В колонках играет - Калонки выключены. Играет радио. Нечто конвульсивное. :)
Настроение сейчас - Хорошее.....

Отражения.

Человек умирал. Умирал надо сказать болезненно. На душе было неспокойно.
Он писал текст. Заповедь, заповедь уходящей жизни. Ещё столько нужно написать.
А время неумолимо. Рядом сидело двое. Они жадно читали из-за его плеч слова.
В глазах их читалось удивление, но они молчали, боясь прервать, отвлечь от работы человека. Он заканчивал предисловие. То, что нужно было знать и пережить, что бы воспринять заповедь. Вокруг был мир. Мир такой привычный, и вдруг ставший чужим. Уютный, но уже осиротевший. Он спешил. Очередной приступ кашля. Очередные брызги крови на белоснежных листах испещренных черным . Очередные всполохи мысли окутанные словами. Он не успевал. Он совершил ошибку. И теперь делал то, из-за чего она произошла.

День до этого.

Виктор Иванович сел в свою машину. Это был новенький Мерседес. Он был успешным человеком. В его возрасте его уже не заботили суета и озабоченность этого мира.
На его плечах лежала ответственность за целую фирму. Это был его мир. И к его
большому сожалению этот мир забирал всё его здоровье, всю его энергию. Да и не молод он был. А приемника так и нет. Сейчас ему нужно было съездить в командировку.
Недалеко в этот раз. Он с грустью подумал, что раньше он любил брать с собой жену.
Её нет уже 6 лет. Он думал, не выдержит. Последние её слова были : «Прости любимый , что так рано тебя покидаю. Пожалуйста найди себе кого-нибудь, я так не хочу что бы ты оставался один , ты же как ребёнок.» С улыбкой она и умерла. Рак. А он так и не выполнил её желание. Выдержал. Отдал всё работе. Детей у них не было. Так он остался один. Только кошку завёл. Назвал Мартой. Это имя нравилось его жене. Он так и носил кольцо. С этими мыслями он и тронулся с парковки. Он так задумался, что не заметил, как перед ним хотела проскочить девушка на роликах. Удар. Вскрик.
Он выскочил из машины, на асфальте лежала девочка, лет 14 – 15. Вокруг как яркие брызги разлетелись и разбились баночки с акварелью, которые она держала в пакетике в руке. В другой руке она до сих пор сжимала большую папку, из которой высыпались рисунки. Он присел возле неё. От сердца отлегло. Удар пришёлся вскользь. Да и скорость была небольшая. У неё были налокотники и наколенники, шлем, так что она просто порвала джинсы, и получила шок. Необычным было её поведение. Она лежала и смотрела на него. Ничего не говоря, он взял её на руки и посадил на заднее сиденье своей машины. Быстро собрал рисунки. У неё определённо был талант, только он не сразу понял, ЧТО были у неё за рисунки. Там был нарисован он, его жена, их пёс который стал причиной их знакомства. В голове начался хаос. Командировка отменяется.
Он сел в машину. Девушка все также молча смотрела на него, через зеркало заднего вида.
- Чего молчим?
- Жду, что скажете….
- Давай я куплю тебе новые краски, и джинсы…
- Класс. Но, может сначала поговорим, у меня к вам куча вопросов, я вас знаю уже
6 лет.
- Это откуда же?
- Из снов…
- Может тебя сначала в больницу, голова не болит? – спросил он с улыбкой.
- А у вас? – съехидничала она.

Девушка вела себя просто до безобразия неестественно.
- Кто ты? Как тебя зовут?
- Марта. Мне 15 лет. А вас Ефремов Виктор Иванович. Н - ого года рождения.
Живете по улице Любимова, дом 32, квартира 47. У вас 6 лет назад умерла жена. И вы завели себе кошку с моим именем.
- Даааа…. И кто тебя надоумил?
- Вы мне всё ещё не верите, у вас же нет врагов, я же говорю мои сны.
- Кофе будешь?
- Лучше Несквик…
- На том и порешим.

Они поехали к нему домой. Виктор чувствовал себя не в своей тарелке. Он не понимал, что делает. Более того, он не хотел ей верить, он был достаточно умным человеком и повидал жизнь. Девочка верила в то, о чём говорила. Следовала разобраться.
- Вау….В живую это смотрится ещё более впечатляющи.
- А так ты и квартиру мою на фотографиях видела.
- Да нет я в ней по ночам уже шесть лет живу.
-……..
- Закройте рот, это неприлично, вы же культурный человек.
- Послушай….
- Нет это вы послушайте, мне есть что вам рассказать, и вообщем-то мне это вовсе не обязательно делать, мне от вас кроме этого ничего и не нужно. И вообще я не понимаю
почему я так с вами разговариваю, знаю только что времени не много.
- И когда ты это поняла?
- Когда вы машиной меня чуть не переехали, простите как будто прям «стукнуло» в голову крылом машины. – опять съехидничала она. – Да я капризная, что поделать.
- Так говорила моя жена.
- Судя по образам в моей голове, она во мне.
- …….
- Опять вы рот открыли. Вы меня не уважаете. Злодей маечный.
- …….
- Да я знаю, это ваша жена вас так называла.
- …….
- А сейчас вы думаете куда вы засунули свои сигары… В тумбочке под зеркалом,
Только в присутствии ребёнка это делать не этично и вредно для здоровья.

Руки у Виктора ощутимо подрагивали. Теперь шок был у него. Может это галлюцинации? Он открыл ящичек, сигары были там. Что твориться? Также молча закрыл.
- Правильно лучше кофе….
- Ты что телепат?
- Нет я телемат. Шесть лет у меня не было снов. Шесть лет я находилась рядом с человеком как его тень. Я и была его тенью , шесть лет я говорила ему слова которые я не понимала, а он не слышал, среди них были и слова послания. Шесть долгих лет на мне это проклятие. Врачи разводят руками. Гадалки кстати тоже долго руками водили. Результат един. Вы знаете, какое влияние те слова оказали на моё детское сознание?
- Да. Вижу.
- Несмешно. Я всё записала.
- Серьёзно?
- Да. Только сколько не показывала, все улыбались и говорили, что это просто набор слов.
- Да? Это почему же.
- Их никто не поймёт. Вы переводчик для остальных, я хранилище, я смогла понять, но не всё. Только записи дома. Вы обещали Несквик.

Сидя за столом, тихо наслаждаясь кофе, он думал как причудлива жизнь…Он уже успокоился. Что бы это не было, его это интриговало. Глядя на эту девушку-женщину,
только отчасти, он думал, сколько у неё ещё впереди. Через сколько ей придётся пройти.
Её не понимают сверстники. Смотря на то как она уверенна, он думал сможет ли она потерять эту уверенность , если за ней будет ухаживать её первый мальчик. Она просто пошутит , а он не поймёт. Проблема. Да, проблема.
- Знаете я вам кое-что не сказала…
- Да, я не выхожу из дома уже два года.
- ???? Почему же тогда сегодня.
- Не знаю, почему именно сегодня, знаю, что только сегодня я бы добралась до вас
Живьём.
- Тебя что кто-то преследует?
- Ну если могут преследовать падающие балконы, съезжающие со своих путей трамваи, и машины без тормозов. Так погиб мой брат, когда спас меня. Это длиться с тех пор как я записала послание. Потом оно повторялось. Просто один раз проснувшись я поняла, что мне нельзя на улицу. А когда родители силой решили меня вывести, упал балкон. Тогда ещё он не задел никого. Повезло. А потом когда я переходила дорогу с братом за руку, машина, которая должна была сбить меня, сбила его просто потому, что меня он успел оттолкнуть. Каждый раз засыпая, я проводила с вами сутки. Где вы, там и я.
Только это позволило мне повидать мир.
Почему-то, в это я поверил очень быстро, видя все эти эмоции на её лице.
- Мне жаль.
- Не стоит. Заберите лучше записи.
- Ты не знаешь, почему они так важны?
- Неа.
- Как мне их забрать?
- Я дам вам ключи, вы съездите. Я пока останусь у вас. Только осторожней, проклятие теперь и на вас.

Виктор вышел из подъезда, сел в машину. Всю дорогу он думал. Что-то не складывалось.
Пару раз он попадал в опасные ситуации на дороге, в первый раз его спасла мощность двигателя, он успел перестроиться в другой ряд, и машина у которой судя по всему не
было тормозов, врезалась в другую машину. Второй раз тормоза, когда он заранее увидел грузовик, который захотел проскочить на мигающий желтый. Нервное напряжение присутствовало. Он купил новые краски. Купил ей не только джинсы. Ему приятно было это делать. Он увлёкся. Тем более взгляд у него был намётанный, размер он определил. А вот будет ли ей нравиться другой вопрос. Поэтому купил он много чего. Он приехал. Сделал все, как сказала Марта. Открыл дверь. В квартире никого не было. Прошёл в комнату . Открыл ящичек. Взял листки бумаги. Вышел. Закрыл дверь. Когда он выходил из подъезда, перед ним, так как будто хотела проткнуть, упала шести метровая доска со строительных лесов. Отскочив от земли, она сбила его с ног, ударом в грудь. Очнулся он от того, что один из рабочих стучал по его щекам.
- Как вы?
- Нормально.
- Вам помочь?
- Справлюсь.
- Вы извините нас, не знаю как она смогла сорваться, мои ребята на болты её крепили.
Видя облегчение на его лице, Виктор понял, как много пронеслось в голове этого бригадира, когда он увидел, что произошло. Также он понял, что будет с рабочими.
- Всякое бывает. Не корите сильно ребят.
- О нет, они у меня запомнят этот день.
Видя глаза человека, он понял, всё равно получат. Жаль.Подхватив папку, Виктор двинулся к машине. Грудь раскалывалась.
Приехав, первое что он увидел это скорую и милицию. У него возникло не хорошее предчувствие. Поднявшись на свой этаж, он почувствовал запах газа, из своей квартиры.
Дверь была взломана. Внутри толпились люди. В свою квартиру он ворвался как ураган,
Только для того, что бы увидеть как медики грузят тело Марты на носилки. Вокруг неё уже не бегали врачи. Глаза её были широко открыты. И не двигались. На ней была кислородная маска. Похоже забыли снять. Он сел. Всё как в тумане. Два следователя на перебой задавали ему вопросы. А перед его глазами стояли её глаза. Как он мог не подумать о том, что дверь и изнутри открывается только ключом. Восьмой этаж. Непонятным образом треснувшая газовая труба. Газовая камера. И маленькая девочка не знающая что делать. Боже. Как только он представил всю неизбежность, и отчаяние которое она испытывала. У него покатились слёзы.

Человек умирал. Умирал надо сказать болезненно. На душе было неспокойно.
Он писал текст. Заповедь, заповедь уходящей жизни. Ещё столько нужно написать.
А время неумолимо. Рядом сидело двое. Они жадно читали из-за его плеч слова.
В глазах их читалось удивление, но они молчали, боясь прервать, отвлечь от работы человека. Он заканчивал предисловие. То, что нужно было знать и пережить, что бы воспринять заповеди. Вокруг был мир. Мир такой привычный, и вдруг ставший чужим. Уютный, но уже осиротевший. Душа хозяина была в его работе уже в течение многих дней. Он спешил. Очередной приступ кашля. Очередные брызги крови на белоснежных листах испещренных черным . Очередные всполохи мысли окутанные словами. Он не успевал. Он совершил ошибку. И теперь делал то, из-за чего она произошла.

Человек поставил точку. Он дописал. Теперь заповедь. И вдруг он улыбнулся. На лицах следователей промелькнуло озадаченное выражение. Этот человек стал смахивать на сумасшедшего. Он рассмеялся.
- Она и есть заповедь. Её судьба и есть заповедь. Вера в нескончаемость жизни. Время не имеет значения.
Он точно спятил. Следователь поднялся, что бы отвести заключённого в мед часть. Они хотели сделать это сразу. Но он сказал, что хочет сначала записать все события и наотрез отказался туда идти, пока не напишет. Ему опасно было перечить. Он влиятельный человек.

Виктор улыбался, он сам решил записать все события. Когда он прочитал все листки из дома Марты, он так и не смог ничего понять. Это действительно был набор слов. И только дописав своё, он понял. Стоило бы понять раньше. В комнату ворвался человек. Что-то прошептал на ухо следователю.
- Виктор Иванович, девочка жива, У неё была кома. Но она вернулась. Будет жить.
Виктор просиял. Но тут не остановленный процесс кровоизлияния сделал своё.
Ноги подкосились. Он упал. Подскочивший следователь уже ничего не мог сделать.

Неделю спустя. Марта вышла из больницы. Она всё ещё не набралась сил до конца, и шла неуверенно. Её отпустили раньше, потому отец ещё не приехал. Она шла потихоньку к скамейке, ей надо было подумать. Пережить. Он умер. За один день, видя этого человека в живую, она влюбилась. И теперь его нет.
- Привет, можно тебе помочь?
Перед ней стоял улыбающийся молодой человек.
-……
- Что-то не так?
- Да нет, просто неожиданно.
- Ну это не отказ - и он с улыбкой аккуратно взял её под руку. - Знаешь, я всю жизнь как в тумане, странные сны, и поведение как будто смотришь на свою жизнь из-за стекла. А неделю назад я из-за стекла выбрался и сразу всё понял. Прости я не представился , я маечный злодей.




Когда я его написал, я думал его дописать, некоторые вещи не стыкуются для меня, но потом передумал, порой не надо всё объяснять. Он прост. А теперь, читая его, я понимаю, что старое творчество не надо редактировать под себя нового. Для меня оно уникально. К тому же у меня так мало хэппи эндов.

[622x466]