Девочка в персиковой рубашке улыбается чудно. Плачет теперь слишком редко, хотя жизнь в очередной раз ломает ее, выворачивая конечности под неестественным углом. Жизнь эта стала совершенно бесцветной. Хотя, если подумать, она бесцветна вот уже...три года. 

Новое мое мимолетное прочно въелось под кожу простым словом "люблю". Оно не говорит своего имени, укрываясь за завесом Иллюзии. Тихо хихикает, прикрывая лицо веером и ускользает, не забывая ежедневно признаваться мне в любви и дарить тепло.

+2.

Это вошло в привычку: прибавлять два года к своему, московскому. И ты, тоже. Но нам это не мешает, хотя мне, признаться, невозможно так. Хочу коснуться, а не представлять тепло. Мне не хватает, правда. Но теперь я понимаю, что все изменилось. Изменилась я. Мне не нужна теперь боль, без которой я не могла себе представить отношений. Стабильность. Именно этого никогда мне не хватало. А теперь я понимаю, что стабильность лучше всего. Лучше мимолетных, имен которых никто не помнит.

Марк не пишет тоже. Сколько там времени прошло с марта? Простите, у меня 2:13 на часах, кофе без привычного молока в желудке и настойчивое стремление организма ко сну. Я не могу считать.

Нет, не усну.

И песня эта чертова подвергает сознание в толщу какой - то разбавленной дождем боли. Остро врезается шелковыми нитями в тело, прошивая его насквозь. Я уже ничего не хочу. Лишь бы мой самый близкий человек был здоров. Я готова отдать десяток лет своей никчемной жизни за его счастливую, здоровую старость. Я так люблю его, что мне страшно представить мир без него.

Ну не плачь, дурочка, он рядом...

Мне очень страшно. Но я сильная.

Сильнее вас всех.

После слез остается легкость. Ни одна мыслишка не тревожит мое сознание. Это странно до невозможности, и я подумываю о том, что бы плакать чаще. Справлюсь. Я привыкла к боли. Неудачам. Падениям и пинкам госпожи Судьбы. И я уже не злюсь. Я люблю весь мир, каким бы он не был. Люблю.

Интересно, до моей мамы доходит эта любовь? Как знать...

Настроение сейчас - Персиковая рубашка,сутулая спина,спи.