Название: Forget Him

Автор: Симус Финниган

Пейринг: БУ/РР

Тип: слеш

Рейтинг: R

Жанр: romance, думаю драма – не помешает

Размер: нечто среднее между драбблом и мини

Саммари: драббл писался в рамках флешмоба, выполнял заявку Sapfiras, поэтому вместо саммари пожелания заказчика

Cтатус:закончен

ключевые слова: гайлайнер, зеркало, ромашки, следы укусов, запахи
особые пожелания: только не *против стены* иначе меня стошнит и не в кровати, пусть это буит что-то необычное [показать]
и да, пусть кто нить будет развратной slut

От автора: "тук-тук-тук. Райан" - отсылки к Шелдону Куперу из сериала The Big Bang Theory.

Тук-тук-тук.
— Райан.
Тук-тук-тук.
— Райан.
Тук-тук-тук.
— Райан.
Размеренный стук Брендона в дверь выводил из себя. Тяжело поднявшись с кровати, я с трудом попал ногами в тапки, чтобы не шлепать по холодному полу, и пошел открывать. Я распахнул дверь, когда Брендон занес кулак для очередного стука. Он замер, внимательно посмотрел на меня шоколадными глазами, и я сонно зевнул.
— Брен, какого черта? Два часа ночи…
— Райан, у меня к тебе разговор.
Он смотрел на меня серьезным слегка оценивающим (неужто, соображаю ли я сейчас?) взглядом, и мне сделалось неуютно. Я отступил в сторону, пропуская его в комнату, и Брендон уверенным шагом преодолел расстояние от двери до кровати, деловито усевшись на скомканное одеяло.
— Я тебя слушаю, Брендон, — поторопил я, потому что мне ужасно хотелось выставить его из своей комнаты и снова лечь спать.
— Райан, я нервничаю из-за нашего тура по поводу нового альбома. Извини, что потревожил тебя в такой час. Понимаю, тебе хочется отдохнуть… — он поднял на меня глаза и вперился виноватым взглядом, но тут же отвернулся, видимо, чтобы собраться с мыслями.
— Что еще скажешь интересного? — я плюхнулся на кровать, беспрестанно зевая, и Брендон тут же переключился на изучение своих ногтей.
— Дело в том, что у меня аллергия на цветы. Мы собираемся выступать, украшенные ромашками и прочей ерундой на сцене, и я боюсь, что начну чихать во время пения, — он удрученно уставился на меня, и я тут же сдался в попытках выставить Брендона, прекрасно понимая, что не лягу спать, пока не разберусь с этим недоразумением.
— И что ты предлагаешь? — я воззрился на него с наигранным любопытством, которое только могло отразиться на моем полусонном лице. — Хочешь, мы повесим на тебя искусственные?
— Но я же не сказал, что отказываюсь! — запротестовал Брендон, и моя левая бровь поползла вверх, придавая моему и без того перекошенному лицу толику удивления.
— Тогда что ты предлагаешь? — повторил я. Уже не обращая внимания на Брендона, я забрался под одеяло, и сладко устроился, обняв подушку. Мыслить стало еще труднее. Хотелось плюнуть на все и просто провалиться в сон. Брендон что-то бубнит, сидя на моей кровати, но я засыпаю. Я засыпаю, и снова слышу мерный дробный стук.
— Брендон, прекрати стучать, — бормочу в подушку, но стук не смолкает. Я резко распахиваю глаза, и понимаю, что я в комнате один. И то, что я принял за стук в дверь – всего лишь дождь, барабанящий по карнизу за окном.
Пребывая в смутном трансе, я возвел китайскую стену в своем сознании, не подпуская к себе мысли; сделал себе чай, распахнул окно, рефлекторно включил Forget Her Джеффа Бакли, и уселся на окно. Было горькое очарование сидеть вот так на окне, согнув тощие ноги в коленях, с чашкой чая и сигаретой, когда в пяти дюймах от тебя хлещет дождь, но не может достать, как бы ни старался, если бы только ему не помог восточный ветер.
На часах было уже за полдень, но они явно спешили. По моим ощущениям сейчас было около восьми утра, но дождь смазывает границу времени, так что невозможно понять, утро сейчас, разгар дня или уже начался вечер.
«She was heartache from the moment that you met her», пожаловался Джефф, и я горько кивнул ему, полностью соглашаясь. Но Брендон был сладкой сердечной болью.
— Что не помешало тебе все же постараться вычеркнуть его из своей жизни, — подсказал внутренний голос, подозрительно похожий на Спенсера. Но он и Спенсера вычеркнул.
«All of my pain when I think back to when», не унимался Джефф. И я, выкинув сигарету, слез с окна и нажал stop на проигрывателе.
Вымученно добравшись до кровати, я упал на нее поверх одеяла и взглянул на часы. Восемнадцать минут второго.
Телефон молчал. Мне мучительно хотелось услышать голос Брендона, но я не мог ему позвонить. После всего, что произошло, после того, как мы официально объявили о распаде группы… он же несколько месяцев слышать меня не захочет.
— Разве ты не для этого настоял на распаде группы, чтобы больше его не слышать? — снова услышал я голос Спенсера.
— Да. Проклятье, именно для этого! — взвыл я в голос, утыкаясь лицом в подушку. Надо лишь перебороть это мучительное желание. Если я справлюсь с ломкой, то дальше будет легче. Мне будет легко жить, зная, что он где-то есть, но нам не обязательно пересекаться в реальной жизни. Я получил все, о чем мечтал недавно. Независимость и свободу.
— Да кому нужна эта свобода?! — простонал я сквозь подушку, мечтая задохнуться перьями.
Далекий 2007-й год. Я стою перед зеркалом, подводя глаза гейлайнером. На тумбочке стоит набор театрального грима. Я слишком увлечен тем, чтобы сделать четкую аккуратную линию, и не замечаю как сзади подкрадывается Брендон. Он обвивает мою талию сильными руками и дует в ухо, так что у меня мурашки бегут по коже.
— Прекрати, пожалуйста, — отрывисто говорю я, не отвлекаясь от своего отражения. Словно со стороны я читаю в своих глазах, как меня переполняют желание, упрямство и собранность касательно пунктика «сначала дело, развлечения после».
— Но ты же хочешь, — шепчет он мне на ухо, и его пухлые губы задевают ушную раковину. Его горячие руки блуждают по моему торсу, и я выгибаюсь ему навстречу, откладывая карандаш к гриму.
— А если кто-то зайдет? — шепчу я, прижимаясь щекой к его щеке. Он лукаво улыбается, и его рука опускается все ниже дюйм за дюймом.
— Я закрыл дверь. И повесил на ручку галстук. Так делали в летних лагерях, когда подростки запирали комнату и хотели остаться наедине.
Он слегка прихватил кожу зубами на шее, и я тихо выдохнул, накрывая его ладони своими. Его пальцы сжали мой член через ткань брюк, и я закрыл глаза, пока губами он изучал на ощупь мою шею. Запахи наших одеколонов смешивались с запахом напряжения в преддверии секса, и у меня слегка закружилась голова. Его руки властно расстегнули молнию на моих брюках, и я попытался развернуться лицом к нему, но он остановил меня.
— Я хочу, чтобы ты видел нас со стороны.
Я распахнул глаза, и увидел его губы в опасной близости от своей шеи, его глаза заволокла пелена желания. Он был не похож на себя. Он был совершенно другим. Кажется, это сразу несколько Брендонов. Брендон веселый, грустный и снедаемый страстью. Знакомыми оставались только уже въевшиеся в память черты лица. В остальном же он был неузнаваем.
На шее были видно уже следы укусов, а поводка безнадежно размазалась, придавая мне сходство с пандой, но я лишь теснее прижался к Брендону, ласкающему мой напряженный член. Он терся об меня, порочным взглядом наблюдая, как я прикусываю губы и в наслаждении закатываю глаза.
— Нет-нет, — прошептал Брендон мне на ухо. Я был готов сделать все, что угодно. — Смотри и не отводи взгляда.
Я послушно посмотрел в глаза его отражению в зеркале.
— Смотри, — продолжал он. — Моя рука в твоих брюках. Видишь?
Я кивнул.
— Теперь я залезаю глубже в твои брюки. Большой палец и мизинец сжимают член у самого основания… — он продолжал шептать мне на ухо, посылая волны сладкой дрожи вдоль позвоночника. — … а остальные перекатывают яйца. Вторая рука забирается под рубашку, гладит живот, пальцы задевают сосок. Тем временем первая рука гладит тебя по всей длине… Тебе хорошо?
Я не вникал в смысл его слов. Все это я и сам видел в зеркале. А горячий шепот сводил с ума.
— Меня заводит твой растрепанный вид, — усмехнулся он, и я почувствовал его губы на шейных позвонках. Его рукоблудство разжигало во мне сладкую муку и томление, и я кончил себе на живот. В теле поселилась мечтательная расслабленность, и я откинулся на плечо Брендона, но он резко развернул меня к себе лицом, встал на колени. Отрешенным взглядом я наблюдал, как он собирает губами капли спермы.
— Вот теперь ты готов к концерту, — хмыкнул он, поднимаясь с коленей и отряхивая брюки. — Жду тебя на сцене, Райан.
И ушел.
Зазвонил телефон, вырвав меня из воспоминаний, и я понял, что лежу на одеяле, блуждая рукой от головки к мошонке.
—Да? — хрипло спросил я, поднеся телефон к уху.
— Райан, ты опять мать твою дрыхнешь до ужина?
Джон.
— Кто-то уговаривал меня быть в студии к двенадцати. И что? Я битый час тебя жду, а ты там спишь. Ну не свинство ли?
— Джон, я сейчас приеду, — я поднялся с кровати, и отхлебнул уже остывший чай из кружки. В трубке раздались гудки.
Ну, и кому нужна эта чертова свобода?..