Посвящается Марусе

В последнее время Бэмби чувствовал себя тоскливо. За окном беспрестанно моросили слизняки, оставляя на стекле унылые жирные отпечатки.
Не было сил идти на работу в зоопарк, наперегонки с коллегами извлекать деликатесы из недр излюбленных помоек, рога начали слоиться, и даже любимый ошейник с бубенчиками не радовал. Друзья приносили Бэмби свежайший шашлык из мха, сосисочный сок, подарили набор дротиков с изображением сантаклауса в качестве мишени, но ничто не могло вызвать даже намека на улыбку на устах благородного животного.
Однажды, когда после традиционной утренней сигареты Бэмби сквозь длинные ресницы печально посмотрел в зеркало, он обнаружил, что знаменитые фамильные белые пятна на шкурке потемнели и приобрели нездоровый синеватый оттенок. В панике он стал названивать в приемную Айболита, однако безуспешно – после перехода от частной практики к открытию многопрофильной клиники к тому было не попасть, да и цены он заламывал зверские. Тогда Бэмби вышел на крыльцо и горько заплакал. Как раз в это время мимо пролетал галапагосский хохлатый пингвин, с чертыханиями уворачиваясь от слизняков. Практически свернув голову от любопытства узнать, почему это здоровый олень рыдает как какая-нибудь иволга, пингвин потерял управление и грациозно плюхнулся на крыльцо. Бэмби быстро ввел его в курс дела, на что пингвин деловито заявил: «Дело дрянь. Описанные симптомы – верный признак того, что без буераков здесь точно не обошлось». А был пингвин очень умен, так как жил на научно-исследовательской станции с учеными. Иногда его исследовали, опыты всякие проводили. Пингвин любил внимание и очень гордился собой, будучи уверен, что за столь тщательной подготовкой стоит его высшая миссия по спасению чего-нибудь важного и сверхзагадочного. Насладившись еще разок собственной значимостью и дуновением ветра на золотом хохолке, пингвин наказал Бэмби отправиться на вечнотеплое Буёвое Озеро, где как раз зимовали злобуёвые раки, или попросту буераки, и показать им, где следует пережидать холода. Раки жили на буйковом тросе под водой, и оттуда всячески досаждали населению, потому как были зловредны, злопамятны, зловонны, зловистливы, злоебучи, злоязычны, злонамеренны, - в общем, настоящие негодяи, и от этого выделяли в воду токсины, а вода поступала в водопроводы на многие километры вокруг, и ее усердно лакали из мисок, глотали из бутылок, всасывали из-под крана все живые твари в округе. Вот и получай потом откуда ни возьмись синие пятна, облезлые хвосты и фиолетовые клювы.
Бэмби скакал без устали, следуя к цели по подсказкам добрых прохожих, так как встроенный в рога навигатор дал сбой видимо в связи с недомоганием нашего героя. Настигнув озеро, он немедленно нырнул и поплыл к полосатому буйку. И да, на тросе под поплавком сидели они, злобные, нахохлившиеся и ядовитые. Завидев неприлично приблизившегося водоплавающего оленя, буераки перешли в наступление. В облаке яда Бэмби почувствовал слабость, но продолжал бороться, размахивая копытами налево и направо, разоряя насиженное гнездышко. Буераки щипали и цапали его за обессиленное тело. Так продолжалось длительное время, пока Бэмби не понял, что стандартный подход здесь не сработает, клешни у них проворнее, да и вообще, тупо надоело бессмысленно месить воду копытами. «Да пошли вы нА буй со своими закидонами!!!» - сердито крикнул Бэмби, уселся на подводный камень и запел. Запел от всей оленьей души звонким козлиным голосом. От звуков таких душераздирающих завяли уши даже у самых членистоногих. Раки приняли единогласное решение спасаться бегством и стали один за другим карабкаться вверх по тросу на поверхность. Когда они все в итоге выбрались на сушу и облепили буек как мухи г..варенье, то увидели, как красный блин зимнего солнца устало закатывается за горизонт, и рыжие блики на воде, и всякое такое прочее романтическое. «Охренеть, красотища-то какая опупенская», - в один голос восхитились буераки, - «как же это мы раньше сюда не выбирались, и такого офигенства не замечали». И они стали водить хороводы и любить друг друга на закате. А когда стемнело, спустились обратно по тросу, и стали подпевать Бэмби, который все продолжал горланить песни самозабвенно, и все ему было мало. Вода наполнилась звуками музыки, любовными флюидами, и пожеланиями добра и счастья просветленных буераков. Пятна Бэмби побелели обратно. Возможно, он просто замерз, долго просидев под водой.