я стою в дверном проеме, прислонившись к стене.
за спиной надрывается музыка, биты прожигают спину. передергиваю плечами.
за черной рамой двери сгущаются сумерки, границы мира сужаются, небесный художник меняет палитру.
я никогда не успеваю за ним когда он рисует закатное небо, десять минут на акварельный набросок – непростительно много, он справляется в секунду; мне остается заполнять страницу за страницей акварельными линиями, закат за закатом, я влюбляюсь в линию горизонта и раскаты волн; иногда кажется, что я незаметно подменяю белые альбомные листы собой, и это море вместо них наполняет меня.
ветер треплет гриву волос, гладит по щеке, укутывает в пряный запах трав. высыпали звезды, где-то на горизонте загорелись огни. мимо прошагала огромная цапля, поравнявшись со мной замерла на мгновение, повернула голову, повела крыльями, и медленно двинулась дальше. я усмехнулась, повела плечами вместо крыльев, и осталась стоять в дверях.
хорошо здесь. здесь мои внутренние войны стихают, подкожное море успокаивается, с привычных раскатов переходит на шепот, а иногда и вовсе замолкает.
и да, у меня в первый раз в жизни появилась мечта. две. настолько дорогие мне, настолько тихие, близкие, что я, наверное, никогда не осмелюсь о них кому-либо рассказать. и, как и положено настоящим мечтам, почти неосуществимые. вся их сладость, вся соль в этом самом «почти».
и я к ним не иду. сначала хотя бы привыкнуть к тому, что они есть. привыкнуть, привязаться. потом - как пойдет.
что-то будет из моей жизни. что-то будет. но не ожидать, ничего не ожидать.
тихо. замри.