Выкладываю здесь рассказ. Он пока без названия. Но это только пока. Надеюсь кому-нибудь понравиться, оставьте свое мнение.

Поздний темный осенний вечер. На улице едва слышно маленькими крапинками падал холодный дождь. За столом в своем кабинете сидел измотанный, раздраженный не сделанной работой психиатр. Его изнуренное лицо, подпертое кулаком, не выражало ничего, кроме желания поскорее все закончить. Он настолько устал, что с трудом дописывал свой план на завтрашний день. Самый интересный пункт в этом плане – это визит к нотариусу. Визит очень даже приятный (и это грело нашего доктора), ведь цель его состоит в оформлении усадьбы так неожиданно потерявшего разум дядюшки. (Да, случается и такое.) Дописывая последние строчки, психиатр услышал, тихий стук в дверь. Посмотрев на часы, он заметил, что стрелка застыла, не дойдя до десяти часов, и громко сказал немного охрипшим голосом:
- Войдите!
Дверь тихо отворилась и в кабинет, словно легкий ветерок, зашел молодой человек. Психиатра сразу привлекла его внешность: женские черты лица, его черные, как смоль, волосы и глубокие лазурные глаза. Словно небо со всеми его облаками и далекими невидимыми звездами было спрятано за этими притягивающими взгляд очами. Незнакомец нарушил молчание:
- Здравствуйте!
На что доктор, смог ответить только кивком головы, продолжая смотреть в бесконечную даль глаз своего гостя.
- Вы меня не узнаете?
Не дождавшись ответа, незнакомец продолжил:
- Ах, да! Я извиняюсь, ведь Вы не можете меня узнавать, если не видели…
…точнее не осознавали моего присутствия.
Не отрываясь от глаз этого молодого человека, психиатр ответил:
- А, Вы, вероятно, наш уборщик. Я, верно, запамятовал, распорядиться Нине Ивановне по поводу оплаты… вашего труда…
- Нет, нет, Вы заблуждаетесь, - поспешил прервать доктора гость, - я Ангел… Я пришел к Вам, чтобы помочь…
- Сумасшедший, точно сумасшедший, - пронеслось в голове доктора.
- Какой Ангел, какая помощь?! – перебил он гостя, внезапно выйдя из гипнотического оцепенения, - молодой человек, Вы, вероятно, устали!..
- Нет, Вы, снова заблуждаетесь. Я Ангел и пришел Вам помочь избежать фатальной ошибки, и…
- Позвольте, - снова психиатр перебил молодого человека,
- юноша, мне сделать неотложный звонок…
Доктор снял телефонную трубку и стал набирать номер.
- Сергей Иванович, здравствуйте! Узнали? Мне нужно, чтобы Вы послали бригаду ко мне больницу в мой кабинет. Тут как раз наш клиент. Ага! Жду.
- Так что Вы там говорили? – обратился он к своему гостю.
- Я Ангел и пришел помочь. Вы в ближайшее время можете совершить фатальную ошибку.
- Да? – усмехнулся психиатр, - и какую же?
- Вы хотите отправить Вашего дядюшку, туда, где ему не следует быть.
Краска ударила в щеки доктору, словно, мальчишке, отчитываемому за украденную конфету.
- Как интересно? Что вы еще можете обо мне рассказать?
- Многое. Например, как в прошлом месяце к Вам пришла девушка по имени Татьяна, которая имела к Вам просьбу, а Вы, пользуясь…
-Достаточно. И с чего ты это взял? Шпионишь за мной?
- Нисколько. Никакими силами Правду не скроешь.
- Мой дядя болен, и ему необходима высококвалифицированная психиатрическая помощь, а та девушка хотела того же чего и я.
- Вы можете сколько угодно обманывать себя, лгать другим, но все равно Правда останется, и никто не сможет ее спрятать…
- Ты что, называешь меня лжецом?
Глаза психиатра стали наливаться кровью. Он понял, что такую «конфету» у него хотят отнять.
- Я не могу не назвать Вас лжецом, потому что Вы являетесь таковым. Но я хочу Вам помочь… Протяните мне свою руку.
Во время разговора гость все время сохранял спокойствие, в отличие от готового взорваться доктора.
- ТЕБЕ?! РУКУ? ХА! – доктор залился громким смехом, но это нисколько не задело его собеседника, тот даже улыбнулся в ответ. Невиданная ярость завладела сердцем психиатра. Страх стал предпосылкой этой ярости. Страх перед тем, чего он раньше не осознавал, чему не верил. И вполне естественно было для него разрушить его причину, чем принять то, что было для него раньше недосягаемо и неизвестно. Человек часто так поступает с тем, чего не понимает.
- ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ?! – закричал он и резко кинулся на дружелюбного гостя, и, вцепившись в горло, повалил на собеседника пол. Изрыгая ругательства, он все сильнее сжимал пальцы. Трясясь от злости, доктор остановился и убрал руки, но было уже поздно. Его собеседник лежал недвижим. Психиатр яростно метнул свой взор на часы – на них все еще было десять часов. Он резко кинулся к окну и задернул шторы, выключил светильник и даже не успел обдумать свои дальнейшие действия, как раздался стук в дверь. Страх своим острым лезвием пронзил сердце доктора.
- Должно быть, санитары, - подумал он.
Стук повторился.
- Уходите! Он уже ушел! – в голосе психиатра были слышны ноты волнения.
- С Вами все в порядке? – донеслось из-за двери.
- Да, ДА! Черт возьми, все в порядке… - последние слова доктор произнес почти шепотом.
- Мы заходим, – послышалось из открывающейся двери.
Психиатр, после мгновения нерешительности, быстро кинулся к двери, силой пытаясь помешать входящим. Ощутив сильный толчок, двое санитаров, уверенно ударили дверь и комом завалились внутрь. Доктор попытался выбежать из кабинета, но один из медицинских братьев, схватил его за ногу и повалил на пол. Второй в это время накинулся на него сзади, заламывая руки за спину. Отчаяние охватило психиатра, и он совершил последнюю попытку спасения – он зарыдал на весь коридор:
- Я НЕ ХОТЕЛ ЕГО УБИВАТЬ! ОН САМ НА МЕНЯ НАПАЛ!
Оторопевший санитар, что схватил доктора за ногу, бросился в кабинет, оглядел там все углы, но никого не обнаружил.
- Вам плохо, там никого нет… - сказал он, вернувшись в коридор.
- ЕСТЬ!.. ЕСТЬ!.. АНГЕЛ!.. ОН ПРИХОДИЛ КО МНЕ! – продолжал прерывисто кричать психиатр.
- Его надо увозить… Упаковывай.
Санитары надели на новоиспеченного безумца смирительную рубашку, завязали рукава и потащили на улицу.
- Я видел, я видел… Он был здесь… Был… Но я не хотел… - уже шепотом продолжал оправдываться бывший психиатр, -
- Ага, я тоже, - с усмешкой произнес санитар.
Медицинские братья посадили доктора в машину и поехали. Через дорогу от машины, метрах в пяти-шести, стоял брюнет с лазурными глубокими глазами и черными, как смоль, волосами. Он улыбался… Но в этой улыбке было лишь сожаление…