Обрывки снов, кадры...
Просыпаюсь от удушья, слишком давно не думал о тебе. Постепенно нейроны коры мозга зажигаются друг за другом, словно выставленный в ряд набор домино, и падающие по цепочке его элементы сверкают бликами отражений утреннего света. Твой образ появляется в памяти, дыхание восстанавливается. На место удушья приходит головокружение. Я встаю с кровати и тут же падаю, ударяясь головой о голую бетонную стену. Ночь, наверное, опять не была хоть немного спокойной - на кровати лежат свежеоторванные куски грязнорозовых обоев, пальцы стёрты в кровь, ногтей не осталось. Грубо говоря, все руки - сплошная кровоточащей раной, пульсирующая в такт биению сердца. Однако удары его в груди не чувствовуются, а отдаются эхом по всем проспектам, улицам и переулкам города. В каждой крышке мусорного бака, в течении ручьев во время осенней оттепели раздаватся его пульсация. Оно бьётся в агонии, порой настолько замедляя свои удары, что, кажется, следующий заряд - последний, но он продолжает биться, обливаясь кровью. Я пошарил по карманам куртки, заглянул в шкаф. пытался пойти на звук, однако отовсюду биение было одинаковым, однообразным. В метро, во всех частях города, и над ним оно не изменяло своего ритма, и его волны разносились константной громкостью. Воздух вибрирует, кажется плотным, словно густое желе, обволакивает меня изнутри и снаружи, я впускаю его в свои бронхи и выпускаю с такой лёгкостью, что кажется дышу вакуумом, однако я так сильно ощущаю его, наслаждаясь его пустотой, появляется ощущение что я наполняюсь волшебным газом способным унести меня к облакам. Я брожу по улицам с кровавой дырой в груди, все люди глазеют на меня, на торчащие обломки грудной клетки, поврежденное левое легкое и кусок темноты, а ты сидишь дома, как всегда голодаешь, ты так любишь диеты, а то, что когда то замещало тёмное пятно лежит в запылённой коробке и напоняет пульсацией планету. А ещё в коробке живет моль.