Я не думаю, что ты веришь
В мой самооправданный суицид,
Я плачу, когда ангелы не желают жить

Обилие информации,
Призывающей к распылению,
На твои голые стены.
Политический призыв,
Согласие жертвы…
Мы не можем сохранять спокойствие
На мчащемся поезде!

Смотришь на жизнь усталыми глазами,
Пожиная плоды всех своих прошлых дел

Что ты должен этому миру?

Может, и ты одна из причин этого хаоса?
Сейчас где-то меж тишиною,
Святой тишиною и сном,
Где-то меж тишиною и сном
Лишь хаос, лишь хаос, лишь хаос.

Когда я стану солнцем,
Я подарю свет людским сердцам.
Когда я стану солнцем,
Я подарю свет людским сердцам.

Наблюдают за тем, как всё тускнеет.
Два неба
Живут и угасают.
Два неба
Наблюдают за тем, как всё тускнеет.
Два неба тускнеют,
Одно исчезает.
Два солнца
Живут и умирают.
Два солнца борются,
Одно выживает.
Два солнца
Наблюдают, как они борются.
Два солнца
Смотрят на то, как они умирают.
Два солнца
Наблюдают, как они борются.
Два солнца борются,
Одно выживает.
Два неба
Смотрят на то, как они умирают.
Два неба тускнеют,
Одно исчезает.

Каждому рано или поздно суждено умереть…
Здесь нет никого, кроме меня…

Он далеко зашёл, но так и не смог найти надежду.
Он больше не вернётся…

Ты и я,
Мы оба – часть истории,

Что заставляет нас оставаться равнодушными
При виде человеческих страданий?

У меня есть проблема, которой мне не объяснить.
Я не знаю, почему, всё должно понятно быть.
У меня нет вопросов, но есть оправдания.
Не пойму, почему я так смущен.

Вы даже не дрогнете
Все наши налоги идут на ваши войны

Не скроешь
Боль в животе
И жжения в горле,
Когда ты выходишь наружу
И что-то нашептываешь мне,
Живя своей несчастной жизнью,

Вы все, су*и, поднимите руки вверх

Вешатели сидят, пропитанные нефтью,
Требуя свободы.
Они преданы забвению.
Но вы всё равно продолжаете кормить нас ложью.

Никто не знает, каково это,
Быть плохим человеком,
Быть печальным человеком
За голубыми глазами.
Никто не знает,
Каково это, когда тебя ненавидят,
Когда тебе суждено говорить только ложь.

Но мои мечты не настолько пусты,
Как моя совесть.
Я постоянно одинок.
Моя любовь – месть,
Не знающая покоя.

Я смотрю на луну, застывшую в небе.
Она освещает тёмную ночь отражёнными от солнца лучами.
Но солнце не даёт луне света,
Боясь, что луна останется ему обязанной.
Созерцая небо, я думаю о том, как ты со мной поступаешь:
Ты делаешь для меня что-нибудь, а потом быстро
Разворачиваешься и начинаешь просить меня
О чём-нибудь взамен.

Может, однажды я стану таким же, как ты:
Я буду ходить по чужим головам,
Обгоняя тех, кого, как мне казалось, я знаю.
Я помню, какой ты была раньше:
Спокойной, сильной,
Благородной, но тебе следовало знать,
Что твоему радушию придёт конец.
А теперь ты осознаёшь, как тихо вокруг, когда ты одна.

Я хочу быть в другом месте.
Ненавижу, когда ты говоришь, что не понимаешь.
(Ты поймёшь, что этому не суждено быть).
Я хочу быть полным сил, а не противостоять врагу.
Пристанище для души.

Возьми всё изнутри и выброси,
Потому что я клянусь в последний раз, что я не доверю себя тебе.

Я хочу убежать,
Не попрощавшись.
Я хочу знать правду,
А не задавать вопросы.
Я хочу слышать правдивые ответы,
А не ложь.
Я хочу захлопнуть дверь
И открыть свой разум.

Что я сделал.
Я буду смотреть в лицо самому себе,
Чтобы уничтожить то,
Чем я стал,
Чтобы стереть себя из памяти
И выкинуть из головы то,
Что я сделал.

Представьте себе кромешную темноту, которая кажется бесконечной.
Небеса разверзаются, ужасая всё беззащитное,
И дождь посылает вопросы в виде кислотных капель.
Безгранична власть внушения,
Когда, крепко зажмурившись,
Сквозь ржавчину и многовековую пыль,
Ты видишь, как лучик света скользит по полу,
Преображая изуродованный мир притворства.
А затем глаза открываются, и вокруг снова темнота…

Всё внутри сгорает дотла, очень медленно,
И волны бушуют внутри, такие холодные.
Мрачная зима осталась позади,
Вместе с этой ночью, затянувшейся на несколько недель

Я убегу…

Если я умру, значит умру.