Год мёртвой обезьяны

В тот день смог держался до обеда, окутывая всё вокруг жёлтым пахучим туманом. Люди и экипажи, движущиеся по улицам, казались призраками. Старый город жил своей жизнью.
Часы на башне пробили десять раз и, как будто в ответ на это, где-то пронзительно провизжал гудок, возвещая, что очередной дирижабль начал набирать высоту. Все дома были влажные, туман оседал мелкими и едкими каплями на стенах. На здании музея эти капельки скапливались в углублениях лепнины, чтобы потом стечь на мостовую тонким ручейком. В сам музей смог проникнуть не мог, но и здесь ощущался его неприятный запах.
Кетрин стояла перед витриной и, нервно кусая губы, смотрела на статуэтку обезьяны. Девушка считала её исключительно уродливой, но не могла отвести взгляд. Статуэтка была выполнена из светло-синего с белыми прожилками лазурита, вместо глаз у неё были две воронки, уходящие куда-то вглубь головы, но самое мерзкое в этой статуэтке было то, что у неё была разрублена нижняя челюсть, и из неё вываливался до самого низа узкий, белый в чёрную полоску язык. Перед обезьяной была табличка, которая гласила, что эту статуэтку нашли в южной Африке, и она предположительно является идолом какого-то забытого племени. Кетрин лично напечатала эту табличку, вместив на неё почти всю известную информацию.
Статуэтка попала в музей окольным путём, через множество рук, так что узнать о ней что-либо было достаточно сложно. Несколько лет назад статуэтка попала в их университет и Кетрин, тогда простая аспирантка, участвовала в исследовании. Они изучили статуэтку вдоль и поперёк чуть ли не с микроскопом, вели переписку с лучшими историками мира, специализирующимися на Африке, перерыли гору литературы, но нигде не нашли ни единого упоминания о чём-то подобном. Хотели даже организовать экспедицию, но поскольку район, в котором нашли идола, был неизвестен, финансировать её отказались.
Мимо прошла группа людей под предводительством экскурсовода, гомонили дети. Для этого времени суток людей было мало. Кетрин заставила себя отвернуться от витрины и окинула взглядом зал. Тусклый свет, проходящий через стеклянный потолок едва был способен осветить просторный зал, поэтому ему помогали газовые лампы. Человек в очках-гогглах с чёрными стёклами сразу бросился ей в глаза. Нижнюю часть его лица закрывал, серый, покрытый пятнами непонятного происхождения, платок; почти на самые очки была надвинута широкополая шляпа. На человеке был длинный кожаный плащ до пола, дырявый в нескольких местах. Человек стоял совершенно неподвижно и смотрел на витрину с идолом-обезьяной. Кетрин почувствовала, что задыхается от необъяснимого страха, корсет вдруг стал невыносимо тесным.
Девушка заставила себя сделать шаг в сторону, ещё один. В этот момент незнакомец вытащил из-за полы плаща пистолет с широким стволом. Кетрин увидела, как напрягся палец в перчатке, нажимающий на курок. Послышался оглушающий хлопок, звон стекла. Остро запахло порохом. Человек шагнул к витрине и сгрёб идола в охапку. Завизжала сирена. Человек повернулся, собираясь выходить, но в этот момент в зал вбежали полисмены, которые в этот день дежурили у музея.
-Стоять! Руки вверх! – Закричали они, прицеливаясь в незнакомца. – Поставьте экспонат на пол!
Человек с неожиданной скоростью закинул идола себе в сумку и метнулся к Кетрин, всё ещё стоящей неподалёку. Девушка почувствовала, как нечеловечески сильная рука сдавила ей горло. К виску прижалось ещё горячее после выстрела дуло.
-Я убью её! – Закричал незнакомец. Голос у него оказался хриплым. – Уберите пушки или я грохну её!
Дуло пистолета вдавилось Кетрин в висок. Девушка в ужасе забилась, пытаясь освободиться, но рука на её шее только слегка сжалась и Кетрин почувствовала, что сознание начало уплывать. Она пришла в себя, когда её тащили к выходу. Пистолет всё ещё был приставлен к её голове, а вот полисмены своё оружие опустили. Девушка уже не пыталась вырываться, покорно позволяя вывести себя из музея и посадить в экипаж, который стоял за углом. Похититель несколькими поворотами рычага завёл двигатель, повернул ещё несколько рычагов, назначения которых Кетрин не знала, надавил на педаль и, с достаточно высокой скоростью поехал прочь.
Девушка огляделась. Она за свою жизнь несколько раз каталась в подобных экипажах, но форма салона, все эти рычаги, педали и циферблаты выглядели иначе, будто машина была из другой, очень далёкой страны. Кетрин посмотрела за лобовое стекло и содрогнулась. Смог стал как будто плотнее, дома и прохожие смутными тенями показывались в нём, когда экипаж подъезжал совсем близко. Девушка зажмурилась и судорожно, до боли в пальцах вцепилась в сиденье. Как быстро они едут! И как он может видеть дорогу в этих своих очках с чёрными стёклами? Кетрин снова почувствовала, что задыхается. Она не в силах больше была смотреть в окна или на водителя. Вскоре девушка не выдержала и потеряла сознание.

***

Сознание возвращалось медленно, толчками, будто осторожный зверёк, который постоянно принюхивается и прислушивается, выбираясь утром из норки. Первым вернулось осязание. Девушка почувствовала, что лежит на боку на чём-то жёстком и холодном. Рук она почти не чувствовала. Кетрин попыталась шевельнуться и тут же плечи пронзила сильная боль. Девушка застонала и попыталась открыть глаза. Веки удалось разлепить с трудом, но в глазах всё расплывалось. Девушка долго моргала, пока мир не обрёл резкость. Тут она обнаружила, что лежит у голой облезлой кирпичной стены, покрытой плесенью и обрывками паутины. Кетрин попыталась перевернуться на другой бок, но плечи снова отозвались резкой и сильной болью. Девушка заскулила от ужаса и жалости к себе. Ещё никогда в жизни она не испытывала такой боли и такого унижения.
Всю жизнь, сколько она себя помнила, Кетрин всего добивалась сама, мало того, она всегда была лучшей. Чтобы чего-то добиться, необходимо было прилагать усилия, стараться, говорила мама. И до сих пор она получала всё, что хотела. В этом она переплюнула даже многих мужчин, забравшись достаточно высоко по карьерной лестнице и получив множество разнообразных наград. Но чем она заслужила ЭТО? Что она сделала не так? Кетрин начала вспоминать, каким путём она попала в такое положение. Неужели всё только из-за того, что она не смогла убежать куда глаза глядят? Что за ерунда?
Откуда-то сзади послышались шаги. Кетрин напряглась всем телом, по спине потёк противный холодный пот. До сих пор она никогда не боялась мужчин, испытывая к ним лёгкое презрение за вечное раболепие, подлизывание. Да и как их уважать, если по масляным глазкам видно, что ими управляет только похоть? Но её похититель был совершенно другим. Шаги замерли у неё за спиной. Девушка не могла повернуть голову, чтобы посмотреть, кто это и что делает за её спиной. От такой беспомощности на глаза невольно наворачивались слёзы, Кетрин с трудом удерживала их.
Послышался какой-то звук, будто что-то пилят, и плечи снова пронзила боль. В следующую секунду её руки оказались свободны. Кетрин схватили сзади за ворот платья, оттащили к стене и посадили на тюк с какими-то тряпками. Руки отозвались болью, и Кетрин не смогла сдержать слёз. Девушка опустила глаза и увидела, что запястья у неё посинели и опухли, а пальцы побелели. Девушка шевельнула руками и её накрыла новая волна боли. Чтобы хоть как-то от неё отвлечься, Кетрин осмотрелась. Она находилась в небольшой грязной тёмной комнатке, единственной мебелью в которой был тюк с тряпками, на котором она и сидела. Рядом с ней лежала сумка похитителя, из которой торчала голова идола-обезьяны. Сам похититель сидел на полу напротив Кетрин и смотрел на неё. Он так и не снял свои очки с чёрными стёклами, но девушка всё равно чувствовала его взгляд, холодный, оценивающий. Похититель стянул платок на шею и девушка впервые увидела его лицо. У похитителя был широкий подбородок, узкий рот, рядом с которым залегли глубокие складки и тонкий нос с горбинкой. Кожа у него была сухая, лицо заросло недельной щетиной белого цвета.
-Кто вы? – Спросила Кетрин дрожащим голосом. – Зачем вы меня похитили?
-Я Джереми Клемент. И вы мне совершенно не нужны. – Спокойно ответил похититель. – Мне нужна только эта проклятая обезьяна.
-Что со мной будет? – Всё внутри девушки будто смёрзлось от ужаса.
-Сегодня вечером вы отправитесь со мной в порт. – Ответил мужчина равнодушно. – Мы сядем на одно судно. Отплывём, а потом вас высадят в шлюп и вы сможете вернуться. Если справитесь с лодкой.
Кетрин едва не расплакалась снов, но на этот раз от облегчения. Её не собираются убивать. Некоторое время она просто сидела с закрытыми глазами, привалившись спиной к холодной стене, и глубоко дышала. К реальности её вернула боль в руках. Чтобы хоть как-то от неё отвлечься, девушка решила поговорить с Джереми.
-Скажите, а зачем… зачем вам идол? – Осторожно спросила она.
-Обезьяна. – Зарычал похититель. – Я должен выполнить соглашение… не смотри на меня! Не смотри на меня моими глазами, мразь! – Неожиданно взревел Клемент.
Кетрин в ужасе вжалась в стену. Что? Что она снова сделала не так? Но в следующую секунду девушка заметила, что лицо похитителя повёрнуто в сторону идола.
-Гл… глаза? – Тихо спросила Кетрин, дрожа всем телом то ли от холода, то ли от боли, то ли от страха.
Похититель посмотрел на девушку и поморщился, после чего встал и накинул ей на грудь свой плащ. Кетрин замерла, не веря в происходящее.
-Да, глаза. – Уже спокойней ответил Джереми. – Эта обезьяна, эта мерзкая тварь забрала их у меня.
-То есть вы сталкивались с идолом раньше? – В Кетрин загорелся профессиональный интерес, оттесняя страх и боль. Девушка подняла руки, которые начали потихоньку слушаться её, и постаралась закутаться в плащ.
-Это я нашёл её. – Тихо сказал мужчина.
Кетрин широко раскрыла глаза от удивления, а Джереми уже рассказывал о том, как всё случилось.

***

В тот день они решили обследовать красные скалы. Солнце только-только показалось из-за горизонта, осторожно освещая покрытые редкой порослью холмы, а лагерь уже проснулся. Они наскоро позавтракали и тронулись в путь. Надо было успеть исследовать как можно большую территорию до наступления полуденной жары. Слева и справа высились каменистые холмы. Дороги как таковой не было. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не подвернуть ногу, неудачно поставив её на очередной камень. Солнце медленно и величественно поднималось к горизонту, окрасив окружающий пейзаж в золотистый цвет. Через два часа они нашли первую пещеру с наскальными рисунками. Дэвис прошёл вдоль стены, рассматривая сцены охоты.
-Ну и ну! – Воскликнул он, тыкая пальцем в нарисованных человечков. – Вы только посмотрите! Даже моя бабушка рисует лучше, чем эти дикари! А ведь у неё альцгеймер.
-Захлопнись, Дэвис. – Сказал Сэм, командир их отряда. – Лучше пройдись вглубь пещеры, посмотри, может, там есть что-то ценное?
Дэвис что-то проворчал, но подчинился. Вскоре он вернулся, держа в руке череп.
-Кэп, гляньте! – воскликнул он. – Там целая куча таких. Может, это были людоеды?
Сэм взял в руки череп. Кость потемнела и потрескалась от времени, нижней челюсти не было. На верхней торчал единственный большой, жёлтый от времени клык. Лоб был низкий и покатый, а глазницы – идеально круглые. Сэм присмотрелся и по спине у него пробежали мурашки. Было такое ощущение, что глаза на этом черепе высверлили буром.
-Да фигня. – Сказал Сэм, роняя череп на пол пещеры. – Это, наверное, какой-то дикарский обряд погребения.
Клемент стоял у входа в пещеру, и несколько обломков костей отлетело к нему. Одна из глазниц, казалось, смотрела прямо на него. Джереми пнул осколок черепа и тот разлетелся на мелкие кусочки, ударившись о стену пещеры.
До обеда они успели обследовать ещё несколько пещер. Черепов больше не находили, зато нашли несколько небольших фигурок из лазурита не самого лучшего качества и изделия из костей животных.
-Видимо, тут где-то есть небольшое месторождение. – Сказал Сэм, глядя, как Джереми готовит обед. – Узнать бы, где дикари добывали камень. Пусть он и паршивого качества, но чего-то да стоит.
-За фигурки мы на чёрном рынке получим гораздо больше. – Сухо заметил Клемент.
-Эй! Эй, Джереми, Сэм! Смотрите, что я нашёл. – Дэвис бежал к ним, размахивая одной рукой. Он ходил собрать ещё дров для костра, а заодно осмотреть окрестности.
-Что у тебя там? – проворчал Сэм.
-Смотрите какой! – Дэвис наконец-то подошёл достаточно близко и разжал кулак. На ладони у него извивалась жирная белая личинка с красной головой. – Я нашёл его в стволе одного дерева. Давайте кинем его в суп.
-Зачем? – Поморщился Клемент.
-Готов поспорить, дикари таких ели! – Запальчиво сказал Дэвис. – С животными здесь туго. Смотри, какой жирный! Думаю, если бросим его в суп, будет вкусно. Мне надоело жрать одну траву.
-Вот сам его и ешь. – Хмуро бросил Джереми. – Я не удивлюсь, если этот червяк ядовитый.
-Сам ты ядовитый! – Возмутился Дэвис. – Вот спорим на мою выручку, что если ты его съешь, то не отравишься!
-На всю твою выручку? – С сомнением спросил Клемент.
-Ну, на половину. – Поспешил отрулить назад Дэвис.
Клемент усмехнулся, взял с руки Дэвиса извивающегося червя и проглотил его. Вообще-то накануне он видел, как таких личинок ели обезьяны и чувствовали себя при этом очень даже хорошо. Так что про ядовитость он сказал, чтобы вытрясти побольше денег из напарника.
-Учти, половина твоей выручки моя! – Сказал Джереми и вернулся к готовке.
Дэвис растерянно посмотрел на пустую руку. Только сейчас он сообразил, что его мясо уплыло в чужой желудок. После обеда они снова принялись за обследование пещер. Клемент чувствовал себя прекрасно как никогда. Видимо, личинка пошла впрок. Они обследовали ещё одну пещеру, а во второй натолкнулись на искусно выполненного из лазурита идола. Пещера была красной и узкой и явно использовалась исключительно для обрядов. Статуэтка обезьяны стояла на возвышении, и её глаза были чуть ниже уровня глаз чёрных археологов.
Джереми рассеянно посмотрел на статуэтку. Стоило ему заглянуть в провалы где у статуэтки по идее должны были быть глаза, как Клемент почувствовал невероятную боль в глазах, отдающуюся в затылке. Он закричал, дёрнулся и потерял сознание.
Когда он очнулся, ни Дэвиса, ни Сэма, ни статуэтки обезьяны уже не было. Джереми лежал на полу красной пещеры и пытался сообразить, что же происходит. Весь мир будто светился красным светом, а на стенах пещеры проступали странные знаки. Очень хотелось пить. Клемент вспомнил, что совсем недалеко от этой пещеры они нашли источник. Вода из него текла едва-едва и была солоноватой, но это было лучше, чем ничего.

***

-Я прожил там около месяца. – Рассказывал Джереми. – Сэма и Дэвиса так и не нашёл. Они бросили меня, забрали с собой всё ценное, и уехали. Я выжил. Питался грызунами и кореньями. А ещё изучал наскальные рисунки. Они стали выглядеть иначе, будто стали почти понятным текстом. Это была история племени, жившего там около тысячи лет назад. Они поклонялись Черепахе, Носорогу и Антилопе. Их боги давали им пищу, одежду и воду. Но однажды что-то случилось. Боги бросили их и перестали отвечать на молитвы. Тогда люди обратились к шаману. Он воскурил травы и несколько дней питался специальной пищей, после чего ему пришло видение, что скоро к ним придёт новый бог, ещё более сильный, чем все предыдущие. Через несколько дней в их деревню вошла обезьяна. Она прошла в самый центр и нахально села на камень, с которого обычно говорил вождь. Как только люди это увидели, начали радоваться. У них появился новый бог.
Клемент посидел немного в молчании, будто собираясь с духом, чтобы продолжить.
-Они утопили её, вырвали ей глаза и разрубили нижнюю челюсть. После этого обработали особым составом, чтобы она не гнила, и посадили на алтарь. Со временем труп совсем иссох и рассыпался. Поэтому лучший мастер того племени сделал обезьяну из камня, а шаман переселил в него душу. С тех пор племя процветало. У них было вдоволь воды и еды. Женщины рожали здоровых детей, мужчины были непобедимы в бою. Но всё кончилось несколько веков назад, когда вместе с чужаком в их племя пришла чума. И даже обезьяна не смогла их спасти.
Кетрин поёжилась, представляя себе всё это. Она уже давно закуталась в плащ. Руки у девушки перестали болеть и теперь только зудели в тех местах, где верёвка содрала кожу.
-Так зачем вам этот идол? – Снова спросила девушка.
-Он забрал мои глаза. – Клемент снова начал злиться. – Эта проклятая обезьяна забирала глаза у каждого своего шамана. Они после этого могли проводить всякие магические обряды и видеть духов. Своего рода жертвоприношение. Эта обезьяна – древнее божество, которому давно не поклонялись. Она истосковалась по жертвам. Поэтому даже слабой, схематичной имитации обряда ей хватило, чтобы забрать мои глаза.
-То есть… из-за того, что вы съели того червяка? – Кетрин задохнулась от отвращения. На её взгляд это была самая мерзкая часть рассказа. Как вообще можно есть что-то настолько отвратительное?
-Не червяк, а личинка священного жука. – Устало поправил мужчина. – Вообще-то, его надо было готовить с кучей прочих трав, но этой мрази хватило, что я его вообще съел.
-И что теперь? Что вы собираетесь делать? – Кетрин снова содрогнулась от мысли, что кому-то когда-то приходилось есть червей, пусть и хорошо приготовленных.
-Отвезу идола в Африку, отдам какому-нибудь местному племени. Всё-таки, это достаточно сильное божество. Думаю, они будут рады. – Мужчина смотрел на идола. Глаз не было видно, но Кетрин была уверена, что Джереми смотрит именно на обезьяну. – И у нас с обезьяной договор. Я нахожу ей племя, а она возвращает мне глаза.
-Почему не здесь? – недоумённо спросила Кетрин. – Почему вы ищите кого-то в Африке, хоть здесь и ближе. Уверена, какие-нибудь люди…
Клемент засмеялся. Смех у него был хриплый, лающий. Он почему-то испугал Кетрин.
-Вы – глупая женщина. Кому здесь нужен какой-то тупой идол, кроме нескольких музеев и кучки коллекционеров. Этому миру не нужны подобные существа. – Мужчина достал из кармана брюк старые, потёртые часы на цепочке. Крышечка у них давно отвалилась, а стекло треснуло, но они ещё ходили. – Нам пора.
Клемент встал, закинул сумку на плечо, натянул платок на лицо, после чего схватил Кетрин за руку и потащил за собой. Они вышли из комнаты. За её пределами было так темно, что Кетрин в замешательстве замерла на пороге. Но мужчина не дал ей времени подумать или испугаться, он просто потащил её за собой в темноту. Казалось, что он видит всё, будто для него путь ярко освещали лампы. Вскоре началась лестница и Кетрин чуть не упала, но Джереми мёртвой хваткой вцепился ей в плечо, удерживая от падения.
«Будет синяк…» - отстранённо подумала девушка.
Она неожиданно остро ощутила, что всё вокруг – это просто сон. Странный, непонятный сон. В реальности не бывает такого, в реальности просто не может быть такого.
Джереми вытащил девушку на улицу. Ветер тут же бросил им в лица мелкие капельки дождя. Кетрин как будто отвесили отрезвляющую пощёчину. Мир моментально стал чётким и ясным. Её похитил сумасшедший. Он был чёрным археологом, проводил раскопки в южной Африке, где и сошёл с ума. Сейчас этот псих тащит Кетрин в порт, где пообещал отпустить.
Мужчина посадил девушку в экипаж, сел на место водителя, привычно завёл его и поехал. Уже стемнело, небо было затянуто тучами, которые лениво плевались мелким дождём. Где-то вдалеке начали разгораться газовые фонари. Джереми долго петлял по улицам, и ни одна не была Кетрин знакома, хоть она и прожила всю жизнь в этом городе. Если бы не башня с часами, которая угадывалась вдали, Кетрин решила бы, что они вообще в другом городе, а то и вовсе в другом мире.
Когда они подъезжали к порту, похититель забеспокоился. Он нервно сжимал руль и то и дело оглядывался назад. Под конец он прибавил хода и в порт въехал на полной скорости, отчаянно лавируя между тюками и ящиками, громоздящимися то тут то там. Когда они остановились у очередного причала, корабль, который там швартовался, уже отплыл на десяток метров. Клемент выскочил из экипажа, прижав к груди сумку. Послышался выстрел. У Джереми сдуло шляпу и лопнул ремень на очках. Мужчина вскрикнул и слегка пошатнулся. Очки упали на пристань. Брызнули в разные стороны осколки чёрных стекол. Клемент повернул голову, пытаясь рассмотреть, кто в него стрелял. И в этот момент Кетрин завизжала, как никогда в жизни не визжала. У мужчины не было глаз, только чёрные провалы, уходящие по спирали куда-то внутрь головы.
Клемент бросился вперёд и прыгнул с причала, упрямо прижимая к груди сумку. Кетрин продолжала визжать, не в силах остановиться. В распахнутую дверь машины кто-то заглянул. Девушка ощутила, как визг застрял где-то в глубине горла. На Кетрин в упор смотрело четвероногое существо из латуни. У него была вытянутая морда с острыми, отполированными до блеска клыками, красные светящиеся глаза, шарнирные суставы. Существо открыло и закрыло пасть, и Кетрин с трудом сглотнула, глядя, как движутся маленькие шестерёнки. Ещё ни разу в жизни она не видела ничего подобного. К пристани подбежало ещё одно существо, такое же, как первое, но вместо клыкастой пасти у него была пушка. Существа немного покружили по пристани, но так и не решились прыгнуть в воду.
Джереми тем временем доплыл до корабля, откуда ему сбросили трос. Мужчина ухватился за него и его затянули на борт. Существа ещё немного постояли, глядя вслед кораблю, а потом умчались прочь, почти сразу скрывшись в темноте, беззвучные, как тени.
Кетрин с трудом вылезла из экипажа и, пошатываясь, встала на причале лицом к океану, судорожно кутаясь в плащ, оставленный ей Клементом. Она находилась между двух полюсов неизвестности. За спиной была неизвестность знакомая с детства. Впереди простиралась неизвестность смутно знакомая по книгам и чужим рассказам. И в этот миг Кетрин заподозрила, что она сама тоже нечто совершенно неизведанное.

***
-Ты никуда не поедешь! – Нудела мать где-то за спиной, пока Кетрин собирала чемодан. – Этот мужчина задурил тебе голову. Я всегда говорила тебе, что им нельзя доверять.
Кетрин молча захлопнула крышку чемодана. Прошла уже неделя с тех пор, как Джереми оставил её на пристани. Кетрин тогда, наверное, ненадолго сошла с ума. В себя она пришла только тогда, когда уже стояла на пороге родного дома. Как она туда попала, девушка не помнила. Всю неделю она пыталась жить как прежде, забыть. Но почему-то всё то, что раньше наполняло её жизнь смыслом, стало только вгонять в тоску. Сидение в музее, сидение в библиотеке, написание статей на основе того, что она вычитала, бесконечный, безнадёжный, бессмысленный и кошмарно циничный флирт. Невыносимо.
-И я не даю тебе разрешения на эту поездку, моя дорогая! Слышишь? Я не благословляю тебя! – Мать уже почти кричала. Кетрин обернулась и обнаружила, что лицо у женщины покраснело.
-Мам… мне уже двадцать пять лет. – Устало сказала девушка. – Я взрослая и не нуждаюсь в твоих разрешениях. Мне нужна эта поездка, и ты меня не остановишь.
Кетрин подхватила чемодан за ручку и потащила его к выходу. Дирижабль отлетал через три часа. Она успевает. Через несколько дней она будет в Африке. Но не для того, чтобы найти Джереми Клемента. Нет. Это мерзкий, эгоистичный человек. Она отправлялась, чтобы найти саму себя.