Жуткая закономерность: в тридцать лет российский бюрократ превращается в скотину в вицемундире, и все человеческое в нем умирает. И мрет от горя, тоски и нежити дядюшки, поэтическая Лиза. За десять лет добрый и умный муж довел ее до чахотки и до желания умереть.

Гоголь мелкого чиновника пожалел, Чехов будет над ними издеваться, будет их ненавидеть. Салтыков-Щедрин посмеется, правда, без чеховской личной злости и пристрастия. А Гончаров просто констатирует: в России служба приводит чиновника к утрате всего человеческого. И чем больше денег, тем меньше души. Чиновник должен стать зомби, функционером, должен бессмертную душу свою потерять. Это закон. И дожен брать, если он беден и без видов, как Иван Матвеевич (у Гончарова в "Обломове"), который "записывает" мужиков и копит трех- пятирублевки. Но это не самое худшее. Гончарову предстояло понять, от чего погибнет Россия. Он не знал как, но знал - от чего. От Российской империи до наших дней этот  диагноз: обломовщина. У сильно "задушевного" идеалиста и мечтателя Обломова были землица, крепостные, имение. Он пролежал на диване и то, и другое, и третье. Мечтать вредно, заноситься вредно, считать себя пупом земли - вредно. За Обломовых работают Штольцы: умные , бодрые, деятельные немцы. У них сначало ничего нет, но они все наживут, да еще и Обломовым помогут, и женятся на их невестах, и будут счастливы. Россию спасают немцы. И цари у нас, кстати, с Екатериной II, - из немцев. И детей Обломовых добрые немцы воспитают. А хватит ли немцев на Россию? Россия пролежит на диване и свои ресурсы, и своих людей, и вся изойдет в пустых мечтах, нов час "Х" штольцев не хватит, власть возьмут лакеи Захары, такие же неряхи и распустехи, как и х баре, но еще и неграмотные, а руководитть ими будут такие ранние швондеры, как хам Тарантьев. Они уничтожат или изгонят штольцев и поработят обломовых, но толку будет мало: даже порабощенные, под кнутом, обломовы будут плохо работать, а Захары будут плохо ими руководить. А продолждение - в "Обрыве". Нигилист Марк, который и обедает-то остатками обеда в Верином имении (по милости РАйского), имеет за душой одного Прудона, что, мол, собственность - это кража. Еще у него есть широкополая шляпа и ружье. И со всем этим "инвентарем" он зовет Веру, обещая свободную любовь. Но звать-то некуда. Он сам бездомен. Под обрыв - и в кусты. Вера раскается, ее простят, ее возьмет за себя верный друг, богатый и именитый помещик. А вот Россия раскаяться не захотела, и помещика - друга или брата Райского не нашлось. И все закончилось не собс твенностью, а кражей. Под обрывом, в кустах.

Новодворская В.И. Поэты и цари / М.: АСТ, 2009. С. 40-41.