Тебе хорошо! (заявил Игорь, обращаясь к Максиму Леонидову) – ты все-все про эту девушку знал: и что зовут Даша и что у тебя с ней общие знакомые есть… А вот ты побудь на моем месте!

Девушку Игорь увидел сразу, как только она вошла в вагон. Вообще, рассматривать (или как он это про себя называл «пялиться») на пассажиров, он считал не совсем приличным. Предпочитал стоять, в торце вагона, прикрыв глаза, и что-то там такое вспоминать. Например, любимого с детства «Швейка». Страницу за страницей. Память у него была хорошая, хотя сейчас, к 35-ти, уже несколько «не та, что в юности». Во всяком случае, именно так, слегка кокетничая, он говорил знакомым девушкам, когда тем случалось подивиться тому, что он «всё помнит». Потом он часто спрашивал себя: а что было бы, если бы в то утро он прошел по перрону чуть дальше и сел в другой вагон? Она тоже его как-то об этом спросила. Собственно говоря, ответ был ясен, но только внятно произнести его  Игорь боялся даже самому себе.

Поэтому отвечая Ей  он привычно отделался цитатой, знаменитыми словами Стругацких, чуть переиначив их: «Тянулись бы тогда передо мной глухие кривые окольные тропы…». А себе наконец-то сказал честно и четко: закончилась бы твоя жизнь приятель. Осмысленное твое существование – если бы ты Её не встретил. Но пожалел тебя бог и дал тебе шанс…

Однако, все эти мысли, вопросы и ответы – пришли к нему позже. А в тот момент он заметил только ее глаза. Серые, внимательные. Веселые, насмешливые и в то же время с какой-то затаенной тревогой, почти болью в глубине… Потом уже взгляд ухватил картину целиком:  высокая девушка, даже скорее молодая женщина, лет 25…  Стройная, женственная … Светлые волосы, похоже выгорели на солнце…Одета в синие джинсы, темный свитер…

Пытаясь стряхнуть наваждение ее глаз, Игорь в прямом смысле замотал головой, но желаемого не достиг.  Скорее наоборот – сильно и резко застучало сердце….

- «Станция «Невский проспект», следующая станция – Сенная площадь» произнес голос диктора, двери открылись и толпа, утренняя толпа часа пик неуклонно подхватила Игоря и потащила к выходу. Это была его остановка, ему  надо было выходить и вместе с тем все же (к чести его будь сказано) он сделал попытку остановиться, задержаться – потому что прекрасная хозяйка серых глаз ехала дальше… Но попытка одиночки противостоять толпе в очередной (не в первый и не в последний раз в истории человечества) закончилась ничем.

Что-то недовольно прокрякал динамик вагона, двери закрылись, и поезд двинулся в темный зев туннеля.

«Уснул что ли!» - кто-то из утренних пассажиров толкнул его, и Игорь  пошел себе привычным утренним маршрутом: по перрону, переход, эскалатор наверх…. Только на эскалаторе Игорь обрел привычное состояние духа. «Так… что у нас случилось? Что произошло? (была у него такая привычка – общаться с собой в «режиме разговора») Красавица в поезде метро ехала. Ну и что? Что это тебя, приятель, так потрясло поразило и пронзило, что ты за ней следом готов был ехать? Да и не ехать даже, а бежать за поездом по шпалам … «Петушком, петушком побегу за дрожками…» - привычно выдала цитату память… - Брось… при чем тут это? Не в том дело, что красавица,  а в том, что глаза у нее… эх… за такие глаза, за любовь в них увиденную – сколь ни отдай  - все будет мало. Она… «войны достойна»…как Гомер сказал о Елене Прекрасной.

(И в самом деле…вспоминая, прокручивая в памяти эти несколько минут в переполненном вагоне метро, раскладывая их на секунды и доли секунд, Игорь вспомнил и снова увидел и стройные ножки в джинсах и изящную талию и изгиб бедра и грудь под тонким свитером (не удержусь, поставлю смайлик J) Протолкавшись через вестибюль станции, он вышел на улицу, привычным жестом достал сигареты и замер. Мда… Как говорится: тут его и осенило.

Внутренний голос забормотал: «Свят-свя-свят» и поспешно дунул куда-то на задворки сознания. А в голове Игоря медленно и верно проявилось слово «НИ-КО-ГДА»

Что за глупость-то…Совершенная глупость и несправедливость и вообще тоска зеленая… Он  шел на работу, с  зажатой  в кулаке сигаретной  пачкой, и рассматривал слово «НИКОГДА» со всех сторон. Слово определенно было нехорошим.  А несправедливость и тоска шли к нему дополнением и тоже не радовали. Иными словами, Игорь понял, что больше он никогда эту девушку не увидит.

«Надо было бежать за поездом» - мысленно подвел он итог, открывая свой кабинет.

Рабочий день спокойно катился по своим рельсам. Телефон-работодатель, сам удивленный своим утренним молчанием, надрывался поминутно и Игорь все бегал по этажам конторы, что-то объяснял неловким пользователям и прочее и прочее.  Игорь работал системным администратором. В переводе с тарабарского языка эпохи информационных технологий, понятие это расшифровывается просто: прислуга за все.

Нет, конечно,  в идеальных  и гармоничных строках должностной инструкции задачи были определены достаточно точно: обеспечение работы локальной сети и т.д. Но на практике все это превращалось в бесконечное хождение по кабинетам и объяснение насмерть перепуганным  дамам («а мне до пенсии полгода а тут такая…да я и говорю Сергей Львовичу, мол, не понимаю я вашего компьютера и я тридцать лет работаю никто слова плохого не сказал…») – что такое программа 1С и все такое прочее.

Впрочем, 1С – это еще не худший вариант, как говорится. 1С – это уже прогресс и цивилизация. До сих пор Игорь с ужасом вспоминал времена далекие: зарю компьютерной эры. От объяснений самых элементарных вещей у него болел язык. Осталось с тех времен в памяти милое слово «пумпочка» - так главный бухгалтер называла все клавиши на клавиатуре ПК. Главбух звонила и весело сообщала в трубку: «Игорь Сергеич, я тут нажала одну пумпочку и у меня все зависло…» Игорь вздыхал и шел разбираться: спрашивать при этом ЧТО написано на экране было делом бесполезным: английский язык для главбуха был еще более недоступен чем компьютер.

О прекрасной незнакомке Игорь не вспоминал… Точнее, почти не вспоминал – образ ее не изгладился из памяти, но просто  был заслонен рутиной повседневных и бесконечных дел и забот. И только вечером, проходя через турникет метро, Игорь вдруг ясно вспомнил все: и взгляд и волосы и руку… И понял – надо искать.

Вечером он гулял с собакой. Собака – безродный кобель, подобранный щенком три года назад и выросший в здоровенного глупого пса, легко тащил Игоря по каким-то совсем безрадостным закоулкам двора, кидался на кошек, деловито метил свою территорию.

А Игорь все вспоминал-вспоминал-вспоминал. Вспоминал все и по секунде – от того как поезд метро замедлил ход, останавливаясь на «Горьковской» и до того момента когда толпа  вынесла Игоря из вагона на станции «Невский проспект». Надо сразу сказать, что вот это «посекундное» воспоминание приносило ему не то, чтобы радость – скорее тревогу. Его тревожил сам факт: почему?  Ну почему он запомнил все так четко и так ясно?  Последний раз с ним такое было…страшно сказать когда – больше двадцати лет назад. Было ему в те легендарные времена двенадцать лет, и был он безнадежно и глухо влюблен в сестру своего одноклассника – Леночку.  Леночка Игоря вниманием не одаряла, но однажды таки снизошла  – станцевала с ним «медленный танец». По времени это было минуты три-три с половиной: от того момента когда Игорь, зажав в кулак всю свою волю и «препоручив свою душу Провидению» (как пишут в романах) пригласил ее на танец и до того момента как он проводил ее на место (а дело было 1-го января на квартире у  еще одного одноклассника, которому повезло родиться именно в этот день).  Так вот – все эти двести секунд Игорь помнил и помнил долго… Ах, Леночка, милое имя… Иногда Игорю казалось, что женщины с этим именем обладают  некой  магической властью над ним или (чуть мягче говоря) – есть между ним и этими женщинами  какая-то таинственная связь. Вот и сейчас крутились, крутились в памяти секунды и было это для Игоря сигналом тревожным. Неким звонком, который возвещал ему – заканчивается твоя жизнь спокойная и размеренная, рушится раковина и пора вылезать на белый свет и смотреть: что к чему и что же все-таки можно предпринять. А перед сном пришла к нему тоска. Большой Халль, по выражению Юхана Смуула. ..Ничего не хотелось, но самое грустное, что и  спать не хотелось тоже. Беспокойство, тревога, ревность нелепая (к чему? к кому?), обрывки когда-то сказанных слов, разговоры, ситуации, стыд за что-то сделанное или не сделанное – вот такой депрессивный коктейль. И даже верное, испытанное средство – книги, и они не помогали. Оставалось только курить бездумно проводить рукой по корешкам книг,  да смотреть как меняются цифры на часах.  Бывало с ним такое и раньше, но очень уж остро он сейчас все это чувствовал и переживал. И как всегда в такие часы казалось ему – вот будь рядом Она – прижался бы он к ней, дышал ею, уткнулся бы лицом  в ее шею, (без всякой эротики, а только спасая себя…) прошло бы все, отпустил его Большой Халль…

«Но страшно просыпаться на заре…», как сказал поэт…  Нет, просыпаться не страшно. А вот засыпать, не будучи уверенным, что проснешься – вот это страшно.

Легко сказать: искать. А как вы, батенька, предполагаете это делать? – спросил Игорь сам себя, выгуливая утром собаку.  Голова после бессонной ночи была явственно и нехорошо тяжелой, да и спать хотелось ужасно. Не знаю… - Игорь сам себе и ответил, с тоской глядя как его пес танком -бульдозером прёт сквозь черные опавшие листья петербургского ноября. Думай, голова, шапку куплю прикрикнул он на самого себя, на секунду впадая в отчаяние, от непомерности поставленной перед собой задачи. Кофейку бы мне, - в ответ мрачно попросила голова. Однако, надо было думать и решать. Ночь принесла Игорю еще кое-что, кроме желания спать и отвратительного настроения, а именно: понимание того, что он влюбился как подросток, и что еще одну такую ночь  с Большим Халлем он просто не переживет. Вероятность и возможность (в свои 35 лет) любви с первого взгляда,  он сейчас не хотел обсуждать даже с самим собой. Он просто знал: эта девушка ему нужна. «Вы в глаза ее взгляните как в спасение своё…», напевал он песню Окуджавы, наливая столь долгожданный кофе.

Итак. Что у нас есть? Девушка села в поезд на «Горьковской».  Сколько у нас там жилых домов? Дурак… господи, какой же ты дурак…, - с огорчением протянул внутренний голос… Как был дураком, так и остался. Да сколько бы там домов не было, ты что, обходить их поквартирно решил?! А хотя бы даже и так, - запальчиво ответил Игорь, запирая дверь квартиры и спускаясь по лестнице. Во-о-т оно как, - с оттенком уважения протянул голос…. Да, дело серьезное. Флаг тебе в руки – обходи. Только в Петропавловскую крепость не забудь зайти – а вдруг она там живет?

И все же… все же… Нет, никакой иронии, никакого смеха, смешков, улыбок и не крутите пальцем у виска, пожалуйста. Дано: мужчина, (35 лет, разведен, высшее, не судим, не участвовал), увидел в метро девушку и влюбился. И намерен ее отыскать. Вот и всё. Что-то такое про себя говорил Игорь, добираясь до работы. На «Горьковской» он, конечно, вышел из вагона, прошел по перрону… Не встретил, но он и не ждал этого – слишком уж тогда было бы похоже на роман или (прости господи) сериал на СТС.  Игорь дождался следующего поезда и поехал на работу. А на следующее утро он был на «Горьковской» уже в половине восьмого утра.