Игорь в мастерской

А я вот про одного парня вспомнил на ЗО. Звали его, скажем, Игорь. Вообще-то его звали не Игорь, но это не важно, пусть будет Игорь. Я познакомился с ним в Качульке. Меня сразу же подкупила его улыбка, интеллигентное выражение на лице, мягкие манеры общения. Когда мы разговорились, показалось, что у нас с ним много общего. Мы были примерно одного возраста, оба имели высшее образование. Как выяснилось впоследствии, на этом наши общие черты, собственно, кончились, но в начале знакомства это было еще не очевидно.
Игорь попросился на работу в нашу с Сергеем мастерскую. Вообще-то места в старой мастерской было мало, и мы не планировали кого-то еще брать на работу. Да Игорь и не умел ничего делать. Но он заявил, что ему много не нужно, так как семьи у него нет, так, только чтобы на поесть хватило, да на мыло. Ну, мы подумали и решили, а пусть его, глядишь, чему-то и научится. Так началась наша совместная деятельность с Игорем.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что странностей у этого парня было очень много. Во-первых, он был абсолютно аутичен. Такое ощущение, что он постоянно пребывал в состоянии самосозерцания. Знаете, бывает так, едешь куда-нибудь в метро или в автобусе, весь погруженный в свои мысли и не замечаешь ничего вокруг. Для тебя в этот момент действительно ничего не существует, кроме собственных мыслей. Ты поглощен собой, по сторонам ничего нет. Потом вдруг, как будто очнешься от спячки и снова возвращаешься в этот мир. Вокруг тебя снова люди со своими проблемами, за окном мелькают дома и деревья, автобус едет своим чередом. Жизнь снова входит внутрь твоего сознания. Так вот, мне казалось порой, что Игорь никогда не возвращался из своей спячки. И еще поразила его внутренняя жесткость. Про таких, как он говорят: «Мягко стелет, да жестко спать». За внешней Игоревой податливостью и вежливостью таилось жесткость суждений и абсолютная негибкость в работе и в общении. Если Игорь что-то считал правильным сделать так, а не иначе, то отстаивал свою правоту с упорством, достойным лучшего применения, убедить его в другом было очень трудно.
Работать он не любил, работал он чисто механически, словно отбывал каторжный срок своего существования в этой жизни. Электроинструмент и работу на станках доверять ему никак было нельзя, он наверняка бы себе что-нибудь отрезал. Единственное, что мы ему доверили, так это работу с ленточной шлифовальной машиной. Вот работали мы как-то вместе. Я что-то на станках делал, а Игорь шлифовал деревянные клееные щиты. Явно почувствовался запах резины. Я поинтересовался у него, все ли в порядке. Игорь пожал плечами и невозмутимо продолжал работу. Когда запах стал невыносимым, я все-таки подошел к нему. Оказалось, что шлифовальная лента зацепилась за резиновый валик и уже наполовину его срезала. Игорь же это даже не заметил, хотя вонь уже стояла жуткая.
Немного понятнее стало, что с ним происходит, когда он сознался, что раньше он увлекался не то интегральной, не то трансцидентальной йогой. Он рассказывал, как участвовал в многочисленных тренингах, организованных различными иностранными Гурами. В какой-то момент Игорь заметил, что в результате этих занятий у него очень сильно возросло чувство собственной важности. Он стал более высокомерен к не йогам, и вообще, у него начались проблемы с психикой. Когда Игорь высказал свои сомнения в эффективности и безвредности йоговских занятий, он был изгнан из группы. Игорь рассказывал, что англичанка, которая вела курс, однажды зло посмотрела на него и процедила сквозь зубы: «You must go away!»
Чуть позже он оказался в общине Виссариона. Прижиться нигде толком он не мог, везде задерживался очень ненадолго. Как-то он оказался в Качульке. Он сам признавался, что единственное его увлечение, это Последний Завет. А еще он любил брать интегралы и решать задачи по физике. Игорь говорил, вот окончится свершение, тогда он снова буду только и делать, что брать интегралы, а сейчас пока некогда, в свершении участвовать надо.
Среди общинников друзей у него не было, люди, которые не принимали Последний Завет, по его признанию, для него не существовали. Вообще-то ему очень тяжело жилось на свете. Представьте себе, все время приходиться терпеть каторгу жизни, не жизнь у него была, а буквально, каторга. Как-то раз после бани мы втроем сидели у меня во времянке. Трое – это я Сергей и Игорь. Настроение у нас с Сергеем было самое беззаботное, мы сидели и весело шутили. Вдруг Игорь абсолютно серьезным голосом, резко контрастировавшим с нашим игривым настроением, признался: «Завидую я вам. Вот сидите вы, такие беззаботные, а мне себя постоянно приходится сдерживать, чтобы не сорваться!» Мне тогда даже жалко его стало, представляете, и денем, и ночью, приходится себя контролировать бедняге!
Между тем, отношения у меня с Игорем становились все напряженнее. Не спасала даже дежурная Игорева улыбка на лице. Он стал предъявлять все больше претензий ко мне с Серегой, обвиняя нас в бездуховности и заматериализованности. А однажды он очень не во время, на финише важного заказа уехал на Гору. Я пытался уговорить отложить поездку на неделю, но в ответ услышал очередную строгую тираду в свой адрес и обвинения в предательстве учителя. Игорь заявил, что после поездки на Гору он уже не будет здесь работать. Мне осталось только пожать плечами.
Когда через полторы недели Игорь вернулся в деревню, он пришел в мастерскую и в прямом смысле бухнулся в ноги. Игорь сказал, что был не прав, что все переосмыслил, что готов работать со мной дальше. Честно говоря, эта идея, как и картинность происходящего, меня не вдохновила, я уже подумывал, как избавиться от услуг Игоря, но раз уж он попросился обратно, ладно уж. Надо сказать, что я тогда еще пытался быть верующим человеком, а верующие люди, как известно, не избегают трудностей.
Месяца через два Игорь все-таки свалил в Тюхтята и там устроился на какую-то стройку. Примерно через полгода он несколько раз порывался вернуться к нам в мастерскую, но я был уже абсолютно против. Еще пару лет спустя, мы с Сергеем встретили его идущим по дороге в Петропавловку на праздник подов добрых. Поздоровался Игорь тогда с нами довольно холодно. Где он сейчас, что с ним, честно говоря, совершенно не знаю…..