Вечер — смех. Набор из "что если", и "ну пожалуйста", и еще — "если не наступать на трещинки в тротуаре, все будет хорошо".

Мне слишком много лет для этого. Все отжило, отпало, осталось настолько в прошлом, что смотришь на фото, где мы молодые, взъерошенные, дурные — и не можешь вспомнить, как живется с тем ветром в голове, как жилось ребятам со снимков.

Кажется, если мне следовало делать что-то несуразное и безбашенное, то следовало делать это раньше. И раз ничего этого не случилось — ни драм, ни ссор с битыми тарелками, ни "вместе навсегда", то просто истории эти не про меня. В конце концов, это я сижу сейчас и даже как-то реагирую, что одно из сильнейших происшествий за последние много месяцев — что он в другой стране, и оффлайн уже больше четырех часов. У меня ни одного повода волноваться за нас, но я так по-глупому занервничала, что вспомнились сразу все печали и травмы юности. И если я и жалела, что не нажилась, не навлюблялась, не набрала собственную коллекцию драматичных историй, то теперь, теперь — никаких смятений, сомнений, конфликтов, пожалуйста, не надо никогда больше. Хочется, чтобы единственной большой проблемой стало — как мало целой жизни (вернее уже, ее части), чтобы быть вместе.