Данная статья фактически является неофициально выраженной позицией Константинопольского Патриархата по украинскому церковному вопросу. Опубликована в журнале "Клирономиа", издание Патриаршего центра святоотеческих исследований, Фессалоники, 1973 год, том 5, часть 1, стр. 199-244.

После политического освобождения Украины при Богдане Хмельницком (1654 г.) возник вопрос церковного единства с Москвой. Но Киевские митрополиты, епископы, клир, знать и весь народ настойчиво отказывались от этого. Например, митрополит Киевский Сильвестр московским представителям заявил категорически, что ни он, ни его паства не отойдет от послушания Патриарху Константинопольскому, которому по Божьему праву и по крещению и по святоотеческим канонам повинуются. А преемник Сильвестра, митрополит Дионисий, получивший приглашение от патриарха Никона принять рукоположение в Москве, категорически от него отказался и послал в Москву своего посланника, чтобы представить канонические основания [своего отказа]. И [патриарх] Никон, сделав хорошую мину при плохой игре, любезно принял посланника и признал все права Киевской Церкви и рекомендовал московским светским властям сделать то же самое. Таким образом, посланник вернулся в Киев с большими дарами.

Однако, независимость Киевской Церкви была вызовом в глазах Москвы, так что после митрополитов Киевских Дионисия, Иосифа и Антония митрополитом был избран Гедеон, которого удалось убедить получить рукоположение от патриарха Московского. Многочисленный Собор, собравшийся в Киеве, провозгласил недействительным это избрание и незаконной саму хиротонию, как совершенную без уведомления Вселенского Патриархата, о чем и сам Гедеон говорил московитам, что он не сможет удерживать свой престол без утверждения и благословения Вселенского Патриарха. Поэтому и был послан в Константинополь посол Никита Алексеев с богатыми дарами и письмами царя и Патриарха Московского Иоакима. Когда Алексеев прибыл в Адрианополь, где проживал султан из-за трехсторонней войны против Польши, Австрии и Венеции (1686 год), то нашел там Патриарха Константинопольского Дионисия IV и Иерусалимского Досифея, к которому первому и обратился. Однако, Досифей сразу же отверг предложение о подчинении Киева Москве, письменно доказав его антиканоничность, назвал это [деяние] честолюбием Москвы, и заявил, что никогда не признает это подчинение и будет увещевать Вселенского Патриарха отвергнуть это, что и произошло. В связи с этим, очень интересно то, что великий Иерусалимский Патриарх Досифей написал царю и Московскому Патриарху: "Может, вы желаете, чтобы и Иерусалим стал вашей епархией и мы умывали ваши ноги … Может вам мало того, что Московская митрополия была возвышена до Патриархии и Вы избираетесь [собственным] Синодом и все Вас считают Патриархом? Но при этом Вы еще желаете и чужую епархию! Было бы достаточно, если бы Вы остались наместником Вселенского Патриархата по отношению к Киевской митрополии. Вы говорите, что возникла необходимость, и Вы рукоположили митрополита Киевского, однако мы считаем, что была не необходимость, а собственнические стремления. Зачем же без необходимости упразднять отеческие переделы? Кто может это простить? Совершившие это без особенной нужды, а лишь для удовлетворения собственного тщеславия, вместо блага доставите зло и самим себе и Церкви. Во-первых, потому что это вредит Вашей чести, а во-вторых, потому что это является унижением и вызывает возмущение в Восточной Церкви и нарушением мира христиан этой Митрополии, так как находящиеся в Польше христиане могут избирать своего Митрополита". Дальше Досифей, совсем не считая оправданием совершившемуся нарушению то, что якобы Вселенский Патриархат не имеет возможности обстоятельно надзирать за Киевской митрополией, говорит: "С тех пор как воссияла православная вера и даже до вчерашнего дня, руссы, несмотря на большое расстояние, имели общение с Константинополем, и от этого только благо имели". Дальше Досифей, считая это деяние московского Патриарха само по себе антиканоническим, говорит: "По определениям отцов, епархии должны быть неприкасаемы в своих границах. Посему ни один епископ не имеет права искать власти над чужой епархией, а Вы стараетесь захватить чужую епархию. У Вас нет никаких оправданий этому деянию, а только позор перед людьми и грех перед Богом упадет на Ваше имя". Привожу в качестве примера порицание III-м Вселенским Собором Патриарха Антиохийского, который хотел властвовать над Кипрской Церковью, чтобы показать, что древние отцы строго наказывали нарушителей этого правила: "но если Вы хотите исполнить наше желание, знайте, что мы не хотим, чтобы Вы впали в этот большой грех".

Алексеев, потерпевший неудачу в стараниях переубедить и привлечь на свою сторону Иерусалимского Патриарха Досифея, к которому, как уже говорилось, он первому и обратился, апеллирует к великому визирю Сулейману Паше, который, не желая добавить еще и Россию к прочим врагам Турции, оказывая давление на Вселенского Патриарха Дионисия, разрешил удовлетворить просьбу Алексеева. Патриарх, следуя приказу визиря, был вынужден это сделать по собственной воле и без соборного рассуждения и решения 39, поэтому-то и не существует никаких соответствующих документов среди патриарших кодексов той эпохи. Кроме этого, изложенные условия Вселенского Патриарха Дионисия относительно поминания его имени на всех службах митрополитом Киевским и соблюдения других прав Киевской Церкви были нарушены московитами. Следовательно, подчинение Русской Церковью Киевской Церкви было насильственным и не может быть оправдано с течением времени. Ясным доказательством этому является тот факт, что православные Австро-Венгрии и Карпатороссии безоговорочно признали высшую юрисдикцию Вселенского Патриарха и от него назначенного им экзарха Митрополита Киевского Антония.