Калифорния

Я первый раз в жизни шёл с ней на работу.
Мы шли, держась за руки. Шли от её квартиры до самого центра города. Она работала в магазине в самом центре. А я работал в научно-исследовательском институте чуть дальше. И вот мы вышли из её подъезда. Вышли, храня под куртками тепло её дома. А на улице было прохладно. Раннее утро. Сентябрь. Туман... Он был такой густой, что в некоторых местах перед нашими взорами из его плотной белой дымки неожиданно выплывали прохожие или едущие по дороге машины.
Мы шли через дворы её района. Старые пятиэтажки иногда выпускали из своих подъездных дверей спешащих на работу прохожих. Иногда попадались по дороге дети, идущие в школу. Было ещё слишком рано, но некоторые дети уже шли в школу. Рядом с больницей подметал дорогу дворник. Недалеко от него на газоне сидела собака с огромным толстым телом и маленькими ногами...
А затем мы вышли к большой дороге. Дождавшись зелёного света, перешли её и пошли вдоль. Нам навстречу из тумана неслись машины... Я смотрел на неё и замечал в её чёрных волосах капельки блестящей воды. Туман обволакивал всё вокруг. А мы шли в нём и всегда видели его чуть впереди и сбоку. Дорога гудела постоянно пролетающими мимо нас машинами. Мы шли вдоль неё и о чём-то разговаривали. Навстречу нам из тумана иногда появлялись люди. Мы шли прямо, проходя перекрёстки и остановки, на которых стояли люди, ждущие транспорта.
А потом мы вышли на широкий автомобильный мост. Он тяжело висел над рекой. Здесь туман был намного гуще и белее, чем в тех местах, мимо которых мы проходили. Мы остановились на мосту, чтобы посмотреть, видно ли воду. Её было видно, но только лишь небольшими участками. Туман скрывал реку. Когда я смотрел вперёд, мне казалось, что мост уходит в неизвестность. И эта неизвестность была белого цвета. Она была очень влажной и плотной, скрывая всё, что было впереди и внизу, где должна была быть река...
В волосах у неё по-прежнему поблёскивали капельки воды. Мы спускались с моста и разговаривали. Чем ниже мы спускались с моста, тем туман становился всё менее и менее густым. Потом пешеходный переход и перекрёсток пяти дорог со светофором...
И вот один из центральных перекрёстков города, где в часы пик часто возникают пробки. Дороги здесь шире, людей и машин больше. Всё вокруг шумело. Маршрутки сигналили: их водители часто не довольны тем, как ездят другие. Автобусы тяжело и грозно поворачивали, меняя направление своего движения на перпендикулярное. Троллейбусы скромно прижимались к обочине, боясь оторваться от натянутых между столбами проводов. Светофоры с присущей им точностью и слаженностью меняли свои цвета. Люди, торопясь, переходили шумный перекрёсток...
Ещё через некоторое время перед нами показалась затянутая лёгкой дымкой тумана центральная пешеходная улица города, уходящая в гору и вымощенная бетонной плиткой. Театр, пиццерия, магазины с цветными витринами, закрытый на реконструкцию большой торговый центр, налоговая, салоны связи, милиция, уличные кафе, площади, часы на столбах, фонтан... Всё это мы проходили и думали о чём-то своём, иногда прерывая ход мыслей разговором. Прошли мимо магазина, где она работала, дальше по улице. Его стёкла и полы отмывали снаружи и внутри несколько уборщиц...
А мы шли дальше... Совсем скоро она меня проводила почти до самой проходной института, в котором я работал. И я в последнюю минуту прошёл на территорию предприятия, положив в карман куртки свой пропуск. А она пошла назад к магазину, вставив в уши наушники от плеера, сказав, что включит любимую песню Милен Фармер. Калифорния... Песня, от которой по телу пробегают мурашки... Песня, пробуждающая фантазии.
А потом рабочая атмосфера и суматоха раздавили всю романтику... Как всегда...

25 сентября 2006 г.