Прикоснусь к клавиатуре, как к клавишам пианино и напишу волшебную историю, что будет как музыка для моих читателей. Жаль, что я не поэт и не писатель, даже не музыкант и такое у меня не получится. Будут просто огрызки-картинки моих воспоминаний.

Я еду в автобусе, уже 11 часов, а он переполнен, но мне удалось отхватить драгоценное место, и теперь я сижу рядом с какой-то женщиной. Она слушает музыку, у нее в ушах наушники, я даже могу расслышать отдельные слова. Кажется, это Мельница.
За окном уже темно, улицы проносятся мимо меня, а, может, это я мимо них, не знаю, но, кажется все-таки я. Я плохо вижу то, что за окном - включен свет и для того, чтобы разглядеть пейзаж, нужно внимательно приглядываться и подаваться вперед. Когда я так делаю, моя соседка недовольно смотрит на меня и даже нажимает на паузу в телефоне. Я опять сажусь на свое место, разочарованно вздыхая, все-таки мне интересно, что там, за окном, какие люди ходят по темному городу? Но я не могу их увидеть, я словно заперта в большой коробке.
***
Закончился последний, седьмой урок. Все сразу побежали из школы на свободу, лишь я помедлила, отошла в сторонку, чтобы меня не унесло вместе с толпой. Наконец, дождавшись того, чтобы толпа скрылась вдалеке, я выхожу на улицу и вдыхаю прохладный осенний воздух. В этом воздухе столько всего - и тепла, и ностальгии, и последнего солнца... Я готова дышать им до конца жизни, но не могу, я понимаю, что скоро он сменится тревожным и напряженным воздухом ноября.
Сегодня домой я доберусь пешком, хоть это и займет у меня час-полтора. Мне хочется побольше подышать октябрем, запомнить его, сохранить в себе. Он ведь такой замечательный. Светлый. Не смотря на выхлопные газы и прочее.
Я иду по улице, мне хорошо и спокойно. Дай Бог сохранить это спокойствие в ноябре. [А я не сохранила]
***
Какао с утра – это всегда здорово. Я серьезно. Особенно хорошо эта его «здоровость» чувствуется в первые минуты после пробуждения, когда ничто не успело тебе испоганить настроение или наоборот, улучшить. Этакая осенне-декабрьская меланхолия, но такая замечательная, наполненная сладковатым запахом шоколада и парного молока, а также джазовыми звуками, которые тихо-тихо издает магнитофон. Мама редко включает его, только если сестра с отцом уезжают за границу. Случается это нечасто, так что музыка дома для меня всегда была чем-то особенным, редким, но если появлялась – то всегда такая замечательно-волшебная.
Так что какао с утра – это еще и волшебно.
***
Куртка на распашку, тоненькая школьная рубашка, летние штаны – да дура я, дура, с температурой 37 бегу по улице, по снегу, -4 как минимум, не счастливо-растрепанная, как надо по закону жанра, а разбитая и чуть ли не плачущая. Причем – по весьма и весьма глупой причине, как обычно. Из-за глупых происшествий, даже не достойных моего внимания, я расстраиваюсь сколько угодно, а вот из-за серьезных – нисколечки. И нет в этом ни логики, ни достойных на это причин. Просто бестолковая я, бессовестная и влюбленная дурочка. И как с этим бороться? Да никак. Мне это нравится.