Рано или поздно ты обнаружишь,
что безумье твоё за притворством не скрыть.
И, над бездной баюкая на руках
не рождённых детей в пелёнках свободы,
ты свой взор просветлишь, чтобы взгляд потемнел.
Ядовитые слёзы на жалах ресниц задрожат,
и, впервые решившись гниению мысленно тело подвергнуть,
-- засмеёшься над тыщей напрасных шагов.

Вспомни, Господа ради, дитя, стрекозу у пруда,
что дрожала, как жилка, на мраморной шее берёзы,
и солёную кожу, где бился в крутых буранах
твой корабль не раз, ожидая слияний
и претерпевая крушенья.

Погаси телевизор и дверь за собою закрой.
Once again you must hit the road.
Прикоснись к голубому клыку ночных освещений.
И рискни, наконец,
вечно связанный тысячей пут,
совместить своё я с чужим в единенье великом.
останавливай пьяных, прохожих считай за друзей.
Будь
что
будет.
Конец --
неизбежен.

И чудесный фиал, что тебе безрассудно вручён,
наполняй чем придётся. Клади так, как ляжет.
Укрепляет всё сплав. Тает в сплаве всё, как шоколадные женщины
на солнечном пляже.