Следующая неделя пролетела незаметно, я и думать забыл об этом происшествии. И тут... Представь: суббота, утро, мы собираемся в спортзал, я сижу на кухне, пью сваренный Кириллом кофе, жду своей очереди в душ и попутно размышляю о смысле бытия, в частности, о том, как бы смотаться на выходные в Киев. Шутка ли – два месяца без секса. Я и сам понимал, что снимать каких-то неизвестных девочек – не дело, тем более, в чужом городе, тем более, имея официальную вторую половину. Интересно, думал я, как ему удается сохранять такое хладнокровие, дрочит он каждый вечер, что ли? Я иногда прибегал к подобным методам, когда было совсем туго, но легче от этого становилось ненадолго.
Медленно заплывший в кухню Рэндом прервал мои размышления. Распаренный после душа, полностью поглощенный какими-то мыслями, он медленно прошествовал к холодильнику. Из одежды на нем было только полотенце, висевшее на бедрах. За два месяца я хорошо изучил эту его привычку: выйти из душа и сразу выцедить почти целый пакет молока – для него было милое дело.
На сей раз молоко оказалось в пластиковой бутылке. Открутив крышку и, бросив ее на стол, Кир прислонился спиной к холодильнику, обхватил бутылку обеим руками, запрокинул голову и, закрыв глаза, с удовольствием пил. Он был прекрасен, казалось, почти счастлив от того что, наконец, добрался до такой желанной бутылки. Я смотрел как он получает удовольствие и мне самому от этого стало как-то необычно хорошо. И все бы хорошо, если бы не мелочь – полотенце упало на пол. Моему взору предстали восхитительные стройные бедра, накачанные ноги и расслабленный после горячего душа член. Я мысленно проклял своего сотрудника и соседа, но отрываться от бутылки ради такой мелочи он вовсе не собирался.
- Ангину не заработай, - бросил я эту, ставшую обычной, фразу и с трудом отвел глаза.
В ответ мне протестующе помычали. Я не мог дождаться, когда же он свалит из кухни – я возбудился так, что мои трусы напоминали туристическую палатку. Мне ничего не оставалось, как развернуться к окну и сделать заинтересованное выражение лица, что само по себе было крайне глупым, ибо город окутал туман, в котором дальше вытянутой руки что либо разглядеть было невозможно. Наконец, взяв в левую руку бутылку, а правой подобрав полотенце, мой сотрудник и сосед, будущий любовник и товарищ по оружию неспешно побрел одеваться.
- Иди мойся, а то опять из-за тебя опоздаем, - донеслось уже из комнаты.
- Иди, сам знаешь куда, - ответил я и помчался в ванную.
Ледяной душ не помогал, я понял, что сейчас как раз тот случай когда «совсем туго» и... в прочем, дальше – физиология.
Вот так, с этого момента, из-за одной мелкой случайности, начался настоящий кошмар. Ты, конечно, можешь возразить, мол, не это так другое... нам еще четыре месяца предстояло быть вместе... Не спорю, мы бы таки переспали в итоге, но кошмара можно было избежать.
О, это действительно было похоже на кошмарный сон! Нет, это был Кошмар с большой буквы! Я стал избегать Кирилла: вставал очень рано, успевал принять душ и сварить поганый кофе, который, Кир кривился, но все-таки пил, и как можно быстрей сматывался на работу. По вечерам сбегал в какой-нибудь бар или просто бесцельно наматывал круги по холодным узким улицам в центре города, заткнув уши джазом, и приходил когда он уже мирно сопел в обе дырочки. Сам я спал плохо – мне постоянно снилось что-то непотребное, в основном с Рэндомом в главной роли, забывал поесть... Да что там поесть, я даже покурить забывал! И все равно, на работе и в редкие моменты дома у меня екало сердце и еще кое-какая часть тела от близости рыжего создания, но большего я сделать не мог.
В тот день я хватанул лишнего и здорово промерз. Скорей бы добраться до постели, думал я, поднимаясь на наш второй этаж. Все мои попытки вести себя как можно тише, привели лишь к дополнительному шуму и, самое обидное, оказались напрасными – Кир сидел за компом. В наушниках у него на полную громкость играла музыка, Отис Раш, отметил с про себя, прислушавшись.
- Алексей Владимирович, где Вас, нахуй, черти носят? Я уже волноваться начал.
- Нахуй и носят, - нагло заявил я и повалился на кровать, не сняв даже ботинок.
Это был сон из разряда тех, когда просыпаешься и чьим-то именем на губах и липкой влажностью в паху что, собственно, я и сделал. Кирилл спал. Я встал с кровати и пошатываясь поплелся в ванную. Сбросив с себя одежду и, затолкав ее ногами под ванну, стал под душ. Лишь через несколько минут до меня дошло что вода – ледяная. Не удосужившись даже вытереться, я обернулся полотенцем и прошлепал босыми ногами в комнату. Лежал, свернувшись клубком, укрывшись с головой двумя одеялами и думал, что неплохо было бы умереть. Интересно, а что бы было, если бы я действительно умер? Грустил бы он, или просто для приличия отстоял на похоронах и забыл обо мне? Кто я ему, и что для него значу? И наоборот...
Меня трясло. Сквозь полудрему я слышал стук собственных зубов, но ничего не мог с этим поделать. Вдруг с моей головы резко сорвали одеяло. Ха, и кто бы это мог быть? Он некоторое время молча смотрел на меня, затем тяжко вздохнул, снял с себя верх смешной красной пижамы и нырнул ко мне в постель. Я, было, хотел сказать что-то в роде «ты чего, друг, не стóит, я в порядке, все хорошо», но вместо этого смог выдавить лишь неясное мычание. Я думаю, он и так меня понял. Просунув руку мне под мышку и, положив на грудь, он прижался своей горячей грудью к моей холодной спине, уткнулся носом в мой влажный затылок. Шептал мне на ухо какие-то успокаивающие глупости, не помню, какие, но мне казалось, что нежно-нежно...
Мне могу точно сказать, как долго мы лежали, но постепенно меня перестало морозить и трясти, я немного успокоился, спал я или нет – до сих пор для меня загадка. Как ни странно, тревога последней недели попустила, ко мне вернулось немного сознания. Кирилл мерно сопел, его горячее дыхание щекотало шею. Видимо, я таки что-то для него значил, иначе бы он так не поступил – сомневаюсь, что ему было очень приятно лежать в постели с холодным нетрезвым телом. Сейчас бы заснуть, так нет же! Та самая подлая штука, наличие которой отличает нас от женщин, начала проявлять интерес к происходящему. Причем, с каждой минутой становилась все настойчивее и настойчивее. Меня опять начинало трясти.
Дальше – как в бреду. Я развернулся, положил руку ему на поясницу и стал неуклюже поглаживать, через некоторое время сопение прекратилось. За тем как можно нежнее поцеловал его в губы, но тут же пожалел об этом – я три дня не брился, но оторваться от его нежной кожи уже не мог. Медленно, неуверенно, я прокладывал тонкую цепочку робких поцелуев от губ, на подбородок, вниз на шею... На что Кир недовольно но (о, Небо!) не возмущено помычал. Меня несло, я попытался стянуть с него штаны но, так как он лежал, попытка не увенчалась успехом. Я рванул еще раз, ткань где-то треснула.
- Бля, ну я же сплю, - наконец, он изрек связную мысль и приподнял бедра, чем я не замедлил воспользоваться.
Прижавшись к его паху и, не прерывая поцелуев, я начал двигать бедрами. Не прошло и минуты, как я уже бесстыже терся о его промежность. Его мужское естество тоже понемногу начало понимать, в чем дело, и я удвоил усилия. Оргазм накатил сладкой тягучей волной, я чувствовал себя чем-то легким, эфирным, но никак не материальной субстанцией. Я уже начал проваливаться в небытие, когда он нетерпеливой рукой схватил мою и положил себе на член. Я даже не сразу сообразил, что от меня требуется, но когда Рэм задергал бедрами, начал движения. Не успел я сделать и десяти движений, как он задрожал и, шумно вздохнув, пролился кипятком (я никак не мог понять – это он такой горячий или у меня руки такие холодные). Наконец, я свернулся клубком и, уткнувшись лбом в его грудь, отправился к Орфею. Сквозь сон я чувствовал, как он гладит меня по волосам, может, мне это приснилось, но хочется верить, что нет.

There will be a continuation…