Все что я помню, это только бесконечное, глубокое небо. Бездонное, с россыпью звезд. В нем можно было утонуть, и я тонул, падал в пучину темной бесконечности. А звезды оставались безразличными, одни удалялись и пропадали, на их месте появлялись другие. Затем, светящаяся темнота сменилась густой синевой, свет далеких планет медленно мерк. Я падал вниз, но вокруг было только сапфировое небо. Такого цвета могут быть только небосвод и глаза ребенка. И вот яркое зарево окрасило все в багровый, рыжий и мягкий золотой цвета.
Солнце просто появилось из неоткуда, просто было, как будто не было темноты и звезд, только эта огромная, горячая звезда и светлое небо.
Лететь, ломая нестойкую воздушную преграду было настолько легко, что встреча с твердой землей сопроводилась хрустом и жуткой болью. Рождаться трудно, больно и неудобно, но еще хуже собирать память и крупицы мыслей, разлетевшиеся по грешной земле. А она, та, что древние прозвали Геей, была тверда и холодна, неприветлива и груба. И встретила меня холодом, слякотью и одиночеством. Хотя кто я такой, чтобы меня встречать с хлебом и солью? Упал с неба и требую удобств - наглец, не иначе.
Первое впечатление обманчиво - так говорят люди. В чем-то они правы, но я не уверен, что мне понравится здесь, на земле.