Кто-то думает, что Татьяне Лариной 13 лет. Недавно довелося мне перечитать "Евгений Онегин" при подготовке к уроку литературы. Так вот - после внимательного прочтения романа в стихах и знакомства с исследовательской литературой - у меня нашёлся ряд возражений:
1. Сам Александр Сергеевич в письме к Вяземскому от 1824 года в ответ на замечание о противоречиях Татьяниного письма проговорился: «...письмо женщины, к тому же 17-летней, к тому же влюбленной!».
2. По нормам тех времен девушке-невесте меньше 15 быть не могло (а если Татьяне - 13, то Ольге - 12, а то и 11!). Так что, вероятно, летом 1920 года (внутрироманного времени) Ольге было 16, Татьяне - 17 (основываюсь на исследовании Лотмана Ю.М.).
3. Мысль о столь малом возрасте Татьяны все обосновывают строфой VIII главы четвёртой. Эта глава начинается только с VII строфы, первые 6 автором в полном издании романа упущены, при желании их можно найти в комментариях Владимира Набокова. Там же указано, что первые 4 были в 1927 году напечатаны под заглавием "Женщины. Отрывок из "Евгения Онегина", а ещё 2 сохранились в черновиках.  И представляют они собой лирическое отступление. Для вящей наглядности стоит привести начало четвёртой главы:

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

La morale est dans la nature des choses.

Necker.

I. II. III. IV. V. VI.

VII

Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.
Разврат, бывало, хладнокровный
Наукой славился любовной,
Сам о себе везде трубя
И наслаждаясь не любя.
Но эта важная забава
Достойна старых обезьян
Хваленых дедовских времян:
Ловласов обветшала слава
Со славой красных каблуков
И величавых париков.

VIII

Кому не скучно лицемерить,
Различно повторять одно,
Стараться важно в том уверить,
В чем все уверены давно,
Все те же слышать возраженья,
Уничтожать предрассужденья,
Которых не было и нет
У девочки в тринадцать лет!
Кого не утомят угрозы,
Моленья, клятвы, мнимый страх,
Записки на шести листах,
Обманы, сплетни, кольцы, слезы,
Надзоры теток, матерей
И дружба тяжкая мужей!

IX

Так точно думал мой Евгений.
Он в первой юности своей
Был жертвой бурных заблуждений
И необузданных страстей.
Привычкой жизни избалован,
Одним на время очарован,
Разочарованный другим,
Желаньем медленно томим,
Томим и ветреным успехом,
Внимая в шуме и в тиши
Роптанье вечное души,
Зевоту подавляя смехом:
Вот как убил он восемь лет,
Утратя жизни лучший цвет. (...)


Курсив мой - вот она - эта злополучная 13-летняя девочка!! Спокойствие. NB: Первые две строфы - это лирическое отступление, оно не относится конкретно к Татьяне. Если вдуматься в смысл - то это же яснее ясного станет! И это, по-моему, главный аргумент. Просто задумайтесь над смыслом текста...

Как бы то ни было, мифическая 13-летняя девочка стала объектом всеобщего внимания, а "милая Таня" изрядно помолодела. Хорошо - Пушкин не упомянул там иль где-то ещё какую-нибудь столетнюю матрону - глядишь, мы бы сделали вывод, что Татьяна - бабуля, или что тогда - 200 лет назад - люди жили значииительно дольше. А вообще интересно наблюдать за таким движением литературных героев. Живее всех живых - они.