Пишем издавна стихи мы. Хрен ли нам - тоска и грусть. Не дорогами плохими - Дураками славна Русь! В сказках правда сердце ранит, Что ни притча, то – роман. Печи, сани ходят сами, Что ни Ваня, то - болван. Этот, тетиву ослабив, Запустил стрелу в лесок. А нашёл во рту у жабы, Мерзость в терем приволок. Увидал Ванёк, что жаба, Кожу сбрасывать могла, Превращаясь в чудо-бабу, Эту кожу сжёг дотла. Обратилась враз в кукушку Василисушка-краса. Улетела. Скрёб макушку Дурень, глядя в образа. Доставать пришлось, без блата: Ларь, яичко, в нём - иглу. И Кащея-супостата Извести, противясь злу. А другой, конька привадил, С офигительным горбом. С ним делов он много сладил, И нашёл свою любовь. Из хвоста ночной Жар-птицы, Ловко выдернул перо. Шемаханскую девицу Выкрал, царству на добро. В три котла нырял без страха, Вышел – принц, чин чинарем. Дураком ведь был, неряхой, А гляди-ка, стал царём! Третий послан за три моря, Укротить там бандитизм. На дорожку выпил с горя Три ендовы он – «За жизнь!» Не умищем взял пиратов - В питие их превозмог. Атамана ввёл в растрату, В бодуне шалман полёг. Сказка - ложь, да в ней - намёк. Тут, в какой ни глянешь бок, Правда-матка лезет в слог. И опять, как ни крути ты, На вопрос: Могли ль бандиты, Из-за моря окияна, Скопом перепить Ивана - Быть могёть один ответ: Нет, и нет, ещё раз - нет! Ведь недаром говорится: То, что русcким, как водица, Немцам - истинная смерть. Пивом водку не обманешь. Пили, пьём, и будем пить. Не дурак был вовсе Ваня – Нас на "понял" не купить. Пусть и шиш у нас в кармане, Но зато, какая прыть! Русский флот не опозорим, Если надо всё пропьём. Я готов с любым поспорить... Наливайте! Ё-моё!!!

Округлые ноты слетают с листа, чужие линейному стану. Если не срезать розы с куста, они все равно завянут. И смерть не станет долго беречь даже того, кто любит – срезает юные головы с плеч, любимцам подносит на блюде. Уводит в чащу глухая тропа, к цели ведет без ошибки: густой частокол, а на нем черепа, оскаленные в улыбке. Открылась калитка, блеснуло в окне, не дожидаясь стука. Во двор не въехать на белом коне, стрелой не влететь из лука. Живым ивняком поросли дрова – хозяйки давно нет дома. Войди не склоняясь – твоя голова не выше дверного проема. На пяльцах смелым девам урок, в сенях золотые яйца. Ты столько прежде прошла дорог – итог принимать решайся. Курная избушка поймет без слов. А овладеешь словом – веселый череп на палке готов скакать по делам торговым. Сгустились низкие облака, и, приподняв завесу, густой, округлый голос рожка приблизился из-за леса. Знакомый пастух беспечно игрив, в шитье золотом рубаха. Он в тему вплетает смертный мотив надтреснутой нотой страха.

Припадает туман К следам, В небе ясном одна Звезда... Отсырели глаза. Сюда Не вернется он. Никогда. Сколько пар башмаков Стоптать И железных хлебов Сгрызть, Чтоб женою ему Стать, Посвятить одному Жизнь?.. Опадает роса На след - Кровь за ней, окоём - Чист. Сердце бьется, глазам Свет - В ясном небе её Финист.

По полю шагал Иван-Дурак, лапти нёс в руке, да свой пиджак. Всё бродил, искал свою мечту, Да только не встречалась та никак. Коль хоромы строил – чужаку, Коли сватал девку – свояку, Песни пел – да ветер их дарил Даром пахарю да рыбаку. Поседел Иванушка в пути, Понял – счастья в жизни не найти… Подкосились ноги дурака – Да родиму землю сжал в горсти. И откуда силы-то взялись? И слова вдруг песни родились, И от слёз Ивана да словес Вырос на краю дремучий лес. «Ох, какой дремучий это лес! На фига, Иван, сюда залез? Леший здесь, да с бабою-ягой – Пропадёшь, да ни за что, балбес!»- «Мне светило путь укажет, мож. А погину в битве – ну так что ж… Всё равно без Счастия Судьба Не подарит в жизни медный грош!» И пошёл Иванушка тропой, Там зверьё идёт на водопой… Ни меча, ни палки, ни деньги – Ничего не взял дурак с собой. Первым встретил Ванечку Огонь, Сжёг до пепла локоны седы… И бежал Ванюша от погонь, Да ещё горшее ждал беды. За Огнём потоком шла Вода, Все смывая грани без следа… Но Ванюша ловок был и смел, И, на счастье, плавать он умел. Нет преград для чистого душой… Ваня Василису разбудил, И с женой любимой молодой В счастье да довольствии зажил… Только стал наш Ваня что-то груб, Пользы-то на грош, а гонору на рупь Подожгли, иль нет? Дворец сгорел Под напев пожарных медных труб. По полю идёт Иван-Дурак. Лапти в руки, на плечах – пиджак. Ищет Ваня вновь свою мечту, Да только не встречается никак… * * * Очень тяжкую работу предстояло совершить… Нужно было – и всего-то! – Несмеяну рассмешить. В тридевятом грустном царстве льются слёзы в три ручья, и царь-батюшка полцарства обещал… Собрался я, Взял гармонию-трёхрядку, сел на рыжего коня… Ну, а с юмором в порядке от рожденья у меня! Приезжаю. Хмурый папа, мама хмурая и сын… И царевна – Несмеяна… Весел только я один. И при всём честном народе, растянув гармонь свою, «Во саду ли, в огороде» во всё горло я пою! И гляжу – народ в улыбку, и вприсядку, и в гульбу… Несмеяна смотрит зыбко, и кривит свою губу… Что я только там ни делал! Песни пел, кричал ослом, морду корчил окривело, и крутился колесом… Не смеётся, хоть ты тресни, Несмеяна! Слёзы льёт. Не берёт её ни песня, ни игривый анекдот… Я измучился с царевной! Я уже не пел – сипел… Вот и батя смотрит гневно… Сел, и с горя… заревел! И сквозь слёзы вижу – диво! – девка – зубы во весь рот, улыбается игриво: «Во, умора! Во, даёт!» Так что я теперь полцарством управляю за царя. Только… В тридевятом царстве – Несмеян – зовут меня… Ведь гармонь давно забросил в придорожную траву, как изменчивая осень, всё реву, реву, реву… Чёрт же дёрнул за кого-то эту бабу мне смешить! Надо было – и всего-то – Несмеяну придушить…

Подснежником невинным расцвела, Дитя весны и холодов суровых, Ты сердце леденящие оковы Движеньем солнечным души разорвала... Холодная, и Ты познала свет - Огня священного незримое сиянье, И на весеннее , на верное закланье Согласная, дала любви обет... И растворившись вмиг в рассветном сне, Снегурочка, судьбой своей пленила Губительно прекрасного Ярило, Что искры жизни дарит по весне... И я, порой, горю в яриловом костре, И мне порою чудится сиянье, Снегурочки нездешнее дыханье И песен Леля эхо на заре...

Для нас одних жива она осталась, Легенда старая - о мудром старике, Из мёртвого бревна - он сотворил героя, И имя подарил ему простое. Все помнят Буратино, папу Карло, Про них слогают сотни песен, Про них читаем своим детям,

Похмельный утренний кошмар Терзал сказителя мозги. С его трясущейся руки Был сделан выбор. Это - шар. Универсальная фигура - Проста, доходчива, легка... Не поднимается рука Её расплющить в блин. Фактура Ржаного теста лаконична, Наивен взгляд, поджарен бок, На славу вышел Колобок! Красив, но разум ограничен. Чудак... Благоразумьем беден, Питая к жизни интерес, Он укатился в дикий лес, Где был благополучно съеден. Мораль проста как дважды два: С Судьбою воевать не нужно. Коль не обед, то будешь ужин, Будь ты хоть трижды Голова!

Волшебным кольцом вкруг шеи: плавным изгибом, мягким извивом, отливом красивым - цвета сраженьем - ах, как блестит чешуя... Ты нежным движеньем, сближеньем игривым, длинным призывом наивно-ревнивым любовь подари мне, царевна Змея!