Есть такой анекдот: «Два туземца, гуляя по родному острову в поисках крокодила, нашли японскую полевую пушку. «Давай стрельнем по Большой Земле!» — сказал один другому. Сказано — сделано. Они распотрошили патроны от своих винчестеров, ссыпали порох в ствол, забили туда камни и кокосы, и поднесли спичку. Пушку раздолбало, туземцев засыпало кокосами, пообрывало руки-ноги «О-О-О!» — сказал один другому, — представляешь как у них там бабахнуло!».
К чему это я? Да к тому, что на нашем «архипелаге» такой стиль мысли, порожденный изоляцией и культивирующимися представлениями о туземной избранности, процветал вплоть до 1982 года. Самовлюбленные туземцы «УРФИН ДЖЮС» и «ТРЕК» наносили прицельный удар по Большой Земле с такой яростью, что некоторые части их собственных тел годом позже находили аж в Казахстане.
Осенью 1982 года наше небольшое племя потрясено не менее индейцев острова Гуантанами, увидевших Колумба. Оказалось, что на Среднем Западе существуют какие-то «АКВАРИУМ», «ЗООПАРК», и т.д. и т.п.
Естественно, шаманы племени занялись спасением туземной исключительности, появились псевдосоциологиче- ские подтяжки: «Уральская конда», «Здравый смысл», «Среднелобая музыка», «Антигерой» — и даже кто то. зажимая гитару в руках в перерывах между слушанием Питера Гейбриэла, кричал, что он-де «Пролетарии ,i, пиление на «архипелаге» зимой 1982— 1983 года Майка собственной персоной дало пищу для новых концепций, построенных на опыте личного общения. Всплыло, дышащее крестьянской непримиримостью, слово-термин «Гунявые». Некоторые товарищи, тяготеющие к приятному авторитету консерватории и профессиональной композиции, придумали максиму: «У них есть экстравагантная социальность, у нас — музыка», лишив тем самым бедную музыку всяких прав на экстравагантную социальность.
В это время происходило также много событий, имеющих важное значение для туземцев, но почти незамеченных в Р ю-де-Жанейро: семинары ГК ВЛКСМ блистательно-бездарная эпопея под на званием «У.Д. ТРЕК — в филармонию!», появление «Третьего мира» в лице Народной Банановой Республики НАУТИЛУС (которые противопоставили традиционной моде на «комплекс самолюбования» собственное несчастье «комплекса неполноценности», что, впрочем, имело на Большой Земле те же сокрушительные последствия), взлет и падение Александра Новикова, распад спонтанным делением группы «ТРЕК» и много других ритуальных праздников.
Количества водки, выпитой в то время, хватило бы на приобретение нового комплекта «Динаккорта».
На этом фоне постоянно решался традиционный для основной интеллигенции вопрос: «Как относиться(и относиться ли вообще как-нибудь) к официальным кругам, дающим разрешение на исполнение туземной музыки со сцены?». Вопрос этот решался в разное время разными коллективами по-разному, однако с одинаковым результатом. Правда, в этих битвах островитяне крепчали.
Большая Земля цвела и строилась.
Тут-то и грянуло.
Сначала — «Банановые острова», потом Юра Шевчук. Тогда с ними общались просто: первое назвали той самой «музыкой», которая, конечно же, крута и свежа, второе отнесли к разряду «перефирийной целомудренности», противопоставленной падению — ни дна им ни покрышки — столиц».
Однако ситуация менялась: потихоньку, тайком от друзей-товарищей, с берегов Исети к берегам Невы потянулись первые робкие ходоки. Сбросив истоптанные лапти на асфальте у парадного (Рубинштейна, 13), они входили и смотрели. Потом возвращались и хвастались, чтобы услышать в ответ краткое уральское «Н-да?», заключающее в себе непередаваемую гамму эмоций.
Наконец, в город приехал Ю. Шевчук. Он оказался... тем, да не тем. Да, он оказался «махром» и просто отличным человеком, но «махровость» его была странного рода, как бы совсем не осровная. Он позволял себе говорить о Боге и о многом другом, в описываемых местах не принятом.
Охота на крокодила, основной про¬мысел туземцев, пришла в упадок: с осени 1982 года появился только один альбом («Переезд» НАУТИЛУСА)! Стало модным учиться в музыкальном училище.
И вдруг мало-помалу, так незаметно для себя Но времена-то, они меняются.
Почему я так думаю? Да потому, что произошло два по-настоящему замечательных события: «Жизнь в стиле хеви-метал» «УРФИНА ДЖЮСА» и «Невидимка» нынешнего НАУТИЛУСА.
Запись У.Д., с одной стороны — яркое отражение смятения туземцев, их эстетической (не говоря уже об идейной) непоследовательности; но с другой стороны — это не провал. Большая вещь — и здесь в первую очередь надо отдать должное человеческим и творче¬ским качествам джюсовцев.
Что же касается «Невидимки» нынешнего НАУТИЛУСА, который теперь еще и ПОМПИЛИУС, то здесь начало того, что можно смело назвать сопричастностью современному музыкальному и духовному процессу не только на союзном, но и на мировом уровне. Справедливости ради добавим, что создавая «Невидимку», НАУТИЛУС не ведал, что творил, даст БОГ, осознавал.
другой, что подлинным героем провин¬ции является Майк. Мы только не согласны с редакционной аналогией, с крахом Римской империи. Наши варвары в большинстве своем не стремятся сокрушить .ваш Рим, они на него весьма усердно молятся. А «из дарованного им языка» по-настоящему усвоили лишь римскую народную поговорку «Хлеба и зрелищ», проскандировав которую несколько раз кряду, они, обессиленные, разбредаются по своим лого¬вам, где, спрятав под подушку трехпрограммный громкоговоритель, тайком от знакомых слушают «Молодежный канал» и хит-парад А.Градского. И, может быть, даже пишут ему письма.
И ВСЕ ЖЕ.
Провинциальный рок-бум возможен, правда, и в несколько иной форме. Притом, что большинство провинциальных групп не способно конкурировать со столичными на уровне программы, у многих из них есть хотя бы один хит. Тот самый, не будь которого, мы никогда не узнали бы ни «Манго Джерри», ни «Кристи», ни многих-многих других. Сегодня хиты эти проходят мимо собирателей как попса, так и рока, а сами группы не способны куда-либо пробиться. Иными словами, провинции сейчас необходим новый Пятницкий, только не с фонографом Эдиссона, а с приличной мобильной студией. Конечно, его появление — утопия разве что чуть меньшая, чем активное и компетентное включение в процесс средств массовой информации. Но что-то ведь нужно делать. Тогда провинция просто-напросто взяла бы количеством, которое неминуемо сказалось бы на качестве картины в целом. Сделало бы ее масштабней и разнообразней. Да и обновлялась бы она гораздо чаще.
Вот на что, на наш взгляд, реально способна рок-провинция сегодня. А дальше... Поживем — увидим. Как знать? Может быть, действительно, появятся и задача, и цель. И, как знать? Может быть, даже, мы научимся не только метить в нее, но и попадать... Поживем — увидим.
Новый аспект: рок-клуб! Наконец-то, В силу мнений воздушных потоков, о нем можно говорить на уровне Томаса Мора и Кампанеллы.
Правда, существуют настроения в духе отзовизма. Они понятны: уровень островитян возрос — год назад их бы устроил любой клуб; теперь дудки! У большинства настроение боевое (в отношении музыкальных заказов). Но за это, согласно пословице, придется платить. ..
Изменения, изменения, изменения. Читают уже не только братьев Стругацких. Положительно. Начали употреблять слова «искусство», «художник» не с понтом и не со стыдом, а по их прямому назначению. Показательно. Вообще, куда больше желания понять «Кто я? Где я? Куда я, куда?».
Почти исчезли фразы о «близости к народу, к молодежи»...
Так может быть, все-таки грянем?
Эй, вы там, на Большой Земле, берегитесь, что ли?
P.S Сегодня я слушал две пластинки: Дж.Леннона in New York City и Кинг Кримсон

333 №1 декабрь 1988г
Большая благодарность за отысканный материал NOBODYMEN