Мягкое касание рук, почти уловимая нежность в ладошках, покалывание в пальцах... Голова кружиться от твоего присутствия, от не целованных губ, еще девственных, еще неисследованных мною... В тишине, в манящем омуте твоих серебристых глаз с изумрудом зрачков. Сила желания, она как армия, она томится в ожидании, она ждет своего часа, губы мягкие, даже сухие, горячие, шипящие как волны у моря, по-крайней мере ощущение пены, накрывающей мои губы, и волны. Ты закрываешь глаза, когда целуешь меня, а я смотрю на твое лицо, на скулы, которые ты украл у греческого купца, торговца пряностями, смотрю на нос, гунны постарались, твоя пра-пра-пра бабка была под телом того гунна, впадина на подбородке, совсем небольшая ложбинка на Гватемальской местной пыльной дороге, глаза небольшого городка в предместьях снежных вершин, тетива лука - твои брови. Сердце словно шмель, кровь бурлит, кровь готова стать алой и бессмертной. Я касаюсь твоей спины, маленькие оспины, совсем еле ощутимые, совсем небольшой шрам на бедре. твои объятия уже не такие нежные, уже не такие невесомые, уже не такие, отдающие гречишным медом.Кавалькада, геральдика, флаги на изготове. В голове шумит море, темное, непонятное, разбушевавшееся море. На всех фронтах наступление. Ты крепко обхватываешь мое тело, ты во мне, ты сжимаешь меня, ты не даешь мне дышать, ты берешь меня, как когда-то какой-то грек брал твою пра-пра-пра бабку. Мне трудно дышать, горло стягивает тонкая полоска, стягивает тонкая сухая полоска ковыля, васильки и корица. Твоя рука обхватывает мое горло, она полностью накрывает мою шею, мою жилку бьющуюся под твоей властной рукой. Мне не больно, и не страшно, мне хорошо...