- Возьмите, возьмите, - говорил Дима, протягивая литки с рекламой обувного магазина.
Работа скучная и в чём-то унизительная. Не нравилось ему стоять с протянутой рукой и упрашивать прохожих забрать очередной аляпистый листочек. Ещё год назад Дима Митков мечтал о том, что поступит в институт в другом городе, и наступят для него весёлые деньки. Он поступил, но денег на жизнь было так мало, что мечты о беззаботной жизни таяли на глазах. Самой страстным его желанием было – не донести очередной взнос на обучение до кассы, а пойти в ближайший клуб и пропить, прокутить его до копейки.
- Возьмите, - протянул Митков сразу три бумажки очередному прохожему, но тот прошёл мимо.
Где-то вдалеке завыла сирена. Дима заинтересованно посмотрел в ту сторону. В небо над многоэтажками поднимался черный столб дыма. Сирена послышалась правее, там тоже виднелся дым, который с каждой секундой становился всё гуще и чернее. Где-то совсем близко послышались крики людей. Кто-то останавливался и начинал снимать происходящее на мобильник, кто-то ускорял шаг или даже переходил на бег. Дима всунул в карман пальто пробегающему мимо мужчине всю пачку листовок и побежал на звук. Им двигало в основном любопытство, да и вдруг кому-то потребуется помощь?
Люди бежали навстречу, идти против общего течения было тяжело. Но вот, наконец, улицы опустели и продвигаться вперёд стало легче. Вой сирен был всё ближе, где-то неразборчиво кричали в громкоговоритель. Дима завернул за угол очередного здания и едва удержался от того, чтобы не упасть на пятую точку.
Посреди дороги, занимая собой почти всю ширину улицы, сидел змей-Горыныч и что-то жевал всеми пятью головами. Чёрная чешуя напоминала гадючью, глаза светились зловещим красным огнём. Дима сглотнул и как можно тише попятился назад, обратно за угол. Но дракон уже заметил его и бросился вперёд. Его тело, будто плавилось, меняло очертания, размер, форму. И вот в пяти метрах за спиной у Димы уже стоит совершенно другой дракон – меньше раз в пять, изящней, чем змей-Горыныч, фигурой больше напоминающий лошадь. Впрочем, в этом существе всё равно угадывался дракон: тело было покрыто оранжевой, как пламя чешуёй, змеиные глаза светились жёлтым огнём, стоял он на когтистых лапах, а хвост заканчивался костяным жалом.
Дима попятился назад и упёрся спиной в перила очередного магазина. Дракон шёл на него, опустив голову и, как будто, ощупывая чёрным раздвоенным языком воздух. Неожиданно он заинтересованно наклонил голову, перепрыгнул через присевшего от ужаса студента и замер у зеркальных дверей магазина. Дракон поворачивался то одним боком к своему отражению, то другим, с интересом разглядывая себя. Митков воспользовался моментом и побежал со всех ног прочь.
Прятаться в дома было бесполезно, такой могучий зверь, как дракон, запросто сломает любую стену. Оставалось бежать как можно быстрее. Дима успел сделать несколько поворотов и забраться далеко во дворы, когда сверху спрыгнул дракон. Его тело удлинилось, лапы стали короче, чешуя налилась красным светом, а голова обзавелась гривой и оленьими рогами. Дракон свернулся кольцом вокруг студента, отсекая все пути к отступлению.
- Не так быстро, человек, - прорычал дракон.
Ноги у Димы подкосились, он сел. Мелькнула мысль, что у него начались галлюцинации от ужаса, раз принимает рык монстра за речь.
- До чего измельчали люди, до чего ослабли шаманы. Ты не веришь своему разуму. – Дракон сморщил в презрении морду. – Я мог бы съесть тебя и поискать другого, но, думаю, они все будут примерно как ты, если не хуже.
Диму буквально трясло от ужаса. Казалось, ещё чуть-чуть и он просто сойдёт с ума. В детстве он бредил динозаврами, потом начал мечтать о своём ручном драконе. Но он даже не представлял, что это такое. Дракон оказался воплощением запредельной силы, абсолютным, безжалостным хищником, от которого не скрыться, который жаждет лишь человеческой плоти. Эта мощь, эта жажда крови отнимали все силы, желание сопротивляться. Можно поспорить со стихией, поскольку она слепа, и не нацелена точно на кого-то. Но негде скрыться от дракона, возжелавшего тебя съесть.
- Я сохраню тебе жизнь, человек, если ты окажешь мне небольшую услугу, - Продолжал тем временем дракон и его слова, пробиваясь сквозь страх, сковавший студента, доходили до сознания. – Когда-то я, как и все живые твари, был человеком, шаманом. Одним из самых сильных. Потом я умер и родился драконом. Сейчас пришло моё время снова родиться человеком, но для этого мне надо вернуться в мир сна. Только человек, шаман, может провести туда.
- Что?.. Я не… - Дима попытался отползти прочь, но спина упёрлась в тело дракона. Студент вздрогнул. Чешуя дракона была гладкой, а под ней что-то пульсировало.
- Рассказывай. – Приказал дракон, но видя, что студент не понимает, пояснил. – Ты должен погрузить это место в сон. Для этого надо рассказать его историю, каждого камушка, каждой травинки. Каждого дома.
Дима осмотрелся. Он решительно ничего не мог рассказать ни о редкой траве на газоне, ни он домах с облупившейся штукатуркой, стоящих вокруг. Студент отрицательно замотал головой. Дракон презрительно фыркнул и снова начал меняться. Тело укоротилось, грива на голове превратилась в костяной гребень, протянувшийся вдоль хребта, тело стало зелёного цвета, а глаза засветились алым пламенем. Митков в ужасе застыл, не в силах сдвинуться с места. Он решил, что его уже тут и съедят. Но дракон прижал его передними лапами к себе, расправил могучие, закрывшие всё небо, крылья, подпрыгнул и взлетел.
Как быстро летают драконы? Оказывается очень быстро. Из города они вылетели примерно через минуту, а ещё через минуту приземлились посреди леса, на небольшой поляне. Дракон бросил Миткова на землю и снова изменил форму. Теперь это был огромный, свернувшийся в ожидании, змей с радужной чешуёй. Потрясающе красивый и уже почти не пугающий. Почему-то было сложно поверить, что такое существо может убивать людей. Дима с трудом сел, его всё ещё трясло.
- Все животные, всё вокруг живёт в мире сна, - задумчиво проговорил дракон. – И только человек начал пробуждаться. Именно поэтому только люди могут быть шаманами – посредниками между явью и сном. Я застрял в яви и для перерождения мне нужно вернуться в сон. Ты шаман, пусть тебя ничему такому и не учили. Погрузи это место в сон.
Дима облизал губы, в волнении взъерошил волосы на затылке. Страх отступил и больше не сковывал тело и разум. Но как погрузить это место в сон, он решительно не представлял. Всё, что он знал о шаманах – это то, что они ели мухоморы и плясали после этого вокруг костра с бубном. Представив себя в подобной роли, Митков невольно хихикнул.
- Расскажи. – Потребовал дракон. – Расскажи то, чего не может быть в яви.
Дима огляделся. Взгляд зацепился за камень. Тот был похож на лягушку – такой же гладкий, торчащий острым концом вверх, под углом, будто мордочка лягушки. История начала складываться будто сама собой.
«Однажды камень захотел стать лягушкой, плавать в ручье и прыгать из лужи в лужу. Он поднатужился и вырастил одну лапу. Но с одной лапой не получалось прыгать, он только заваливался на бок. Тогда камень вырастил вторую ногу, но прыгать всё равно не получалось – теперь он кувыркался. Камень вырастил ещё две ноги и, наконец-то, удалось нормально прыгнуть. Но он тут же врезался в дерево. Было очень больно, на камне появилась шишка. Он прыгнул вперёд ещё раз и снова врезался в дерево. У него появилась вторая шишка. Тогда камень расцарапал шишки лапами и у него появились глаза. Теперь он видел, куда прыгает и перестал врезаться в деревья. Мимо пролетел комар. Камень поднатужился и у него появилась пасть, но достать комара не получилось. Тогда он скрутился, раскрутился, плюнул и у него появился длинный язык. Теперь он запросто ловил комаров и мух.
«Я уже совсем как лягушка, но чего-то всё равно не хватает!» - подумал камень, немного помотал головой, и тут его осенило: «Ах, да. Точно!!!»
- Ква, - сказала лягушка».
Дракон фыркнул, как будто услышал что-то глупое или смешное, но тут же властным рыком велел продолжать. И Митков продолжил. Он рассказывал и рассказывал. Про дерево, которое захотело достать до центра Земли и про деревья, которые хотели выпить солнце. Про листья, хотевшие стать ветром и про белку, которая оседлала птицу. Время потеряло значение, даже не так – пропало. Он рассказал о каждом камне вокруг, о каждой травинке, о каждом дереве. И вот уже у всего вокруг появилась история. Можно было бы начать соединять эти истории в одну, но тут Дима испугался, что исчезнет в ней. Растворится.
Взгляд упёрся в дракона. О нём одном Дима ещё не рассказал. Он глубоко вдохнул и начал:
«Однажды Великий Дракон проснулся в своей норе с мыслью о том, что хочет охватить взглядом весь мир. Он взлетел к самому солнцу и посмотрел вниз, на землю. Дракон увидел, что мир, пока он спал, сильно изменился и, что изменения эти из-за людей. Движимый любопытством, он попытался узнать, как же так получилось, но не мог. Люди в панике разбегались от него. Тогда он решил переродиться и отправился в страну снов, где снова стал человеком».
Дима всё время, пока рассказывал, отводил глаза, но теперь робко поднял голову и посмотрел на дракона. Там, где раньше лежал змей, теперь сидел старик. Сложно было сказать, к какой расе он принадлежит – в его лице присутствовали черты практически всех рас, а кожа была смолянисто чёрной. Длинные белые волосы были забраны в высокий хвост и украшены перьями и жемчугом, одежды были расшиты сложным узором. Старик сидел, обняв ноги руками и положив подбородок на колени. Глаза его смеялись.
Такого просто не могло быть. Всё вокруг казалось нереальным: прыгали камни-лягушки. Где-то за спиной ручей радостно пел, как однажды заполнит собой весь мир. Уходили под землю или бесконечно тянулись ввысь деревья, а теперь этот старик. Студент зажмурился, а когда он открыл глаза, мир снова был нормальным. И, конечно, здесь не было ни дракона, ни старого шамана. Митков, пошатываясь, поднялся и огляделся. Он совершенно не представлял, где находится.
- Старый дурак, куда ты меня затащил?! – Крикнул Дима и ему почудился смех старика. Он помотал головой. – Смеёшься? А я вот возьму и стану шаманом, а когда умру – драконом! И я найду тебя, человека, притащу не пойми куда и заставлю рассказывать мне сказки! Вот тогда я посмеюсь.
Дима сверился с Солнцем и вошёл на север. А в ушах всё звучал смех старого шамана.