Пока ходила по квартире, так четко выговорила про себя этот пост, будто бы себя раскусила. Открыла компьютер — и едва помню, о чем планировался первый абзац.

В последние дни я не ною, как раньше, а кричу или злюсь, и даже нормально радуюсь. Будто в небесном VSCO на мне выкрутили контрастность.

А что толку?

Очередной маршрут завершился в той же точке, куда меня приводили все пути последних пяти-семи лет. В точку, где я могу, но не могу. Так, наверное, прыгают с парашютом: ты можешь сделать шаг, потому что в принципе ходить умеешь, но ты не можешь шагнуть.

Я бы с парашютом не спрыгнула. Я и с бортика-то бассейна спрыгнуть не смогла, хотя меня уговаривали и терпеливо учили. У меня вообще будто бы барахлят все кнопки принятия финальных решений.

Одиннадцать часов я сидела и ничего не делала. Могла и не могла. Не могла, по итогам. Работала месяц, работала по ночам, опаздывала к друзьям, отказывалась от встреч, и вот теперь, за 25 часов до дедлайна схлопнулась, закрыла компьютер и расплакалась, хотя оставшаяся часть работы такая маленькая, что смешно.

Сегодня утром все было хорошо, все было на ноте, после которой живут долго и счастливо. Смотрела и не верила, что взяла эту ноту. Если бы моя жизнь была фильмом, здесь бы пошли титры, потому что стало ясно, что все закончится хорошо.

Но так как титры не пошли, пришлось оставаться наедине со своей реальностью и делать дела, которые вообще-то в категорию "хорошо" как раз входят. Потому что я могу их делать. Могу и не могу.

Я отлынивала, грустила, начинала, бросала, расстраивалась. Разозлилась на себя и бросила телефон через всю комнату, нарочно сильно бросила. Экран покрылся большими трещинами. И ни легче, ни спокойнее от этого не стало. Стало только тупее.

И сейчас, когда из двух дней, которых и так было до смешного мало, остался всего один, уже можно спокойно признать, что "не могу" снова перевесило. И забросить еще одно большое и важное дело в кучу других больших и важных, не сбывшихся, дел. И себя забросить туда тоже.