Слабый свет солнца из-за туч освещал палату. Время не жалело, не жалело бедную, несчастную Аню, руки и ноги которой были привязаны к металлической кровати. Вошла медсестра- и это означало самое страшное: сейчас будут делать капельницу с глюкозой. Приступ страха, который мог бы превратиться в бесполезную агрессию, привёл лишь к судорогам и к тому, что зубы свело. Недаром действовал курс галоперидола: как пистолет, наведённый в упор со взведённым курком. Было за что: Аня предала Родину и ушла в ересь: нет бы понять, что её всего лишь хотели лишить женской привлекательности и тяги к генетически близким особям. Нет: перед тем, как "попасть", она лежала на кроватке в своей квартире- слабая, но "Эхо "Москвы"" дарило свет надежды. Теперь же медсестра, которую она в иных условиях могла бы назвать родненькой, которая могла бы быть ей подругой, лишь вселяла ей цепенящий ужас. Страшный порошок глюкозы уже был растворён и капельница стояла. Аню ждали долгие дни слома или осознания