Мой друг вступил в компартию. Он ходит с медалью на лацкане. Он даже нашёл себе в партии телку, которая ему отсосала бы, но рот её занят.
На площади члены орут в трубы, поднимают красные флаги.
А мне все равно, я еду в маршрутке мимо площади, мимо партии, магазина с овощами, мимо кинотеатра, мне ничего не интересно, даже телка, даже мороз, даже старик с палкой.
Мой друг идёт впереди, широко шагая, я за ним, за нами плетётся пес, который курит капитана.
Сегодня 6 умерших, завтра 30.
Он думает об этом. Мне похуй. Пес курит. Пса зовут Евгений Штоббе.
Что ты можешь мне сказать, парень?
А нихрена ты не можешь мне сказать!
Он заткнет твой рот красной тряпкой, ударит тебя сапогом в грудь, потому что он думает, мне интересны его жаркие речи! Я делаю вид. Пока я делаю вид, ты будешь получать сапогом!
А пес будет курить.
Коммунизм. Флаги. Крики. Платки на голову. Партия тебя не забудет!

Я похож на Сетор газа. Мои зубы носят имена стран Евросоюза. Когда ты сядешь на мой язык, я прикушу тебя Германией, Чехией или Францией.

Те, кого я люблю, уже знают об этом.
Те, кого не люблю, увидят мои губы сморщенными, обветренными, кровоточащими.

Я не могу спать из-за боязни быть раздавленным стенами собственной квартиры. я не могу сомкнуть глаз, и я хочу чтобы ты знал об этом.

Штоббе думал, что я Бог. он молился на меня, как не молятся праведники.
Это был не день Бога.
Бог не умер, но в глазах Штоббе он превратился в 10 минут первого.