жизнь в перерывах между приступами жизнетворного онанизма и компрометирующих фактов. волосами в еде и отпечатками пальцев на линзах фотоаппаратов, я обречен прятаться за кулисами на бенефисе своих не последних происшествий. ни одна из дисциплин мне не открывается полностью, кроме тех, что отдает нигилизмом, профанством, самодурством и интеллектуальной неряшливостью. если такова цена дискуссий с неживым окружением, то где мой чек, я возвращаю товар обратно. когда я клялся разобрать всю определенность этого мира до последнего кирпичика, я не думал, что время может тянуться так бесконечно вечно. раненное животное, до рогов набитое дерьмом и временем, временем и аллегориями, ползет туда, где его не ждут. и оно это прекрасно знает, поэтому каждый сантиметр его неприхотливого страдания тянется чуть дольше. Волнение долгожданной встречи утомляет его не по времени, а по нетерпению изношенные органы, нагнетает процесс старения, который за пару часов может стать невыносимым.