Сидя за большим, письменным, представляемым в воображении, как старинным столом, под жёлтый цвет электрической лампочки, до боли напоминемой свет от блеющей, тусклой, скрипущей сердце маленького огонька огненного пламени восковой свечи, под звук древних, как сам мир инструментов, так жутко и прекрасно затрагивающих ухо, слыша лёгкий шелест старых, пожелтевших от людских мыслей и жадного времени, книг, и заунывную дробь ледяных капель по старому запачканному стеклу, сквозь которое видно мутную пелену белесого мрака, писать потрескавшимся древом карандаша, выводить на смятой бумаге формулы и уравнения, и просто немыслимо, немыслимо само выражение, что ты всего лишь готовишься к какому-то экзамену по Алгебре, нет! Ты проникаешь в суть мироздания, ты прикосаешься к вечному, и все вокруг тебя как бы подтверждает твоё осознание, и ты упоившись мудростями и сущностью ощущений и чувств, можешь со спокойной душой верить в то, что всё всё-таки есть на самом деле, и то, что творится в твоей сумбурной голве, скоро станет явью, и в то, что ты хозяин, властелин восприятия этого мира, и ты, а не судьба диктует тебе указания, и ты можешь утихомирившись, найти гармонию и согласие с данными строками, и поставить точку.