Он бесцельно бродил по узким улочкам чужого города, вечно окутанного грязно-сиреневой ночной дымкой, от которой слезились глаза и хотелось кашлять. Он был постоянно голоден. Ему приходилось питаться этим нечистым воздухом, сырой глиной, и цветными картинками из детских книжек. Его запавшие глаза испускали слабый желтоватый свет, который и давал возможность видеть ближайшие объекты. Он рисовал на стенах кровью свою маленькую жизнь. Он не слышал ваших грубоватых песен о любви, о радости, о прохладе летнего дождя... Нет, глухим он не был, просто его песни были совсем на другом языке. Он ходил на кладбище и нежно целовал могильные плиты. Он летал над пропастью, теряясь в бесчисленных зёрнах мыслей и молитв умершим божествам. Вы не замечали его, наступая на пепел, но ему всегда было приятно ваше тёплое дыхание. Он не умел существовать. И только плакал, когда убивали живое.