Не так давно заметил, что в позднем средневековье у европейских искателей лучшей жизни было два пути: в Америку и Россию. Бедные, недооцененные (иногда по собственному мнению) люди отправлялись искать счастья в чужом краю. Но не отнять – это были люди энергичные, рисковые, ибо переезд за тысячи верст в те времена – совсем не нынешний перелет даже в Австралию.
Англичане более тянулись к Новому Свету, немцы – в Россию, хотя были исключения и там и там. Думаю, не последнюю роль играла чувствительность к морской качке.
Если не вспоминать варягов, которых, по моему мнению, никто не звал, первые переселенцы в количествах достойных упоминания появились еще при Иване Грозном. То были пленные ливонцы, поселенные в Немецкой Слободе и позже самим Грозным с удовольствием передавленные.
Иноземцев привечал Борис Годунов, самый известный из приглашенных (и неприехавших) английский математик (и чернокнижник) Джон Ди.
После – мощный поток открылся при Петре Первом, и далее продолжался при царицах пусть уже и не с прежней силой. Многие нехорошим словом вспомнят Анну Иоанновну с последующей Биронщиной. Но Бирон и Миних - это лишь заметная часть, а что сказать о тех, кто служил в ангельском чине подпоручика, или ехал пахать землю где-то в Поволжье, разведывать уральские месторождения. Реальный, тот самый Мюнхгаузен дослужился в России аж до ротмистра (ныне – майорское достоинство). Даже сейчас больше всего немцев не в Москве, а в «Подбрюшье России» - где-то в Оренбуржье. В месте, которое средний москвич и на карте не покажет.
Как бы то ни было, но при последних императорах поток не только затих, но и сменил направление. Уезжали евреи – так уехали родители Айзека Азимова, Сола Беллоу. Уезжали и другие национальности. Известный фильм «Великолепная Семерка» - и трое из восьми главных героев имеют российские корни.
Потом после революции рванули от большевиков белоэмигранты. За пару лет выехало больше, чем за предыдущие тридцать. С перерывами, но из СССР ехали, бежали, сваливали.
Именно это, а не распад СССР является грандиознейшей геополитической катастрофой. Не удалось создать мотивацию, условия для заселения огромных территорий, которые пустуют не от того, что плохи или не нужны, а потому что заселять некем.
Самым пронзительным русским политиком был Столыпин. Он мыслил категориями десятилетий, не зная, что ему отпущен куда меньший срок. Думаю, он знал, но никому его не говорил: либо Россия колонизирует Сибирь, либо выйдет из Большой игры. В это ложе укладывается многое: тысячи «столыпинских вагонов», сверхльготные условия для переселенцев. И годы покоя – ибо человеческий ресурс наиболее трудновосполнимый.
Как итог…
А итога пока нет, но, боюсь, игра стремительно переходит в эндшпиль. И развязку, переформацию мы увидим в обозримом будущем.
Хотелось бы ошибиться.