... Когда-то, лет десять назад, я очень боялась что он умрет. Потому что он был безумно близок и очень стар. Знать что он где-то рядом, живой, было все равно что жить при живом пророке. Радоваться. Был пророк в своем Отечестве. Смелый Человек. В 20 веке, когда добро уже стало не отличить от зла, я бы проверяла по его голосу правду и ложь, искренность и лицемерие. Это был единственный живой человек, которому я могла бы верить беспрекословно. Фанатично. Как в той истории с учителем, розой и пеплом. И хотя он никогда ни к чему не призывал, я хотела бы быть частью его духовной армии.

... "В России его никогда не слушали". Еще бы. Для меня Архипелаг - плач Моисея: но достаточно ли 40 лет пустыни, чтобы выжечь этот многовековой страх?