Две 4-х часовые диссертации в один день – это что-то! Незабываемые впечатления! Пришли все заранее и начали трястись во дворе университета. Доброй половине студентов не удалось поспать ночью – доделывали письменные работы и готовились к диссертации. К 8:20 начали подтягиваться к аудитории. Вот странное дело, тряслись все вместе, а заняли места в аудитории четко по национальному признаку: франкофоны в правой части, русофоны – в левой. Когда раскрыли тему диссертации, наши ряды снова сплотились: объединила общая беда. Тема звучала так: «Unité et division du Parti, du VKP(b) au KPSS» («Объединение и разделение Партии, от ВКП(б) до КПСС»). И все бы ничего, но в этом семестре мы этой темы практически не касались, впрочем, как и в предыдущем. Зато изучили все реформы, договоры и соглашения XX века, взлеты и падения лидеров, со всеми датами и деталями, все это добросовестно повторили… и на тебе!

Первые 10 минут все молча хватали ртом воздух, тупо озираясь по сторонам. Встречая абсолютно такие же тупые взгляды вокруг, в какой-то момент все поняли, что эту тему не знает никто. Тогда пассивный протест перешел в активный: мы подняли бунт. Не знаю, был ли он похож на те, что вспыхивали на советских предприятиях, но свои принципы мы изложили четко и ясно: «Эта тема не входит в программу. Меняйте тему, или мы сдаем чистые листы». Сначала нас не восприняли всерьез и попытались запугать: «Если сдадите чистые листы, то все получите нули и вся группа оптом отправится на пересдачу в сентябре». Но начав борьбу, мы уже не отступались (опыт всех стачек и забастовок XX века явно пошел нам на пользу). Еще 10 минут красноречивых убеждений – и лед тронулся: наблюдатели переглянулись, и одна из них отправилась звонить преподавателю. Преподаватель, со своим опытом подавления восстаний, решил все же пойти на переговоры. Делегатом с нашей стороны был в срочном порядке избран Фредерик. Переговоры шли по «горячей линии» и завершились компромиссом: тема была переименована в следующую: « Les luttes internes du PC de 1917 à 1991 » («Внутрипартийная борьба с 1917 по 1991гг.»). Хоть хрен редьки и не слаще, делать было нечего, ждать дальнейших уступок бесполезно. Два особо активных члена покинули наши ряды (им терять было нечего, они уже провалили зимнюю диссертацию, а в сентябре все провалившие сдают за весь год), остальные же закатили глаза к потолку и начали насиловать свою и без того измученную память. Настенные часы показывали 8:55, т.е. 25 минут официального времени было безнадежно потеряно и возмещению не подлежало. Ровно в 12:30 работы были поспешно собраны (а у тех, кто еще дописывал – отобраны), и мы все спустились во двор делиться своим позором.

« Quelle mouche a piqué monsieur Mouchard ? Mais quelle mouche ?! » - возмущалась Клара, применяя на практике знания, полученные на стилистике. Ответа не нашлось ни у кого, и сил его искать тоже. Через 1,5 часа начиналась другая диссертация – по литературе, а перед ней – «полюбившийся всем» tirage au sort (выбор одного сдаваемого предмета из двух путем жеребьевки). В прошлом семестре мне выпали именно те предметы, которые я не хотела сдавать, так что в этот раз, подойдя к столу, я, не стесняясь, так начала свербить взглядом кусочки бумаг, на обратной стороне которых были написаны имена преподавателей, что смогла угадать очертания некоторых букв (а может, мне почудилось?) Выбор оказался удачным, так что есть надежда, что это спасет мое отчаяние положение после диссертации.

А по литературе тема была не менее мудреная: «Прием подмены, его созидательные и разоблачительные функции в романе «Отчаяние» Набокова». Наблюдатель – огромный негр – как назло пристроился точно позади меня и все четыре часа вымерял шагами ширину аудитории. Под конец я не выдержала и вызверилась на него, сказала, что он меня нервирует. Он отошел, а когда я сдавала работу, посмотрел на количество исписанных листов и поинтересовался, сколько бы их было, если бы он меня не нервировал – «наверно целая книга».

Завтра ждут еще два письменных экзамена. Что-то вспомнился анекдот про говорящую лошадь… Нет, надо гнать такие мысли вон. Все будет хорошо, даже если будет иначе!