нибудь спрятаться, до того момента, пока не придет время выезжать. Никто не успокаивал и не говорил, что все будет хорошо. Итак все знали, что я – мясо. Ну, то, что из меня собираются его сделать, я не сомневался. В пузырьке с обезболивающим, осталось совсем не много таблеток, многое ушло на тренировки. Но все-таки хватило ума приберечь. Пары таблеток вполне достаточно, чтобы притупить боль. Когда подъехала машина, я лишь нервно кусал губы и то и дело перематывал бинты на руках. С каждым разов все крепче и крепче, передавливая сосуды. Васко ехал рядом с каменным лицом, ничего не говоря. Да и что говорить?! Все было ясно. Я боялся и тихо скулил себе под нос. Потому что помнил, видел и знал, что бывает на таких бойнях. Но это было из другой жизни. Сейчас я бойцовский пес. Меня всего трясло под конец поездки и ноги едва держали, когда спускались по лестнице в темный подвал. Хотя темным он был только на первый взгляд. Пока не начались бои, над бархатными красными диванами тускло светились лампы, среди серой завесы сигаретного дыма. Народ потихоньку подтягивался, на столиках стояло спиртное. Девушки в откровенном белье, танцевали на подиуме… который через пол часа станет полем боя. Меня всего дергало, так что я уже пожалел, что отказался от косяка который предложил Диего…

Через полчаса, яркий свет ударил по глазам. Пришлось жмуриться, чтобы хоть как-то разобраться в пространстве. Шаги по трем ступеням, на подиум… я навсегда запомню эти ступени. Силуэты наблюдателей плыли в клубах сигаретного дыма. Прежде чем ярость и злоба не заполнили мою душу, я хотел узнать есть ли в зале она. Я просто хотел взглянуть в ее глаза, потому что они напоминали те… оставшиеся в прошлой жизни. Прежде чем звонко прозвучал гонг, я выловил ее образ, наверно, то была она. Женщина в красном атласном платье, которая явно не интересуется происходящим, а лишь обворожительно улыбается, глядя на мужчину рядом. Было бы интересно взглянуть на него если бы он стоял сейчас на моем месте… Но вряд ли это когда-нибудь произойдет. Я лишь крепче сжал кулаки, выставляя их перед собой становясь в стойку…

Сознание отключилось мгновенно. Тело на автоматизме выдавало удар за ударом, ставило блоки и уворачивалось. Я не чувствовал боли, абсолютно, ни отголоска. Хотя противник бил со всей силы. Лишь скрипели зубы, сдерживая звериный рык. Ярость, злоба и ненависть. И ничего вокруг, кроме сигаретной дымки и ярких ламп над головой. Удар, удар… со всей жесткостью, как ни бил никого никогда. Страх уступил место животным инстинктам. Я понял, что запросто могу убить. В таком состоянии это очень просто. Здесь побеждает не самый сильный и не изворотливый. Это место - алтарь человеческих грехов. И гнев был одним из них. Злоба и гнев, во мне их накопилось столько, что под конец пятого раунда я откровенно избивал бойца, не в силах остановиться. Удар за ударом. Я не слышал криков толпы, мне было откровенно плевать на них, я лишь бил как в экстазе. Из меня сделали пса. Нет, даже не так, во мне разбудили его. Теперь я понял, как сладок запах крови, как может питать страх, как можно обезумить от злобы и ненависти. И я готов был порвать любого, кто сейчас окажется рядом. Мне дали эту возможность. Павшего противника сменили другим. Наверно это зрелище действительно завораживало. Что-то действительно было в этом красивое. Извращенно красивое. Как та женщина в красном атласном платье…Сигаретный туман стал алым от крови. Лампы тоже отдавали бардовым. И запах крови смешался с дымом и алкоголем. Дыхание сбивалось, ныли от усталости кулаки и от напряжения вопили мышцы. Я был на грани эйфории. Это чувство словно дурман затягивало в мир кровожадности и злобы. И сегодня я чувствовал себя там королем. Мне сменили третьего противника, люди чувствовали, что от меня исходит нечто… Они боялись и восхищались. Забирали у меня эту необъяснимую силу, словно питались ею. Четвертый боец продержался дольше всех. Я рухнул без сил, как только его спустили по ступеням. Глаза заплыли в алом тумане, а аромат крови все еще щекотал обоняние…
Я проснулся резко, от ярких вспышек перед глазами. Кошмары не оставили меня даже сейчас. Едва стоило снова коснуться постели, как тело взвыло от боли. Мне сразу захотелось чтобы меня застрелили. Здесь, сейчас же. Терпеть это невыносимо. Кто-то рядом успокаивающе зашептал, прикладывая к лицу что-то холодное. Лед мгновенно таял, и маленькие капельки раздражающе стекали по подбородку. Ощутил, как из вены на руке вытаскивают иглу. Я просто не мог терпеть, я очень боюсь боли. Из горла вырвался только хриплый кашель, хотя хотелось кричать. Первое что пришло за кашлем – маты, смешанные с горькими слезами от боли и солью на языке. Когда немного пришел в себя понял, что все еще нахожусь в подвале, в переодевалке, куда завели перед боем. Я отплевывался кровью, пытаясь хоть пошевелиться с меньшим количеством криков. Рядом валялись насквозь пропитанные алой жидкостью, бинты. Кулаки разбиты до мяса и теперь вообще не сгибались. Дальше я просто боялся смотреть. Сейчас спасанием являлась холодная вода, которой меня поливал Васко. Он вертел пальцами перед моим лицом, но сейчас я как-то был не настроен на математику.
- Отбивная с кровью, как и заказывали, - последнее, что я успел сказать, когда вновь услышал стук каблучков и странный запах корицы и цитрусовых.

***

На следующий день я чувствовал себя живым трупом. Каждое движение отдавало болью, правда врач утешительно кивал головой и говорил, что ничего особо страшного он не обнаружил. Его бы на мое место, тогда посмотрим, как он запел. Диего ласково окрести меня «сплошным синяком», хотя, что он мог еще сказать?! От оханий, аханий и причитаний мне бы стало только хуже. Садовник отвлекал меня как мог, но из-за моей природной упрямости это выходило худо. Все вчерашние события смазались в яркое пятно, в котором ничего нельзя было различить. Сказать, что я помнил все весьма смутно - это значит, ничего не сказать. Стыдно признать, но… я хотел еще. Адреналин слишком сильный наркотик. Меня снова хотелось ощутить то странное необъяснимое чувство, когда я властвовал на том кровавом алтаре. Тогда я был свободен. Не было ни границ, ни реальности. Сам себе Бог и Дьявол, сам себе порядок и хаос. Страшно было признать, что я снова хочу ощутить соленый привкус крови во рту, снова хочу почувствовать как она бешено бежит по жилам, как страх сменяется злобой… Стыдно, страшно и гадко.

Я постоянно проваливался в темноту. Но заснуть нормально никак не мог. Дергался, ворочался… Иногда слышал как открывалась дверь в комнату, но притворялся спящим. Сейчас я не хотел никого видеть. Только очень сильно организм нуждался в никотине. Все депрессии проходили в одиночестве и темноте, в окружении сигаретного дыма. Но это там, в другой жизни. Сейчас мне оставалось лишь зализывать раны. К ночи боль поутихла, и настроение немного улучшилось, во многом благодаря Диего. Все-таки депрессировать в его обществе было тяжело. Уроки итальянского были приторможены, но мы то и дело перескакивали с английского. Он говорил о совершенно обычных вещах, но говорил так, как будто это было самое удивительное происшествие в мире. А от рассказа о кошке садовника я уже как полчаса пытался избавиться от коликов в животе. Может мне просто хотелось отвлечься от этих съедающих мыслей? Тем не менее я слушал с удовольствием, искренне смеясь от яростной жестикуляций и различных гримас на его лице. Интересно, а кем он был в прошлой жизни? Не всю же жизнь он работал на Карло. Почему-то я представлял его в клоунском наряде, с румянами на щеках и красным паралоновым носом. Он всегда улыбался, как будто выходит на манеж. Ха! Клоун, который выращивает коноплю, марихуану и коку. Мозгами я точно немного повредился. Только я хотел проверить свои догадки, как дверь в комнату открылась, впуская знакомые силуэты. Васко кивнул, приближаясь спрашивая как самочувствие. Все бы ничего, если бы не комментарии за его спиной. Такой ехидный голос полный яда, как у змеи.
- И как там поживает мой песик?! – щелчок в голове, заставляющий рычать и просыпаться внтури злости.
- Может, еще ошейник на меня нацепишь и на цепь посадишь?! А то я бешенный могу загрызть, - я гневно щелкнул зубами. – Когда до твоего мозга, или что там у тебя вместо него дойдет что я не собака! Не игрушка! Если в детстве не наигралась в куклы, то ничем помочь не могу. А теперь, если не затруднит, убери свою тушку отсюда, просто закрыв дверь с той стороны. Я доходчиво объясняю?!
- Щенок, выбирая выражения. Ты сейчас находишься не в том месте, где мог бы командовать…
- Да мне пофиг! Не позволю обращаться с собой как с животным! Чхал я с высокой колокольни на тебя…
- Прекратите! Вы похожи на любовников в ссоре, - Диего как-то очень быстро прекратил начавшийся разгораться скандал. – Агата, я бы, правда не советовал его сейчас трогать. У него, похоже, уже стойкий иммунитет к успокоительному, не берет его эта химия, - я злобно усмехнулся, бешено сверкнув глазами. Действительно как зверь в клетке. Она лишь презрительно фыркнула.
- В постель с ним?! Ты за кого меня держишь?! – теперь была моя очередь фыркнуть. Хотя конечно, что мой помятый внешний вид был не ахти как привлекателен. – В общем-то, я пришла сказать, что следующий бой через две недели. Он должен быть готов, потому что на этот раз соперники буду на два класса выше. Помни Денни, тебе просто подфартило, - тут меня охватил истерический припадок хохота.
- О да! Я просто счастливчик! Оказаться среди вас, особенно в твоем обществе!! На тысячи километров от родного дома, один среди абсолютно чужой страны. Мне просто очень крупно подфартило!
- Потому что надо думать, прежде чем что-то делать, - колко кинула она, обрывая мою истерику и хлопнув дверью. Я замолчал, глупо уставившись в точку, где она только что стояла. Тут она права. Умная стерва. Я должен был думать, но теперь уже поздно. Понемногу до меня начало доходить. И все это время ты хочешь, чтобы я этому научился. Все эти шуточки и колкие замечания ведь для этого и нужны, так ведь?! А я так глупо на все это введусь, и в душе ты смеешься. Что ж… в этом раунде победа за тобой. Но я не собираюсь так просто сдаваться… Бой еще не окончен.