[500x375]
НОВОГОДНИЙ ПРАЗДНИК ОТМЕЧАЕТСЯ В РОССИИ ЧУТЬ БОЛЬШЕ СТА ЛЕТ, НО УСПЕЛ ЗА ЭТО ВРЕМЯ СТАТЬ ЛЮБИМЕЙШИМ, НЕ УСТУПИВ ПЕРВЕНСТВА НИ «КРАСНЫМ ДНЯМ КАЛЕНДАРЯ», НИ ВОСКРЕС¬ШИМ ИЗ ЗАБВЕНИЯ РОЖДЕСТВУ И ПАСХЕ. ПРИЧИН ТОМУ НЕМАЛО: И ЗИМНЯЯ СТУЖА, НАСТОЯТЕЛЬНО ЗОВУЩАЯ СОГРЕТЬ ДУШУ И ТЕЛО, И ЯРКОСТЬ ЕЛОЧНЫХ ОГНЕЙ, И ШАНС ХОТЬ НЕНАДОЛГО ОКУНУТЬСЯ В ДЕТСТВО, ПОВЕРИТЬ В СКАЗКУ, ВЕРНУТЬ МЕЧТУ.
Традиция украшать на праздник священные деревья существова¬ла у многих народов. При этом и деревья, и праздники, по поводу которых к ветвям привязывали то яркие ленточки, то птичьи перья, у каждого народа были свои. Но день зимнего солнцестояния отмечали почти все. В кельтских землях сим¬волом этого долгожданного дня была омела, чьи ягоды напоминали о возрожденном Солнце. Жрецы-друиды водили хороводы вокруг священных деревьев, а потом старший из них торжественно срезал омелу золотым серпом. В странах Сре¬диземноморья в этот день ук¬рашали сосны и туи. На севере Европы поворот от стужи к весеннему пробуждению природы отмечали тем, что на зеленые ветви ели вешали предме¬ты, связанные с плодородием, -яблоки, орехи и даже яйца.
Традиция эта оказалась стойкой. Ватикан долго порицал ее как проявление язычества. Но люди продолжали приносить в дом пучки еловых веток, которые, по поверьям, распугивали демонов, и украшать их съедобными игрушками - чтобы привадить добрых духов. Церкви пришлось с этим смириться. Елку признали символом райского древа и в XVI веке разрешили устанавливать на центральных городских площадях. Украшали елки скромно - бумажными цветами и лентами. Лишь в XIX веке в Тюрингии, славной своими стеклодувами, начали выдувать специальные елочные шары, а также стеклянные копии орехов, яблок и елочных шишек, которые затем покрывали золотистой краской. Игрушки эти были чрезвычайно дорогими, поэтому в домах елки еще долго украшали по старинке - сластями.
Русский царь Петр, побывавший в Европе и очарованный нарядными елками, вернувшись домой, велел праздновать Новый год 1 января (а не 1 сентября, как раньше), а заодно «учинить некоторые украшения из деревьев и ветвей сосновых, еловых и можжевеловых». Однако обычай не прижился -лишь одни владельцы кабаков последовали этому указу, оттого выражение «поднять елку» означало в петровские времена «напиться», а «елкиными» называли горьких пьяниц.
Второе пришествие елки случилось в XIX веке, ког¬да немецкие принцессы, выхо¬дя замуж за европейских монархов, принесли в их страны родной новогодний обычай. В России это случилось в 1819 году по инициативе Александры Федоровны - Шарлотты Прусской, жены будущего Николая I. Полвека спустя лите¬ратор Иван Панаев ворчал: «В Петербурге все помешались на елках. Без елки теперь существовать нельзя. Что за праздник, коли не было елки?» В больших городах устраивали елочные базары, делали и кустарные украшения, но импортные ценились куда больше. В Германии производство игрушек уже поставили на промышленную основу: целые города в Саксонии и Тюрингии жили тем, что выдували из стекла шары, шишки и орехи, вырезали из картона колокольчики, сердечки, фигурки птиц и зверей. Потом раскрашивали все яркими красками.
Технология ручного производства елочного стекла сохранилась и по сей день. Стеклянную заготовку выдували из расплавленной массы, переливающейся всеми цветами радуги. Выдутая форма застывала, а затем на нее наносили покрытие и расписывали - тоже вручную. У каждой игрушки вместо петельки, за которую она вешалась на елку, выступал шпиль длиной 10-15 сантиметров. Лишь когда игрушка была полностью готова, шпиль отбивали и на месте скола делали крепление - жестяной «стаканчик» с петелькой для нитки. В 1887 году производство игрушек освоили в Клину, на стекольном заводе купца Григория Орлова. После этого елочное стекло стало доступно не только богачам, но и всем желающим. Хотя многие по-прежнему делали украшения самостоятельно - оборачивали яблоки и конфеты в фольгу, мастерили снежинки из бумаги, вырезали из журналов личики ангелов, приделывая к ним тела из ваты. На верхушку елки водружалась восьмиконечная Вифлеемская звезда - когда-то она вела волхвов поклониться младенцу Христу. Во многих семьях наряжание елки превратилось в настоящий обряд, волнующий и таинственный, о котором вспоминал Борис Пастернак:
Все шалости фей. все дела чародеев.
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры...
.. .Все яблоки, все золотые шары. Свечки в специальных ро¬зетках крепились на ветви елки; это было красиво, но грозило пожаром. Новое слово в елочной моде сказали американцы: в 1895 году главная елка США на площади перед Белым домом засияла огнями электрической гирлянды. С этого момента электрические огни неуклонно стали вытеснять традиционные свечи, правда, в России гирлянды начали производиться только в 1938 году. Это отставание в области новогодних украшений было напрямую связано с Октябрьской революцией, отменившей Рождество как «поповский праздник». Хотя сам Ленин с удовольствием отмечал его на даче в Горках, после его смерти рождествен¬ская елка попала под топор воинствующих безбожников. Они утверждали: «Бытовая обстановка рождественского праздника вредно действует на здоровье и воспитание детей: святочные рассказы с чертовщиной: дым и газ от елки; пьяные крики гостей».
Статья интересная, но большая и продолжение на http://www.zirop.ru/?p=65/
[698x400]